стихи
Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 3, 2012
Александр Самарцев родился в 1947 году в Москве. По образованию инженер-двигателестроитель. Автор двух поэтических книг. Работает редактором. Живет в Москве.
Д. Самойлов
подобные рисковым
не то чтобы кометам
а ноготкам левкоям
шуметь и расставаться
особенно второе
у стойки регистраций
над Истрой над рекою
отпущенные дети
детей понарожали
руль облаками вертит
без видимой педали
заглушена машина
май сразу вновь за маем
погода беспричинна
растратим всё что знаем
особенно сенсорных
тик-таков стрелки нервы
у лопухов подсолнух
ориентир неверный
к земле до посиненья
прижаться нет подушек
традиция семейна
перебивать но слушать
давай ведь всё настало
сквозь никогда возможней
не то чтобы сначала
а вот же вот же
* *
*
в луче пропылилась она
приказ настигает Улисса и курит щавель чайхана
съезжаются гости фуршета стеснённые длинным столом
мы пели однажды про это про твой юбилей напролом
в отшибленном семьдесят пятым
слайд-шоу меняют коней
порядок бывает разъятым обратным с крестей и с бубей
размазанный по асимптотам блатною цистерной в Афган
шесть соток родня “шестисотым” потрем же обман об обман
Улыбок базар с монитора глаголет очнитесь деды
я вру про себя словно город хлебнувший мешок DVD
прицелен рассказчик физтеха затянутый в щукинский класс
живот мой непрочное эхо смертям хоть одна б задалась
зато сплошняком усыпляла стреляла навскидку звала
сорвав тормоза сериала сирень и сукно со стола
и нет окружений властнее для воблы на телеверху
Медея и все её змеи бикфордом плетут who is who
Бесчувственной пяткой надкусан паркет или так ламинат
пинг-понг антрекота с арбузом бойца не заметил отряд
отлетную в дырочках шляпу Ла Скала дыхалкой отжёг
ты все юбилеи отплакал кромсая то лук то восток
а надо ведь надо же старче лицом к утомлённой стене
восстать травянее и жарче жары безветрильной вовне
в луче мы про это бренчали крошили училищный мел
но песням не кланялся щавель откуда он здесь уцелел
Из цикла “Парщикову”
*
все довольны режим ещё с печки не бряк
а покатят шаром а припомнят дурдом
только задние числа в почёте крутом
Для чего-то с Поклонной взирал Бонапарт
ты поднимешь щелчком этот вид-водопад
в контражуре от башни софитных светил
красный ворон сажал их журавль отвинтил
Можно выстроить клин острием и резьбой
на себя на бабло и на есть кто живой
муравьи-членовозы жучок-светофор
под землёй ли в трубе пережатый простор
он втекает в застолья берлоги нон-стоп
лица встык и валетом на пленный сироп
демократия пас исподлобья как Стус
заводной минаретище чистит нам пульс
ох до въедливой пыли смололи зерно
докрутили дожали с борьбой заодно
сладок ил мастерских царь-каштан угловат
“левый” Кремль я вожу притушив газават
методисты навытяжку млеют наглей
нагоняя не страх а румянцы нулей
на купюры с рябиной со сливой хромой
холм сиять обнесён погребальной каймой
до ушей вековечны случайные рты
как спасённая кража улыбки просты
неужели зашкалило профиль в анфас
звоном звонниц спелёнут осколочный вальс
и петлялось и жглось обгоняя привет
громового щелчка вспышки вспышки все нет
*
пока идём пока идти дана
дугой дорога трасса подвесная
вершину клятвы Герцен-Огарёв
закрыл трамплин
ампирных потолков
лепнину веселя и осредняя
Она засыплет поле Лужников
трамвайчики бухтят голы удвоив
вынь пестик георгина из левкоев
в нас бьётся лепестковый рыхлый кров
зародыш бомбы как он жить готов
но грузится во благо летних сбоев
Пух перепрел курсором зной завис
болотный дух не знает сослаганий
а надо б надо б флешечку на бис
викторией с разжатыми ногами
рогаток пугал как стрела поманит
раскованней выныривая из
Дом где полюбим скрыт за той дугой
и кодовый замок во мне затикал
на страже встал кузнечик заводной
дзы-дзы язык один сплошной артикль
с разлив-травой пожара под балкон
маши маши да не отсохнет он
А клятва клятв дающая дрозда
давала даст другому континенту
ей реки гнуть текущие сюда
удваивая грудь — удар — и нету
но есть есть из туннеля свет строки
отточенной как Боже помоги
* *
*
то-то расширился скреп знак водяной засален
счёты не сведены а за любовь в упор
мыслящая цена ропщет среди развалин.
С ретушью войн я сам живопись мох репей
выгляжу нипочём схватываю крышую
алого бережок голубизну кровей
солнца бесцветный вал осень его большую
Поторопись! — страшна из-под обеих ног
кляксами на гербе брызнувшая страница
да и разглядь забудь откуковав — ёк-ёк! —
стерпится про запас по ветру отоспится
* *
*
лес от обочины раздет
в нем на коряге гладиолус
чуть сфокусируешь — кларнет
ну а на ощупь — веткой ветка
потри её кора вельветна
всплеснут их пять не расплести
дельфиньи жабры-лепестки
Ведь кто-то положил сама ли
на место видное едва
Нас прочно чудеса достали
но вот овал там пыль вдова
портрет похожий невозможно
у стенки противоположной
шагнешь к нему как от него
нет меж вами ничего
опушка разве что в белилах
и оборотень-инструмент
пять лепестков из тех ленивых
дельфиньих лет
* *
*
черепашнее разве метеозонды
сутки трясся бы в тамбуре грязный сонный
да к себе проводник зазывает вникнув
Под горилку палёную хрустнет цукерка
а за наших панёнок наутро повторим
вихрь снежинок мелькнул задыхается кролем
быстро небо уже за Полтавой померкло
Зуб внесла золотой любопытством виляя
(не расписаны явно и все по-простому)
ржаньем прыснет щекоткою выдаст истому
искорежь меня к этому зависть стальная
я ль пропью мастерство скоростного надрыва
мне бы ваших на тему белья одеяла
оперетт с выясненьем куда что девала
парой где нам и как нам а эта красива
Обращайся он поручень вытрет во Львове
через двое назад и обнял как от печки
но когда размозжится тупик бесконечный
я забуду в чем трясся к нему наготове