Стихи
АЛЕКСЕЙ АЛЕХИН
Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 5, 2001
АЛЕКСЕЙ АЛЕХИН
*
…И ШАГНУ В ПУСТОТУ
Алехин Алексей Давидович родился в 1949 году в Москве. Поэт, критик. Автор четырех поэтических книг и книги поэтической прозы. Главный редактор журнала поэзии «Арион». Постоянный автор «Нового мира». Живет в Москве.
Каникулы стихотворцаРегулярный французский парк напоминает сонет.
Английский — расчетливый беспорядок верлибра.
Весь август редактировал дачный клочок: пропалывал спондеи, засевал пиррихии, секатором прорубал цезуры. Кое-где спилил, поделив на строфы.
После все равно зарастет разговорной речью.
Труды и дни
для птиц
над полем раскатали большие небесанад старой яблоней
высоко застеклили купол
для пчел и осединственное облачко оставили
мазком побелкида мутный след
где тачками возили синеву
Прохожий
Перед самой войной.
В холодный день, особенно если у кого худое пальто.
Как обычно по средам,
после бани с пальмой и парикмахершей,
женщина с девочкой лет десяти у окна в ресторане.
Поздний завтрак или ранний обед.
Школа пропущена.
«Правда, официанты похожи на женихов?»
За зеркальным стеклом у тротуара
ждет большая машина, шофер углубился в газету.Мать глотает легкое вино
и качает головой.
Девочка возит ножом по тарелке,
любуясь в окно
черной отцовой машиной и толстым шофером:
тот балует маленькую пассажирку.
На мгновение их загораживает прохожий.
Чернявый, худущий, с бумажной трубою под мышкой.
Это втузовец-провинциал тащит будущее лауреатство свое из общаги.
Они познакомятся в 51-м на пересылке.
Случайное совпадение глаз.
«Как прямо девчонка глядит», — подумал идущий и забыл.
«Черный, как жук», — подумала девочка и забыла.
Романзахлопнешь на последней странице
как взмахнешь рукой на вокзалепомнишь там еще инвалид рвал баяну мехи
…besame mucho…
Никчемный реквизит
мой дядя Ваня
умер с букетом в руке на Чистопрудном бульварев молодости он играл у Мейерхольда
ни покалеченная велосипедом нога
ни женитьба на театральной зануде
ни служба завклубом
его не перекроили и онвсегда входил в дом раскатывая качаловский голос
как входят с неуклюжей елкой
в предновогодний трамвайот дома того
остался только дубовый буфетвсякий раз отворив его створки я вижу:
абажур лицо в тени лба
кулак с папиросой
синий дымок над сервизной чашкойи на тесной вешалке тулуп
тискает рыжие шубки
Пермский период
провинция
слишком приспособилась к империи
и ей нелегко оживатьотложения великой эпохи почти скрыли губернский город
только оперный театр торчити все ж
администрация губернатора
ведет трудные переговоры с баронетом сэром Импеем Мурчисоном
членом Королевского географического общества
об учреждении Российско-британской палеонтологической компаниив центральном универмаге
выставлена коллекция розовых платьев с зелеными пояскамине утратившие веры в эволюцию
бедно одетые позвоночные приходят в библиотеку послушать стихии налаживается производство электродрелей
а в облупившемся прозоровском доме
обосновалась мастерская металлических дверей и решеток
с красивым именем «БлаговЬстъ»…три сестры из педагогического мечтают о торжестве мезозоя
и восклицают: «В Москву! В Москву!»но отъезжающих в столицу
провожают как на войну духовым «Прощаньем славянки»
на вокзале
Последняя дверь
умер брат
больше нет никого
между мной и той дверьюлатунная ручка
болтается как в коммунальной уборной
краска «под слоновую кость» облупилась
гвоздем нацарапано «сука»вот распахнется
и шагну в пустоту