Опубликовано в журнале Неприкосновенный запас, номер 4, 2003
Светлана Вадимовна Погорельская (р. 1963) — политолог, старший научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам Российской академии наук (ИНИОН РАН), старший научный сотрудник (с гостевым статусом) Центра исследования европейской интеграции Боннского университета (Германия).
Два события оказали решающее воздействие на изменение тона и направления германских научных дискуссий, политических обзоров, публицистических трудов о России: приход к власти Владимира Путина и террористические акты 11 сентября 2001 года в США.
C приходом Путина заметно пошли на спад дискуссии о характере и будущем российской трансформации, уступив место обсуждению проблем реального сотрудничества, решения спорных проблем, развития отношений в общеевропейском масштабе. Вступление России в «антитеррористическую коалицию» и ее позиция в ходе кризиса в Ираке имели своим следствием увеличение количества статей, посвященных будущему российской внешней политики. Тон публикаций последних двух лет значительно более позитивен и конструктивен, чем во второй половине 1990-х годов.
Цель предлагаемого обзора — выявить темы, особо интересовавшие в текущем году германских исследователей, политиков и общественность и дискутировавшиеся поэтому особо интенсивно. Предметом анализа являются авторитетные газеты, научная и научно-публицистическая периодика.
Важнейшей темой в 2003 году оставались практические проблемы взаимоотношений России и Европейского союза, как, например, партнерство в энергетической сфере, образование зоны свободной торговли, визовый режим. Эти темы занимают значительное место в «деловых» изданиях типа «Handelsblatt»[1] и научной периодике[2], в том числе в регулярных изданиях научно-исследовательских институтов[3]. Большой объем занимают публикации, посвященные проблемам Калининграда и Калининградской области, рассматриваемые в этом году прежде всего в связи с вступлением прибалтийских государств в ЕС.
Особое отношение и особый интерес немецкой общественности, исследователей и политиков к теме бывшего восточнопрусского Кёнигсберга понятен в историческом контексте. В прошедшие годы тон публицистических работ был скорее пессимистичен: указывалось на тяжелейшие социальные проблемы, на низкий — по сравнению с соседними прибалтийскими государствами — уровень экономического развития. В последнее время доминирует практический подход, хотя освещение темы варьируется, разумеется, в зависимости от политической ориентации авторов. Органы, близкие к центральной организации «изгнанных» немцев — Лиге изгнанных[4] (Bund der Vertriebenen) и Восточнопрусскому землячеству (Landsmannschaft Ostpreussen), в рамках «сохранения культурного наследия немецкого Востока» (Kulturerbe des deutschen Ostens) озабочены прежде всего практической поддержкой немецкой культуры в регионе и возможно большим количественным расширением немецкой диаспоры в Калининградской области. Впрочем, традиции «культурной нации» имеют свои корни и в левом интеллектуальном мире, нередко весьма политизированном. Еженедельник «Die Zeit», востребованный преимущественно знаменитым поколением бунтарей 1968 года — ныне профессорами, учителями, писателями и политиками, — в связи с желанием Москвы праздновать в 2005 году 750-летие Калининграда, а не Кёнигсберга, отмечает: «Москва может запретить калининградцам праздновать юбилей Кёнигсберга, но она не может уже запретить им ориентироваться на исторические ценности»[5]. К сожалению, клише стремящихся на Запад «калининградцев» и «ретроградной» руки Москвы, тянущей их в Азию и чуть ли даже не запрещающей им уважать Иммануила Канта[6], определяет тон ряда газетных публикаций.
В научной периодике ведется, напротив, преимущественно деловой и всесторонний анализ ситуации в Калинградской области, намечаются сферы сотрудничества, определяются возможные конфликтные ситуации. В качестве примера можно назвать полностью посвященный теме Калининграда номер журнала «Osteuropa» («Будущее Калининграда — конфликтные потенциалы и сферы кооперации»)[7], в котором освещается как история Калининградской области, так и ее актуальные проблемы, начиная от визового режима и кончая экологией. Как положительный момент следует отметить, что из научных публикаций исчезают те репортерские клише, которые определяли в свое время тон иных советологических публикаций и встречались еще в 1990-х годы в некоторых исследованиях, посвященных России.
