ЛАРИСА ТАРАКАНОВА
Опубликовано в журнале Новый Мир, номер 9, 1993
ЛАРИСА ТАРАКАНОВА
*
РАССКАЗЫ
Страна Молчания
Была такая страна, называлась Страна Молчания.
Один любознательный человек узнал туда дорогу и пошел. Он рассуждал так: наверное, в этой Стране царит покой и тишина и людям там хорошо.
Как же он удивился, когда в Стране Молчания его встретили бурные крики: “Добро пожаловать в самую благоустроенную страну!”, “Счастлив, кто посетил наши замечательные места!”, “Здесь самая радостная жизнь!”.
Огляделся человек, плечами пожал. Неприглядная картина представилась ему: хижины одна неказистее другой лепились вдоль кривой дороги, дети с голодными глазами украдкой щупали его карманы, женщины со злыми глазами развешивали на веревках ветхое белье, мужчины играли в азартную игру — чей плевок дальше.
“Разве это жизнь?” — подумал человек.
— Наша жизнь самая продуктивная, — сказал один малыш и добавил: — Дай же мне конфетку.
Человек дал ему конфетку и пошел к центральной площади.
Вдруг все вокруг зашумели: “Да здравствует наш Мудрый Правитель!”
Окруженный воинами и слугами, выехал из дворца тучный человек на
огромном слоне.
Все, даже младенцы, приветствовали Правителя. А наш странник глядел на него и укоризненно молчал.
— Кто это? — спросил Правитель.
— Странник, — доложила охрана.
— Что он говорит?
— Ничего не говорит. Смотрит.
Правитель недовольно поморщился:
— Он мне не нравится. Не выпускайте его из виду.
Прошло некоторое время.
И снова на центральной площади воодушевленный народ приветствует своего правителя.
— А что же тот странник? — спросил Правитель у охраны. — Где он?
— Здесь, в толпе. Стоит и дерзко смотрит на Вашу Светлость.
— Вот как? — скривился Правитель. — Приведите его.
Толпа расступилась перед охраной с криками: “Да здравствует наш Мудрый и Великий’”
Их взгляды скрестились.
Наш странник, маленький в ногах слона, набрал воздуху и что есть мочи закричал:
— Обманщик! Твой народ в грязи и нищете, а ты велишь петь радостные гимны. У тебя в стране женщины разучились любить, а мужчины забыли, что такое честь. Ты плохой. Ты не умный. У тебя сердце заплыло жиром!
Правитель слегка склонился, держа ладонь возле уха раковиной, чтобы лучше слышать.
— Ты презираешь свой народ. Дилетанты и лизоблюды окружают твой трон.
Правитель улыбнулся:
— Какой звонкий голос.
— Государь, — сказала охрана, — прикажи — и мы разорвем его на куски!
— Оставьте его, — сказал Правитель и лениво зевнул. — Он больше не опасен. Он заговорил.
И пышное шествие двинулось дальше.
ТВ
Жила в городе Калуге женщина. И была у нее заветная мечта, связанная с телевизором. Эта женщина всегда с интересом смотрела программы и думала: “Как там, в телевизоре, люди выступают? Вот бы и мне так выступить!” Но она не знала, как это делается, и только мечтала.
Вот однажды сидит она и мечтает, как будто ее приглашают выступать и ей нужно хорошо одеться. Тогда она открывает шифоньер и смотрит на свои платья. У нее было два шерстяных и одно крепсатиновое. Вот она любуется своими платьями и думает, какое лучше надеть, чтобы и нарядно и тепло, то есть с длинными рукавами. Смотрит, а рукава у всех платьев не длинные, а три четверти, как раньше носили. Что же это, думает женщина, фасон-то уже старый? Надо платье переделать. Сложила в сумку и пошла в ателье.
Приходит в ателье, оно закрыто по техническим причинам. Смотрит женщина: табличка висит на дверях, а в ателье полно народу. Она и вошла невзирая на табличку.
Тут на нее приемщица замахала руками, заморгала: мол, куда лезешь, не видишь, что закрыто?
Женщина не сробела, говорит на все ателье:
— Может, я ветеран труда, а вы на меня шипите. И тут другая приемщица подбегает: ах, как мы рады, что вы к нам зашли, мы вас очень культурно обслужим, наше ателье всегда работает для людей.
— Тогда перешейте мне, чтобы по моде было, — говорит женщина и открыла сумку.
И стали у нее заказ принимать и обмеривать окружности. И улыбались ей как родной.
Пришла женщина довольная домой. Села чай пить. Включила телевизор. Смотрит и не поймет: какая-то мымра в ее крепсатиновом платье вертится перед зеркалом и хихикает.
— Так это же я! — воскликнула женщина да так и села мимо стула.
Пока поднималась, отряхивалась, начался концерт легкой музыки.
