Опубликовано в журнале Неприкосновенный запас, номер 2, 2006
Дмитрий Викторович Воробьев (р. 1974) — социолог, сотрудник Центра независимых социологических исследований.
Дмитрий Воробьев
Когда государство спорит с собой:
Дебаты о проекте «поворота рек»
Грустно. И ни черта не понять,
что там мозгует режим:
Северным рекам шеи свернуть
или отнять Гольфстрим!
Фазиль Искандер
В конце XIX века киевский инженер Яков Демченко издал брошюру «О наводнении Арало-Каспийской низменности для улучшения климата прилежащих стран». Вскоре вышла ехидная рецензия в газете «Биржевые ведомости»: «Мы советовали бы г. Демченку всю выручку за свою книжку пожертвовать в основной фонд “для наводнения Арало-Каспийской низменности”, — тысяч через пять-десять лет капитал этот с процентами, конечно, будет достаточен для того, чтобы сочинить потоп Европы и Азии».
Но идея не была забыта. В сталинское время инженер и гидролог Митрофан Давыдов разрабатывал проект создания «Сибирского моря». В 1978 году крупнейший гидротехнический институт получил название «Головной проектно-изыскательский и научно-исследовательский институт по переброске и распределению вод северных и сибирских рек». В декабре 2002 года мэр Москвы Лужков направил президенту РФ предложение вернуться к этому проекту. «Потоп Европы и Азии» пока не наступил — проект поворота рек остался на бумаге.
Что же оставляют после себя «проекты века» — масштабные нереализованные замыслы, предполагавшие грандиозную «переделку природы»? Так и не получив физического воплощения, они сформировали плотное дискурсивное пространство, которое можно зафиксировать как дискуссию, историю переговоров: предметное поле обсуждений, множество конфликтующих сторон со своими позициями, планы, чертежи, обширная полемика в СМИ. В случае проектов, предполагавших коренное преобразование природной среды, анализ истории развития этих идей, анализ конкурирующих взглядов может способствовать пониманию современного отношения к природе.
Так называемый «проект поворота рек» можно рассмотреть как пример длительной и тщательной разработки утопического проекта. Эта идея так и не реализовалась на практике, однако поражает степень ее проработки: была создана целая система проектных институтов, спланированы все этапы практической реализации замысла.
Принятие серьезных управленческих решений в процессе их планирования не может не сопровождаться конфликтом различных групп интересов, в том числе и отражающих позицию критически настроенной части общества.
Как появляется критическая дискуссия в авторитарном обществе, где ее, по определению, быть не должно? Возможным объяснением является проявление институционального плюрализма, выражающегося в столкновении позиций различных секторов государства, в противоречиях между политическими, региональными, научными, экономическими и общественными интересами. При этом открытые дебаты в научной и общественной сферах отражали борьбу групп интересов за легитимацию своих позиций наукой, властью, общественным мнением.
В данной статье рассмотрен критический случай, когда советская система дала сбой и конфликт между группами интересов стал открытым. В ходе анализа истории конфликтов вскрываются и механизмы представительства интересов, взаимодействия общества и государства. Причем эти примеры не укладываются в модель всемогущего государства, полностью контролирующего публичную сферу. Несмотря на почти тотальный контроль аппарата ЦК КПСС, различные группы могли лоббировать свои интересы и добиваться успеха[1].
ГОЭЛРО и «Сталинский план преобразования природы», развертывание системы ГЭС и водохранилищ, организация сложных гидромелиоративных сооружений, программы освоения целины и модернизации сельского хозяйства, промышленное освоение новых регионов, полеты в космос, гонка вооружений, БАМ — наиболее масштабные программы народного хозяйства. Общей чертой подобных проектов является не только их чрезвычайная затратность, длительность и сложность реализации, но и специфика использования природных ресурсов и связанное с этим коренное преобразование окружающей природной среды, а также неопределенность последствий в социальной, экологической и экономической сферах.
«Меняет течение рек советский простой человек»
Еще в царское время в России началась разработка проектов управления водными ресурсами и объединения рек в единую систему для транспортных целей и создания новых маршрутов для перевозки леса, угля и хлеба. Впоследствии, в 1920-1930-х годах, начались разработки планов по развитию транспортно-энергетической системы. С приходом советской власти и с началом форсированной индустриализации проявляется тенденция к более комплексному использованию рек. В проекте тотальной электрификации СССР (план ГОЭЛРО) река становится прежде всего энергетическим ресурсом.
