Опубликовано в журнале Неприкосновенный запас, номер 6, 2007
Марек Дабровски (р. 1951) — экономист, председатель наблюдательного совета Центра социальных и экономических исследований (Варшава).
Марек Дабровски
Обновленный Европейский союз и СНГ: реалии экономического сотрудничества
Целью этой статьи[1] является попытка провести общий анализ экономических аспектов политики Европейского союза в отношении своих восточных соседей. Я хотел бы представить обзор двусторонних отношений расширенного ЕС и стран СНГ в области торговли, инвестиций, перемещения трудовых ресурсов, технического сотрудничества, а также влияния европейской экономической и институциональной модели на реформы в странах СНГ и модернизацию их институтов. Безусловно, рассматриваемые вопросы вряд ли могут быть полностью отделены от политического контекста и повестки дня — внутренней, для каждого из государств, двух- и многосторонней. Тем не менее я хотел бы сосредоточиться именно на экономическом сотрудничестве и буду рассматривать политические вопросы только в том случае, если они явным образом будут оказывать влияние на те или иные аспекты экономического развития.
Расширение ЕС в 2004 и 2007 годах значительно продвинуло его границы на юг и восток, повысив тем самым значимость СНГ в качестве экономического и политического партнера. До этого страны, входящие в СНГ, образовывали второй внешний пояс соседей, будучи географически отделенными от стран—членов ЕС кольцом стран-претендентов из Центральной и Восточной Европы. Их экономическое и политическое значение для ЕС-15 было существенно ограничено, за исключением, разумеется, России.
Ситуация ожидаемо изменилась после расширения ЕС. Прежде всего чисто географически Россия, Украина, Беларусь и Молдова стали непосредственными соседями Евросоюза с протяженными сухопутными границами, а Грузия, Азербайджан и Армения — морскими. Большинство вновь вступивших стран имеют со странами бывшего СССР общую политическую и экономическую историю, и не только в силу неудачного коммунистического эксперимента в XX веке, но и по причине вхождения в Российскую империю до Первой мировой войны.
Однако с экономической точки зрения произошедшие изменения не столь значительны. Если взглянуть на обобщенные данные по внешней торговле, то можно увидеть, что значение СНГ для ЕС-27 не сильно превосходит аналогичный показатель для ЕС-15 в силу ограниченного потенциала как стран, входящих в СНГ, так и новых членов. В 2003 году на десять стран-претендентов приходилось всего лишь 4,7% ВВП «большого ЕС» (25 стран) и еще меньшая доля в совокупном экспорте ЕС-25. С другой стороны, даже с учетом России, совокупный экономический потенциал стран СНГ в мировой экономике весьма ограничен и составляет 3,7% мирового ВВП (2003 год, по паритету покупательной способности) и 2,3% мирового экспорта (см. табл. 1).
По данным журнала «EuropeanEconomy», только 2,2% совокупного экспорта ЕС-25 в 2004 году приходилось на СНГ. Для сравнения, другой соседствующий с Евросоюзом регион — Ближний Восток и Северная Африка — принял немногим более значительную долю экспорта — 3,8%. В свою очередь доля совокупного экспорта стран СНГ, направляемого в ЕС, выше, и в ряде случаев значительно, чем доля экспорта ЕС в соответствующие страны (см. табл. 2). Подобная асимметрия в принципе является нормальной для ситуации, когда менее развитые страны с низким или средним уровнем душевого дохода[2] ведут торговлю по ограниченному набору товарных позиций с крупными развитыми странами-партнерами или же крупным и хорошо интегрированным торговым блоком.