Сидит женщина и не знает, радоваться или горевать. С одной стороны, сбылась мечта (ее по телевизору показали), с другой — уж очень неожиданно. Если бы ее предупредили, она бы родственникам написала: мол, смотрите меня на телеэкране такого-то во столько-то. А так неизвестно, может, никто не видел…
Прошло четыре месяца, получает она письмо от своего давнишнего друга, который обещал на ней жениться, а сам уехал на Дальний Восток и женился на корейской девушке. Этот друг пишет: “Прости меня, что я тебя обманул. Когда я увидел тебя по телевизору, я понял, как ошибся. Но прошлое не вернешь. У меня долг перед семьей. Желаю тебе дальнейшей счастливой жизни”.
Прочла она письмо. Поплакала. Повздыхала. И сказала:
— Вот телевизор — ящик, и все. А какую роль играет в судьбе человека!
Очередь
Рассказывают, было время, когда ничего не было, а была только одна большая очередь. И люди знали, что очередь — это жизнь. И никуда от нее не деться.
Однажды в очереди встретились два хороших человека и полюбили друг друга. Ее звали Таня, его Коля. Таня стояла за немецкой комбинацией, а Коля был двести семнадцатый за клеем отечественным “Цемент”, но клей кончился, и он стал восемьсот второй за батарейками.
Таня была молоденькая, шустрая. То и дело выбегала из очереди и что-нибудь успевала: пересдать химию, съездить на каникулы в Киев, почистить картошку на ужин.
Коля отлучался из очереди только в самых необходимых случаях: для службы в вооруженных силах и покурить.
Коля присматривался ко многим девчатам, сравнивал и наконец понял, что лучше Тани нет никого.
Сперва Таня удивилась: разве бывает любовь в очереди? Из художественной литературы она знала, что любовь бывает при луне, в беседке приусадебного сада.
Когда они с Колей впервые поцеловались, очередь притихла, по ней прошелестел трепетный вздох. Все вокруг одобряли чистое, светлое чувство, и каждый вспомнил о своем, сокровенном.
Таню с Колей по такому случаю подтолкнули вперед, поближе к прилавку, где давали изумительные алюминиевые сковородки по две штуки в одни руки.
— Вам теперь в хозяйстве пригодится, — улыбалась очередь.
На свадьбе было много еды, гости ели и пили с удовольствием. Одно беспокоило Колю.
— Пока мы тут женимся, — шептал он на ухо невесте, — наша очередь может пройти.
А Таня успокаивала его, говоря, что очередь бесконечна и никогда не пройдет.
Она была права милой женской правотой.
Можно сказать, в их жизни очередь по-настоящему только начиналась. Но они, опьяненные взаимной любовью, этого не понимали. Много ли надо человеку; пока он молодой? Сперва кажется, что немного: удобный рюкзак и выносливые кеды — чтобы дальше пройти и больше увидеть. Очередь очень устраивает, когда вам не нужно холодильника или смесителя для ванной — на одного претендента меньше. Но это пока у вас ветер в голове. А когда у вас семья — другое дело. Ничего не попишешь. Очередь вздыхает, пропускает вас на законно занятое место и великодушно заверяет: “Он тут стоял’”
Прошли годы. Таня с Колей ждали получения квартиры. Каждый квартал они приходили в жилищное бюро и отмечались в своей очереди. Однажды в бюро к ним обратилась миловидная женщина и сказала с улыбкой, что может им помочь в решении квартирного вопроса… за умеренную плату, конечно. Женщина сказала:
— Вы даже не почувствуете этого расхода, всего каких-нибудь десять — пятнадцать лет вашей молодой жизни.
— Вот настоящая волшебница! — радостно решили муж и жена.
Получив квартиру, они шутили друг с другом:
— Старушка, ты чего загрустила? Разве можно грустить в отдельной квартире?
— Старичок, ты не прав, я не грущу, а радуюсь: теперь за неимением своих детей, которых мы не позволяли себе из-за отсутствия жилищных условий, мы можем кого-нибудь усыновить или завести кошечку.
Но кошечку им не пришлось усыновить, потому что подошла очередь на “Ладу”.
Если бы они были умные, то прежде автомобиля встали бы в очередь на строительство гаража.
Но и тут им здорово повезло. Одна приятная женщина доверительно сообщила, что инвалидам гаражи даются в первую очередь.
— Игра стоит свеч, — сказал Коля и лишился левой ноги.
Прошли годы. Супруги жили душа в душу, проявляя друг о друге нежную заботу. Все у них было для хорошей жизни. А чего не было, то они добывали с помощью Колиной инвалидности.
Но вот настал день — и по радио объявили: “Очереди отменяются!” Как же так, удивились супруги, разве это мыслимо? Они оделись и вышли на улицу посмотреть, какая такая жизнь без очереди.
По улице ходила молодежь, чавкая и хрустя жевательной резинкой, из открытых окон детского сада летели звуки ламбады и яростный призыв воспитательницы “Танцуем все!”
Витрины ломились от товаров, а покупатели проходили мимо.
Супруги поглядели и облегченно вздохнули.
— Мы свое прожили, а каково молодым?
—Да,—сказала жена. — У нас девевять кило гречки припасено. Проживем.
И прожили еще некоторое время.
Может, и до наших дней дожили. Сейчас не поймешь, кто был, кто остался.