Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 3, 2016
В
этом номере со своим выбором читателей «Нового мира» знакомит председатель жюри
премии «Студенческий Букер» (2015), лауреат
независимой литературной премии «Дебют» (2014), Всероссийского конкурса молодых
журналистов-международников (2013), прозаик и журналист, студент магистратуры
НИУ «Высшая школа экономики» Арслан Хасавов.
Александр Снегирев. Как же ее звали?..
М., «Э», 2015, 288 стр.
Десять
лет. Ровно столько прошло с того момента, как Александр Снегирев начал писать,
и этого времени ему хватило, чтобы вырасти из подающего надежды дебютанта в
едва ли не лидера нового литературного поколения. Для формалистов есть и
удобные ориентиры — в 2005-м он взял «Дебют» в номинации «малая проза», а в
2015-м стал лауреатом «Русского Букера». В эти десять
лет уместилось многое.
«Как
же ее звали?..» — седьмая книга автора (а публикаций в периодике попросту не
сосчитать). В сборнике всего семь рассказов, но каждый настолько выверен,
настолько точен и полновесен, что все вместе они создают удивительную полифонию
смыслов. И даже по прошествии времени забыть их попросту не удается.
Снегирев
— наблюдательный и ироничный автор, не только обладающий навыками самоанализа,
но также тонко чувствующий жизнь совершенно разных, порой бесконечно далеких от
него людей, заставляя читателя проникнуться мотивами их действий или, напротив,
бездействия. Вместе с тем тексты сборника очень личные — и в целом ряде из них
можно угадать если не прототип лирического героя, то хотя бы ситуацию, в
которой, судя по его Facebook-странице, мог оказаться
сам автор.
Так,
в рассказе «Русская женщина» протагонист отмечает: «Мною в последнее время
овладел какой-то скептицизм обреченного. Писательство совсем меня довело,
сочинения мои публикуют неохотно, премиями обносят». Сборник был издан
незадолго до церемонии «Русского Букера» (который, на
всякий случай напомню, автор получил за роман «Вера»), и вполне можно
предположить, что за прошедшие с 2005-го десять лет автор позволил себе
ненадолго впасть в уныние.
В
следующем — трогательном до слез — рассказе «Луке — букварь, Еремею — круги на
воде» в центре сюжета история умершего ребенка. Сразу же вспоминается еще один
роман Снегирева — «Нефтяная Венера» — о ребенке с синдромом Дауна.
В
«Бетоне»[1]
— казалось бы, совершенно чужая история — строительство трассы, которая должна
пройти через поселок. А там одинокий больной раком старик, начинающий свой
бессмысленный и вместе с тем героический поход — заливающий весь дом, шкаф за
шкафом, метр за метром, комнату за комнатой, самым что ни на есть бетоном. Так,
чтобы вандалам-строителям пришлось побороться за каждый кусочек этого
пространства. Но и тут угадывается сюжет — вроде как такую же широкополосную
трассу планировали возвести на месте дома, в котором проживает сам Снегирев.
И
так далее и так далее.
В
центре заглавного рассказа сборника «Как же ее звали?..» трогательная история
немыслимой и оттого безумной влюбленности старухи в молодого парня, снимавшего
у нее комнату. И старуха эта, Елизавета Романовна, выходит у Снегирева совсем
как живая, да и все вокруг — сама квартира, город, настроение — передано с
кинематографической точностью.
Вот
так я читал этот сборник — прерываясь лишь на звонки друзьям — «читай
немедленно!», да на лайки, шеры и репосты.
М. В. Зыгарь.
Вся кремлевская рать. Краткая история современной России. М., «Интеллектуальная Литература», 2016, 408
стр.
Книга
журналиста Михаила Зыгаря «Вся кремлевская рать»,
едва появившись на книжных прилавках, стала настоящим бестселлером и продолжает
удерживать свои позиции.
Причин
успеха текста за авторством бывшего корреспондента газеты «Коммерсантъ» и
главного редактора телеканала «Дождь» несколько. Прежде всего, образно
выражаясь, ложка пришлась к обеду. Желание разобраться, что же все-таки «будет
с Родиной и с нами», оказалось прогнозируемо высоким. Еще один немаловажный
фактор, и это отмечают все критики, — стиль автора. Зыгарь
написал поистине «американскую» книжку — простой язык, коротенькие главки с
«цепляющими» названиями, беглые, а оттого живые портреты главных героев.
