Cтихи
Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 12, 2016
Симонова
Екатерина Викторовна родилась в Нижнем Тагиле. Окончила
филологический факультет Нижнетагильского педагогического института. Автор пяти книг стихов.
Живет в Екатеринбурге.
* *
*
позволь мне
говорить за другого,
как говорит тень за человека,
когда никто к нему не приходит,
когда его лицо на фотографиях
перестает опознаваться фейсбуком.
позволь мне
с языка моего неоконченного детства
перевести на язык твоей
придуманной взрослости
эту похожую на беличий хвост
еловую ветку, этот серый песок,
пахнущий гарью и пылью.
позволь мне
перестать быть собою,
стать аппликацией на белом листе
тебя:
красный кривой
цветочек, вырезанный
маникюрными ножницами,
желтый кружок в верхнем правом углу.
Пасторали
1
обида — всегда
сильнее.
розоватая долька свежего чеснока,
окно, выкрашенное когда-то красно-коричневым и белым,
облетающие с него чешуйки,
руки с надутыми жилами, мнущие тесто,
обрывающие венчики укропа,
вытирающие тарелки, расставляющие все
по своим местам.
вещи, лепечущие
на глиняном, деревянном, стеклянном своем языке:
урони, разбей, выкинь,
только не сегодня,
пока мы храним
и сияем,
сохраняем привычный порядок вещей —
других,
не называемых поименно.
отпей из
Леты,
птичка-свистулька,
поэт-однодневка:
из правой ладони — забыть, из левой — вспомнить.
2
Выкуй мне
новое сердце —
просила Психея —
железное, несговорчивое, с ключом и замочком —
все, как полагается для хорошего дома,
где много слуг и просторных комнат.
запру его,
выброшу ключик
с самой высокой скалы
в самую глубокую воду —
съест его рыба, поймают рыбу,
сварят ее с морской солью и базиликом,
подадут моему возлюбленному,
меня покинувшему.
пусть думает,
мучается, что это за ключ,
что отпирает, почему брошен
в самую глубокую воду,
пусть ищет меня, обо мне
не помня.
так и окажется,
что на самом-то
деле
это я бегу от него, скрываясь,
не отдавая свое сердце,
чувствуя его тяжесть.
3
Се ли
не пастораль, не золотое время?
водит дитя
агнца и льва по кругу,
шерстку расчесывает им против шерсти,
учит сквозь зубы любови бесплотной,
верности бестелесной.
Вот Эвридика-старуха,
избежавшая смерти,
кроличью безрукавку
вяжет для своего старика-Орфея,
пляшущего на лугу с молодыми
нимфами, и имена их —
Глупость и Эхо.
Так и подглядываешь
за ними
сквозь дырку в заборе,
головой вертя, почесывая, изумляясь:
какие у Глупости красивые ноги,
какая же у агнца звериная морда.
* *
*
мертвые стоят
за окном
в сумерках, в рябиновых рваных кустах,
по колено в летней воде, промокшие,
скольких в дороге, повторяют, скольких мы потеряли,
родных, забытых,
вот, не поверишь,
только что был рядом,
здесь, по левую руку — пропал,
как будто даже имя его
на свет не
рождалось.
только потерянное неважно —
сколько его ни зови, ни
тоскуй —
уже не воротишь,
да и как позовешь того, кто забыт.
знание и отдаленье
это —
бережнее, чем объятия ожидаемой встречи.
если ты
видишь нас —
значит ты просто видишь.
мне тебя
не хватает.
* *
*
пока засыпали
— все разговаривали,
держались за руки.
а потом
всегда было не так и не
то:
сырой воздух августа,
мокрая черная лодка, плывущая на крыше чьей-то
машины,
мертвая пчела на балконе,
слишком легкая и сухая,
легкая и сухая.
писать о любви
труднее, чем жить
с осознанием ее невозможности, поскольку
имя твое — это всего лишь
имя,
моя же
память — сырой августовский воздух,
эхо качелей в соседнем дворе.
* *
*
среди фотографий
бесконечных облаков
фотография: мальчик и девочка,
Никита, 7 лет, Оля, 4 года.
Никита держит в правой руке желтую
палку
с облезшей деревянной лошадиной головой,
Оля, насупив губки, указывает вправо, на следующий
снимок:
сухая сломанная трава,
железная дорога, уходящая в закат.
твой значок
онлайн появляется и исчезает,
ответа нет и не воспоследует.
Никита и Оля
—
на страже твоего безмолвия.
* *
*
легкость, с которой
ты отдаешь себя самого
сожалению, не удивительна:
сон подобен рождению,
оставляя тебя,
он становится кем-то еще.
рассыпающиеся серые
наименования трав
сна во сне,
сна после сна:
воробьиная стая, мелкий гравий, страх смерти,
ослепительный.
не прикасайся
ко мне — мое одиночество
дает увидеть не то, чего
бы я хотела,
а то,
что у меня есть.