Таблица 1. Доли экспорта товаров и услуг, приходящиеся на отдельные направления (2004 год, в %)[3]
|
|
В ЕС-25 |
В страны-кандидаты |
В СНГ |
В страны Ближнего Востока и Северной Африки |
|
ЕС-25 |
68,3 |
2,4 |
2,2 |
3,8 |
|
Австрия |
72,4 |
4,2 |
2,4 |
1,8 |
|
Бельгия |
77,8 |
1,3 |
0,9 |
3,1 |
|
Великобритания |
57,0 |
1,6 |
1,3 |
5,0 |
|
Венгрия |
80,7 |
6,0 |
3,2 |
2,2 |
|
Германия |
64,6 |
2,7 |
2,8 |
3,0 |
|
Греция |
60,1 |
15,6 |
3,3 |
7,0 |
|
Дания |
68,5 |
1,0 |
1,8 |
2,5 |
|
Ирландия |
63,2 |
0,5 |
0,3 |
1,3 |
|
Испания |
75,2 |
2,5 |
0,9 |
5,2 |
|
Италия |
60,4 |
4,8 |
2,6 |
6,3 |
|
Кипр |
64,9 |
2,8 |
2,8 |
17,6 |
|
Латвия |
75,9 |
0,1 |
7,8 |
1,0 |
|
Литва |
61,3 |
2,1 |
15,2 |
0,1 |
|
Люксембург |
90,4 |
0,7 |
0,8 |
1,0 |
|
Мальта |
44,5 |
2,4 |
0,1 |
5,2 |
|
Нидерланды |
81,0 |
1,4 |
1,6 |
2,3 |
|
Польша |
79,1 |
3,1 |
7,9 |
1,2 |
|
Португалия |
80,8 |
0,9 |
0,3 |
1,8 |
|
Словакия |
85,7 |
2,9 |
2,8 |
0,5 |
|
Словения |
73,3 |
11,1 |
5,1 |
2,1 |
|
Финляндия |
58,3 |
1,1 |
9,9 |
4,7 |
|
Франция |
67,1 |
2,0 |
1,4 |
6,8 |
|
Чехия |
83,8 |
3,0 |
2,4 |
1,6 |
|
Швеция |
59,1 |
1,3 |
2,1 |
3,2 |
|
Эстония |
74,6 |
0,6 |
11,5 |
0,5 |
Таблица 2. Доля экспорта, направляемого в страны ЕС-25, от совокупного объема (2004 год, в %)[4]
|
Азербайджан |
65,2 |
|
Армения |
38,2 |
|
Беларусь |
37,0 |
|
Грузия |
30,1 |
|
Казахстан |
31,7 |
|
Кыргызстан |
4,9 |
|
Молдова |
38,3 |
|
РФ |
50,4 |
|
Таджикистан |
32,4 |
|
Узбекистан |
17,4 |
|
Украина |
27,4 |
Дадим некоторые пояснения приведенных данных.
Во-первых, при рассмотрении экспорта из стран расширенного Евросоюза во внимание принимается также и внутренний экспорт, доля которого в совокупном экспорте из ЕС составляет 68,3% (а с учетом Болгарии и Румынии немного больше). По этой причине при анализе структуры внешней торговли Евросоюза относительные доли стран (или регионов), не являющихся членами, могут быть по меньшей мере утроены.
Во-вторых, некоторые члены ЕС демонстрируют большую долю экспорта в страны СНГ по сравнению со средним уровнем. Это относится прежде всего к балтийским государствам, Польше, Финляндии, Болгарии и Словении. Соответственно они могут больше выиграть от развития торговых отношений между ЕС и СНГ, равно как и становятся более уязвимыми перед лицом возможных потрясений и экономической, политической или социальной дестабилизации в странах-партнерах.
В свою очередь страны СНГ также весьма сильно разнятся по своей зависимости от интенсивности торговых отношений с ЕС. Это особенно важно, если учесть, что в подавляющем числе случаев большая доля экспорта в Евросоюз связана лишь с одной товарной группой: энергетические ресурсы для России, Азербайджана и Казахстана, алюминиевое сырье из Таджикистана, алмазы из Армении и металлопрокат из Украины. Монотоварная структура экспорта большинства стран СНГ является источником потенциальной уязвимости экономик этих стран от внешних шоков.
В-третьих, необходимо учитывать то особое внимание, которое все участники рынка (а также политики) оказывают энергетическому сектору. Многие страны—члены ЕС самым существенным образом зависят от импорта энергоресурсов из России и в меньшей, но постоянно растущей степени — из Каспийского региона. В 2004 году Россия поставляла примерно 40% всего импортируемого в ЕС газа, 32% всего импорта нефти и около 17% импортируемого угля[5]. Отдельные страны, входящие в ЕС, демонстрируют даже больший уровень зависимости от энергопоставок из СНГ, и особенно из России. Например, в том же, 2004 году импортируемый из России газ составлял больше 80% газового баланса Чехии, Финляндии, Греции, Литвы и Словакии[6]. В соответствии с этим экспорт энергоносителей играет ключевую роль в экономиках таких стран, как Азербайджан (более 90% экспорта приходится на нефть), Россия, Казахстан, Туркменистан и в меньшей степени Узбекистан.
