Мартинюс Нейхоф, Хендрик Марсман, Паул ван Остайен, стихи. Перевод с голландского и комментарий Марины Палей, при участии Сильваны Ведеман
К УКЛОНЧИВОЙ ЗВЕЗДЕ
Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 7, 1997
Перевод Марина Палей
К УКЛОНЧИВОЙ ЗВЕЗДЕ
МАРТИНЮС НЕЙХОФ
*
Песня безумных пчел
Надзвездный запах меда
в цветах рождает зависть,
надзвездный запах меда
нас выманил из ульев.
И запах, и жужжанье,
застывшие в лазури,
и запах, и жужжанье,
без пауз, без названья,
прельстили нас, наивных,
забыть сады земные
позвали нас, наивных,
изведать роз нездешних.
Забросив род и рой свой,
мы, пчелы, в приключенья,
забросив род и рой свой,
ликующе пустились.
Никто по доброй воле
не может страсть отринуть,
никто по доброй воле
не может смерть снести.
Все больше изможденны,
все ярче просветленны,
все больше изможденны,
к уклончивой звезде —
взлетели и исчезли,
беззвучны, бестелесны,
взлетев, мы растворились
повсюду и нигде.
Кружится снег. Мы гибнем,
на землю возвращаясь.
Кружится снег. Мы гибнем.
Меж ульев снег идет.1934.
Impasse*
Мы собирались кофе в кухне пить.
А мне покоя не давал вопрос.
Но стыдно было спрашивать всерьез…
Хотел как бы случайно я спросить.
И вот сейчас я мог ее застать
Почти врасплох: плитой поглощена,
Она могла быть незащищена,
И вскользь я обронил: о чем писать?
Как раз наш громкий чайник закипел,
И пар, ее окутав, отлетел
В раскрытое окно, в глициний синих стаю.
И молвила она, по чашечкам струя
Уютный кипяток, чья тонкая струя
Дарила аромат, — заступница моя,
Она сказала просто: я не знаю.
1934.
ХЕНДРИК МАРСМАН
*
Ладонь поэта
Ладья судьбы, моя ладонь!
Лист ясных линий открываю
И, тайным знаньем наделен,
Бесстрастно о себе читаю:
“…Гнать по дубравам, в рог трубя,
Глотать огонь из пенных чарок
И, женщин огненных любя,
Встречать рассвет в походах ярых,
И, как нахлынет новый день,
Втравлять в игру то свет, то тень,
А брызнет ночь узором чистым,
Мечтать под небом бархатистым —
Все то тебе не суждено.
Вино разбавится водою.
Любовь не постучит в окно.
Меч также не учтен судьбою.
Но, как глухонемой монах,
Исчахнешь в тщетных ты трудах,
Истаешь, как свеча в каморке,
И день и ночь моля послать
Луч вдохновенья, чтоб опять
Разжечь пожар во грезах горьких…
Вообще кратка твоя верста:
Вот так же, ночью, в гулком доме,
Умрешь. Без друга, без креста.
Лишь верные сложив ладони”.1929 — 1933.
Ландшафт
На лугу зеленом
Стадо отдыхает.
Над озерной гладью
Цапля воспаряет.
Выпи взглядом впились
В зеркало воды.
А в полянах поймы
Скачут кони вольно,
По струистым волнам —
По волнам травы.
1936 — 1937.
ПАУЛ ВАН ОСТАЙЕН
*
Песня альпийских охотников
Voor E. du Perron.
Один господин по улице вниз
один господин по улице вверх
два господина сходя и всходя
один господин сугубо спускаясь
другой господин сугубо взбираясь
у магазинчика “Хиндерикс-Виндерикс”у магазинчика “Хиндерикс-Виндерикс” почтеннейших шляпников
у самых дверей повстречали друг друга и горожан
один господин приподнял свой цилиндр
правой рукой
другой господин приподнял свой цилиндр
левой рукой
и вот они мимо проходят друг друга
правый и левый сходя и всходя
правый спускаясь левый взбираясь
и так они мимо проходят друг друга каждый с цилиндром с личным цилиндром каждый с сугубо приватными так они чинно минуют друг друга цилиндром
у магазинчика “Хиндерикс-Виндерикс”
у магазинчика “Хиндерикс-Виндерикс” почтеннейших шляпников и горожан
потом надевают те два господина
правый и левый сходя и всходя
пройдя уже двери а также друг друга
на голову каждый свой личный цилиндрхотелось бы мне чтоб вы поняли верно
каждыйгосподиннадеваетсвойсугуболичныйцилиндрнасвоюсоответственно-
и это заметьте их личное право личнуюголову
приватное право двух этих господ1927 — 1928.