Начиная с 1930-х годов в СССР развернулась масштабная программа гидротехнического строительства. В 1930-е годы был построен канал Москва-Волга. По объему работ он сравним с Панамским каналом, но был построен в шесть раз быстрее, за пять лет. В 1931 году началось строительство Беломорканала. В 1939 году методом «народной стройки» (силами 160 тысяч колхозников Узбекистана за 45 дней) был сооружен трехсоткилометровый Большой Ферганский канал. Волго-Донской канал был построен также в рекордно короткие сроки: с 1949 по 1952 год.
Примером комплексного способа использования рек может служить так называемый «Сталинский план преобразования природы» (1948-1953). Основной целью реализации данного проекта была борьба с засухой и степными бурями. Этот план, авторство которого приписывается Сталину, был призван изменить климат и обеспечить подъем сельского хозяйства в приволжском и центральном регионах. Обеспечить реализацию этого плана должна была лесомелиорация (строительство лесозащитных полос, водоемов и внедрение травопольной системы сельского хозяйства), а также строительство серии ГЭС и каналов. В результате часть территории страны, разделенная рядами лесных полос, радикально преобразилась. Каноническим изображением страны в конце 1940-х годов стала карта, разграфленная на квадратики (лесные полосы, каналы, монументальные изображения ГЭС и линий электропередач), являющиеся символическим отображением реального изменения. Со смертью Сталина в 1953 году работы были прекращены. В 1953 году было свернуто строительство более двух десятков крупных транспортных и гидротехнических объектов. Но к концу 1950-х годов формирование единой глубоководной системы все же было завершено.
Однако не все задуманные гидроинженерные проекты были реализованы. Размах инженерной мысли поражает воображение. Показательны примеры проектов советских ученых и инженеров по изменению климата северных областей СССР[2]. В 1950-е годы инженер и географ Борисов предложил перекрыть Берингов пролив плотиной, которая соединила бы Чукотку и Аляску. Гигантские насосы должны были перекачивать воды Арктики в Тихий океан, в результате чего теплые воды Гольфстрима достигали бы северных регионов Евразии. В скором времени ледяная шапка Арктики должна была растаять и климат Севера потеплеть. Из земель, объятых вечной мерзлотой, тундра должна была превратиться в плодородные пашни. Был и альтернативный проект, его автор Шумилин предлагал перекачивать с той же целью воду из Тихого океана в Северный Ледовитый. С ними спорил советский ученый Крылов: нужно, напротив, защитить льды Арктики от таяния, покрыв их илом.
Группа проектов была направлена на изменение водного режима рек и морей. Обсуждались проекты Катуньской ГЭС и «Сибирского моря», а также новых ГЭС в низовьях сибирских рек; распреснение Балтийского моря и Онежского залива; переброска воды из Дуная в Днепр. Разрабатывался проект полного регулирования стока реки Енисей каскадом из двенадцати плотин.
В других странах также разрабатывались и реализовывались грандиозные проекты преобразования природы. Проекты переброски рек рассматривались и были частично реализованы в Китае, Индии, Африке и США. В Европе был знаменитый проект немецкого инженера и архитектора Циглера: превратить Средиземное море в озеро. Для этого он предлагал перегородить Гибралтар плотиной и подождать несколько десятилетий, пока часть воды не испарится. Осушенные земли Средиземноморья превратятся в новые сельхозугодья, а в плотину можно будет вмонтировать крупнейшую в мире гидроэлектростанцию. Обсуждался и проект высвобождения плодородных земель со дна Северного моря. Проект требовал огородить плотинами Северное море и через систему каналов отвести реки севера Европы в океан. Всплеск подобных проектов приходился на 1950-1960-е.
В СССР вновь широко развернулось гидромелиоративное и водохозяйственное строительство в 1960-1970-е годы. Были построены Каракумский и Северо-Крымский каналы, многие другие крупные водные магистрали. Начата работа над осушением болот Полесья, орошены поля Средней Азии, Закавказья, юга России и Украины. Были построены гигантские Ангарская, Братская ГЭС и несколько огромных водохранилищ.
Реки вспять
На фоне множества реализованных и нереализованных планов преобразования выделяется проект «поворота рек». Этот проект долго разрабатывался, но так и не был реализован, несмотря на то что под него в 1970-е годы была создана целая система проектных институтов и спланированы все этапы практической реализации замысла. Однако дискуссия вокруг данного проекта вышла за пределы административного планирования, перейдя как в научную, так и в общественно-политическую сферу.
Что же представлял собой проект поворота рек на юг? В действительности он внутренне подразделялся на два отдельных проекта. Первый заключался в переброске части стока нескольких рек европейского севера России в бассейн Волги. Согласно второму — предполагалось перебрасывать воды рек Сибири (Обь и Иртыш) в Среднюю Азию, в регион Каспийского моря. Проекты имели разную предысторию, нуждающуюся в реконструкции.
