Судьба ВЦИОМа
Опубликовано в журнале Неприкосновенный запас, номер 5, 2003
Известно, что опросы общественного мнения по общенациональной выборке — вид социальных исследований, который ближе всех подходит к референдуму, плебисциту, выборам, то есть общепризнанным и закрепленным законом формам выражения воли главного субъекта в демократическом обществе, а именно — самого общества (оно же — народ, население, суверен и так далее).
Известно, что в государствах, где власть узурпирует право общества на выражение своей воли, где она собственный интерес выдает за волю народа, декоративная демократия еще может существовать, но подобные опросы не проводятся.
Известно, что в СССР именно так и было до 1987 года, когда Михаил Горбачев и его окружение дали согласие на создание Всесоюзного центра изучения общественного мнения. Дали потому, что ждали поддержки и от общества, и от соответствующего института. Общество же на тот момент, как помнят иные читатели, уже отказывало в этой поддержке. Что и не замедлил показать новосозданный прибор.
Отдадим должное тогдашней верхушке. От ВЦИОМа она отвернулась, но никаких санкций и ущемлений не последовало. ВЦИОМ продолжал сидеть на приличном бюджете Госкомтруда СССР и ВЦСПС (таких хозяев ему назначили, чтобы не попал он в объятия еще не слабых тогда истматовских спрутов в Академии наук, уже однажды умертвивших советскую социологию).
ВЦИОМ создали Татьяна Заславская и Борис Грушин, честь и хвала им обоим. От Заславской идет неистребимая, как выяснилось, генетическая линия гражданственности. От Грушина — четко работающая по международным стандартам технология. От советских контекстов тех времен идет часть традиций «научного учреждения», «государственного учреждения», мешавших вписаться в (созданный ВЦИОМом же) «рынок» так легко, как это делали затем образовавшие для ВЦИОМа конкурентную среду частные агентства.
Впрочем, в этой конкурентной среде ВЦИОМ — уже с директором в лице Юрия Левады, которого выбрал трудовой коллектив, — занял вполне уникальную нишу. Он сыграл роль материнского роя, от которого отделялись возникавшие семьи, новые агентства по изучению общественного мнения и рынка. Из них наиболее известны Комкон-2, Фонд «Общественное мнение», менее — те, что работают не в центре, а в регионах.
ВЦИОМ не только потому, что был самым первым, но и потому, что был «заквашен» на ценностях добросовестности и профессионализма, задал стандарт и уровень исследований в постепенно складывавшейся отрасли. (Недаром новичкам говорят: хочешь работать и зарабатывать, иди сперва во ВЦИОМ. Там заработков особых не будет, но получившего тамошнюю выучку возьмут с руками в любое современное агентство на «настоящую» зарплату.)
ВЦИОМ ввел в российскую науку совершенно новый жанр исследования: анализ крупных общественных процессов средствами общенациональных опросов, в том числе — регулярных, периодических. Такой инструмент обычно применяется для измерения достаточно поверхностных и скоропреходящих политических и потребительских установок населения. Здесь его стали употреблять для анализа грандиозных трансформаций, совершавшихся в стране, и не менее грандиозных волн сопротивления им.
Учреждение, предназначенное для работы в режиме: опрос, через 10-20 дней отчет, опять опрос и новый отчет, опять опрос… выпустило несколько социологических монографий и издает научный журнал с периодичностью 6 номеров в год. Его ведущие сотрудники участвуют в мировых социологических конференциях, читают лекции и ведут курсы по теоретической социологии в университетах России, Италии, США, Канады и других стран.
Центр административно «осиротел» в 1991 году, когда с упразднением Союза исчезли хозяева — вышеназванные союзные ведомства. Прекратилось финансирование из бюджета. Не занимавшийся до того маркетинговыми исследованиями, ВЦИОМ вышел на этот рынок и с этих первых шагов и до настоящего времени целиком и полностью обеспечивает свое существование исследованиями по заказам. Как и у большинства крупных агентств такого типа в мире, маркетинговые исследования дают подавляющую часть средств. Опросы общественного мнения, даже те, что делаются по заказам в предвыборный период, — это лишь небольшая часть его бюджета.