Melopee
Voor Gaston Burssens.
над водой луна усталая скользит
под луной вода усталая скользит
по воде и под луною лодочка плывет в лиман
вдоль речного вдоль ночного тростника
мимо луга заливного и песка
плавно следует ладья плывя в лиман
плавно следует ладья с луной в лиман
так они втроем плывут в лиман
лодочка луна (de Maan) гребец (de Man)
почему плывут в лиман de Maan de Man1925.
ОБ АВТОРАХ
МАРТИНЮС НЕЙХОФ (Martinus Nijhoff; 20.04.1894 — 26.01.1953) родился в Гааге, где, за исключением студенческих лет в Амстердаме, прожил всю свою жизнь. Адвокат и филолог по образованию, внук известного голландского издателя. Дебютировал в 1916 году книгой стихов “De wandelaar” (“Странник”). Это была поэзия романтическая и декадентская, которая тематически включала одиночество, страх перед жизнью, тоску по детству.
Наиболее крупными, значительными и, возможно, непревзойденными по мастерству в нидерландской поэзии того времени явились две поэмы Нейхофа: “Аватер” (“Awater”, 1934) и “Час Ч” (“Het uux U”, 1937).
Не прибегая к неблагодарному способу пересказа, следует констатировать, что обе эти поэмы относятся к шедеврам мирового уровня. В них обеих поражает необычайная, прозрачная простота стиля, невероятная пластическая виртуозность, легкость, “бесшумность” — и вместе с тем какая-то неоспоримая монументальность. Нейхоф, испытывая в это время закономерное влияние экзистенциализма, сумел придать так называемым “современным вопросам” характер изначальности, а форме, в соответствии со своим вкусом и талантом, — стройность и чистоту классических линий.
Что касается его драгоценной лирики, Нейхоф часто прибегал к форме сонета. Кроме того, им создано драматургическое произведение в стихах “Святое дерево” (“Het heilige hout”, 1950), где представлены три пьесы на библейские мотивы. И наконец, будучи полиглотом и человеком, открытым мировым культурам (что, кстати, характерно для голландцев как таковых), поставя эти качества на высокопрофессиональную основу, Нейхоф явился первоклассным переводчиком поэзии и драматургии таких авторов, как Эврипид, Шекспир, Элиот, Ронсар.
Следует отметить, что нидерландский друг и переводчик Бродского Кейс Ферхёйл в свое время познакомил его с поэзией Нейхофа, которая произвела на Бродского сильное впечатление. В своем предисловии к переводам стихов Бродского Кейс Ферхёйл высказывает убеждение, что “Песня безумных пчел” оказала влияние на написание Бродским его “Осеннего крика ястреба”.
Мартинюс Нейхоф умер в Гааге — в том же городе, что и родился. О положении, которое он занимает в нидерландской поэзии, можно судить уже и по тому факту, что в Голландии существует литературная премия, названная его именем.
Переведен на многие языки мира.
ХЕНДРИК МАРСМАН (Hendrik Marsman; 30.10.1899 — 21.06.1940) родился в Зяйсте, недалеко от Утрехта; в самом Утрехте закончил юридический факультет университета и проработал некоторое время адвокатом.
В 1921 — 1922 годах он совершает поездку в Германию, — его первый сборник стихов “Стихи” (“Versen”, 1923) содержит в себе явное влияние немецкого экспрессионизма.