Сибирские реки
Как уже упоминалось в начале статьи, авторство идеи «поворота рек» приписывается киевскому инженеру Якову Демченко, который сформулировал ее еще в 1868 году. Он направил предложение в Императорское русское географическое общество, изложил свой проект в книге, но не получил поддержки ни со стороны российского государства, ни со стороны промышленников и ученых[3].
К проекту вернулись только в 1949-1951 годы. Соединив Обь с Иртышом, Тоболом и Ишимом, предполагалось создать водохранилище площадью 260 тысяч квадратных километров. Из этого «Сибирского моря» вода подавалась бы в Арал по каналу. В 1949 году проект был одобрен правительственной комиссией Министерства электростанций. Это согласование открывало дорогу подготовительным работам, но в 1951 году работы были внезапно остановлены. Проект был заморожен, но исследования продолжились.
В следующий раз интерес к данному проекту появился при обсуждении идеи создания каскада водохранилищ на Оби и Енисее. Предлагалось создать «Нижне-Обское море», расчетная площадь этого водохранилища составила бы 135-140 тысяч квадратных километров. Это значительно больше Арала и в двадцать раз больше Куйбышевского водохранилища. Часть стока сибирских рек планировалось перенаправить в Среднюю Азию.
Европейские реки
Идея изменить течение рек европейского севера развивалась в несколько ином контексте. Некоторые идеи перераспределения водных ресурсов были заложены еще в плане ГОЭЛРО (1920 год), в котором были намечены крупные мероприятия по использованию вод северных рек в связи с реконструкцией Волги[4]. Планирование велось и в рамках программы «Социалистическая реконструкция и освоение Волго-Каспийского бассейна». В частности, предполагалось создать Волжско-Камский гидроузел и Камско-Печорский водный путь[5]. На основании предварительных изыскательских работ в верховьях Печоры и на реке Колва, проведенных в 1927-1931 годах, был составлен проект соединения рек Кама и Печора по «немскому» волоку, с созданием Камо-Печорского водохранилища[6]. В дальнейшем этот проект и стал одним из вариантов проекта «поворота рек».
В конце 1930-х годов сформировалась идея проекта Камско-Вычегодско-Печорского водохозяйственного комплекса (КВПК). Предлагалось направить в новые транспортные соединения воды северных рек — Печоры, Вычегды, Северной Двины и Онеги. Проект КВПК предусматривал переброску воды северных рек в южные регионы европейской части страны сначала в целях развития водного транспорта (улучшение судоходства), передачи полученной на ГЭС электроэнергии для развития промышленности Приуралья, а затем также и в интересах покрытия дефицита воды.
В ином ракурсе в 1930-е годы эта тема была поднята в связи с падением уровня Каспийского моря[7]. На спе-ци-аль-ной но-ябрь-ской сес-сии 1933 года Ака-де-мии на-ук СССР бы-ло ре-ше-но пре-ду-пре-дить опас-ность воз-мож-но-го сни-же-ния уров-ня Каспийского мо-ря ни-же кри-ти-че-с-ко-го по-ка-за-те-ля. Было принято предложение компен-си-ро-вать изы-ма-е-мую из бас-сей-на Ка-с-пия во-ду с помощью «под-пит-ки» Вол-ги из рек Оне-га, Су-хо-на, Вы-чег-да и Пе-чо-ра, впа-да-ю-щих в Се-вер-ный Ле-до-ви-тый оке-ан[8]. Работы над этим проектом были остановлены во время Второй мировой войны[9].
В послевоенные годы была поставлена задача «соединения всех морей Европейской части СССР в единую воднотранспортную систему»[10]. Рассматривалось несколько вариантов переброски северных вод в Волго-Каспийский бассейн. Как наиболее целесообразный предлагался вариант переброски через Каму и Сухону в реки Шексну, Кострому и далее в Волгу[11]. В 1950-1955 годах на основе имеющихся к тому времени изыскательских и проектных материалов и дополнительных исследований Гидропроектом была разработана «техническая схема самотечной переброски стока северных рек Печора и Вычегда в бассейн Камы и Волги в объеме до 60-70 кубических километров воды в год», основанная на проекте 1937-1940 годов[12].
Затем уже в начале 1960-х в СССР активно развивается идея Единой глубоководной системы (ЕГС) и Единой энергетической системы. Согласно планам создания Единой энергетической системы, планировалось перераспределение потоков энергии и топлива между Западной и Восточной Сибирью, Средней Азией и европейской частью СССР для ликвидации разрыва между размещением и производством ресурсов энергии[13]. В рамках обсуждения данной программы большое внимание уделялось и вопросам перераспределения речного стока рек.