Зыгарь
пытается создать ощущение достоверности описываемых им событий и пусть с
оговорками, но все же добивается своей цели. «Собранные воедино, факты,
события, интриги и мнения героев составляют полную картину жизни Кремля, —
указывает автор, — из которой впервые становится понятна логика метаморфозы
Владимира Путина: как и почему из либерального прозападного президента 2000-х
он превратился в авторитарного правителя и одного из самых ярых противников
Запада… В сухом остатке вышла история о том, как человек случайно стал
королем».
В
книге Зыгаря многое рассчитано на веру — большинство
источников информации попросту не раскрывается. Однако текст сконструирован
так, что даже въедливый читатель вскоре отбросит карандаш и, увлеченный клубком
головокружительных сюжетов, с интересом дочитает до конца. Лично для меня
наиболее любопытными показались главы, связанные с так называемой «операцией „Преемник”»
— ситуацией, складывавшейся в конце второго президентского срока Путина, и
одновременным параллельным выдвижением Сергея Иванова и Дмитрия Медведева.
Впрочем, никаких эксклюзивных подробностей мы здесь не находим, а история
конкуренции двух политиков обрывается без вдумчивых объяснений.
Пересказывать
отдельные эпизоды книги, пунктиром описывающей политическую жизнь страны, нет
смысла — вырванные из временного и ситуативного контекста они неизбежно меркнут
и часто становятся лишь неподтвержденными слухами.
Выводы
из прочитанного, впрочем, это сделать не мешает. Для меня главным стало то, что
казавшиеся железобетонными конструкции политической жизни страны за последние
пятнадцать лет на поверку оказались не такими прочными. Вся политическая жизнь
оказывается лишь чередой бесконечных случайностей — меняющихся взглядов
отдельных людей и столкновением групп интересов, а вслед за ними — и истории
всей страны.
Книга
Зыгаря в первую очередь ориентирована на Запад и,
убежден, пойдет там неплохо (с учетом огромного успеха книг Маши Гессен), но
вышло так, что интерес к ней проявили и российские читатели. Говорит ли это о
чем-нибудь? Да, в общем, ни о чем — особых открытий в ней не обнаруживается.
Почитали и забыли, живем дальше — работа, учеба, дом.
Мишель Уэльбек.
Покорность. Перевод с французского М. Зониной. М., «Corpus», 2016,
352 стр.
О
книге живого классика французской литературы Мишеля Уэльбека
«Покорность» впервые заговорили задолго до того, как она была издана в России.
Так вышло, что ее премьера во Франции прошла едва ли не одновременно с
нападением группы террористов на редакцию сатирического журнала «Шарли Эбдо». Напомню, что тогда погибло 12 человек, включая и
главного редактора издания. По словам представителей структур, взявших на себя
ответственность за случившееся, причиной для атаки послужили оскорбительные
карикатуры на пророка Мухаммеда, появившиеся на страницах еженедельника.
Понятно,
что роман не мог не вызвать бурной общественной дискуссии. Уэльбеку
удалось не только тонко прочувствовать происходящие в Европе процессы, но и
мастерски вплести их в нить повествования своего романа-антиутопии, в котором
порой так сложно отличить реальность от вымысла.
Идеи
толерантности и мультикультурализма, лежащие в основе
государственной политики Франции, буквально на наших глазах претерпевают
серьезные испытания. Неутихающие конфликты на Ближнем Востоке и в Северной
Африке, так называемое «Исламское государство»[2], контролирующее
значительные территории целого ряда стран, усиливают поток беженцев и мигрантов
в Европу, которые не всегда имеют возможность, а чаще желание социализироваться
в новых для себя условиях. Вместо того чтобы взять курс на ассимиляцию, многие
из них стараются продемонстрировать свое превосходство, позиционируя себя с
вызовом, нередко граничащим с прямым нарушением закона.
Это
можно было бы назвать общей судьбой всякого неустроенного эмигранта —
достаточно вспомнить лирического героя лимоновского «Эдички», не без бравады существующего на социальное
пособие, — судьбой предсказуемой, а оттого и, казалось бы, безобидной. Но
количественный фактор вкупе с ощущением полной растерянности и чувством
незащищенности в среде европейцев значительно меняет ситуацию. К чему все это
может привести в перспективе? Об одном из возможных (и, надо сказать, весьма
вероятных) сценариев и повествует «Покорность».
