стихи
Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 10, 2009
Кузнецова Инга Анатольевна родилась в поселке Черноморский Краснодарского края в 1974 году. Окончила журфак МГУ. Печаталась во многих столичных журналах и альманахах. Выступает и как литературный критик. Автор книги стихов “Сны-синицы” (М., 2002). Живет в Москве, работает в журнале “Октябрь”.
* *
*
Вечер красив, точно первобытный пейзаж:
диплодокова нежность многоэтажек,
детской горки остов и входящий в неистовый раж
джип-носорог. Как нелеп он и тяжек.
Он ноздрями огней раздвигает неправильный двор,
роет мордою снег, зеленеющий под фонарями
(эти мха островки с запекшимися краями).
Наливается кровью, глазея в упор.
Дом травояден — невинное логово мух,
облепивших его, прокусивших до норок квартирных.
Как похоже на “з-з” завсегдатаев пенье эфирных
и на “ж-ж” наше чтение вслух!
Мелочь пузатая, думаем мы, что давно
проживаем — уже измениться могли б. Птеродактиль
самолета мигает во тьме. Время дует в окно,
разрушая анапест и дактиль.
* *
*
Собаки по полям Средневековья
бегут к тебе, проваливаясь в снег.
А ты не смотришь. Выйти не рискуя,
стоишь за деревом и лишь покоя
желаешь, поздний человек.
Что музыки высокая серьезность
и девичья прозрачность рук?
Что битва в полный рост? Лишь твой испуг
безмерность вызывает, лишь нервозность.
Вот человечества нелепый возраст —
ты скажешь. Образы от равнодушных век
уходят, и бессмысленней пространство.
Артериальной крови христианства
и варварству пассионарных вен
ты, вялый, не найдешь замен.
* *
*
из завитка волос здесь вырастает лес
любовь смешна как бабушкина лупа
разбить ее в сердцах ведь доверяться глупо
тому кто помнит времени в обрез
что делать кислород как стылая вода
ни выпить ни вдохнуть ни закричать как птица
ты говоришь свое двусмысленное да
скорей из любопытства
все порастет и речь трава на пустыре
и я в ее стеблях как ломкое тире
любовь стекло и преувеличенье
и лес Анри Руссо
горячий сок
стучит в цветок растоптанный висок
а ты как знак с потерянным значеньем
* *
*
в автомобильной капсуле
в темноте
думаешь об абсо-
лю-
те
пока бросает тебя дорогой
а-ля рюс
особенно ясно (проверить не пробуй)
что тело груз
сердце твое небольшим сизифом
вкатывает его
на голубую вершину мифа
результат нулевой
на снег что дворник крошит лопатой
наслаивается летний день
ярко-зеленый шероховатый
что твой лоден
все что снаружи перевираешь
путаешь расщепив
видишь внутри и перебираешь
с точностью ощупи
* *
*
все остыло буковка осталась
страшно потерять
эту исчезающую малость
литера-
туру ничего уже не помним
(стерлись полюса)
как народ бросал камни и комья
за ограду полиса
ах поэты и жалеть не надо
об официальном языке
без награды шляйтесь вне ограды
думая о му-зы-ке
* *
*
я мама и мамонт а шкура у меня внутри
снаружи стекло не дотрагивайся смотри
все то что я чувствую вспыхнет бегущей строкой
а зверь из меня никакой
сама и не знаю как вывернутая наружу
космата стеклянна я вынесла жар и стужу
и не раскололась и не вымираю с ребенком играю
пока протираются линзы и чистятся ружья
пока не готовы прицелы и окуляры
не прячусь не надо раскопок оставь микроскопы
нас много мы были в начале нас долго не замечали
стеклянные мамонты стойкие экземпляры