Опубликовано в журнале Неприкосновенный запас, номер 5, 2007
Вячеслав Евгеньевич Морозов (р. 1972) — историк, политолог, доцент кафедры теории и истории международных отношений факультета международных отношений Санкт-Петербургского государственного университета, руководитель программы по международным отношениям и политическим наукам в Смольном институте свободных искусств и наук СПбГУ.
Вячеслав Морозов
Обзор российских интеллектуальных журналов
Главным событием российского журнального мира в конце лета — начале осени 2007 года, безусловно, стал выход сотого номера журнала “Полис” (2007. № 4). Редакция “Полиса” не стала делать сотый выпуск особым: юбилей отмечен лишь публикацией статей сразу двух главных редакторов журнала. Первый редактор “Полиса” Игорь Пантин вернулся к исполнению обязанностей главного редактора после кончины Алексея Салмина. Под руководством Пантина готовился и юбилейный номер, в котором помещена его статья “Выбор России: характер перемен и дилеммы будущего”. По признанию автора, в этой работе он отходит от жанра академической статьи, пытаясь подвести итоги своих размышлений о судьбе демократии в России и завершая тем самым цикл собственных статей и книг. Лейтмотивом текста стал тезис о необходимости развития демократии снизу, о невозможности создать подлинно демократическое устройство, насаждая заимствованные с Запада институты. “Надо, в конце концов, осознать, — пишет Пантин в заключение, — что сделать Россию демократической можно лишь демократическим путем, а не иначе” (с. 135).
Новый, только что утвержденный главный редактор “Полиса” Сергей Чугров публикует в юбилейном номере программную статью “Понятие внешнеполитического менталитета и методология его изучения”. Он подробно рассматривает историю термина “менталитет” (при этом в исследователи менталитета оказываются записаны такие, например, авторы, как Мишель Фуко, Клод Леви-Строс или Питер Бергер вместе с Томасом Лукманом), анализирует его соотношение с близкими понятиями (ментальность, общественное сознание, национальный характер) и обосновывает необходимость изучения внешнеполитического менталитета как важнейшей составляющей национальной самоидентификации. Автор предлагает анализировать взаимодействие наций как процесс информационного воздействия, в ходе которого общественное сознание может меняться относительно быстро, тогда как менталитет обладает значительной ригидностью; более того, при чрезмерно интенсивном воздействии извне включаются “защитные механизмы”, обеспечивающие неприкосновенность “ключевых ценностей”. Как это часто бывает, стремление подчеркнуть “объективный” характер понятия менталитета заставляет определять его через ссылку на общность происхождения членов данной группы, а это, в свою очередь, подталкивает исследователей к этноцентристскому пониманию нации как основного носителя менталитета (см., например, абзац об особой роли “этнокультурного менталитета” на с. 60).
Одна из постоянных рубрик журнала — “Политический дискурс” — почему-то утратила в четвертом номере свою привычную специфику. Из трех статей рубрики лишь работа Дарьи Вершининой “Маскулинность как политическая ценность в контексте гендерного дискурса” претендует на принадлежность к полю дискурсного анализа, да и то главным образом своим названием. По содержанию работа Вершининой представляет собой достаточно интересное, но вполне традиционное исследование социальных движений, в котором речь идет о борьбе различных тенденций в идеологии феминизма и о возникающих в ответ мужских группах как либерального, так и консервативного толка. Главный тезис работы состоит в том, что для мужского движения в целом характерен правоконсервативный уклон, выражающийся в отстаивании традиционных представлений об истинной мужественности, однако в данном случае приходится верить автору на слово: она не дает, например, сравнительных данных о численности различных мужских организаций в изучаемых странах, а приводимые ею цитаты свидетельствуют о наличии широкого спектра мнений в среде социальных активистов-мужчин.
Работы Марии Федоровой “Понятие политического в контексте феноменологической критики философии истории” и Марины Деметрадзе “Политико-правовые аспекты гражданского неповиновения” еще более далеки от дискурсной тематики. В первом случае перед нами исследование по истории политической философии: Федорова сравнивает взгляды на природу политики Жана-Поля Сартра, Мориса Мерло-Понти и Ханны Арендт, увязывая этот анализ с интеллектуальным контекстом послевоенной эпохи. Деметрадзе, в общем и целом основываясь на контрактной теории происхождения государства, исследует политические и правовые основания и возможные формы гражданского неповиновения.
Своего рода иллюстрацией к статье Деметрадзе может служить работа Дмитрия Козлова о борьбе активистов экологического движения Иркутской области против планов “Транснефти” по прокладке нефтепровода вблизи озера Байкал. Автор отмечает, что протестное движение, созданное под лозунгами регионального патриотизма и резкого противостояния Москве, сразу пошло на спад после вмешательства в конфликт центральной власти. При этом Кремль в очередной раз подтвердил свою монополию на определение конкретного содержания “общего блага” вне зависимости от борьбы локальных интересов, и эта роль власти как верховного арбитра, не подверженного никакому влиянию снизу, вполне устроила все заинтересованные стороны.
Оксана Гаман-Голутвина подробно анализирует административную реформу в России, сопоставляя ее с зарубежным опытом и с концепцией нового государственного управления. В целом, насколько можно судить, автор согласна с цитируемым ею Ярославом Кузьминовым в том, что “дело зашло в тупик” (с. 31), однако призывает не отказываться от реформы, а пересмотреть методы ее проведения, отказавшись от взгляда на реформу как самоцель. Статья Камалудина Гаджиева “К полицентрическому миропорядку” наполнена по преимуществу общими рассуждениями о сложности и непредсказуемости современного мира и, как следствие, о невозможности одностороннего доминирования в нем США. Материалы “Виртуальной мастерской” на этот раз посвящены конфликтам на Северном Кавказе и Балканах, причем если Виктор Авксентьев и Борис Аксюмов, подобно Гаджиеву, пытаются оценить происходящее с глобальной точки зрения и приспособить для этих целей цивилизационный подход Сэмьюэла Хантингтона, то Александр Сухарь и Екатерина Чимирис берут на вооружение более традиционную конфликтологическую перспективу.