Действие
книги происходит в недалеком будущем — в 2022 году. Главный герой романа —
Франсуа, профессор литературы в университете, переживающий не самые легкие
времена. Обстоятельства его жизни складываются таким образом, что он впадает в
тяжелую депрессию и даже вплотную приближается к точке невозврата —
самоубийству. Одновременно с этим значительные перемены происходят и в
общественной жизни Пятой республики — на президентских выборах побеждает
кандидат от «Мусульманского братства» Мохаммед бен Аббас. Избранный президент
проводит ряд радикальных реформ — ликвидирует равенство между мужчинами и
женщинами, вводит многоженство и т. д.
В
новой социальной реальности происходят многочисленные преобразования — то, что
еще вчера было невозможно даже представить, начинает восприниматься как имеющая право на жизнь точка
зрения. Так и Франсуа, комментируя выступление Мохаммеда бен Аббаса по
телевидению, говорит: «…я понял, что ничего об этом не знаю, и к концу
пресс-конференции обнаружил, что попался на его удочку: я уже ни в чем не был
уверен и не видел в его словах ничего тревожного или по-настоящему нового». Как
в едва ли не всяком хорошем романе, главный герой «Покорности», проходя через
ряд испытаний, меняется. Франсуа становится мусульманином и начинает новую
жизнь.
Некоторые
французские журналисты задавали Уэльбеку вопрос о
том, не боится ли он, что эта книга повлияет на расклад сил в Европе, на что он
со свойственной ему откровенностью ответил, что не может припомнить ни одного
романа, который бы изменил ход истории. «Историю меняют другие вещи — эссе или
манифест Коммунистической партии, но не романы», — сказал он.
Изменится
ли история Франции настолько — поживем-увидим, но нерв времени Уэльбек ухватил мастерски.
Майкл Вайс,
Хасан Хасан. Исламское государство. Армия террора.
Перевод с английского Ю. Вейсберга, Н. Нарциссовой.
М., «Альпина нон-фикшн», 2016, 346 стр.
Тема
так называемого «Исламского государства» — террористической группировки,
деятельность которой официально запрещена на территории Российской Федерации, —
едва ли не центральный сюжет выпусков новостей последнего времени. Это и
неудивительно — крупнейшая в истории террористическая организация объявила о
необходимости создания Исламского халифата и стремительно захватила контроль
над значительными территориями Сирии, Ирака и Ливии.
В
руках террористов оказались и Пальмира с Мосулом,
многие значимые памятники культуры которых уже показательно уничтожены —
идеологи организации считают, что музейная деятельность сродни
идолопоклонничеству, с которым, как известно, бескомпромиссно боролся пророк
Мухаммед.
Особое
значение этот конфликт с недавних пор имеет и для России — в ряды террористов
вступили тысячи наших сограждан, преимущественно выходцы из республик Северного
Кавказа, — и это стало одной из причин для начала военной операции против
«Исламского государства». Многие еще и запомнили историю студентки философского
факультета МГУ Варвары Карауловой, принявшей ислам и
перехваченной спецслужбами на турецко-сирийской границе — судя по материалам
следствия — а ее будут судить, — она планировала присоединиться к бандподполью. Нельзя не упомянуть и о недавней трагедии,
случившейся с российским истребителем, сбитым в небе над Сирией.
В
этом отношении российское издание рассматриваемой книги, впервые появившейся в
англоязычных книжных магазинах около года назад, пришлось очень кстати.
Авторы
книги — Майкл Вайс и Хасан Хасан
— написали ее на основе личных впечатлений. В обращении к читателю они
рассказывают, что один из них — сириец из приграничного города Альбу-Камаль, долгое время служившего коридором для джихадистов, другой вел репортажи из Аль-Баба, города в
провинции сирийского Алеппо, в котором зародилось «независимое и демократически
настроенное сирийское гражданское общество», а сегодня правит «Исламское
государство». Главная же их задача — рассказать о том, где и при каких
обстоятельствах зародилось так называемое «Исламское государство», какие
воплощения оно приобретало в последние десятилетия — до такого глобального,
скажем так, успеха.
Авторы
подошли к делу ответственно — они скрупулезно описывают жизненные перипетии
многих участников бандподполья, причем в зону их
внимания попадают не только широко известные вехи их биографий, но и тайные
встречи, договоренности между различными командирами и т. д. Здесь они
опираются не только на заявления самих террористов, но и на данные,
предоставленные собственными, часто анонимными, источниками. И если в первых
частях книги легко увязнуть в обилии непривычных русскому слуху имен, фамилий,
локаций и т. д., окончательно запутаться и бросить чтение, то ближе к финалу —
и, как следствие, нашим дням — усилия читателя вознаграждаются. В этой части
авторы рассматривают режим сирийского президента Башара
Асада, расклад сил внутри страны, а также
первопричины возникновения протестного движения. Помогают им в этом интервью с
боевиками, шпионами, агентами-нелегалами, а также основными жертвами всякого
клубка политических противоречий — гражданскими лицами.