Таким образом, идея о том, что дефицит воды в одной части страны может покрываться за счет «переброски» части вод из других регионов, получила развитие в рамках проектов по перераспределению водных ресурсов из северных областей России в южные. Такие разработки предлагались в разное время с целью решения продовольственных, транспортных и энергетических проблем страны и опирались на идею необходимости создания единой водохозяйственной системы. Идея комплексного управления реками в общих чертах сформировалась в Советском Союзе к концу 1930-х годов, затем разработка этой системы развивалась и изменялась. К 1950-1960-м годам уже были разработаны детальные схемы перераспределения вод.
Начало реализации
Об идее переброски части вод сибирских и североевропейских рек на юг было заявлено на XXI съезде ЦК КПСС (17 января 1961 года). В проекте третьей программы КПСС (1961 год, «программа построения коммунизма в СССР», подготовленная к XXII съезду КПСС) было отмечено, что «советский человек сможет осуществить дерзновенные планы изменения течения некоторых северных рек и регулирования их вод с целью использования мощных гидроресурсов для орошения обводнением засушливых районов». Проект «поворота рек» получил поддержку ЦК КПСС и был в включен в число проектов, приоритетных для реализации. Начать его осуществление планировалось в 1985 году. Основные положения технико-экономического доклада по данной схеме были опубликованы в «Экономической газете» (21 февраля 1961 года).
Министерствам и ведомствам было поручено разработать проект. Проектирование и экспедиции, исследования и экспертизы проводились одновременно. Количество научных институтов, задействованных в планировании (в работе участвовали более 170 организаций и предприятий различных министерств и ведомств), красноречиво показывает огромный масштаб разработок. Среди них были АН СССР, Госплан СССР и различные министерства — водного хозяйства, энергетики, рыбного хозяйства, геологии, здравоохранения. Согласование проекта происходило с трудом, возникало много замечаний как у научных институтов, так и у экспертной комиссии Госплана. Объем материалов государственной экспертизы проекта составил почти 50 томов. К 1984 году сроки осуществления проекта переброски вод северных и сибирских рек сдвинулись на 2000 год.
На протяжении всего периода проектирования велись подготовительные работы и реализация отдельных элементов проекта. Подготовка трасс каналов началась в европейской части России в 1958-1962 годы, а в Сибири в 1980-х. Но в обоих случаях работы были остановлены. Единственный раз подготовительные работы проводились в строгой секретности в 1970-х годах. Для того чтобы прорыть канал на водоразделе Печоры и Камы длиной 65 километров, предполагалось взорвать до 250 ядерных зарядов. Для эксперимента был проведен только один взрыв («Тайга», 23 марта 1971 года). В ходе испытаний в скважины были заложены три ядерных заряда мощностью 15 килотонн каждый (в сумме в два с лишним раза мощнее Хиросимы). Результат оказался неудачным — после взрыва вместо канала образовался водоем, заполненный радиоактивными водами. В 1976 году планировалось взорвать уже три 40-килотонных ядерных заряда. Были подготовлены скважины, но взрыв был отменен, так как существовала вероятность того, что радиоактивное облако уйдет с территории взрыва на большое расстояние[14].
В 1986 году постановлением ЦК КПСС и Совета министров работы по проекту были остановлены. В качестве при-чи-ны была названа не-об-хо-ди-мость «до-пол-ни-тель-но-го изу-че-ния эко-ло-ги-че-с-ких и эко-но-ми-че-с-ких ас-пек-тов про-блем пе-ре-бро-с-ки ча-с-ти сто-ка се-вер-ных и си-бир-ских рек, за что вы-сту-па-ют ши-ро-кие кру-ги об-ще-ст-вен-но-с-ти, и в це-лях кон-цен-т-ра-ции фи-нан-со-вых и ма-те-ри-аль-ных ре-сур-сов на вы-пол-не-нии ра-бот по по-вы-ше-нию эф-фек-тив-но-с-ти ис-поль-зо-ва-ния вод-ных ре-сур-сов и име-ю-щих-ся ме-ли-о-ри-ро-ван-ных зе-мель»[15]. Однако вскоре по-сле-до-ва-ло ука-за-ние про-дол-жить изу-че-ние на-уч-ных про-блем по переброске рек[16]. Исследования продолжились, и интерес к данному проекту не угас.
Дискуссия о проекте «поворота рек»
Какие группы выступали против идеи переброски рек? Критическая дискуссия проходила на множестве дискуссионных площадок, институционально закрепленных и неформальных. Дискуссию поддерживали академическое сообщество, государственные экспертные комиссии и тематические совещания. Вклад в дискуссию вносили СМИ, Союз писателей, общественные организации и литературные кружки.