В третьем номере за 2007 год журнал возвращается к одной из своих главных сквозных тем в рубрике “Русская история и русская система”. Формулы “русская система” и “русская власть” были предложены еще в 1999 году Юрием Пивоваровым и Андреем Фурсовым как обобщенная характеристика несомненной тенденции возврата к стабильному и неизменному существованию авторитарной централизованной системы после кратких демократических интермедий. Валерий Дубовцев и Николай Розов пытаются разобраться в природе “русской власти”, не отвергая самого понятия, но последовательно и на самом деле довольно жестко критикуя его за излишнюю метафоричность и метафизичность. Пытаясь перейти в обсуждении “русской системы” “от метафоры к концепции”, они приходят к идее “вертикального договора”, в который авторитарная власть и подданные вступают на каждом новом этапе российской истории и нарушение которого властью каждый раз приводит к новому витку реформ или революций. Конечно, попытки Дубовцева и Розова охарактеризовать содержание этого договора могут рассматриваться лишь как первое приближение к теме, однако такая интерпретация сама по себе уводит разговор от метафизической или даже расистской концепции “русского генотипа” и, как отмечают сами авторы, позволяет сравнивать фундаментальные особенности политической системы России и других государств.
Аркадий Липкин также критикует концепцию Пивоварова, подчеркивая сходство российской самодержавной политической системы с восточными деспотиями и отвергая тем самым тезис об уникальности России. Правда, роль народной массы как основы самодержавия в его концепции остается непроясненной: наделена ли масса субъектностью или представляет собой некоторую структурную данность, способствующую формированию самодержавной власти? Каков механизм этой взаимосвязи в любом из этих двух случаев? Владимир Пастухов — еще один активный участник дискуссии о “русской власти” — предлагает интерпретировать эпоху, в которую Россия вступила после краха СССР, как “русское средневековье” — то есть как промежуточный этап, когда на развалинах погибшей цивилизации зарождается новая. В противоположность призыву Дубовцева и Розова, Пастухов предпочитает сохранять подчеркнуто метафорический стиль рассуждений, прибегая к бесконечным медицинским аналогиям: так, нынешний режим, по его мнению, возник из “чекистской корпорации”, которая оставалась единственной живой частью уже умершего к концу 1990-х организма российской государственности. Пока, как считает Пастухов, возрождения государства и права в России не произошло, поскольку частный произвол эпохи Ельцина сменился государственным произволом. Однако шансы на новое начало появятся у России к 2012 году, когда неизбежный кризис в энергетической и финансовой сферах пробудит к жизни новое, посткоммунистическое поколение россиян.
Современной российской политике посвящены не только материалы “Темы номера”, но и большинство других статей, опубликованных в выпуске. В частности, журнал завершает публикацию статьи Сусанны Пшизовой “Политика как бизнес: российская версия”, первая часть которой вышла во втором номере. По мнению автора, не только в России, но и в других странах сегодня наблюдается экспансия механизмов рыночного обмена в политическую сферу, и это ведет к неоднозначным последствиям для функционирования демократических институтов. Сергей Перегудов анализирует перспективы обновления трипартистских институтов, то есть системы переговоров между предпринимательскими организациями и профсоюзами при участии государства. Близки по исследовательским задачам работы Олега Реута и Марины Гавриловой, публикуемые под рубрикой “Виртуальная мастерская”: если Реут анализирует современный политический дискурс с точки зрения трансформации понятия “суверенитет” (по его мнению, как таковое это понятие не нуждается в дополнительном определении, поэтому факт возникновения вокруг суверенитета разнообразных прилагательных уже сам по себе симптоматичен), то Гаврилову интересует эволюция значения понятия государства в России на протяжении последнего столетия. Институциональные проблемы функционирования российской политической науки обсуждаются в работе Якова Пляйса. Кроме того, в номере публикуются работы Софьи Тихоновой “Коммуникационная революция сегодня: информация и сеть”, Елены Алексеенковой “Когнитивные механизмы интеграции социальных сетей”, а также материалы “круглого стола” к столетию со дня рождения Ханны Арендт.
Первый номер “Прогнозиса” за 2007 год выстроен по уже неоднократно критиковавшейся нами модели: две трети объема журнала занимают переводные тексты. Рубрика “Миропорядок” опять оказалась целиком переводной: она открывается переводом главы Бенно Тешке из книги под редакцией Майкла Берджеса и Ханса Фолларда, вышедшей в издательстве “Routledge” в 2006 году. Работа представляет собой краткое изложение основных тезисов, сформулированных Тешке в его известной книге “Миф о 1648 годе”: наше современное представление о трансформации вестфальской системы в эпоху глобализации является преувеличением, поскольку, во-первых, суверенитет XVII-XVIII веков все еще был династическим, а не национальным и, во-вторых, “современный суверенитет, возникший и распространившийся в Европе в XIX веке, никогда не означал господства над своей территорией, а всегда был сопряжен с транстерриториальной логикой” (с. 4). Две другие статьи рубрики перепечатываются из первого номера “Foreigh Affairs” за 2006 год, посвященного теме становящихся держав: Эндрю Харрел размышляет о перспективах новой глобальной гегемонии и о будущей роли государств БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай) как группы, тогда как работа Нила Макферлейна посвящена специфической роли России в формирующемся мировом порядке.