Следуя
за общепринятой на Западе логикой понимания ситуации в Сирии и шире — на всем
Ближнем Востоке, Вайс и Хасан старательно разделяют
настроенных на демократические преобразования повстанцев и сторонников
радикального ислама. Последние, как известно, не ограничиваются в своих
устремлениях лишь желанием отстранить от власти режим Асада,
а хотят построить новую государственность, основанную на их трактовке
исламского права — шариата.
И
если с описательной частью все в порядке, то в том, что касается выводов, все
гораздо сложнее. Процитирую заключительные предложения: «Сколько еще
просуществует армия террора? Ответа на этот вопрос не знает никто».
А
хотелось бы — как-никак 346 страниц позади.
Роман Супер. Одной крови. М.,
«Индивидуум паблишинг», 2015, 271 стр.
Читать
книгу Романа Супера «Одной крови. Любовь сильнее смерти» по-настоящему больно.
Больно, но, начав, остановиться уже невозможно — страница за страницей, главка
за главкой — ты движешься сквозь эту страшную и вместе с тем прекрасную
историю, все ожидая конца и одновременно его опасаясь.
Буквально
с первых же строк этот текст вырывает тебя из окружающей действительности,
выворачивает наизнанку и наконец оставляет — с чувством не то полной
опустошенности, не то, напротив, необъяснимого воодушевления.
Роман
Супер — известный телевизионный репортер, лауреат нескольких профессиональных
премий — отважился написать документальный текст об едва ли не самом личном —
об онкологическом заболевании, обнаруженном у его супруги Юлии, и последовавшей
борьбе с этим страшным приговором. Автор впускает нас не только в кабинеты
врачей и больничные палаты, но и щедро «отматывает» время назад, рассказывая о
первой встрече с будущей женой, рождении сына Луки — обо всей, кажущейся
простой, семейной жизни со всеми ее взлетами и падениями. И вот посреди штиля обыденности раздается
гром — незначительная шишка над ключицей и не проходящий кашель внезапно
оказываются признаком страшного.
«Лимфогранулематоз.
Лимфома Ходжкина. Рак. У
моей жены — скорее всего, рак».
Безразличные
или просто глупые врачи сменяются вдумчивыми исследователями, не жалеющими
времени не только на лечение, но и просто на общение с больными и их близкими;
а будничные планы и устремления сменяются одним-единственным пульсирующим
желанием — только бы устоять, только бы не выпустить руки близкого, только бы
выжить. Ясно, что испытывает заболевший, встретившийся взглядом со старухой с
косой и не перестающий повторять «за что?», но по факту не проще и тому, кто
рядом. Тот, кто призван поддерживать — не в пример заболевшему, который то и
дело впадает в панику и отчаяние, сменяющиеся самобичеванием, — не имеет права
даже на минутную слабость, ведь оступись он — утонут оба.
И
Роман Супер не оступается — горькие слезы на детской площадке не в счет.
Он
героически сопровождает супругу на тренабиопсии
(крайне болезненное извлечение костной ткани; «Вас придется немного побурить. Как бы сделать лунку, как во время зимней
рыбалки», — поясняет суть процедуры врач); занимает соседнюю койку в клинике,
где Юлия будет проходить курс химиотерапии («Никто. Ни один человек. Никакая
сила меня не поднимет с этой кровати и отсюда не выгонит. Я остаюсь с тобой. Здесь»); делится
собственной кровью — у обоих третья отрицательная — редкое совпадение («Любовь
— это пролиться собственной кровью в венах жены, поближе к самому сердцу», —
осознает он в процедурном кабинете). Кстати о крови — Роман и Юля смешали ее
еще раньше — в одной из вставок-«флешбеков» мы узнаем
о том, что они сделали надрезы на ладонях во время медового месяца и в
результате без оговорок стали одним целым. «Ты — это я».
Мало того
что «Одной крови» — замечательная книга, нашедшая отклик в сердцах многих
читателей (их комментарии к тексту порой не менее драматичны, чем сам сюжет).