Если оставить товары и услуги и обратиться к трудовой миграции из стран СНГ, то здесь также можно найти очень важные сферы для экономического сотрудничества. Несмотря на ограничительную миграционную политику и визовые барьеры, поток рабочих-мигрантов (преимущественно нелегальных) из стран СНГ постоянно увеличивается. Как и в случае с внешней торговлей, миграция оказывает асимметричное воздействие на обе стороны, и ситуация разнится от страны к стране. Для Европейского союза как единого целого мигранты из СНГ все еще составляют незначительную долю в общем миграционном притоке населения. Если смотреть на это как на процесс импорта «рабочих рук», то его показатели существенно ниже аналогичных индикаторов для внутриевропейской миграции (особенно по сравнению с миграционными потоками из вновь принятых стран-членов и кандидатов) и миграции из стран Ближнего Востока, Африки и Азии. Так или иначе, но миграционные потоки из стран СНГ распределяются по ЕС очень неравномерно, оставляя значительную часть мигрантов либо во вновь принятых странах, либо в странах Средиземноморского региона[7].
Если посмотреть на страны-«экспортеры», то следует признать, что внешняя миграция стала серьезной экономической и социальной проблемой для ряда государств СНГ с низким уровнем душевого дохода. От четверти до трети их трудоспособного населения работает за рубежом (по меньшей мере на сезонной основе) — в России, Европейском союзе, Турции и других странах (например, Казахстане в случае мигрантов из Средней Азии). При этом денежные переводы, которые мигранты направляют домой, составляют значительный процент ВВП их стран и являются важной составляющей платежного баланса. Например, миграционный поток из Молдовы в 2006 году оценивался в 25% всего трудоспособного населения, а доля денежных переводов доходила до трети ВВП[8]. По этим же данным, в Грузии доля переводов составила 14%, в Кыргызстане — 17%. При этом следует помнить, что поскольку оба описанных процесса в значительной степени носят теневой характер, то представленные оценки с высокой вероятностью могут быть занижены.
Наконец, следует проанализировать движение капитала, который весьма важен для стран СНГ, выступающих в роли не только потенциальных импортеров, но и экспортеров в ситуации, обычно именуемой «утечкой капитала». Для экономик Европейского союза поток капитала между ними и странами СНГ представляется незначительным.
В течение многих лет страны СНГ радикально отставали от государств Центральной и Восточной Европы по объему привлекаемых прямых иностранных инвестиций. Это было связано со слабым развитием бизнес-среды и неблагоприятным инвестиционным климатом, обусловленным высокой инфляцией, значительным дефицитом государственных бюджетов, нестабильностью курсов национальных валют, слабой защитой прав собственности, инсайдерской, по сути, приватизацией, бесчисленными бюрократическими препонами, задержками в принятии законов, облегчающих работу иностранным инвесторам, и невозможностью их эффективного исполнения, всепроникающей коррупцией, хрупким финансовым сектором и неразвитой инфрастуктурой. Как можно видеть, это далеко не полный список. К тому же большая часть приходивших прямых иностранных инвестиций имела постсоветское происхождение, даже если формально они поступали совсем из других государств (репатриация капитала). Направлены они были преимущественно в один-два сектора, такие, например, как энергетика или мобильная связь.
Ситуация стала изменяться только в последние годы, в середине 2000-х, с быстрым ростом объема потоков капитала, направляемых в экономики России, Украины и Казахстана. Их целевое назначение стало шире: капитал стал вкладываться в обрабатывающую промышленность, розничную торговлю, финансовые услуги. К тому же рост прямых инвестиций сопровождается ростом инвестиций портфельных, что прежде всего оказывает влияние на развитие финансовых рынков. Тем не менее страны СНГ все еще сохраняют отставание по размеру накопленных прямых иностранных инвестиций по отношению не только к вновь вступившим в ЕС государствам, но также и к странам бывшей Югославии, что следует из табл. 3.