Геологи. В споре о проекте «поворота рек» столкнулись интересы геологических и гидростроительных ведомств. В 1960-е годы проводилась геологическая разведка областей севера европейской части СССР и Западной Сибири, велись поиски нефти и газа. Открытие месторождений на этих потенциально нефте- и газоносных территориях было делом времени. Поэтому информация о планируемом «повороте рек» и строительстве водохранилищ, которые привели бы к затоплению больших территорий на севере СССР, воспринималась геологическими ведомствами резко отрицательно.
Когда появились достоверные прогнозы о наличии на Северном Урале и в Западной Сибири больших нефтегазовых месторождений, остро встал вопрос выбора — затопить территории (что предполагалось проектом поворота рек) или продолжать разведку недр. Предложения геологов заключались, во-первых, в скорейшей доразведке этих территорий, а во-вторых — в изменении или отклонении проекта «поворота рек» в случае затопления открытых месторождений полезных ископаемых. Как компромиссный вариант предлагалось намыть земляные острова на территории водохранилищ, с которых и будут производиться разведка и добыча нефти и газа. Геологи оспаривали и это предложение, доказывая его нерациональность. В результате в 1961 году идея создания «Нижнеобского моря» как часть проекта поворота рек была отклонена.
Комиссия. В начале 1980-х были созданы комиссии по охране окружающей среды и рациональному природопользованию при Президиуме Совета министров СССР (1981) и РСФСР (1982). Символично, что на одном из первых заседаний российской комиссии был рассмотрен вопрос о переброске части стока северных рек на юг. На нем же резко критически выступил геолог академик Яншин[17]: «Такой проект нашей стране не нужен. Необоснованность и вредность его по всем параметрам очевидны. Я заявляю это официально как ученый. Однако мне известно, что стоят за ним большие силы. Но надо любой ценой проект приостановить. Со своей стороны я сделаю все возможное, обещаю твердо»[18] .
После заседания Яншин направляет в ЦК письмо (оно было подписано 12 учеными) «О катастрофических последствиях переброски части стока северных рек». В письме высказывалось требование создания независимой комиссии по оценке проекта[19].
По-видимому, именно в связи с неопределенностью результатов государственных экспертиз проекта Политбюро ЦК КПСС поручило провести его оценку Академии наук СССР. В 1983 году президент АН СССР Анатолий Александров организовал временную научно-техническую экспертную комиссию «По проблемам повышения эффективности мелиорации почв в сельском хозяйстве». Руководителем комиссии стал вице-президент АН СССР академик Александр Леонидович Яншин. Он же определил состав комиссии[20].Комиссия объединяла 30-35 человек, но формального членства в ней не было. Среди участников были экономисты, математики, геофизики, почвоведы, мелиораторы, гидрологи, грунтоведы, геологи, географы. Они работали в семи секциях, каждая по своей теме.
Результаты работы «комиссии Яншина» были предварительно обсуждены на заседании Президиума Академии наук СССР совместно с Президиумом ВАСХНИЛ, посвященном проблеме поворота рек, 9 декабря 1985 года. Итоги работы комиссии — заключение по проекту «поворота рек» и предложенные альтернативные ему варианты мелиорации земель — были представлены председателем комиссии академиком Яншиным 19 июля 1986 года на заседании Президиума Совета министров СССР. 16 августа 1986 года проект был остановлен распоряжением ЦК КПСС. К этому времени оппозиция проектам поворота рек включала 50 академиков, 25 членов-корреспондентов АН СССР, пять отделений АН СССР.
Комиссия Яншина сама по себе являлась мощным ресурсом для сопротивления «перебросчикам». Множество факторов советской системы было задействовано в ее формировании: большой авторитет академиков, возможность использования государственных ресурсов для неформальной деятельности (например, помещений, лабораторной техники). Сеть единомышленников была выстроена на прочных персональных контактах.
В 1983-1986 годах сложилась необычная для советского времени ситуация. В некоторых институтах (Центральный экономико-математический институт АН СССР, Институт географии АН СССР) разные отделы работали над противоположными задачами: одни трудились над доказательствами необходимости, а другие — недопустимости реализации проекта переброски северных вод на юг. Конфликты между ними происходили в ходе конференций, научных собраний, защит диссертаций. Подобная поляризация позиций в принципе может рассматриваться как начало общественной плюрализации в целом.
Писатели. Одно из первых обращений советских писателей, резко критическое по отношению к проекту поворота рек, было опубликовано в Париже в эмигрантском издании «Русская мысль» 15 июля 1982 года[21]. Вскоре определился коллектив писателей, который и в дальнейшем выступал против проектов поворота рек. Многие из них были писателями-«деревенщиками», что определяло их патриотический настрой. Эта группа писателей направила лидерам страны петицию с протестом против проекта поворота рек. Вскоре ученые и писатели, подписавшие петицию, встретились с авторами проекта на специальной конференции, которую инициировал и провел Сельскохозяйственный отдел ЦК КПСС[22].