Она выполняет важную социальную роль — как минимум заставляя ответственнее подходить к вопросам диагностики собственных
заболеваний. Кроме того, и автор не устает это повторять, она призвана
заполнить зияющую лакуну — ведь рак как будто бы выведен из контекста
российской общественной жизни. Онкологические больные остаются один на один со
своей проблемой и крайне редко получают не только качественное лечение, но и
хоть какую-то психологическую поддержку.
Чем
закончится эта история? Прочитайте, оно того стоит.
Орхан Памук. Мои странные мысли. Перевод с турецкого А. Аврутиной. СПб.,
«Азбука-Аттикус», 2016, 576 стр.
Орхан Памук — не от мира сего. Удостоенный Нобелевской премии по
литературе в 2006-м с формулировкой: автору, «который в поисках меланхоличной
души родного города нашел новые символы для столкновения и переплетения
культур», он продолжает карабкаться на лишь ему одному известную высоту.
Так,
в 2008-м вышел «Музей невинности» — книга о любви, в которой каждый, будто
глядя в калейдоскоп, ищет и находит что-то свое. В 2012-м реальный «Музей
невинности» открыл свои двери в Стамбуле, став, без преувеличения, еще одной
туристической Меккой в ряду значимых достопримечательностей древнего города.
Теперь
вот «Мои странные мысли» — объемный многослойный роман, в центре которого
торговец бузой (слабоалкогольный напиток) и йогуртом Мевлют
— выходец из Центральной Анатолии, перебравшийся в фавелы
на холмах под Стамбулом. На фоне происходящего с Мевлютом
Памук мастерски рассказывает и об истории любимого
города и шире — Турецкой республики в период с 1968 по 2012 годы.
Поступь
Памука, бредущего вслед за Мевлютом,
каждый божий день носящим по извилистым улочкам груз в едва ли не тридцать
килограмм, неспешна. Автор то и дело останавливается на деталях и описывает их
просто и красочно, играя не только с историческими фактами и сюжетными линиями,
но и со стилем, то отступая на шаг и выдвигая вперед одного из героев, вдруг
превращающегося в рассказчика, то вновь становясь за штурвал.
«Мои
странные мысли» начинаются с яркого эпизода — сцены кражи Мевлютом
невесты, грозящая в случае неудачи закончиться едва ли не кровной местью. И следом — момент узнавания — та, с кем он
сбегает, оказывается другой, незнакомой ему девушкой. После такой неудачи все
предшествующие и последующие (а роман начинается с середины) мытарства героя не
удивляют. Вообще говоря, мир «Моих странных мыслей» словно тягучая паста или
болото — ступил туда, уже не выбраться — все вокруг отступает, а сам ты в
машине времени — то выйдешь на одной станции, а то только выглянешь в окно.
История обычной семьи и самой заурядной личности становится идеальным зеркалом
происходящих в стране событий.
В
какой-то момент ты просто бросаешь попытки понять, как Памук
достигает такого эффекта погружения, и просто наслаждаешься: видишь перед собой
сцены из жизни героев, слышишь их голоса. Ты бродишь вслед за Мевлютом — в лицей ли, в кинотеатр ли, в дом нуворишей ли,
покупающих бузу, наблюдаешь, думаешь, мечтаешь; а город кружится вокруг.
Сменяются политические партии, вырастают кварталы, дети становятся взрослыми,
но на улицах продолжает звучать «Буза! Свежая буза!» — то главный герой
тихонько бродит и под нашими окнами.
Одна
эпоха нехотя сползает в другую, целомудренный Восток смешивается с раскованным
Западом, и в этом сгустке возникает нечто новое — новая Турция, в которой,
словно в желудке великана, перевариваются судьбы целых поколений, вместе с их
идеалами и устремлениями.
Если
бы Памука не существовало — его стоило бы выдумать —
к своим шестидесяти трем он несомненно достиг запредельных высот в литературе.
Там, где он, восходит его собственное солнце, освещающее видимые только ему
пространства.
Алиса Ганиева. Жених и невеста. М.,
«АСТ: Редакция Елены Шубиной», 2015, 284 стр.