Рубрика “Миграция” также состоит в основном из переводных статей, оригиналы которых были опубликованы в различных зарубежных журналах и сборниках. Одна из главных тем, проходящих практически сквозь все материалы рубрики, — вопрос о соотношении задач сохранения культурной идентичности и строительства мультикультурного общества. Так, Сэмюэль Шеффлер не без изящества доказывает очевидные каждому грамотному социологу, но отнюдь не общепринятые тезисы о том, что само понятие культуры как однородного целого является крайне проблематичным и что любая культура меняется с течением времени, вне зависимости от наличия или отсутствия иммигрантов. Эдриан Фавелл отстаивает “нациецентричную” перспективу анализа проблем миграционной политики, указывая, что, сколь бы привлекательными ни казались разного рода глобалистские и постнациональные альтернативы, национальное государство остается фокусом прав и обязанностей мигрантов. С ним, вероятно, согласился бы Дэвид Миллер: последний также ставит проблему в нормативном ключе, пытаясь установить универсальные основания для определения статуса иммигрантов в современном национальном социальном государстве и, в частности, пределы необходимой и достаточной культурной интеграции. Мартин Штайн сравнивает принципы, на которой строится миграционная политика по обе стороны Атлантики: если в США, несмотря на ужесточение миграционной политики, контролируемая иммиграция по-прежнему считается допустимой и даже необходимой, Евросоюз и большинство составляющих его государств исходят из идеала нулевой иммиграции. Работа Георга Менца выделяется на фоне названных статей своим подчеркнуто эмпирическим характером. Автор рассматривает вопрос о том, “как четыре основных типа европейского государства всеобщего благосостояния — либеральное, бисмарковское, скандинавское и средиземноморское — решают проблему миграции”, и показывает, что логика экономически конкурентоспособного государства лежит в основе происходящего сегодня возврата к “парадигме гастарбайтера”: “Активное привлечение рабочей силы на рынке труда в 2000-х годах… сопровождается ограничением альтернативных каналов иммиграции” (с. 117-119).
Если решение редакции “Прогнозиса” поместить под рубрикой “Миграция” два материала, посвященных европейскому исламу, выглядит вполне предсказуемым, то наличие ровно в середине номера перевода статьи Тимоти Гартона Эша “Ислам в Европе”, опубликованной в “New York Review of Books” и представляющей собой развернутую рецензию, вероятно, нарушает журнальные каноны. Впрочем, в данном случае отступление от общепринятой практики оправдано уникальностью ситуации: видный британский интеллектуал рецензирует книгу Иана Бурумы о гибели Тео ван Гога и сборник статей, написанных соратницей голландского художника, активисткой движения за эмансипацию мусульманок Айаан Хирси. Вторая статья по проблемам ислама взята из той же коллективной монографии, что и уже упомянутая работа Менца. Ее автор, Джонатан Лоуренс, рассматривает в сравнительной перспективе попытки европейских государств взаимодействовать с представителями зарубежного и местного ислама, и написана она гораздо менее тенденциозно, чем можно было бы предположить, глядя на название русского перевода — “Как совладать с транснациональным исламом” (в оригинале “Managing Transnational Islam”).
Два последних материала рубрики заметно отличаются от остальных: во-первых, насколько можно судить, только они написаны специально для “Прогнозиса” и, во-вторых, они посвящены несколько иным проблемам, чем иммиграция в Европу. Работа Джеймса Хьюза ““Исход” из глубоко расколотых обществ” вообще лишь частично вписывается в тему миграции. Автор действительно пытается оценить потенциал миграции русскоязычных жителей Эстонии и Латвии как ответа на дискриминацию, однако не дает окончательного ответа на этот вопрос — скорее, главная задача статьи состоит в том, чтобы показать наличие дискриминации и ее потенциально разрушительный эффект с точки зрения перспектив создания единых мультикультурных наций. Работа Евгения Загребного тематически ближе к другим материалам рубрики, но далека от них с точки зрения географического фокуса: в ней рассказывается об экономической организации китайской миграции на российский Дальний Восток.
Рубрика “Динамика посттоталитарных режимов”, в отличие от предыдущих, состоит исключительно из оригинальных материалов. Наибольший интерес, пожалуй, представляет статья Дмитрия Фурмана о национальном самосознании молдаван — явлении крайне противоречивом, своеобразном и к тому же малоизвестном, несмотря на то что Молдавия находится в самом центре Европы. Полезно также сопоставить статью Аждара Куртова ““Ханский круг”: система власти в Центральной Азии” с работами Сергея Маркедонова и Олега Кусова о соотношении традиционализма и модернизации в странах Южного Кавказа и о роли оппозиции в их политических системах.
Второй номер “Прогнозиса” в очередной раз обращается к вопросу о будущем Европейского союза: журнал публикует переводы работ двух именитых европейских политологов, Филиппа Шмиттера и Ральфа Дарендорфа, оригиналы которых были опубликованы в 2006 году в сборнике, вышедшем в издательстве британского Кембриджского университета. Шмиттер доказывает, что Евросоюзу совершенно не нужна конституция и что существующая структура без жесткого раз и навсегда распределения полномочий между Брюсселем и государствами-участниками более гибкая, а потому лучше. Дарендорф также выступает против углубления европейской интеграции, но несколько по другим причинам: он полагает, что дальнейшее сближение между государствами ЕС негативно скажется на открытости Союза по отношению к остальному миру. Статья Калгара Кейдера “Из-за пределов — в пределы. Турция в Европе” не открывает новых горизонтов, но зато удачно дополняет два предшествующих материала, особенно текст Дарендорфа. А вот резоны, по которым редакция решила опубликовать перевод работы Гейла Стоукса “Социальные истоки восточноевропейской политики”, опубликованной еще в 1989 году, совершенно в другую эпоху, в сборнике с характерным названием “Истоки отсталости в Восточной Европе”, так и остаются не вполне понятными. Возможно, Стоукс действительно неплохо суммирует основные исторические факторы, обусловившие специфику социальной модели в исследуемых странах, однако без современных комментариев такой текст выглядит странно: с современной точки зрения вообще трудно говорить о единой восточноевропейской модели; более того, даже сам термин “Восточная Европа” больше не применяется к бывшим странам социалистического лагеря, ныне поголовно вступившим в ЕС.