Писатели выступали со многих трибун — это и публикации в газетах «Правда», «Советская Россия», «Литературная газета», журнальные статьи и публичные выступления. К примеру, в январе 1986 года газета «Советская Россия» публикует письмо, подписанное семью известными писателями, в котором заявлено, что проект переброски части стока европейских рек на юг приведет к разрушению памятников культуры и религии: «Проект переброски страдает приблизительностью и слабой научной обоснованностью. Он необычайно дорог — равных ему не было еще в практике мирового строительства. Проектировщикам неизвестно, как повлияет сокращение притока пресной воды в Ледовитый океан — этот “котел” погоды всего земного шара. В этих условиях мы поддерживаем предложение исключить из Основных направлений запланированное задание о переброске северных вод на юг»[23].
Съезд Союза писателей СССР в 1986 году в шутку называли «съездом мелиораторов», так как многие писатели выступали с трибун против проектов переброски рек. Часть писателей призывала остановить реализацию проектов поворота рек и подобных им. Они критиковали переброску уже с иных позиций — не научной дискуссии и экономического расчета, а с точки зрения этических ценностей. В итоге именно эти писатели приобрели дополнительный авторитет и значительно повысили свой символический капитал, войдя в историю как «люди, остановившие проект».
«Память». С начала 1980-х годов, еще до перестройки и Закона об общественных объединениях, на базе государственных структур и официальных общественных организаций создавались независимые ассоциации. Образованное в 1980 году «Общество книголюбов» Министерства авиационной промышленности через два года стало известно как общество «Память»[24]. Книга Владимира Чивилихина «Память», название которой и позаимствовало данное общество, основана на идее противостояния между «славянской тайгой» и «азиатской степью». Трудно было найти более подходящую мишень для иллюстрации «противостояния тайги и степи», чем проект поворота рек. Неудивительно, что практически сразу после образования общества «Память» его члены вступили на путь борьбы с поворотом рек. С точки зрения патриотически настроенных активистов «Памяти», те, кто предлагал обводнить азиатские пустыни за счет разрушения тайги, были предателями славян[25]. В 1981 году проект «поворота рек» критиковался на одном из первых публичных собраний общества, которое проходило под председательством президента Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК).
В 1985-1986 годах собрания общества «Память» проходили в ДК имени Горбунова, в Центральном доме художника, в Домах культуры и в различных институтах в Обнинске, Туле, Новосибирске и Иркутске. Назывались собрания и публичные лекции вполне безобидно, например «Вечер красоты русского севера». Но среди основных тем в выступлениях были вопросы охраны памятников истории и культуры, а также угроза их разрушения, в том числе и в связи с затоплением северных территорий в ходе планировавшегося поворота рек. Как правило, после выступлений слушатели направляли потоки писем в газеты и органы власти[26]. С этого момента дискуссия стала действительно общественно-политической.
В ходе развития дискуссии противостояние акторов трансформировалось в противостояние конкурирующих идей в отношении к проекту преобразования природы. Это привело и к открытию дискуссионного пространства для других акторов, ранее не включенных в дискуссию. В 1960-е годы дискуссия велась относительно закрыто, между ведомствами, в сфере полномочий которых было принятие решений по данной проблеме. Отголоски дебатов доходили до общественности в виде статей в научно-популярных журналах. Безусловно, проект поворота рек подпадал под критику ученых и инженеров и в 1960-е годы, и ранее. Но в это время в публичной сфере не ставилась под вопрос сама целесообразность программ преобразования природы. Критические замечания были возможны только в формате «как сделать лучше». К примеру, рассматривая проблему изменения климата на севере, ученые дискутировали о том, как именно растопить ледяной панцирь Арктики, откуда перебрасывать воду для спасения Каспия или Арала.
В дальнейшем, помимо гидротехников, географов и геологов, в дискуссию включились писатели и журналисты, жители регионов, затрагиваемых проектом поворота рек, научная общественность и другие общественные группы. Проект, который отталкивался от цельной идеи комплексного управления реками, столкнулся с другими позициями. Критическим моментом в дискуссии стало обсуждение вопросов преобразования природы в контексте альтернативных вариантов оценки проекта. Все большее внимание привлекала и неопределенность последствий реализации проекта: будет ли похолодание в северных регионах? Будет ли теряться вода в ходе транспортировки по каналам? Каков баланс фактических преимуществ и издержек проекта? Не менее важным и трудноосуществимым был и выбор: развитие гидротехнической индустрии или геологической промышленности, блага для южных регионов страны или для северных, поддержание существующей системы мелиорации или развитие альтернативной.
