стихи
Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 8, 2015
Сливкин Евгений Александрович родился в 1955 году в Ленинграде, окончил втуз при Ленинградском металлическом заводе и Литературный
институт им. Горького в Москве (заочно). В 1993 году переехал в США. Поступил в
славистскую аспирантуру Иллинойского университета, защитил диссертацию (PhD) по русской литературе. Автор пяти стихотворных книг и
ряда исследовательских статей о русской литературе XIX и XX веков. Живет в городе Денвер (штат Колорадо), преподает
на кафедре иностранных языков и литератур Денверского
университета.
Голос поэта
В. Рутсала
В сонном
автоответчике лента
вслед за
временем тихо течет,
лишь ему отдавая отчет,
словно
невозмутимая Лета.
И, не выдав
в себе ни на волос
застарелую
водобоязнь,
прозвучит в
ее шорохе голос,
с немотой и
забвеньем борясь.
Пусть подмешан в его обертон
порошок из
железа-оксида,
намагниченный в царстве Аида,
и просыпанный на Ахерон.
Этот голос —
заложник страниц,
и останется он полнозвучен,
несмотря на
скрипенье уключин
и усилье
костлявых ключиц.
Первые
космонавты
Нелюбов,
Титов, Николаев,
Попович,
Быковский, а там
Леонов и
рядом Беляев
за ними
летят по пятам.
Шаталов, Хрунов и Волынов,
посмертный
герой Комаров…
Шалтаи-Болтаи в кабинах
свалившихся с неба
шаров.
Как
перегоревшие лампы,
пилоты в
скафандрах лежат,
и, вынув
железные лапы,
по Марсу
ползет аппарат.
Машина
Гиппократа
Французская
королева Мария Антуанетта
могла
двигать ушами. Но это, конечно, не
отличительный признак царственных особ.
Умел шевелить ушами и Робеспьер.
Из журнала «Наука и
жизнь»
Наверное, от
тесноты корсета,
и панталон —
на неживую нить
привычку
завела Антуанетта
под париком
ушами шевелить.
Забыв бонтон
в горячности момента
(в иное
время — до мизинцев строг!),
и Робеспьер
топорщить букли мог
в судебном
заседании Конвента.
Как раз в
тиши лабораторных стен
уменьем
адвоката из Арраса
и модницы
заинтересовался
амбициозный доктор Гильотен.
Он прочитал
трактаты Ламетри
и полагал,
что человек — машина,
такая же как лошадь или псина,
но душу произведшая внутри.
Разрежь ему
живот или зашей —
в процессе
обнаружатся детали;
глубокий
смысл содержится едва ли
в
рудиментарной функции ушей.
В ней есть
животрепещущая связь
с природой,
издающей рев и хрюки;
но жертвы
сами требуют Науки,
когда их
кровь сквозь доски хлещет в грязь!
И в человеке
вместо естества
взыскуя механического брата,
на шею всем
бросалась, как сестра,
нехитрая
машина Гиппократа.
Фаворитка в соломенной шляпе
Как бабочки,
античные богини
резвились
при людовиках, и на
все времена
соломка герцогини
цветами
полевыми убрана.
Четыре
василька, пшеничный колос,
растрепанный
трёхлепестковый мак…
Наверное, у
вас был нежный голос
и дивный
зад, мадам де Полиньяк.
Вы на холсте
видны вполоборота
и лестью приукрашены на треть.
Позвольте с
вожделеньем санкюлота
на шею
оголенную смотреть!
Сползали
парики с голов, как скальпы,
и парка
перекусывала нить,
а вы бежали
к австриякам в Альпы,
чтоб вашу
королеву пережить.
Хоть вскоре
бахромой повисли кисти
холеных рук
со смертного одра,
вам это
удалось, игривой кисти
другой
мадам, Ле Брун, благодаря.
В портрете
сходство ценится, и вы, я
надеюсь, не
припомните мне зла:
в конце
концов, искусству ваша выя
дороже, чем
истории была!
* *
*
Хотел по
причине вполне симпатичной
я стих
сочинить о московской опричне,
о кровушке
русской, пролитой задаром,
но трудно
сочувствовать было боярам —
негордому
греку да гордым варягам! —
и сердце
отдал я московских дворнягам,
чьи головы в
том семилетии подлом
болтались, привязаны за уши к седлам,
и каждый
опричник политподготовки
скулящую псину волок на веревке:
пристукнет
поленом и ножиком режет…
Бояре другие
— собаки все те же!
И хоть для
бедняг открывают приюты,
в холодных
носах у них запах Малюты.
транспортные средства
1. Стоп-кадр
Когда из
разбитой «тойоты»
я выполз под
дождь на шоссе,
как труп из
машины пехоты,
подбитой в лесной полосе,
шоферов
белесые лица
сказали мне
только одно —
что кинщик не спился и длится
дорожное это
кино.
И лента
монтажным разрывом
кончалась,
крути не крути,
но в полуотрубе счастливом
я верил в
остаток пути.
2. Задержка
рейса
На страже
баула и кейса,
почти без
отлучек в сортир,
задержкой
маршрутного рейса
отбросил
коньки пассажир.
Крыл матом,
курил самокрутки,
к тому же
несло за версту.
Сказались
бессонные сутки
в неладном
воздушном порту.
Но кончилось
время простоя,
и сквозь
кучевую гряду
летит его
место пустое
в проходе в
четвертом ряду.
3. Эго
А время гонит лошадей.
Пушкин
А жизнь, как
известно, телега —
с возницей и
даже с конем;
совсем
растряслось мое эго,
нет места
живого на нем.
От рытвины и
до ухаба
ему
задремать мудрено,
уж лучше бы
с возу, как баба,
в канаву
свалилось оно!..
Поводья
отпустит возница,
дорога
пойдет под уклон,
и вброд
промахнет колесница,
где плату
взимает Харон.