Следующая важная тема — будущее российской внешней политики. В последний год тема эта рассматривается как в общем контексте «нового мирового порядка»[8], так и специально в связи с иракским кризисом и, прежде всего, со взятой Путиным ориентацией на Европу[9]. Американская военная акция в Ираке была, как известно, очень негативно воспринята ориентирующейся на нормы международного права и международные структуры германской политикой и общественностью. Однако неожиданное сближение с Россией в этом вопросе немцев — по крайней мере, политический и дипломатический истеблишмент — скорее испугало, нежели обрадовало, ибо напомнило об «оси» «Москва — Париж — Берлин», а понятие «ось» считается в германской политике и политологии исторически дискредитированным. Любое его упоминание вызывает у политологов из старых федеральных земель и у воспитанных в трансатлантическом духе консервативных политиков опасения за сохранность взятого в свое время Конрадом Аденауэром курса безоговорочной ориентации ФРГ на Запад[10]. «Целевой союз на исторических разломах» — так характеризует Лотар Рюль тактическое сближение между Францией, Германией и Россией, полагая, что действия Москвы свидетельствуют о прагматических изменениях российского курса по отношению к Западу, начавшихся при Путине[11]. Александр Рар, у которого понятие «ось» не вызывает негативной реакции[12], полагает, что Путин, ориентируясь на Европу, возвращается к традициям советской внешней политики[13]. Последующие шаги Москвы дали, впрочем, исследователям повод говорить о «неестественном шпагате между США и Европой», который «становится, по-видимому, новой российской реальностью, причем на годы» (так пишет обозреватель «Süddeutsche Zeitung» в связи с несостоятельными, по его мнению, надеждами России на свой собственный вариант «многополярного мира»)[14]. В то же время отмечаются и проблематичность российско-американских отношений, и возможные потенциалы для конфликтов[15]. Немецко-российские отношения рассматриваются, как и раньше, в европейском контексте, исключающем всяческую возможность возрождения особых отношений[16].
Следующая по интенсивности своего освещения тема — продолжающийся чеченский кризис. Следует отметить, что определенный поворот в освещении событий в Чечне произошел после террористических актов 11 сентября 2001 года и вступления России в «антитеррористическую коалицию». Несмотря на то что чеченские боевики временами использовали террористические методы и до распространения «ваххабизма», а к концу 1990-х их действия приобрели ярко выраженную террористическую направленность, в политической и публицистической лексике ФРГ доминировало понятие «борцы за свободу» (Freiheitskämpfer): так немцы именовали даже лиц, захвативших в свое время больницу в Буденновске. Понятие это сменяется более нейтральным «повстанцы» (Rebellen). После захвата заложников в Москве осенью 2002-го впервые четко звучит слово «террористы». Редуцируется внешнеполитическое и международное измерение чеченского кризиса, он все чаще рассматривается как хоть и подлежащее срочному решению, но все же внутреннее дело России. Впрочем, здесь пресса отражает лишь реальные тенденции нынешней западной политики по этому вопросу.
В текущем, 2003 году тема Чечни стоит — в сравнении с тем объемом, в котором она освещалась раньше, — скорее в тени, уступая место вопросам антитеррористической борьбы, отношения России к военной акции США в Ираке, взаимоотношений Путина с «олигархами». Напоминания о том, что кроме войны в Ираке ведется еще и «другая война»[17], концентрируются на действиях российских войск в Чечне (описываются, например, злодеяния так называемых «экскадронов смерти»)[18], отношении российских интеллектуалов к чеченской проблеме[19], рассказах о «черных вдовах», дискуссиях о том, возможна ли «палестинизация» Чечни в условиях, когда традиционный суфизм вытесняется «ваххабизмом»[20].
В этой связи публикуется ряд статей об исламе в России. Уве Хальбах полагает, что антитеррористическая борьба России «против предполагаемых мусульманских повстанцев в Чечне»[21] ведет к осложнению отношений с мусульманскими этносами, проживающими внутри России, и созданию негативного стереотипа по отношению к гражданам мусульманского вероисповедания. Объявленная российскими исламистами «священная война» против США в связи с военной акцией в Ираке также не осталась без внимания германских комментаторов[22].
Из прочих внутриполитических тем особо много пишут о «борьбе» за власть между Путиным и «олигархами». Предполагается, что в России до сих пор четко не определены отношения между государством и экономикой[23], следствием чего является постоянная борьба за власть между Кремлем и «политически амбициозными олигархами»[24]. Уделяется также внимание проблемам формирования гражданского общества в РФ, ситуации в православной церкви (как правило, скептические статьи, ибо российское православие идентифицируется у западных наблюдателей с «сильным государством», с монархией, с «особой ролью России», «третьим Римом» и т.д.)[25], роли неправительственных организаций и интеллектуалов (но, как правило, «критических». Может возникнуть впечатление, что «патриотически» мыслящих интеллектуалов в России либо не существует, либо они не интеллектуалы[26]).