Возможной причиной возникновения общественной и публичной критической дискуссии, которая стала барьером для воплощения инженерных мегапроектов, была предшествующая ей межинституциональная конкуренция внутри министерств и ведомств в СССР[27]. Она выражалась в противоречиях интересов различных секторов государства, в столкновении политических, региональных, научных, экономических и общественных интересов. Наиболее существенные из них — отраслевые конфликты и конфликт центра и регионов. По-видимому, именно они открыли возможности для развития общественно-политической дискуссии в позднесоветское время. Публичные дебаты в научной и общественной сферах отражали борьбу групп интересов за легитимацию своих позиций и апеллировали к науке, власти, общественному мнению.
Мы знаем, что в 1960-е годы советский человек уже был приучен подчиняться распоряжениям правительства, быть лояльным властям. Советская административно-командная система держалась за счет выполнения программ, спущенных сверху. Сбой в этой системе произошел после ослабления самого режима. Стало проявляться противоречие между институциональной принадлежностью агентов и их лояльностью. В истории проекта «поворота рек» можно увидеть множество подобных примеров. Бесконфликтная работа государственного аппарата невозможна вследствие различий в инструментальной идентичности агентов и, следовательно, разной степени лояльности. В Республике Коми чиновники и ученые защищали «свои» леса от «их» проекта поворота рек. Геологи выступали против затопления «своих» полезных ископаемых «ими» — Министерством водного хозяйства. Историки, архитекторы и писатели призывали сохранить «нашу» северную природу и памятники деревянного зодчества от «их» проектов. Существовали конфликты союзных и республиканских министерств, различных отраслей народного хозяйства.
Столкновение разных интересов приводит к формированию общего дискуссионного пространства, в котором разворачивается конфликт. Подобная дискуссия институционально закреплена, она проходит между независимыми друг от друга агентами, но внутри государства. Дебаты проходили на конференциях, защитах диссертаций, заседаниях комиссий. Вклад в дискуссионное поле вносят открытые письма в газеты, обращения в органы власти и результаты экспертиз. Дискуссионное пространство, созданное острым конфликтом интересов, превращается в поле публичной дискуссии.
Результатом столкновения разных интересов стал рост исследований, полевых работ, теоретических разработок и оценок. Выявлялись новые аспекты проблемы, которые также нужно было исследовать. В целом возросло количество исследований по прогнозу воздействия на окружающую природную среду: для этого проводились полевые исследования и теоретические расчеты; академическая наука генерировала большое количество новых проектов и решений; проходила дискуссия о наиболее приемлемом способе решения проблем.
История дебатов вокруг проекта «поворота рек» не только показывает продуктивность ролевых конфликтов для поиска компромиссных решений, но и создает предпосылки для возникновения общественно-политической дискуссии, а также усиливает роль последней в качестве противовеса принятию авторитарных решений. Любые подпорки вертикали власти в виде искусственно созданной и лояльной по отношению к власти общественности не могут быть конструктивными элементами в жизни государства. Советский опыт уже показал опасность принятия важных для жизни страны решений вне условий общественной и институциональной полемики.
[1]См.: Skilling H.G., Griffits (Eds.). Interest Groups in Soviet Politics. Princeton, New Jersey: Princeton University Press, 1971. См. также описание системы принятия решений в советское время: Pallot J., ShawD.PlanningintheSovietUnion. London: Croom-Helm, 1981.
[2]Борисов П.М. К проблеме коренного улучшения климата // Известия Всероссийского географического общества. 1962. № 4. С. 304-318; обзор подобных проектов см.: Борисов П.М. Может ли человек изменить климат. М., 1970.
[3] См.: Кошелев А.П. О первом проекте переброски сибирских вод в Арало-Каспийский бассейн // Вопросы истории естествознания и техники. 1985. № 3.
[4] Шишкин Н.И. О переброске стока Вычегды и Печоры в бассейн Волги // Известия АН СССР. Сер. геогр. 1961. № 5. С. 87.
[5] Вендров С.Л. Роль водохранилищ в преобразовании природы // Известия АН СССР. Сер. геогр. 1961. № 4. С. 7.
[6] Шишкин Н.И. Указ. соч. С. 87.
[7] Уровень Каспия резко снизился в начале 1930-х годов. С 1956 по 1974 год уровень поддерживался на относительно постоянном уровне. В 1974-м понизился вновь. В целом, падение уровня Каспия с 1930-х по 1978 год составило около трех метров. Далее уровень Каспия стал повышаться, почти достигнув уровня 1933 года. С 1996 года — вновь началось снижения уровня.