Вообще, подобного рода курьезы обнаруживаются едва ли не в каждом разделе рецензируемого номера. Так, рубрика “Анатомия наших проблем” открывается интервью Руслана Хестанова с американским социологом Ричардом Лахманном, однако журнал не счел необходимым, как это обычно принято, представить читателю интервьюируемого и вообще хоть как-то дать понять, что перед нами именно интервью. Кроме того, Лахманн рассуждает о проблемах социального неравенства в американском обществе, а остальные материалы рубрики посвящены России — это не значит, что американский опыт не может быть интересен при обсуждении российских проблем, но как раз эту взаимосвязь могло бы наметить редакционное введение к интервью. Завершается рубрика тоже не совсем обычным текстом: это “стенограмма интернет-конференции” на тему “Что происходит в России?” с участием персонажей, именуемых Декюстином, Политологом, Байсом, Министром, Экономистом и Ворчуном, написанная (или записанная?) Виктором Полтеровичем. Жанр этого произведения опять-таки никак не обозначен, и это несколько сбивает с толку. В промежуток между этими двумя курьезами затесались работы Стивена Хэнсона “Неопределенное будущее слабого государственного авторитаризма в России”, Сергея Романенко “Внешняя политика России: выбор ценностей и путей” и Даниила Кондова “Анатомия “чистой” политики. Социальные параметры радикальных движений России 1990-2000-х гг.”.
Первый текст рубрики “Кланократия” также занимателен — по крайней мере, с библиографической точки зрения. Это перевод фрагмента первой части “Хозяйства и общества” Макса Вебера, выполненный под научной редакцией Александра Фисуна и снабженный его предисловием. Курьезность здесь состоит в том, что, насколько известно автору, в издательстве Высшей школы экономики готовится к публикации полный перевод этого труда немецкого классика, который редактирует Леонид Ионин. Обидно, если, не согласовав свои планы, уважаемые исследователи творчества Вебера дважды перевели один и тот же текст. Зато веберовский фрагмент в “Прогнозисе” оказался единственным, снабженным необходимым предисловием: следующий за ним перевод статьи “Патримониализм” Робина Теобальда из журнала “World Politics” за 1982 год, сделанный тоже Фисуном, публикуется без каких-либо комментариев. Та же судьба постигла и несколько более свежий “сравнительный обзор” путей к различным вариантам ранней современности, принадлежащий перу Шмуеля Эйзенштадта и Вольфганга Шлюхтера и впервые опубликованный в журнале “Daedalus” в 1998 году.
В целом, однако, рубрика получилась интересной: в особенности хотелось бы обратить внимание читателя на публикуемую вслед за текстами Вебера и Теобальда статью Виталия Куренного “Рациональная бюрократия: теория и идеология”. Куренной резко критикует саму постановку вопроса о необходимости “выхода из кланократической системы”, поскольку он исходит из “самопонятного”, а на самом деле глубоко идеологического представлении о рациональности, во-первых, как идеале реализации власти и, во-вторых, как о свойстве некой реально существовавшей бюрократии. В действительности “веберовское “описание” в точности соответствует официозному кайзеровскому дискурсу его времени, в котором немецкая бюрократия и превозносится именно как насквозь рациональная, профессиональная, подчиняющаяся всеобщим правилам и законам” (с. 182). Достается от автора и сторонникам “борьбы с коррупцией” в России: этот лозунг он считает абсолютно догматическим и не учитывающим российских реалий, которые состоят, в частности, в том, что вопреки ламентациям об отсутствии в России гражданского общества “в России нет, в первую очередь, именно государства. Государство давно стало жертвой интересов гражданского общества (более или менее локальных групп интересов) и даже еще более элементарной социальной структуры — семьи” (с. 186-187).
Помимо названных работ, читатель найдет под той же рубрикой еще несколько материалов по проблемам неформальных институтов и патронажа (Гретхен Хелмке и Стивен Левитски, Уильям Рено, Генри Хейл) и борьбы с коррупцией (Иван Крастев). Георгий Дерлугьян в формате традиционного “Авторского листа” размышляет над вопросом “Сможет ли наука объяснить мутации нашего мира”, а Максим Момот продолжает давать советы руководителям Соединенных Штатов — на этот раз он предлагает подумать над сокращением военных расходов, поскольку без перехода к всеобщей воинской обязанности американская армия все равно не сможет справиться с наиболее сильными противниками США. Наконец, в номере публикуются материалы состоявшейся в Институте Восточной Европы дискуссии “После неолиберализма” с участием все того же Виталия Куренного, а также Артема Смирнова, Владимира Малахова, Михаила Маяцкого, Леонида Фишмана, Виктора Мартьянова, Александра Бикбова, Владимира Попова и Майкла Урбана.
“Россия в глобальной политике” уже второй раз за год открывает номер (2007. № 4) статьей министра иностранных дел Сергея Лаврова. Впрочем, публикация этого текста именно в данном журнале изначально в планы министра не входила: как следует из примечания в начале материала, статья была предложена американскому журналу “Foreign Affairs”, который, однако, выдвинул “редакционные требования, которые автор счел неприемлемыми” (с. 8). Мы не будем вдаваться в детали этой истории[1] — скажем лишь, что замысел российского министра состоял в том, чтобы дать ответ на статью Юлии Тимошенко “Сдерживание России”, также опубликованную и в “Foreign Affairs”, и в “России в глобальной политике” (см. обзор журналов в “НЗ” № 54). По сравнению с предыдущей статьей (см. обзор в “НЗ” № 53) Лаврову удалось сказать мало нового — можно разве что отметить неоднократные апелляции к Господу и довольно резкий тон разговора о НАТО. Зато эксперты — как отечественные, так и зарубежные — видимо, сумели за последние месяцы как следует обдумать новый поворот в российской внешней политике: номер включает сразу несколько интересных статей на эту тему. Работа Светланы Бабаевой “Свобода от морали. Что ценит современная Россия?”, судя по всему, была помещена сразу вслед за статьей министра по причине того, что оба автора в довольно консервативном тоне взывают к моральным ценностям и устоям; однако если Лавров успевает попутно высказаться по всем ключевым внешнеполитическим проблемам, то содержание статьи Бабаевой так и ограничивается морализаторскими рассуждениями о моральном упадке российского общества. Дальше становится интересней: Иван Крастев предлагает довольно глубокий анализ концепции суверенной демократии, возводя ее к трудам Франсуа Гизо и Карла Шмитта и противопоставляя понятие представительства интересов, характерное для западного понимания демократии, и идею тождества государства и народа, лежащую в основе демократии в ее российском варианте. Константин Косачев и Сергей Караганов предлагают каждый свою интерпретацию нынешних разногласий между Россией и Западом. Точка зрения Косачева, разумеется, ближе к официальной (положение председателя думского комитета по международным делам обязывает), но оба они сходятся в том, что в основе конфликта — разное понимание сторонами центральных вопросов современной глобальной политики, и в частности идеологические разногласия относительно допустимости насаждения демократии в незападных странах. Азар Гат в статье, первоначально опубликованной в “Foreign Affairs”, также рассматривает “возвращение великих авторитарных держав”, прежде всего России и Китая, в качестве наиболее серьезной проблемы для современного либерального демократического миропорядка — более даже серьезной, чем радикальный ислам.