Уже
первое публичное появление писательницы Алисы Ганиевой под мужским псевдонимом Гуллы Хирачева
продемонстрировало, что эстетическое пространство ее художественного мира будет
строиться на несовместимости и игре с культурными кодами. Так, в повести «Салам
тебе, Далгат!» разные языковые пласты сплетаются в
единый поток речи, гармоничный для героев книги, но сам по себе служащий
средством «отстранения» читателя; в «Праздничной горе» — перерастающее в абсурд
противостояние салафитов и суфиев, спровоцированное
отделением Кавказа от России «стеной», — картина столь же гротескная, сколько и
реальная, если верить словам критика Артемьева о том, что образ Кавказа сегодня
— «не более чем референт новостных репортажей», полуфантастический мир, где
может происходить все, что угодно, и где действительность едва отличима от вымысла.
Схожие
принципы построения романной картины мира легли и в основу «Жениха и невесты» —
однако на этой раз переходы, швы между пластами реальности настолько крепко
спаяны, что при первом прочтении создается ощущение абсолютной однородности,
реалистичности романной текстуры — и лишь заключительная сцена стремительно
переворачивает читательские ожидания, демонстрируя, что «Жених и невеста» — это
очередная мастерская игра с восприятием читателя.
Действие
романа перемещается из одного топоса в другой:
подмосковная дача, где героиня с друзьями проводит спиритический сеанс;
упоминания о Москве и Махачкале и, наконец, безымянное дагестанское село,
воссозданное с присущей
Ганиевой этнографической точностью. «Вторая реальность» проникает
в этот прочный, «настоящий» мир через тревожные разговоры о таинственном Халилбеке — поначалу словно лишь заполняющие лакуны между
героями, сеть отношений которых строится именно на мнении об этом герое. Все
внимание читателя же устремлено на развитие отношений Пати
и Марата, которые, сначала по отдельности, а потом совместно, проходят через
многочисленные условности, непонимание и попытки найти точки соприкосновения
между своими «городскими» воззрениями и принципами и
по-прежнему традиционным укладом жизни своих семей в Дагестане. Череда неловких
ситуаций, в которые попадают Марат и Патя, может
показаться неосведомленному читателю смешной и даже нелепой и в какой-то момент
дать надежду, что, объединив усилия, два героя действительно смогут оторваться
от устаревших и ненужных им обычаев и условностей. Но
это — лишь иллюзия: устои «старого» мира оказываются по-прежнему непреодолимой
стеной, о которую «новый» мир — казалось бы, дерзкий и смелый, как скандальное
свидание Марата и Пати в придорожном кафе, —
разбивается в прах. Стремительно нарастающие толки о деле Халилбека
из назойливого фонового шума переходят во взрыв, который разлучает двух героев,
так и не дав им соединить свои судьбы и изменить старый мир.
Халилбек,
ранее известный нам лишь по слухам, входит в роман, неся разрушение и
показывая, что реальность, в которую читатель безоговорочно верил на протяжении
сотен страниц, подчиняется иным, недоступным посторонним законам; что грань
между хорошо знакомым и неизвестным условна.
В
рецензиях на романы Алисы Ганиевой зачастую можно прочитать, что она знакомит
читателя с «настоящим Кавказом», выполняя в каком-то смысле роль
этнографа-просветителя, пытающегося перебросить мост между разрозненными,
чуждыми мирами, — и это действительно так, ведь сюжеты, место действия и даже
сам язык ее романов создали новую художественную реальность. Но свести функцию
автора лишь к роли медиатора между русским Кавказом и остальной Россией —
значит существенно упростить метафизические законы, на которых строится
творческий мир Ганиевой. Ведь, по сути, все ее романы («Жених и невеста»
наиболее зрело) повествуют о двойственности настоящего и иллюзорного, о
сложности совмещения разных миров — за чем, конечно, угадываются контуры все
еще сложной социополитической динамики внутри страны.
И, в конечном счете, эти сложности все же кажутся преодолимыми — пусть
вымышленные Патя и Марат потерпели неудачу, сама
Алиса Ганиева доказывает, что совместить два разных мира возможно — и виртуозно
демонстрирует это романом «Жених и невеста».
Большая книга победителей. Новая проза.
«АСТ: редакция Елены Шубиной», 2016, 560 стр.
Едва
ли не всякая литературная премия — особый институт не только для
профессионального сообщества, но и для широкой общественности. Получение автором
крупной литературной премии неизбежно привлекает к нему внимание — публикации в
прессе, приоритетная выкладка в магазинах, встречи с читателями и, как
следствие, увеличение продаж, а значит — и это главное — распространение
текста.
Крупнейшая
отечественная литературная премия «Большая книга» в конце прошлого года
отпраздновала десятилетний юбилей. Именно к этой дате и был приурочен выход
сборника «Большая книга победителей», в который вошли произведения двадцати
четырех авторов — лауреатов премии разных лет.