Следует заметить, что в своем мировоззренческом развитии Марсман последовательно прошел три этапа: витализма — этот период заканчивается 1933 годом, когда Марсман публикует манифест “Смерть витализма”; мортализма — этот этап лучше всего характеризует его сборник “Porta Nigra” (“Черные ворота”, 1934); и, наконец, во время третьего этапа, то есть после 1936 года, Марсман, синтезируя, органично соединяет оба предыдущих. Смерть видится поэту как художественное завершение жизни, придающее ей смысл. К этому последнему периоду относится наиболее значительная книга Марсмана “Tempel en kruis” (“Храм и крест”, 1940).
Марсману принадлежат известные переводы работ Андре Жида и Фридриха Ницше. Он внес свой вклад и в обновление поэтического языка. Ему принадлежат щемящие пейзажные зарисовки Голландии. Но, может быть, его истинная родина находится где-то вне конкретного географического пространства, однако связана прочно с временами минувших (“ярких”, “жарких”) эпох.
Интересная деталь: в поэтических пророчествах Марсмана заметная, даже зловещая роль отводится воде. Так, например, в подстрочном переводе стихотворения “Ладонь поэта” говорится: “…я только читаю мелкий яркий текст… много воды…”, а в финале стихотворения “Воспоминание о Голландии”, после довольно светлых картин, внезапно и уже гораздо более отчетливо сказано: “И во всех краях / Слышится голос воды, / С ее вечными бедами, / Голос, внушающий страх”.
С зоркостью истинного поэта Марсман довольно точно предчувствовал свою судьбу. В июне 1940 года, спасаясь от немецкой интервенции, он пытается бежать морским путем в Англию. Однако подводная лодка, в которой находился поэт, была торпедирована и взорвана. Хендрик Марсман утонул.
ПАУЛ ВАН ОСТАЙЕН (Paul van Ostaijen; 22.02.1896 — 18.03.1928) — известный бельгийский авангардист голландского происхождения. Проводя внешние аналогии, этого поэта можно было бы сравнить с Хармсом, Хлебниковым, Маяковским.
Паул ван Остайен родился в городе Антверпене, что расположен во Фландрии (части Бельгии, делящей с Голландией общий язык), в семье строгого католического уклада. В отрочестве он получил сильное душевное потрясение, вызванное смертью любимого брата, а затем и сестры, — оба умерли от туберкулеза, что угрожал также и Паулу ван Остайену всю его недолгую жизнь.
Свою деятельность (для заработка) он начал в качестве чиновника (1914 — 1916 годы) в том же Антверпене, однако уже в этот период состоялся и его поэтический дебют: вышла первая книга. В ноябре 1918 года, опасаясь преследований за свою оппозиционную политическую деятельность (он выступал за придание Фландрии статуса независимости), Паул ван Остайен перебирается в Берлин.
Берлинский период (1918 — 1921 годы) играет громадную роль в духовном и профессиональном формировании ван Остайена. Испытав нигилистический кризис, он сближается с дадаистами, а также со многими художниками других направлений. В это время ван Остайен пробует силы в жанре сатирического рассказа, пишет критические статьи по литературе и искусству. Что касается стихов, тогда же ван Остайен постепенно создает и утверждает свою собственную поэтику, так называемый “органический экспрессионизм”, только на пути которого, как был убежден этот автор, может развиваться “чистая поэзия”. Он соединил поэзию с молитвой, считая лирику как таковую только низшей ступенью мистического экстаза. Эта новая, “синтетическая”, лирика (“магическая алхимия”, как называл ее ван Остайен) стремилась главным образом к автономизации стихотворения от его лирической предпосылки…
Из наиболее известных изданий поэта следует указать книги стихотворений: “Music-Hall” (“Мюзик-холл”, 1916, дебют), “Sienjaal” (“Сигнал”, 1918), “Bezette stad” (“Захваченный город”, 1921), “Het eerste boek van Schmoll” (“Первая книга Шмолла”, 1928), “Feesten van angst en pijn” (“Пиры страха и боли”, 1928, посмертное издание).
Поэтическое направление, в рамках которого экспериментировал Паул ван Остайен, для того времени является чуть ли не всеевропейским. Однако в голландской поэзии именно Паул ван Остайен по праву считается самой значительной фигурой этого течения.
Переведен почти на все западноевропейские языки.
Перевод с голландского
и комментарий Марины Палей,
при участии Сильваны Ведеман.
* Безысходность, тупик (голландск.).