В интервью с известным французским историком Эмманюэлем Тоддом также обсуждаются, помимо прочих, вопросы взаимоотношения между Западом и Россией, причем симпатии интервьюируемого оказываются явно на стороне Москвы. С другой стороны, в этом разговоре возникает и тема смены руководства во Франции: Тодд согласен с тем, что к новому французскому президенту Николя Саркози следует относиться “с долей настороженности”, однако “личностям типа Саркози или [министра иностранных дел] Кушнера гораздо в большей степени присущ нарциссизм, нежели атлантизм либо национализм” (с. 89). Интервью, таким образом, перекидывает мостик от предыдущих материалов к рубрике “Смена караула”, в которой идет речь о смене политических лидеров Великобритании и Франции. О новом британском премьере Гордоне Брауне пишет Александр Терентьев, а о Николя Саркози — Юрий Рубинский. Характерно, что оба автора подчеркивают элемент преемственности в политике обеих стран: в частности, Рубинский также полагает, что Франция едва ли совершит радикальный поворот в сторону атлантизма и поддержка Парижем Вашингтона в наиболее важных вопросах будет оказываться на французских, а не на американских условиях.
Рубрика “Полуостров Индостан” посвящена самой что ни на есть актуальной теме — международным отношениям в Южной Азии, экономической и политической ситуации в Индии и Пакистане. К сожалению, нельзя сказать, что этот раздел получился сбалансированным: обе работы, посвященных Индии, написаны российскими авторами и, хотя Сергей Лунев пишет о стране в целом, а Андрей Давыдов — о российско-индийских отношениях, оба материала частично повторяют друг друга. Пакистанская тематика представлена переводом статьи Даниела Марки из “Foreign Affairs” и представляет собой сугубо американскую точку зрения: один из центральных вопросов работы — перспективы демократизации Пакистана в свете предстоящих президентских и парламентских выборов. Владимир Овчинский в своем небольшом комментарии полемизирует с Марки, и, хотя обе статьи, вместе взятые, и позволяют оценить масштаб проблем, стоящих перед Пакистаном, в итоге читателю все же сложно поместить их в общерегиональный контекст и в особенности сопоставить с той довольно радужной картиной, которую рисуют авторы “индийской” части рубрики.
Довольно интересное сочетание двух материалов предлагает рубрика “Глобальные ресурсы”. Статья Владимира Ревенкова и Владимира Фейгина посвящена ресурсам в традиционном смысле природного сырья: авторы предлагают отказаться от лозунга “газовой ОПЕК” как излишне политизированного и не соответствующего реалиям рынка природного газа. А вот Павел Житнюк, Виталий Кузьмичев и Леонид Сомс поднимают вопрос о новых проблемах в сфере защиты интеллектуальной собственности, встающих перед Россией в связи с ее предстоящим вступлением в ВТО, и советуют обратить внимание на особого рода ресурс, имеющийся в распоряжении всех разработчиков и пользователей программного обеспечения, — программные продукты на основе открытого кода (open source).
Рубрика “Продолжение темы” на этот раз обширна и разнообразна: так, вашингтонский эксперт по противоракетной обороне Филип Койл высказывается в поддержку предложения Владимира Путина строить объекты ПРО на базе российской радиолокационной станции в Азербайджане, председатель Национального собрания Армении Тигран Торосян сравнивает проблемы Косова и Нагорного Карабаха, Сергей Маркедонов анализирует геополитическое значение и внешнюю политику Азербайджана, а Григорий Мирский возвращается к проблеме ближневосточного урегулирования в свете возникшего острого конфликта между ФАТХ и ХАМАС.
Четвертый номер “Свободной мысли” открывается серией статей, сгруппированных под рубрикой “Res publica” и рассматривающих различные аспекты становления демократии в России. Правда, первый материал рубрики — статья Филиппа Казина “От президентской республики к парламентской и обратно” — посвящен украинским проблемам, автор с самого начала заявляет, что рассмотрение политических конфликтов на Украине как выбора между политической целесообразностью и законностью важно для него в первую очередь с точки зрения перспектив трансформации российской политической системы. Порицая украинские власти, и в особенности президента Ющенко, за предпочтение политической целесообразности, которое, по мнению автора, ведет к тому, что закон становится “флюгером на ветру политической борьбы”, автор, как нам кажется, упускает из виду то важнейшее обстоятельство, что решения о пересмотре конституции принимались украинскими лидерами в условиях уже наличествующего острейшего политического кризиса, когда оставить все как есть было невозможно. В этом — коренное отличие от гипотетического пересмотра российской конституции с целью продления полномочий президента Путина, который, если бы он имел место, произошел бы в отсутствие такого рода кризисных предпосылок и потому обладал бы гораздо меньшей легитимностью.