Некоторое время ВЦИОМ прекрасно существовал «бесхозным», с никак не определенным статусом. Потом власти, упорядочивавшие действительность, потребовали определиться. «Советская» наследственность сказалась в том, что по пути акционирования и приватизации тогдашнее руководство ВЦИОМа идти не соглашалось. (В этом, кстати, причина ухода из ВЦИОМа сотрудников и групп, ориентированных на работу с получением высокой прибыли.) На тот момент наиболее удобной была сочтена форма федерального государственного унитарного предприятия (ФГУП). На протяжении нескольких лет она позволяла центру существовать так же спокойно, как и прежде. Ни политического, ни финансового руководства центром не осуществлял никто, кроме его собственной дирекции. Благо и денег из бюджета ему не полагалось.
Кому же помешал такой ВЦИОМ?
Прежде чем обсуждать ответы на этот вопрос, я обязан изложить, так сказать, «нуль-версию». Согласно этой версии, на ВЦИОМ никто не собирался наезжать, никто не собирался там ничего менять. Весь шум поднят на пустом месте (подверсия А) некими коварными сотрудниками ВЦИОМа, жертвой обмана которых пал честный и добрый Левада, или (подверсия Б) шум поднял коварный Левада, жертвы которого — честные и добрые сотрудники. Сделал же он это, чтобы отвлечь внимание от пагубных результатов своего плохого руководства учреждением.
Версия насчет Левады как инициатора шума привлекательна тем, что эксплуатирует архетип завмага, который поджигает свое сельпо, чтобы скрыть недостачу.
А эта тема, в свою очередь, хороша потому, что позволяет развивающему ее проявить объективность и великодушие и сказать, что, мол, лично Леваду никто в хищениях не заподозрит, избави бог. Просто он (наверное) большой ученый, а менеджер — так себе.
Здесь люди, знающие, что во ВЦИОМе офисы не ах и у директора нет «мерседеса», со вздохом кивнут: ну, не менеджер он, что и говорить.
Версия почти слепилась на этих коллективных вздохах. Но когда за «неэффективным менеджером» сугубо добровольно ушел поголовно весь штат, 82 человека из 82, ушли в новую, ничем, кроме веры в свой ВЦИОМ и его директора, не обеспеченную структуру ВЦИОМ-А, ушли, отвергая десятки в самом деле интересных предложений из соседних агентств, тогда эта версия сама собой исчезла.
Я работаю во ВЦИОМе пятнадцать лет. Харизматические, героические времена ушли, казалось, в далекое прошлое. Иных уж нет, и так далее. В какое же поучение было мне видеть глаза людей, давно казавшихся друг другу обычными учрежденческими служащими, когда они с уважением и нежностью смотрели друг на друга через груды коробок в новом, срочно снятом помещении. Это были люди, сплоченные не совместно пережитым крушением, а совместно выигранной баталией. Не они ее затевали, но выиграли ее они.
Итак, Автономная некоммерческая организация «Аналитическая служба "ВЦИОМ"» (в обиходе — ВЦИОМ-А), которая была создана некогда как вспомогательное предприятие при основном Центре, сумела принять весь коллектив и всю нагрузку прежнего ВЦИОМа. Ее директор — Юрий Левада. Структура, штат, методы, связи с регионами — все сохранено полностью и работает как всегда. Проведение регулярных исследований продолжено без сбоев. ВЦИОМ-А публикует на своем сайте www.vciom-a.ru результаты новых опросов. Продолжает выходить журнал с аналитическими статьями и результатами регулярных исследований. Раньше он назывался «Мониторинг общественного мнения», теперь зовется «Вестник общественного мнения».
Но вернемся к вопросу: кому мешал ВЦИОМ?
Наивные люди говорят: президенту РФ. Еще более наивные спрашивают: чем? Из месяца в месяц центр публиковал знаменитые, пресловутые «рейтинги». (Из прессы последних недель ясно, что именно их все заинтересованные стороны считали «настоящими».) Есть версия, что, мол, «они» готовятся к тому, что рейтинг начнет падать. Тогда-то, мол, ВЦИОМ помешает это скрыть.
Сложновато. И ВЦИОМ в своих прогнозах никакое падение не предсказывал. Напротив, информировал, что тенденция считать, что «настоящий лидер у нас всего один», становится все более выраженной.
Не выдерживает проверки еще ряд версий. Что ВЦИОМ систематически занижал рейтинги Путина и «Единой России». Что ВЦИОМ тайно поднимал рейтинги СПС. Что ВЦИОМ мешал другим агентствам-конкурентам, и они решили его убрать руками политиков.