Не следует, однако, думать, что практические темы, доминирующие на страницах солидных газет, еженедельников и журналов, полностью вытеснили любимую философско-мировоззренческую тему: «Россия и Европа». По-прежнему составляются сборники научных трудов, организуются конференции различных уровней, на которых политики и ученые с обеих сторон с неиссякаемым удовольствием снова и снова смакуют извечные вопросы: принадлежит ли Россия к Европе и если нет, то почему, а если да, то до какого места, и что же, собственно говоря, такое «Европа» и чем она отличается от России, и почему они могут только взаимоотноситься, но никогда не сольются. Рассматривая эти дебаты в сравнении со сходными по теме дебатами о Турции, можно выделить ряд общих моментов: дефинируя Запад как «христианский» (католический и протестантский), авторы неизбежно отграничиваются как от ислама, так и от российского православия с его византийской традицией (греческое православие при этом не учитывается). Следующим критерием является наличие функционирующего гражданского общества, демократических прав и свобод. И наконец указывают на географию. Дебаты эти понятны, учитывая, что европейская идентичность до сих пор не определена и не только практики, но и теоретики европейской идеи не решили до сих пор, идет ли речь о географической или же скорее о нормативной концепции. Дебаты в отношении Турции носят практический характер, ибо страна эта является кандидатом на вступление в ЕС — в отношении же России они скорее абстрактны. Нельзя также не отметить, что иной раз они омрачаются ментальными пережитками холодной войны или же исторически сложившимся негативным отношением к России и русским, как это имеет место в прибалтийских государствах. Организаторы подобных конференций публикуют, разумеется, свои отчеты, но, поскольку реального решения они, как правило, не предлагают, а сводятся лишь к рассуждениям или к взаимному «выпусканию пара», научно-практическая ценность их минимальна. В качестве примера, в котором в (невольно) утрированно-гротескной форме сведены воедино все недостатки подобных диспутов, может быть назван отчет об одной из конференций с прибалтийскими политиками. Конференция формально была посвящена теме «Безопасность балтийского пространства», однако участники предпочли выяснить, чем они отличаются от России. Несколько цитат: «Реформация, просвещение, индивидуализм, права человека, психоанализ, демократия — на Западе. Цезарепапизм — в Византии и Москве, продолжившийся и деформировавшийся во время […] коммунистического господства, на развалинах которого захватили власть номенклатурщики типа Путина и Лукашенко». «[…] Коррупция — наследие советского времени. Но и здесь — огромнейшие различия. "Новозападные" общества, от Эстонии […] до Венгрии, не акцептируют коррупцию, а те, другие, напротив […] принимают продажность власти почти как богом данный факт»[27].
Разумеется, вышеперечисленными темами отнюдь не исчерпывается содержание того воистину огромного количества газетных и журнальных статей и научных исследований, которые публикуются в ФРГ о России. В текущем году вышел, например, целый ряд интересных работ, посвященный специальным или узким темам, как, например, роли женщин в российской политике или же демографическим проблемам российской безопасности. По-прежнему обсуждаются, в первую очередь, прессой тема германских произведений искусства, попавших после Второй мировой войны в СССР и подлежащих «возвращению». Не забывается российская культура, ее история, выдающиеся личности[28]. Публикуются как чисто познавательные популярные статьи, сообщения о малоизвестных и немцам, и самим россиянам аспектах российской жизни[29], так и рассказы о тех или иных скандальных аспектах российской действительности (стиль, особо любимый, например, журналами «Der Spiegel»[30] и «Focus»). Однако эти, как и многие иные, темы, к сожалению, выходят за рамки данного обзора.
[1]См.,например: Red. Russland sucht die Nähe zur EU // Handelsblatt. 30.5.2003.
[2]См., например: Bahgat G. Terrorismus und die Ölversorgung des Westens. Energiepartnerschaft mit Moskau // Internationale Politik. 2003. №3. S. 11-15.
[3]См.: Hishow O.N. Das Bankensystem der Russischen Föderation. SWP-Studie № S 32. August 2003.Hishow O.N.Rußlands Beitritt zur WTO — Auswirkungen und Interessen. SWP-Studie № S 3. Januar 2003. Clement H., Reppegather А., Troschke М. Entwicklung der Handelsbeziehungen und handelspolitischen Regelungen zwischen den GUS-Staaten und ihre Rückwirkungen auf den Ost-West-Handel. München: Osteuropa-Institut, März 2003.
[4]Например, Deutscher Ostdienst, DOD.
[5] Plath Th. Wenn Kant das wüsste // Die Zeit. 15.5.2003.
[6] Это не шутка, а пассаж вышеупомянутой статьи.
[7] Osteuropa. Zeitschrift für Gegenwartsfragen des Ostens. Heft 2-3. Februar/März 2003. Die Zukunft Kaliningrads. Konfliktschichten und Kooperationsfelder.
[8]Например: Timmermann H. Rußlands Außen- und Sicherheitspolitik: die europäische Richtung // Aus Politik und Zeitgeschichte (APuZ). 14.5.2003.
[9]См., например: Voswinkel J. Schmallippig im Kreml // Die Zeit. 3.4.2003; Rahr A. Moskau will auf der Seite der Sieger stehen // Die Welt. 27.2.2003; Wehner M. Für oder wider den Sheriff // Frankfurter Allgemeine Zeitung (FAZ). 24.3.2003.