Остальные тексты рубрики напрямую обращены к российской проблематике. Мидхат Фарукшин задается вопросом “Нужна ли народу демократия?” и отвечает: “…Нужна, и очень. Без нее теряют смысл такие наполненные гуманистическим содержанием понятия, как суверенитет народа, народовластие, всестороннее развитие личности” (с. 28). При этом, однако, опросы общественного мнения свидетельствуют, что российский народ к демократии стремится не слишком, и автор углубляется в разного рода исторические и культурологические объяснения этого — на наш взгляд, крайне проблематичного — факта вместо того, чтобы поставить под вопрос адекватность опросов в качестве единственного метода исследования. Борис Романов пишет еще об одном явлении, реальность которого отнюдь не доказана, — становлении многопартийной системы в современной России. Совсем уж фантастическими выглядят исходные посылки работы Анатолия Сафронова “Концепция “сильного государства” и фракционная борьба российской правящей элиты”. По мнению автора, “сильное государство” — причем в реальности, а не только в идеале — “обладает полным суверенитетом, а потому не зависит в своей внешней или внутренней политике от иных государств”, отстаивает интересы граждан, поддерживает национальную промышленность, науку и культуру, всесторонне заботится о пенсионерах и справляется еще с добрым десятком задач (с. 44), выполнение которых сделало бы честь целой команде добрых волшебников, направленных на тимуровскую работу. Впрочем, принимая во внимание то, что, с точки зрения Сафронова, к числу по-настоящему сильных государств относятся, в частности, послереволюционный Иран, СССР, КНР и Ливия при Муамаре Каддафи, становится даже как-то спокойней от того, что этот идеал столь труднодостижим.
Несколько статей, более или менее непосредственно обращенных к актуальным проблемам жизни российского общества, помещены и в пятом номере. Сергей Голунов развенчивает мифы, на которых основано представление об опасности для России нелегальной миграции. Алексей Ситников доказывает, что политический консерватизм большинства православных верующих в России объясняется не содержанием религиозной доктрины православия, а “причастностью… к особой субкультуре с определенными нормативно-оценочными консервативными тенденциями” (с. 87) — аргумент, опять-таки очевидный с точки зрения современной социологии. Игорь Понкин изучает статус традиционных религий в разных странах и приходит к заключению, что особое положение тех или иных религиозных конфессий закреплено во всем мире, кроме США, Франции и России. Россия, убежден автор, также неизбежно придет “к пониманию необходимости выделения перечня традиционных для России религиозных организаций”, с тем чтобы использовать их потенциал “в деле духовно-нравственного образования и воспитания населения” (с. 94). Интересны также аргументы, которые приводит автор против ориентации в этом вопросе на США и Францию: в Штатах, по его мнению, отсутствуют религиозные традиции, сравнимые с тысячелетними российскими, а Франции модель отношений между государством и конфессиями навязана извне (кем и откуда, Понкин не сообщает).
Разговор о международных проблемах в четвертом номере открывается интервью с известным французским международником Домиником Моизи, посвященным фундаментальным проблемам глобального развития, в том числе вопросу о месте России в современном мире. Столь же масштабные вопросы волнуют и Алексея Маруева, который берется в рамках журнальной статьи ни много ни мало “сформулировать… долгосрочный прогноз развития мировой ситуации на период до 2020 года” (с. 70). Аждар Куртов подвергает уничтожающей критике Содружество Независимых Государств в его нынешнем виде — не ставя под вопрос необходимость такой организации в принципе, он вместе с тем считает, что “механизм Содружества представляет собой уродливое нагромождение различных органов, деятельность которых не приносит положительных результатов” (с. 83), и что “СНГ погубили прежде всего ложь, лицемерие и субъективная заинтересованность наших политиков” (с. 92). Соответственно, Куртов призывает избавиться от мифов и лжи, на которых базируется современное существование СНГ, и подвергнуть его тяжелым, но крайне необходимым реформам, не считаясь даже с возможным сокращением государств-участников.
В пятом номере находим очень дельную статью Александра Вебера “Глобальное потепление и социально-экономическое развитие”. Автор помещает современную дискуссию о проблемах климата в контекст идущего уже не одно десятилетие разговора о пределах роста — ресурсных, экологических, социальных, — коротко, но емко характеризует природу социальных механизмов, задающих темпы экономического развития, и новые, “постматериальные” ценностные установки, которые, может быть, в конце концов помогут человечеству справиться с глобальными проблемами. В работе, возможно, не так уж много нового, но ее автор и не претендует на лавры первооткрывателя. А вот опубликованная следом работа Сергея Самуйлова огорчает именно своей амбициозностью: автор всего лишь повторяет давно известные аргументы о том, что главными причинами российской отсталости являются произвол государственной власти, суровый климат и открытость вторжениям кочевников, но при этом считает, что именно ему удалось раскрыть “цивилизационную сущность” России как уникальной “северной цивилизации”.
В пятом номере также не обошлось без традиционного интервью — на этот раз виртуальным гостем редакции “Свободной мысли” стал американский юрист аргентинского происхождения Фернандо Тезон, которого интервьюировали (по телефону) Владислав Иноземцев и Екатерина Кузнецова. Тезон предлагает в качестве основы для рассуждений о современной глобальной политике радикальную индивидуалистическую перспективу, настаивая на идее индивидуального суверенитета и отвергая всякое представление об общей воле и общем благе. Неудивительно, что, когда ему приходится отвечать на конкретные вопросы, он довольно быстро заходит в тупик и начинает противоречить сам себе: например, он признает в качестве легитимной основы для самоопределения несправедливости, которые один народ или государство причинили другому, — общая воля, изгнанная в дверь, прокрадывается через окно. Впечатление от интервью сильно портит и то, что Тезон оказывается совершенно беспомощным в вопросах европейской истории, примеры из которой ему поневоле приходится приводить.
Крайне занимательный документ опубликован в четвертом и пятом номерах под рубрикой “Pro et contra” — переписка двух российских ученых-математиков старшего поколения, людей, переживших войну и все, что случилось в нашей истории после войны, и пытающихся осмыслить то, что произошло со страной в последние два десятилетия.