По
словам одного из авторов идеи создания премии, председателя ее Попечительского
совета, заместителя руководителя Федерального агентства по печати и массовым
коммуникациям Владимира Григорьева, «Большая книга победителей» — представление
«прозаической сборной» российской литературы, чьи произведения ни много ни мало
«претендуют на то, чтобы составить „золотой фонд” русской литературы XXI века».
В
предисловии Григорьев рассказывает и об идее создания самой премии — о том, как
она была реализована, о механизмах работы экспертного совета и жюри, о людях,
согласившихся внести свой вклад в премиальный фонд. Последний, по замыслу
организаторов, «должен позволить тем, кому ниспослан свыше удивительный талант
разглядеть в обыденном и повседневном черты новых угроз
и надежд, сконцентрироваться на своей основной миссии — служить литературе».
Сборник
разделен на две практически равные части — проза и non-fiction,
и, что важно, большинство текстов лауреаты написали специально для этого
издания. Еще одной особенностью является и то, что тексты авторов (а среди них
объяснимо — одни мэтры), в основном касающиеся книг и чтения, удивительным
образом перекликаются друг с другом и там, где заканчивает один рассказчик,
подхватывает следующий.
Рассказ
Юрия Буйды «Светом и жаром» повествует о любви подростка к чтению — любви,
пронесенной через всю жизнь. Текст Даниила Гранина «Молоко на траве» — о
молодости, проходящей на фоне военных событий. В «Жалобной книге» Дмитрия
Быкова — непролазный циник, вынужденно разочаровывающийся в своих убеждениях.
Александр Кабаков представляет на суд читателей текст о чувственном мире и
отношениях с девушкой.
А
еще в книге тексты Владимира Маканина и Евгения Водолазкина,
Людмилы Улицкой и Михаила Шишкина, Захара Прилепина и
Владимира Шарова, Александра Иличевского
и Леонида Зорина… Список можно продолжать. Неискушенный читатель, желающий
получить представление о современной литературе, может познакомиться не только
с текстами, но и с самими авторами — в конце книги даются их профайлы с фотографиями и указанием произведений,
удостоенных «Большой книги».
Сборник
«Большая книга победителей» — еще один ответ на вопрос о том, что читать. Читай
лучших — по чуть-чуть, а там, глядишь, кто-то и полюбится.
Андрей Геласимов.
Десять историй о любви. М., «Эксмо», 2015, 288 стр.
Впервые
я увидел Андрея Геласимова на церемонии вручения
независимой литературной премии «Дебют». То был декабрь прошлого года,
банкетный зал отеля «Золотое кольцо», что в сердце столицы. Будучи признанным
мэтром, Геласимов председательствовал в жюри.
Ненадолго мы оказались в одной компании — и я был поражен, с каким жаром он
говорил о каждом прочитанном романе «дебютантов». Мало того
что он помнил мельчайшие детали сюжетов, он вытаскивал из них глубинные смыслы,
о которых, не исключаю, сами авторы и не думали. Слушать Геласимова
в тот вечер было одно удовольствие — он обильно жестикулировал, топал ногами и
наглядно демонстрировал отдельные эпизоды особо впечатливших текстов.
Немногим
позднее я прочитал эссе Геласимова в сборнике «Как я
изменил свою жизнь к лучшему» — о северном городе и тисках обстоятельств,
мешавших, как ему тогда казалось, осуществить свою мечту о писательстве.
Простой и вместе с тем отрезвляющий разговор с коллегой заставляет лирического
героя абстрагироваться от всех преград и начать действовать. Вскоре к нему
приходит удача и, само собой, успех.
Изменив
свою жизнь к лучшему, Геласимов написал немало — на
его счету целый ряд романов, повестей и рассказов. Некоторые из них
удостаивались крупных литературных премий, были экранизированы. И вот как
естественное развитие творческой карьеры — вышедший отдельной книгой сборник
рассказов «Десять историй о любви». Удачное название одновременно несет в себе
и некоторый обман — рассказы не совсем о любви или не только о любви — там и
чувство вины, предательство, жалость, память, страх — в общем, все, что должно
присутствовать в полнокровных рассказах.