Во время выступления Владимира Путина в Колумбийском университете 26 сентября говорилось и такое: «ВЦИОМ — это государственная организация… де-факто (оживление в зале)… Организация, фактически подчиненная Администрации Президента. И мы хотим ее приватизировать. А сотрудники ВЦИОМа не хотят приватизироваться, они говорят: оставьте нас в рамках правительственной структуры, мы хотим получать стабильную заработную плату, и еще прирабатывать где-то…. Люди недовольны во ВЦИОМе тем, что их хотят отделить от государства»[1].
Кому-то из читателей, знакомых с ситуацией, эта версия может показаться немного странной. Но в стенограмме мы, кажется, находим объяснение этим странностям. Оно содержится в словах, сказанных сразу после вышеприведенных: «Я, честно говоря, не занимался еще этой проблемой, у нас все приватизируют подряд, что нужно и не нужно».
Президент имел в виду, что Госкомимущество запустил приватизацию ФГУП ВЦИОМ и оно превращено в Открытое акционерное общество ВЦИОМ. Прежний директор Юрий Левада смещен, новым назначен Валерий Федоров. Он дает интервью, в которых объявляет, что пока собственником акций ОАО ВЦИОМ останется государство[2]. Вот тебе и приватизация.
Как в профессиональном сообществе отнеслись к этому?
За небольшими исключениями, отсутствовали проявления злорадства. Напротив, делались публичные заявления (в том числе в США и Франции), шли десятки звонков и электронных писем во ВЦИОМ с одним и тем же беспокойством или протестом против разрушения научного коллектива. Особо многочисленны были слова уважения, когда узнавали, что вместе с Левадой ушли все.
Относительно тех, кто пришел на оставленное место, говорили меньше. Среди моих знакомых их мало знают. Реакции варьируют от слов «штрейкбрехеры» и «мародеры» и предложений не подавать руки до сочувствия новому директору и его «новым ребятам», ведь они не специалисты в деле проведения опросов.
Пресса у конфликта довольно значительная. Интересно было видеть, какие издания дают, какие не дают использовать себя для угроз, оскорблений и иных сигналов в адрес строптивого руководства ВЦИОМа. Но еще интереснее было заметить, что и те и другие утвердили как само собой разумеющийся факт, что ВЦИОМ и его руководство — наиболее высокие авторитеты в своей области.
Но остается вопрос, а зачем все это было затеяно?
Наиболее правдоподобным мне кажется объяснение, предложенное Юрием Левадой в его интервью «Еженедельному журналу»[3]. Согласно этой версии, ВЦИОМ мешал не завышать, а занижать показатели, говорящие о стабильности президентского положения. Левада рассказал, что он не менее трех раз вмешивался в ставшие ему так или иначе известными попытки напугать президента рассказами о том, что «на самом деле» (по данным опросов ФАПСИ и ряда иных агентств) его поддержка в обществе ничтожна.
Левада далее не углублялся в описание ситуации, но мне кажется, что умысел здесь понятен: нынешняя президентская власть, в отличие от ельцинской, действительно, в значительной мере опирается на этот «рейтинг» как ресурс во взаимоотношениях с различными группировками при дворе. Если эту власть убедить, что никакой народной поддержки у нее нет, это заставит ее принять жесткие предложения тех, кто силу народной любви предлагает заменить собственной силой.
(Примечательно, что Левада изложил эту версию за несколько дней до того, как Глеб Павловский опубликовал записку про заговор силовиков, намеренных подчинить себе президента.)
Как бы то ни было, то, что попытки взять под контроль агентство по изучению общественного мнения — шаг тех, кто хочет взять под контроль само это мнение, а затем — власть и собственность, говорили многие. Последовавшие вскоре аресты людей и денег в ЮКОСе показали, что нетерпение рвущихся к контролю слишком велико, чтобы церемониться с мнениями. В особенности если это мнение меньшинства. (Большинство было и есть против крупной частной собственности.)
Но те, кто увидел в «деле ЮКОСа» начало конца, поторопились. Партия играется не в один ход, а в два. Назначения в Администрации президента после ухода Волошина продемонстрировали: центральная власть пугнула либеральное меньшинство спущенными с цепи силовиками, а потом проявила понимание. И все растаяли.
Впрочем, есть и другая версия, более лестная для либералов. А именно: все та же центральная власть увидела, что названное меньшинство, а также закордонная общественность не согласны молча сносить «наезды» на ВЦИОМ, на ЮКОС, и решила крикунов успокоить. И успокоила.
И государственный ВЦИОМ под руководством Валерия Федорова объявил, что рейтинг Владимира Путина достиг 80%.