Одна из традиционных тем журнала — социальный смысл современных технологий. В четвертом номере роль науки в инновационном обществе пытается осмыслить Елена Водопьянова, а в пятом о трансформации культуры и общества под воздействием Интернета пишут Кирилл Разлогов и Игорь Эйдман. Под рубрикой “Pro memoria” в пятом номере печатается статья Юрия Аксютина к 50-летию июньского пленума ЦК КПСС 1957 года — того самого, на котором произошел разгром “антипартийной группировки”. Не пустует и рубрика “Ars longa”: в четвертом номере опубликована статья Валентины Холоповой “Творческий полет Владимира Спивакова”, а в пятом — эссе Льва Аннинского о “Дневнике” Марии Башкирцевой.
“Общая тетрадь” открывает во втором номере за 2007 год новую рубрику — “В защиту современности”. Нам показалось, что в самой идее уже заложено противоречие, по крайней мере если понимать ее так, как она изложена в программной статье главного редактора журнала Юрия Сенокосова и в кратком редакционном комментарии, предваряющем статью. С одной стороны, мы полностью согласны с редакцией “Общей тетради” в ее интерпретации современности как эпохи, когда “история предстала как вечное настоящее или постоянно новое” (с. 5), когда новизна, непредсказуемость мира стала неотъемлемой частью мировосприятия. С другой стороны, на этом фоне намерение журнала отстаивать свой взгляд “на естественно сложившиеся ценности современного капитализма и буржуазного общества” поражает своей очевидной консервативной направленностью: получается, что все новое в современности уже возникло и теперь нуждается в защите от посягательств со стороны тех, кто неправильно понимает его новизну. Как следует из статьи Сенокосова, защищать в сегодняшней России главным образом следует гражданское общество в его противостоянии как государственной власти, так и хищнически настроенным бизнесменам. “Важно, — пишет он, — чтобы все институты нашего преобразованного общества — государства, бизнес-сообщества, гражданских структур — понимали необходимость взаимодействия и ответственно исполняли каждый свою роль. Буржуазное общество развивается оптимально, когда между его главными компонентами есть согласованность” (с. 11). Такой подход, на наш взгляд, граничит с откровенным догматизмом и противоречит самому духу современности, рождаемой ею жгучей потребности в постоянном критическом переосмыслении основ социального бытия.
Очередной семинар Московской школы политических исследований, материалы которого по обыкновению публикуются журналом под рубрикой “Семинар”, на сей раз посвящен обсуждению выступления бывшего посла Великобритании в России Родерика Лайна. Он озаглавил свой доклад “Конец империй и распределение власти в XXI веке” и построил его на сопоставлении британского и российского опыта расставания с империей. Однако материалы семинаров Школы продолжают блуждать по рубрикам журнала: еще одно выступление на таком же семинаре еще одного посла — только не британского, а финского, и не бывшего, а действующего — в этом номере угодило в рубрику “Свобода и культура” (раньше подобного рода материалы обнаруживались в “Теме номера” и в “Дискуссии”). Темой выступления Харри Хелениуса стало информационное общество в Финляндии.
“Тема номера” вновь, к сожалению, представлена в журнале только одной статьей Сергея Васильева “Фонд будущих поколений и пенсионная реформа”. Начав с демонстрации плачевного состояния российской пенсионной системы, Васильев затем предлагает использовать для смягчения кризиса, пока не заработает накопительный механизм выплаты пенсий, средства, получаемые от сырьевого сектора и накапливаемые в Фонде будущих поколений. По его мнению, постепенное выравнивание российского платежного баланса снимает необходимость связывания избытков денежной массы путем вывода активов за рубеж, а эффективность инвестиций в пенсии будет выше, чем в случае с существующими национальными проектами.
Федор Лукьянов солирует в рубрике “XXI век: вызовы и угрозы” со своей статьей “Как стать великой державой”. Признавая, что у России вряд ли получится стать “нормальной страной”, одной из многих, он обращается к историческому спору между двумя крупнейшими французскими политиками прошлого столетия — Жаном Монне и Шарлем де Голлем. Симпатии автора оказываются на стороне Монне, выступавшего против сохранения суверенитета французского государства любой ценой, за участие в европейских интеграционных проектах. Тем самым Лукьянов, не заявляя об этом прямо, критикует лозунг “суверенной демократии”, предлагая отстаивать величие России в рамках международных институтов, а не в конфронтации с некоторыми из них.
Среди других материалов номера отметим статью Лики Рыгиной “Политика и культура: национализм в русском хип-хопе”. Как всегда, видное место на страницах “Общей тетради” занимают тексты о гражданском обществе: так, Игорь Кокарев предлагает методы оценки скорости самоорганизации в “третьем секторе”, а Михаил Савва исследует возможности гражданского общества в контексте административной реформы.
“Вестник общественного мнения” (2007. № 4) продолжает отдавать дань памяти Юрию Леваде. Статья Льва Гудкова “Социология Юрия Левады (опыт систематизации)” замечательна не только как попытка обобщить наследие крупнейшего отечественного социолога, привлечь внимание к его ранним трудам, публиковавшимся в малотиражных изданиях и потому почти неизвестным, но и как очень личный текст, рассказ о человеке и ученом, явно обладавшем яркой харизмой и оказавшем огромное влияние на коллег. К работам Левады неоднократно обращается и Борис Дубин в своей статье “Первый: Борис Ельцин в общественном мнении России”. Сравнивая отношение россиян к Ельцину, Горбачеву и Путину на разных этапах их карьеры, социолог подчеркивает, что оценка политических лидеров нашими согражданами в значительной степени обусловлена патерналистским взглядом на власть вообще и на природу политического лидерства в частности. Так, приливы и отливы популярности первых президентов — и советского, и российского, — как считает Дубин, определялись желанием перемен, которые должен был “сверху” инициировать сильный лидер, а фигура Путина, напротив, устраивает уставшее от реформ общество, от него ждут не действий, а “стабильности”.
