«...СТРЕМИТЬСЯ К ВЫСОКОЙ СВОБОДЕ»
Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 9, 1997
«…СТРЕМИТЬСЯ К ВЫСОКОЙ СВОБОДЕ»
В третьем номере «Нового мира» за этот год напечатана статья Леонида Афонского «О будущей России — в тоталитарные времена». И там — насколько мне известно, впервые на страницах вашего журнала — идет речь о мировоззрении моего покойного мужа, русского мыслителя Дмитрия Панина, книги которого пришли в Россию уже после его кончины… Но тем более читатель имеет право на более ясное и объемное представление о сумме идей Панина, чем то, которое дает Афонский.
Панин — прежде всего христианский социальный философ, а отнюдь не технократ-утопист, каким он выглядит у Афонского.
Панин был убежден, что «люди доброй воли», употребляя евангельское выражение1, могут спасти от гибели мир-маятник, приближающийся к конечной точке своего размаха. «…Но для этого нужна активность, нужна жертвенная элита, которая может забыть о своих благах и интересах и жертвовать собой во имя спасения человечества. …Я не вижу фатальной слабости добра по отношению ко злу… Добро — начало творческое, а зло — разрушительное. …В пользу людей доброй воли еще один сильный довод: наличие большого их числа. При громадном извержении зла в мире для его существования как огромного единства должно быть в его пределах доброе начало в том же, а если не в том же, то, во всяком случае, в громадном количестве».
Афонский утверждает, что «Д. М. Панин, пройдя сталинскую неволю, видел в человеке несравненно меньше природного добра» (чем А. Д. Сахаров. — И. П.).
Панин же считал, что «без участия благородного начала души все скатится в энтропийную бездну… Только нравственное, благородное начало может спасти мир». В его книге «Держава созидателей» одна глава так и называется: «О значении духовного благородства».
«Этический контроль необходим, чтобы поднять благородный, духовный уровень восприятия жизни, создать уровень благородства духа. Потому что, когда мир погрязает в подлости, он одновременно погружается в пучину зла. …Для того, чтобы злое начало вошло в свои берега, чтобы оно количественно было поставлено под контроль доброго начала, нужен этический контроль, осуществляемый добрыми силами. Эти добрые силы есть, их нужно разбудить и вооружить идеями».
Афонский боится идеи «этического контроля», в ней ему видится чуть ли не деспотизм, но Панин пишет: «Тот, кто думает, что этический контроль нереален, считает, что добро слабо, что проповедь Иисуса Христа ничего не дала, что Дьявол царит, что Дьявол — реальная сила и что все потуги с ним бороться нереальны. Христианин так считать не имеет права. …Увы, миллионы пользуются припевом «это не реально, проблематично», потому что он очень удобен. Объяснять ничего не нужно, доказывать ничего не нужно, и люди с важным видом вещают: «это утопично». Вот и все. И вроде получается, что ты умный человек и доказал, что хотел».
Афонский упрекает мыслителя в том, что у него «механическое деление людей на «созидателей» и «разрушителей», чуждое истинному христианскому пониманию человеческой души».
Д. Панин: «Самое древнее и несомненное деление людей на мирных, а нередко и праведных тружеников — авелей и на завистников, способных на убийство, — каинов (Быт. 4: 2 — 16). Исходя из этой бессмертной схемы людей следует делить на созидателей и разрушителей».
Понятие свободы обосновано Д. Паниным в его философии: «Свобода может быть высокой и низкой, поскольку ее проявление зависит от желания человека и сделанного им выбора. Путь к высокой свободе проходит через длительное проявление полусвободы и требует от человека преодоления большого сопротивления и самоусовершенствования». В «Державе созидателей» глава названа «Свобода через полусвободу». «Совершенно напрасно гнездится в человеке понимание свободы как «делай, что хочешь, говори, что хочешь, что моей левой пятке хочется». Совсем нет. Путь к свободе через полусвободу. Мы должны стремиться к высокой свободе, а не к низкой…»
Л. Афонский исключает Панина из некой «магистральной линии» отечественной мысли, выражающейся «в сознательном самоограничении человека». Во всех своих работах Д. Панин говорит о самоограничении человека, при отсутствии которого свобода становится своеволием.
Дмитрий Панин, повторяю, русский мыслитель, и не надо делать из него «ярко выраженного технократа с иллюзиями социального конструирования».
Исса ПАНИНА.
Севр, Франция.