Стихотворения
Опубликовано в журнале Новая Юность, номер 3, 2014
* * *
Морочь меня, мани, морочь,
Хоть знаю я мороке цену.
Пускай танцовщица на сцену
Впорхнет, такая же точь-в-точь,
Как во младенчестве моем
Порхала на волшебной елке —
— Сто тысяч бабочек на шелке.
О, жизнь, давай с тобой вдвоем
Хранить излюбленный секрет,
Давай держать от всех в секрете,
Что есть на свете только дети,
А старости и смерти нет.
* * *
Как хорошо, пустынно, голо,
Последний лист танцует соло,
И суетится вкруг него
Снежок мельчайшего помола…
Не понимаю одного —
Как удалось дойти досюда —
До этого земного чуда,
Откуда — взгляд куда ни брось —
Видны пустоты и откуда
Видна вселенная насквозь.
* * *
Давай с тобою на паях
Писать заметки на полях,
Давай с тобою, Добрый Гений,
Писать без прений и без трений
Про дни и ночи в сих краях.
Давай писать о том, о сем.
Нет, не о том, как крест несем,
А как без всякого усилья
Несем невидимые крылья…
Хоть мир мы этим не спасем,
Но принесем Благую весть,
О том, что все же что-то есть
В земных делах, и, между прочим,
С тобой такое напророчим,
Что за прозренье можно счесть.
Давай же оставлять поля
Для разных разностей и для
Душой отмеченных событий,
Непредсказуемых открытий,
Что делают шутя, шаля.
* * *
Ах, дерево, прости мне беглый взгляд,
Прости, что вечно прохожу я мимо,
Прости и верь, что мною ты любимо,
Хоть ты старо и беден твой наряд.
Я, как и ты, не слишком хороша,
Но ведь важна не внешность, а душа.
* * *
О, Господи, Господи, сделай, как было,
Когда все желанное в руки мне плыло,
И рук не хватало все это обнять,
И знать я не знала, что можно отнять,
Отнять у меня все, что дорого, свято…
И слышу: «А разве так было когда-то?»
* * *
Не ведаю — к счастью ли это, к несчастью,
Но стал ты моей неотъемлемой частью.
В чем счастье? Да в том, что люблю и любима,
Несчастье же в том, что вдвойне уязвима.
* * *
Такая призрачная грань
Меж «да» и «нет», меж «есть» и «было»,
Меж «я люблю» и «я любила»,
Смотри ее не протарань,
Не допусти, чтоб все слилось
В одно. Пусть будем мы на грани
Кромешной тьмы и ранней рани
И счастья, что почти сбылось.
* * *
Как хорошо, что все без дна,
Что нету ничему предела,
И, хоть ты высоко взлетела,
Синь не задетая видна.
Коль рухнула из высей ниц,
И все кругом взирают вчуже,
Скажи себе: бывает хуже,
У горя тоже нет границ.
* * *
Устала бороться. Сдаваться хочу.
Сдалась бы на милость, но только на чью?
На милость судьбы и грядущих годов?
Но кто милосердным казаться готов?
Кто новым недугом не будет грузить
И гибелью полной не станет грозить,
И скажет: «Ты стойко держалась. Хвалю.
Вернуть тебе силы и бодрость велю,
И гибкость суставов, и прочность костей,
И тьму запасных дефицитных частей»?
* * *
А я вместо частых походов в собес
Слежу за расцветкой волшебных небес,
Не помня про возраст давно пенсионный,
Пишу что-то пылкое ночью бессонной,
И в свой день рожденья всей юной душой
Жду дивных подарков в коробке большой.
* * *
И лишь когда прижмет,
Я признаюсь, что все же
Земная жизнь — не мед
И жить — себе дороже.
Но лишь едва-едва
Судьба ослабит хватку,
Счастливые слова
Пишу в свою тетрадку.
* * *
Коль буду унывать,
Господь мне влепит двойку.
Он разве не затем
Затеял эту стройку,
Чтоб в нас внедрить азарт,
Кураж, хороший тонус,
Когда и хлипкий март
Пленителен, как бонус,
Когда любой провал —
Не есть мотив для плача,
А лишь судьбы сигнал
И дерзкая подача?
* * *
Как сорок лет тому назад,
Сердцебиение при звуке
Шагов…
Как сорок лет тому назад,
Я вымок под дождем…
А. Тарковский
Как сорок лет тому назад…
О, как строка звучит тревожно
И сладостно. А можно, можно
Ее возьму я на прокат?
Ведь и со мной и у меня
Тому назад лет тридцать, сорок
Случился некий темный морок,
Опасно жизнь мою креня.
Ведь и со мной, ведь и со мной,
Хоть и не в дождь, а в день метельный
Был случай дивный и смертельный,
Смертельный, дивный, неземной,
И я, не слыша голосов,
Пути почти не различая,
Шла, прикусив рукав, не чая
Услышать снова жизни зов.