В
первом тексте сборника — «Филомеле» — Геласимов
приглашает читателя в увлекательное путешествие, в котором запретная страсть главного
героя становится эпизодом древнегреческого мифа. В «Семейном случае»
трагическая история прошлого, в котором предательство становится причиной
потери разума, — оказывается дурацкой шуткой не то сестры героя, не то
потусторонних сил. Третий текст имеет не только необычное название («You are viewing
fool hunter’s journal PARADISE FOUND»), но и композицию — это уже
позабытый многими интернет-юзерами «Живой Журнал» и история отношений,
развивающаяся в записях-постах и комментариях к ним. В «Бумажном тигре» мы
узнаем героя недавнего романа Геласимова «Холод» —
успешный кинорежиссер возвращается в город детства. Книга с портретом Мао
Цзэдуна в руках у продавца салона связи становится поводом к разговору, а
приобретенный там телефон — носителем благой вести.
Пожалуй,
можно согласиться с аннотацией; каждый из рассказов Геласимова,
вошедших в сборник, — аккорд. Что же до читателя, то каждый может извлечь из
его произведений столько, сколько сможет, — it,
как говорится, depends.
Игорь Савельев. Вверх на малиновом
козле. М., «Э», 2015, 352 стр.
Однозначно
Савельев — упертый тип. Худенький, среднего роста, с широченной улыбкой. Живет
в Уфе, Республика Башкортостан. Кажется, как едва ли не все молодые
региональные авторы, имеет сложные отношения с местным отделением Союза
писателей, что, однако, не помешало ему пару лет назад получить Государственную
республиканскую молодежную премию в области литературы и искусства. Образование
высшее, а судя по странице автора на «Википедии» успел окончить и аспирантуру.
Похоже, что счастливо женат — воспитывает сына. Постоянное место работы — одна
из крупнейших республиканских газет. А еще он пишет прозу — и чем дальше, тем
больше. И тем она ему лучше удается — впрочем, обо всем по порядку.
Первая
большая публикация Савельева — журнал «Новый мир», повесть про автостоп
«Бледный город». Две тысячи, внимание, четвертый год. В своем вступительном
слове координатор премии «Дебют» Ольга Славникова,
пожалуй, первая разглядевшая талант молодого автора, тоже говорит об упорстве.
Оказалось, что в том году Савельев присылал свои работы на конкурс в пятый раз
— выходит, участвовал с самого момента основания премии. «Это значит, что Игорь
Савельев не позволил себе впасть в уныние, но рос, оборачивая себе во благо
сопротивление среды», — делает комплиментарный вывод
Ольга Александровна. На достигнутом он тогда, само собой, не остановился,
буквально завалив основных «толстяков» своими рассказами, критическими
заметками, эссе. Не бросил и попыток взять «Дебют» — в 2005-м вошел в лонг-лист в номинации «малая проза», а в 2008-м вышел в
финал с, представьте себе, пьесой. А еще в его биографии были встречи с
президентом Путиным, международные книжные ярмарки, колонки в газетах,
ежегодные командировки в Москву — Савельев писал о фильмах, демонстрировавшихся
на михалковском кинофестивале… Само собой, он стал
развивать наступление — в 2012-м в двух номерах все того же «Нового мира»
выходит роман «Терешкова летит на Марс», чуть позже опубликованный в
издательстве «Эксмо». Спустя пару лет выходит и
второй роман автора «Zeвс», а теперь вот и третий
крупный текст — все они образуют авторскую серию под интригующим заголовком
«Проза отчаянного поколения». Не совсем точно, ведь другой бы, особенно на фоне
более удачливых коллег, получающих все и сразу, — давно бы отчаялся, но я же
писал, что Савельев тип упертый. Был такой отечественный фильм — «Кремень», где
молодой человек из провинции изо всех сил пытается зацепиться в суровой
столице, сметая все преграды, — так и Игорь — состоялся.
В
его новом тексте, впрочем, как и в предыдущих, ставится актуальная для молодежи
проблема и решается автором по-интеллигентски вдумчиво. В центре сюжета —
«молодые да борзые» Антон и его девушка Аня, бегущие от обыденности жизни, ее
условностей, от отца жениха — подполковника ФСБ; диктата взрослых и диктата в
принципе. Куда? Само собой, навстречу приключениям — к морю. И, как и в
предыдущих своих текстах, автор со знанием дела конструирует эту реальность,
где из суммы знаков появляются образы — по-киношному
яркие и по крайней мере кажущиеся правдивыми.
Вот-вот
серия должна пополниться очередной книгой Игоря — туда войдет уже упомянутый
«Бледный город» и несколько новых повестей.
Вы
думаете, он на этом остановится? Никогда не поверю!