Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 6, 2004
Минаков Станислав Александрович родился в 1959 году в Харькове. Поэт, переводчик, эссеист. Автор нескольких поэтических книг. Член Национального союза писателей Украины. Лауреат российских и украинских литературных премий.
Воспою тебе сказочку, да не кривися, послухай ты:
как у реки-то псковской у Лугвицы Тимоха отрок выпасал скоты;
да, надысь-вчерась, лет четыреста сорок тому
паче солнца сияющ свет явися ему.
В час вечерняго пения виде Тимоня на воздусе свет велик,
а во свете том — Богородицы Умиления пречистый лик;
на руках держащу предвечнаго младенца Господа нашего Иисуса Христа,
и к лицю Его горненебесному Сама преклонившася — лицем чиста.
И рече Тимке глас: вот иди-ко, отроче, на Синич-гору, что рукой подать,
и узриши там — от Благодетеля всякому дыханию — возблагодать.
И пошел Тимофей Терентьевич — перепуган, кроток и молчалив,
на Синичью гбору, где пичуги щебечут щебетом чив да чив.
И всю ночь там молился Тимоня, а поутру
Богородица Умиление явилась на ту гору.
И опять повелела отроку: шесть год спустя
приходи сюда, приходи, не страшись, дитя.
В-третье, как было сказано, спустя шесть год,
на гору святую Тимофей Терентьич пришед, юрод,
лицезрел икону и света испил сполна,
и опять паки взяся та икона на воздух и бысть не видна.
Да повелено ею было Тимоне итти во Воронич горбод
и сказать народу, чтобы все крестный ход
повели с иконою Умиление на Синичью горбу.
Что, не веришь? Ты слухай, слухай — ей-Бо, не вру.
Ты не веришь, тако же не поверил Тимохе Никита поп.
Для того и помрачен был вкратце рассудком поп — да поверил чтоб.
Потому (как Фома) от того просветлел в уме и повел людей,
на Девятник по Пасхе, крест серебрян держа дак промеж грудей.
Поп Никита с Воронича отправился, велеречив,
на Синичью гору на тую, где синицы поют чив-чив.
И на горе на той, где горобцы хороводят чирик-чирик,
на сосне — Одигитрии Божией Матери народу явился лик.
На сосне на дереве иконочка как есть светилася, на сосне.
И лишь Тимохе блаженному на руки спустилася — как во сне.
И срубил народ часовенку на горе на той
и нарек тогда Синичью — горой Святой.
А на праздник Покрова (скажи-ка!) часовня та
Вся дотла (ты слухай, слухай!) сгорела — знать, неспроста.
И когда, сокрушаяся, разгребли золу,
Одигитрию Богородицу нашли (ты представь, целехоньку!) — на полу.
Иоанн-то, царь наш Грозный, — где стал пустырь,
повелел тогда отстроить-де монастырь.
Богородична Успения там престол возсиял,
где сосна росла, с коей Тимонька иконку съял.
Стало быть, тех веков предавешних испокон
Одигитрии и Умиления — двух икон
там обитель встала. И по сей день
на Святой горе — Пречистыя Матере пресвятая сень.
А через чверть тыщелетия в ту горбу, в ту святую самую, не в какую-нить
Алексан свет Сергеевич завещал себя схоронить.
Что землица, говорил, прекрасная: ни глины, ни сырости, ни червей…
(Да скажу те: земля, она — первей всех вервей.)
…Ну а Тимофей-то Терентьич, по явленью икон, всепремного рад,
возвестить велику новость отправился в Новоград,
и труждался по селам да по погостам, и за своя труды
ни с хитра, ни с горазда не взимаше мзды.
Да уж в Новеграде Великом Пимен архиерей
заточил Тимофея Терентьича аж за шестью шесть дверей.
Юй, люди добрыя так ругашася уродивому и глум творяше — что твой
палач!
Помяни ж, православный касатик, Тимоню мученика — поплачь,
поплачь.
А царь-то Грозный — тот, что преподобному Корнилию Псковскому
лично отсек главу
за то-де, что князю Курбскому дал во Печерской обители преклонить
главу;
а царь-то Грозный — тот, что самолично к литургии каноны писал,
вскоре по кончине Тимониной Великий-то Новгород в кровь искромсал…
Я к чему свое долгое слово веду-клоню,
что толку тебе ббез толку, зевающему коню?
Ты ответь мне, разумник-бля, почему
не тебе б, положим, явилась икона, а все ж — ему,
все же — юроду несмыслену, Тимонечке, дурачку, —
не честнбому крестьянину, не попу Никите, не купцу,
не мытцю, не мытныку и не братку качку?
Ой, пойдем же ж, друже, и мы с тобой на горбу какую-нить
и молить Пречистую Деву станем — Свой лик явить.
Али нетути в мире горы такой,
где б на грешных, нас, снизошли благодать, покой?
10 января 2004.