Стихотворения. Перевод с иврита Александра Бараша
Опубликовано в журнале Новая Юность, номер 4, 2020
Перевод Александр Бараш
Дан Пагис (1930—1986) — поэт, исследователь средневековой еврейской литературы. Родился в городе Радауц в Буковине, в немецкоязычной семье. В 1941 году был отправлен в нацистский концлагерь, провел там три года. С 1946 года жил в Израиле. Преподавал в Еврейском университете в Иерусалиме. Автор восьми книг стихотворений и нескольких трудов по средневековой еврейской поэзии.
Меха
Большой резной шкаф, темно, запах нафталина и легкий запах духов. Мамины меха — в летней спячке. Поблескивают стеклянные глаза серебристой лисицы, им снится зима. Я оживу вокруг снежного горла мамы. Она умерла, когда мне не было четырех лет. Ее зовут Юли. А меня не зовут и не ищут. Я здесь, с мехами: мне можно еще немного подождать, до снега.
Провал
Он провалился
на экзамене по арифметике
сто лет назад
и боится идти домой.
Лицо цвета мела, глаза цвета чернил.
Запрятанный за решетку
страниц своей тетради,
кровоточащий красными ошибками.
Уже написал сто раз, в качестве наказания,
правильный ответ на доске.
Уже знает, что один делить на ноль
стремится к бесконечности.
Этого все еще недостаточно.
Между пустых деревянных скамей
напротив пятен карты мира на стене
спрятался, лишь бы не появилось солнце
и не заставило опять жить,
но даже если вернется в мир неправды,
он больше не забудет счет, который выучил,
потому что помнил его все годы смерти
до сих пор.
Подозрительный предмет*
Не трогай, сказала она,
это подозрительный предмет.
Это твоё? Не трогай меня.
Какая бдительность.
В этот раз,
спасибо тебе,
со мной ничего не случится.
Я все дальше и дальше
от подозрительного объекта
моих желаний,
теперь он потерян.
Еще одна
опасность миновала.
И я тихо рассеиваюсь,
я потерян.
————————-
* «Подозрительный предмет» (ивр.: חפץ חשוד ) — термин для сумок и пакетов, оставленных без присмотра, в которых может оказаться заряд взрывчатки.
Письмо
Путь сбивается с пути.
Я не знаю, что еще может случиться в прошлом,
от чего уже отказалось новое мгновение
в последнем вагоне.
Страны уходят.
Иногда по дороге обо мне вспоминает
сонное окно и машет занавеской.
Или внезапная стена
отскакивает от ночной черноты.
Как я мог
что-то писать вам,
мои дорогие
старые снимки.
Границы растянулись.
Побудьте еще между строчками
и не беспокойтесь обо мне.
Рядом со мной стареет
мое отражение
в черном стекле.
Сила тяжести
Если я спущусь в ущелье, то исчезну. Мертвая зона проглотит меня. Поэтому перепрыгну через нее, со скалы на скалу… по крайней мере, с верхушки на верхушку. Я решил сделать так — но в эту секунду, по воле каких-то темных сил, потерял возможность прыжка как у кузнечика, и на меня навалилось притяжение к мертвой зоне, к любому ее мельчайшему и не имеющему значения участку.
Я вынимаю метр, свернутый как улитка, начинаю ползти, измеряю впадины, русла, расщелины. Складки поверхности — объем, окружность неровного мира. Вот она простирается передо мной, живая равнина точности, прямоты и справедливости.
Перевел с иврита Александр БАРАШ