Таблица 3. Полученные прямые иностранные инвестиции в 2005 году[9]
|
Страна |
На душу населения в долл. США |
В % ВВП |
|
Вновь принятые государства |
||
|
Болгария |
1185,0 |
34,3 |
|
Венгрия |
6068,7 |
55,9 |
|
Кипр |
10496,7 |
52,7 |
|
Латвия |
2079,5 |
28,7 |
|
Литва |
1891,9 |
25,1 |
|
Мальта |
10380,8 |
77,3 |
|
Польша |
2445,4 |
31,1 |
|
Румыния |
1101,0 |
24,2 |
|
Словакия |
2844,5 |
32,8 |
|
Словения |
4035,9 |
23,7 |
|
Чехия |
5831,4 |
48,1 |
|
Эстония |
9125,9 |
93,6 |
|
Кандидаты на вступление |
||
|
Македония |
924,3 |
37,5 |
|
Турция |
580,6 |
11,6 |
|
Хорватия |
2816,0 |
33,3 |
|
Потенциальные кандидаты на вступление |
||
|
Албания |
536,9 |
20,1 |
|
Босния и Герцеговина |
528,9 |
21,9 |
|
Сербия и Черногория |
664,6 |
20,7 |
|
СНГ |
|
|
|
Азербайджан |
1689,9 |
110,5 |
|
Армения |
406,1 |
32,5 |
|
Беларусь |
243,7 |
8,1 |
|
Грузия |
518,4 |
36,3 |
|
Казахстан |
1660,6 |
44,8 |
|
Кыргызстан |
101,2 |
21,4 |
|
Молдова |
268,4 |
37,9 |
|
Россия |
925,5 |
17,3 |
|
Таджикистан |
80,2 |
22,6 |
|
Узбекистан |
36,2 |
8,2 |
|
Украина |
365,3 |
21,1 |
Какие меры могут интенсифицировать экономическое сотрудничество между расширившимся Европейским союзом и странами СНГ? На мой взгляд, все стороны прежде всего должны отказаться от иллюзий о достаточности простой либерализации торговли (то есть, например, снятии тарифов). Напротив, нам необходима более сложная и амбициозная повестка дня. Современная мировая экономика устроена существенно более сложным образом, чем это было несколько десятилетий назад, и эта сложность требует масштабной либерализации, облегчающей движение услуг, инвестиций, трудовых ресурсов, — либерализации, которая была бы основана на долгосрочной стратегии институциональной гармонизации, выравнивающей уровни развития. Вот как может работать подобная сеть взаимосвязанных политик:
— Развитие торговых отношений между ЕС и СНГ зависит не только от либерализации торговли как таковой, но также и от состояния инвестиционного климата в развивающихся странах, скорости институциональной гармонизации и, до какой-то степени, от снятия ограничений на перемещение людей.
— Интенсификация потока прямых иностранных инвестиций в страны СНГ зависит не только от значимых улучшений их инвестиционного климата, но также и от либерализации торговли, обеспечивающей инвесторам из СНГ легкий доступ на европейские рынки.
— Интенсификация торговли и иностранных инвестиций, выливающаяся в сокращение отставания по уровню дохода, может ослабить мотивацию людей, стремящихся уехать на заработки за рубеж, и, возможно, снизит существующую сегодня остроту проблемы внутренней миграции в ЕС, а также незаконной миграции из стран СНГ.
— Свободное перемещение людей имеет огромное значение не только для балансировки национальных рынков труда (и стран-«реципиентов», и стран-«доноров») и счетов платежного баланса (стран-«доноров»), но и для развития малого и среднего бизнеса в странах-«реципиентах», получения опыта функционирования более зрелых рыночных экономик и демократических обществ.
— Институциональная гармонизация очень часто связана со значительными социальными, политическими и (иногда) экономическими издержками. Когда сильные стимулы отсутствуют, а потенциальные выгоды неочевидны, эти издержки могут быть сочтены населением и политическими группами стран СНГ запретительно высокими. Очевидно, что обычный пакет выгод, которые предлагает ЕС, будет здесь неэффективен. Необходимо обновить этот арсенал и представить более современный набор средств убеждения, который включал бы в себя по меньшей мере ускоренную либерализацию торговли и снятие хотя бы части ограничений на перемещения людей.
Безусловно, сильным мотивирующим стимулом является перспектива вступления в ЕС. Но надо признать, что для стран СНГ подобные возможности выглядят пока очень туманно. В большинстве случае граждане этих стран выражают очень ограниченный интерес к более глубокой европейской интеграции, за исключением разве что Молдовы, Украины и Грузии. Более важно, с моей точки зрения, то, что сегодня ЕС обращает меньше внимания, чем это требуется, на страны СНГ и не готов представить такие предложения, которые были бы им интересны и побудили бы к ускорению рыночных реформ. На сегодняшний момент очень трудно сказать, окажется ли эффективной в этом отношении европейская политика добрососедства. Многое будет зависеть от конкретных установок и заинтересованности каждой конкретной страны, входящей в СНГ, и ее желания и готовности углублять свои экономические и политические отношения с расширившимся ЕС.
Перевод с английского Антона Золотова