[8] Проблемы Волго-Каспия. Труды Ноябрьской сессии 1933 г. АН СССР. Л., 1934. Т. 1-2.
[9]Суруханов Г.Л. Печора-Каспий. Реки Севера потекут на Юг // Природа. 1961. № 7. С. 53-57.
[10] Постановление Совета министров СССР о строительстве Волго-Донского канала // Правда. 27 декабря 1950 года.
[11]Дмитриев Г.В. Схема переброски стока северных рек в бассейн рек Камы и Волги // Проблемы Каспийского моря. Тезисы докладов совещания по проблемам уровня Каспийского моря в г. Астрахани. 3-8 сентября 1956 года. (Труды Океанографической комиссии. Т. V). М., 1959. С. 37-49. К тому времени были созданы и другие схемы перераспределения вод северных рек. В одном из проектов планировался объем перебрасываемой воды до 150 км3 воды в год. Предлагались и другие маршруты переброски вод северных рек, например через «Московское море» в Волгу; через реки Ока и Воронеж в Дон и далее через Северный Донец и Сокол в Днепр. См.: Суруханов Г.Л. Печора-Каспий. Реки Севера потекут на Юг // Экономическая газета. 21 февраля 1961 года.
[12]Гангард Г.Г. К вопросу о переброске части неиспользуемого стока северных и сибирских рек в районы, испытывающие дефицит водных ресурсов // Гидротехническое строительство. 1971. № 8. С. 10.
[13]Мазовер А., Савельев В.К. География энергетики // Природа. 1961. № 10. С. 49-58.
[14] См. публикации в «Российской газете»: Кузнечевский В. (8 мая 1991 года); Мокеров А., Санин А. (27 сентября 1991 года); Лобанов М. (28 февраля 1998 года); Баршев В., Чичкин А. (11 декабря 2002 года).
[15] Постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР от 14 августа 1986 года // Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. Т. 16. Ч. 2. М., 1988. С. 424, 425.
[16] Постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР от 19 января 1988 года // Собр. постановлений правительства СССР (отдел первый). М., 1988. № 7(121). С. 17.
[17] Александр Леонидович Яншин — доктор геологических наук, президент Московского общества испытателей природы с 1969 года, вице-президент АН СССР с 1982 года. В 1989 году — народный депутат.
[18]Парфенов В.Ф. Из плеяды великих // Использование и охрана природных ресурсов в России. 2001. № 7. С. 108.
[19] Weiner D.R. A Little Corner of Freedom: Russian Nature Protection from Stalin to Gorbachev. Los Angeles; London: University of California Press,1999. P. 419.
[20]Зеликин М. И. История вечнозеленой жизни. М.: Факториал Пресс, 2001. С. 73.
[21] Письмо Василия Белова «Спасут ли Каспий Воже и Лача?»
[22]Weiner D.R. Op. cit. P. 420.
[23]Астафьев В. Вызывает тревогу // Советская Россия. 3 января 1986 года. Письмо подписали Виктор Астафьев, Василий Белов, Юрий Бондарев, Сергей Залыгин, Леонид Леонов, Дмитрий Лихачев, Валентин Распутин.
[24]Прибыловский В. «Память». Документы и тексты. М., 1991. С.1
[25]Weiner D. R. Op. cit.P. 421-423.
[26] Ibid. P. 423.
[27]См., например: Hough J., Fainsod M. How the Soviet Union is governed. Cambridge, Mass.: HarvardUniversityPress, 1980. Эта модель описывает взаимодействие групп интересов в поле с неравным распределением власти. В бюрократический конфликт вступали относительно независимые группы мнений, при этом центр играл роль координатора интересов. В дальнейшем эти идеи были развиты в «корпоративистском» направлении, согласно которому группы интересов считаются впаянными в институциональную структуру государства. Акцент ставится на исследовании институциональных аспектов взаимодействия и согласования групп интересов, что сближает их с неоинституциональными теориями (см.: BunceV.E.SovietPoliticsinBrezhnevEra: «Pluralism» or «Corporatism» // KelleyD. (Ed.). Soviet Politics in the Brezhnev Era. N.Y.: Praeger, 1980; Hough J. Pluralism, Corporatism, and the Soviet Union // Solomon S. (Ed.). Pluralism in the Soviet Union. L.: Macmillan, 1983). Последнее направление было поддержано российскими исследователями в теориях административного рынка и бюрократического корпоративизма (см.: Найшуль В. Высшая и последняя стадия развития социализма // Погружение в трясину. М., 1990. С. 31-62; Кордонский С.Г. Рынки власти: Административные рынки СССР и России. М., 2000; Перегудов С.П., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. Группы интересов и российское государство. М., 1999).