[10]См., например: Red. Opposition befürchtet Spaltung Europas // Welt am Sonntag. 13.4.2003.
[11] Rühl L. Der Dreibund // FAZ. 18.2.2003. См. также: Wehner M. Gewinner Putin // FAZ. 13.2.2003.
[12]См., например, егостатьюврамках «Петербургскогодиалога»: Rahr A. Wie stabil ist die Achse? (Rheinischer Merkur. 10.4.2003), в которой указывается на ряд проблем (в том числе и ментальных), осложняющих двусторонние отношения.
[13] Rahr A. Zurück zur Aussenpolitik der SU // Die Welt. 4.4.2003.
[14] Avenarius T. Ein Reich zwischen Wunsch und Wirklichkeit // Süddeutsche Zeitung. 25.6.2003.
[15] Ашот Манучарян, например, полагает, что Вашингтон постоянно оказывает давление на Москву в важнейших вопросах международной безопасности: ManutscharjanA. NochrespektiertWladimirPutindieDominanzderUSA // DasParlament. 14.7.2003. Wehner M. Schluss mit dem Schmusekurs // FAZ 5.4.2003.
[16]См., например: Meier Ch.Deutsch-Russische Beziehungen auf dem Prüfstand. Der Petersburger Dialog 2001-2003. SWP-Studie № S 10. März 2003.
[17] Hassel F. Der andere Krieg // Frankfurter Rundschau. 19.3.2003.
[18] Avenarius T. Der Terror der Todesschwadronen // Süddeutsche Zeitung. 19.3.2003.
[19]Cм., например, работу Кристины Энгель о российских фильмах про чеченскую войну: EngelCh.Kulturelles Gedächtnis, neue Diskurse. Zwei russische Filme über die Kriege in Tschetschenien // Osteuropa. Mai 2003. Heft 5. S. 604-618. См. также об отношении к Чечне российских интеллектуалов: HolmK. DerverdunkelteKrieg. RussischeIntellektuellewetterngegendieTschetschenien-Politik // FAZ. 18.3.2003.
[20] Да, полагает Авенариус, вряд ли, считает Венер. В Чечне, по его мнению, не существует того культа вокруг террористов-самоубийц, как в Палестине. «Хаотическое время фактической независимости в девяностые годы оставило негативные впечатления». Чеченское общество раздроблено, и эта раздробленность умело используется Россией в своих интересах, полагает он. См.: Avenarius T. Palästina im Kaukasus // SZ. 7.7.2003; Wehner M. Schwarze Witwen // FAZ. 7.7.2003.
[21] Halbach U. Russlands muslimische Ethnien und Nachbarn // APuZ. 14.4.2003. S. 39-46. Halbach U. Russlands Welten des Islam. SWP-Papiere № 15. 2003. № 4.
[22] Wehner M. Russische Islamisten im └Heiligen Krieg“ // FAZ. 4.4.2003.
[23] Veser R. Der gute Oligarch // FAZ. 23.7.2003.
[24] Red. Wer hat in Putins Russland das Sagen // NZZ. 29.7.2003.
[25]См., например: Holm K. Beim heiligen Rasputin // FAZ. 21.2.2003.
[26]См., например: Veser R. An einem Tisch mit Alternatiwtschiki // FAZ 12.4.2003 (автор указывает, в частности, на недостатки «Петербургского диалога», доступ к которому российским неправительственным организациям и критикам политики Путина затруднен); HolmK. DerverdunkelteKrieg // FAZ. 18.3.2003; HolmK. NeidaufDeutschland. Irak aus Moskauer Sicht: Die Intelligenzia schweigt zu Putin // FAZ. 3.3.2003.
[27] Urban T. Wo hört Europa auf? // Süddeutsche Zeitung. 4.1.2003.
[28]См. например: Schlögel K. Djagilews Spur in Europa // Merkur. 2003. №4. 2003. S. 279-283. О немецко-российских культурных отношениях: ZekriS. MitdemStrom. Das Großprojekt der Deutsch-Russischen Begegnungen // Süddeutsche Zeitung. 8.2.2003.
[29]Например: Wehner M. Von Stalins Toten will Rußland nichts wissen // Süddeutsche Zeitung. 3.1.2003.
[30] Например, о ситуации в Абхазии: KlussmannW.RepublikKalaschnikow // DerSpiegel. 28.7.2003; отеневыхсторонахпетербургскойжизни: Mayr W. Die heimlichen Herrscher von Sankt-Petersburg // Der Spiegel. 25.5.2003, о российских женщинах, принуждаемых работать в немецких борделях: Thema: ImportwareSex // Der Spiegel. 23.6.2003.