Игорь Кон в статье “Гомофобия как лакмусовая бумажка российской демократии” обращает внимание на некоторые важнейшие аспекты отношения к людям нетрадиционной ориентации в нашей стране. Во-первых, очевидна взаимосвязь между гомофобией и ксенофобией, религиозным экстремизмом и фашизмом. Во-вторых, гомофобия в значительной степени обусловлена элементарной неграмотностью не только широких масс, но и профессионалов, работающих в сфере здравоохранения и охраны правопорядка: отмена уголовного преследования за гомосексуализм и его классификации как болезни произошли в России без дискуссии, не по внутри-, а по внешнеполитическим соображениям. Наконец, в-третьих, дебаты по этим вопросам продолжают встраиваться в общий контекст взаимоотношений России с Западом, и борцы за права сексуальных меньшинств чаще всего изображаются западными агентами влияния.
Работа Андрея Вардомацкого и Сергея Николюка с очень точным названием “Государство удовлетворенных пенсионеров” написана по результатам опроса общественного мнения, проведенного в Беларуси в ноябре 2006 года. Данные социологов свидетельствуют о том, что популярность президента Лукашенко отнюдь не является пропагандистским мифом, однако, по мнению авторов, ей придется пройти серьезное испытание на прочность в ближайшие годы. Тему постсоветского пространства продолжает и вторая статья Владимира Магуна и Максима Руднева из серии материалов, озаглавленной “Жизненные ценности населения Украины в европейском контексте”.
***
Российское издание “Le Monde diplomatique” продолжает служить удачным дополнением к интеллектуальному пейзажу, формируемому отечественными общественно-политическими журналами: оно представляет русскоязычному читателю новых авторов и предлагает новые темы для обсуждения. Правда, вопреки обыкновению, в майском номере (2007. № 5) читатель не обнаружит статей российских авторов, кроме главного редактора издания Владислава Иноземцева. Зато номер содержит интереснейшую подборку статей, посвященных явлению, для которого в русском языке, как и во французском, еще даже нет устоявшегося термина. Французы называют его позитивной дискриминацией, но журнал предлагает и другой вариант перевода этого американского понятия — “утверждающие действия” (буквальный перевод английского “affirmative action”). По мнению Джона Скрентини, в самих Соединенных Штатах эта политика сегодня находится в упадке, поскольку большинство американцев не удовлетворены ее результатами. А вот во Франции позитивная дискриминация, напротив, стала набирать популярность не без участия Николя Саркози, причем еще с тех пор, когда он только начинал свою президентскую кампанию. Правда, как считают некоторые социологи, на которых ссылается автор статьи в “Le Monde diplomatique” Доминик Видаль, эти формальные меры не более чем паллиатив, позволяющий на время отложить решение острейших социальных проблем, с которыми сталкивается современная Франция. Как и во многих других случаях, журнал нашел возможность угостить читателей “изюминкой”, перенеся обсуждение проблемы за пределы привычного географического контекста — эту функцию в данном случае выполняет статья Пурушоттама Агравала о квотах для представителей низших каст в Индии.
Тема прав и правосудия — одна из центральных для журнала — представлена в номере весьма разнообразно. На первую полосу вынесен материал Франсуа Руффена о коррупции в концерне “Airbus”. Соня Шах бьет в набат по поводу расширяющейся практики клинических испытаний новых лекарств на бедняках в развивающихся странах — например, в Индии. Софи Ваник отмечает тенденцию к усилению позиции жертв в современном уголовном праве, которая, в частности, проявляется во все меньшей готовности европейских органов правосудия амнистировать осужденных. Софи Бухари рассказывает о ситуации, которая сложилась в Марокко в результате введения Европейским союзом новых мер по борьбе с нелегальной миграцией: десятки тысяч мигрантов, надеявшихся попасть в Испанию, вынуждены были осесть в Марокко, где они сталкиваются с практически ежедневными проявлениями ксенофобии и даже с насилием. Тема защиты прав человека и обеспечения правосудия в контексте борьбы с терроризмом обсуждается в этом номере в жанре рецензий: Владислав Иноземцев анализирует книгу Уолтера Эндерса и Тодда Сандлера “Политическая экономия терроризма”, а Эрик Руло знакомит читателя с несколькими недавними публикациями о террористических организациях, их идеологии и методах.
В традиционной статье главного редактора, опубликованной на первой полосе журнала, Владислав Иноземцев задается вопросом о ценности и цене человеческой жизни в России в связи с очередными катастрофами на угольных шахтах в Кемеровской области. Вообще, формат “Le Monde diplomatique” предполагает гораздо большую злободневность тем и полемичность тона по сравнению с “толстыми” журналами, и, несмотря на наличие ежедневных газет и политических еженедельников, возможности этого стиля в российском контексте, как нам представляется, еще далеко не исчерпаны. Если газетам ученые нужны прежде всего в качестве экспертов, то “Le Monde diplomatique” предполагает большую степень личной вовлеченности автора, его готовность открыто заявить о своих политических убеждениях. У журнала есть собственная политическая позиция, ограничивающая круг потенциальных авторов, но авторы этого круга, как правило, не слишком избалованы вниманием отечественной прессы или, по крайней мере, вынуждены соотносить свои высказывания с ожиданиями аудитории — не ради самоцензуры, а просто для того, чтобы быть понятыми. В этом смысле у “Le Monde diplomatique” есть своя ниша, подкрепленная авторитетом французского издания, так что будем надеяться, что Владиславу Иноземцеву не всегда придется отдуваться за все российское научное сообщество и что на страницах русского, да и международного издания будет появляться все больше текстов отечественных авторов.
__________________________________________________
1) Точки зрения сторон с предельной ясностью изложены в заявлении МИДа от 19 июля (www.mid.ru) и в интервью главного редактора “Foreign Affairs” Джеймса Хоуджа (www.rferl.org/featuresarticle/2007/07/76F94FAF-FB05-4719-A104-97E2DDEE97E5.html).