Опубликовано в журнале Новая Юность, номер 6, 2012
Родион Белецкий
ЮМОРИСТ
Если Юморист случайно встречал знакомого на улице, он говорил:
―
Привет. Я давно за тобой слежу.Знакомый хмурился:
―
В смысле?―
Я за тобой давно слежу, ― повторял Юморист. ― От самого сексшопа.Чаще всего знакомый не понимал шутки. И Юморист пускался в объяснения.
― Я за тобой от самого сексшопа иду. Ты там, наверное, покупал что-то.
― Нет, ― отвечал знакомый, ― я там ничего не покупал.
Юморист растолковывал, почему он выдумал сексшоп, и почему это все весело. Беседа при этом окончательно теряла смысл, и знакомый спешил уйти.
Женщин Юморист баловал другой шуткой. Наскакивал на них и говорил задорным голосом:
― Журнал “Лиза” рекомендует: середина зимы, время стирать пуховик!
Почему-то он считал, что это смешно. Женщины были обратного мнения и, вероятно, поэтому не торопились остаться у Юмориста на ночь.
Когда в гостях Юморист видел маленькую девочку, он всегда говорил родителям ребенка:
― Симпатичный у вас мальчик.
Родители поправляли: это девочка. А Юморист смеялся и говорил, что он понял, что это девочка, но специально назвал ее мальчиком, “для смеха”.
Родители переглядывались и отходили в сторону вместе с ребенком.
Случалось и так, что в гостях (куда Юмориста звали все реже и реже) он с хитрым лицом спрашивал:
―
Хорошо я выгляжу, хорошо?Спрашивал несколько раз подряд. И когда ему отвечали: да, ты выглядишь хорошо, он еще больше расцветал и говорил:
―
Третий завтрак ― вот секрет моей красоты.Даже пьяные не смеялись этой шутке.
У Юмориста были высокие, худые и грустные родители. Они работали в медцентре. Работали давно. Папа был завотделением. Мама трудилась на полставки. Родители Юмориста очень любили сына. Шуток его они тоже не понимали. Они просто очень любили сына и пропускали его шутки мимо ушей. Любовь родителей-медиков была грустная и тихая.
Когда Юморист поступил в медицинский институт, он переключился на шутки про врачей. Однокурсники вместо приветствия сразу говорили Юмористу:
― Знаю!
И он даже не успевал сказать:
― Знаешь новый анекдот?
В институте Юморист влюбился. Девушку звали Катя. Когда она надевала белый халат, Юморист просто глаз не мог от нее отвести. Такая она в халате была взрослая, неприступная. Казалось, она даже становилась выше ростом. А когда она улыбалась, казалось, что в темном помещении включили свет.
Никогда в жизни бы Юморист не решился познакомиться с Катей. Но случай помог. Они оба перепутали станции и приехали вместо “Электрозаводской” на “Автозаводскую”. Бывает же такое!
Встретились в центре зала с пакетами, в которых лежали халаты и конспекты. Юморист сказал:
―
Привет от старых штиблет.Катя улыбнулась:
― Как тебя зовут?
У Юмориста пропало желание шутить:
―
Паша.―
Я ― Катя.―
Я знаю.Юморист бережно пожал прохладную, маленькую руку.
―
Нам к какому выходу?―
У меня записано, ― заторопился Паша, и достал мятую бумажку из кармана. Нашел название “Электрозаводская”.―
Как глупо, ― сказала Катя. ― Придется отрабатывать.Она расстроилась. Отрабатывать в анатомичке ― приятного мало. Паша, наоборот, почувствовал такой подъем сил, что вдохнул весь воздух на станции. Он хотел ответить Кате шуткой, но, неожиданно для себя, начал утешать ее, успокаивать, говорить, что анатомичка ― это не страшно. К трупу будет бегать он один, а она подождет на нейтральной территории, он прибежит, перескажет, что там у трупа как, и они вместе сдадут зачет. И хотя он не думал шутить, Катя улыбнулась, расцвела.
И начался период невероятного счастья. Паша опекал Катю, не зная меры. Провожал, занимал места на лекциях, дарил букеты и кормил при каждом удобном случае. Однажды он сорвался в час ночи, пересек весь город и привез Кате пальчиковые батарейки для электронного будильника.
Они гуляли. Он говорил ей о своем нелепом, нерадостном детстве. Был серьезен, рассказывая случай, когда он ногой наступил в кастрюлю с горячим малиновым вареньем. А Катя смеялась.
―
Ты не понимаешь, я очень сильно обжегся! Были волдыри…Катя смеялась еще громче. Но Паша не обижался. А ведь раньше он был ужас какой обидчивый.
Приближался день рождения, и Паша начал мучиться. Он хотел позвать к себе в гости Катю и не знал, как бы половчее отказать Крапанько.
Крапанько, одноклассник Паши, легко открывал глазом бутылки, постоянно пил пиво и был постоянным и единственным гостем на Пашиных днях рождениях. Они сидели с Крапанько на кухне. Молчали. Пили, а после шли смотреть КВН на компьютере. Крапанько сразу засыпал в кресле, а Паша смотрел мутными глазами в мерцающий экран, и студенты, шутившие со сцены, под смех большого зала, казались ему самыми счастливыми людьми на земле.
Паша набрал номер Крапанько.
―
Ты собираешься ко мне прийти?―
Куда?―
На день рождения.―
Ну, ― сказал Крапанько.―
Я… это… не буду справлять.―
А че?―
Я заболел, ― сказал Паша.Неожиданно Крапанько сказал:
―
Ты чего, с Катей своей отмечать будешь?Пашу словно ошпарило, он покраснел и часто задышал:
―
Да я не знаю… ― начал он, не в силах сказать правду.―
Я не обижаюсь, ― сказал Крапанько. ― Я же понимаю…Паша сначала не понял, откуда Крапанько знает, но затем вспомнил, что он повсюду, всем и каждому рассказывает про Катю. Хвастает, что у него есть такая девушка.
Крапанько не обиделся. Он был отличным парнем.
Катя решила подарить Паше смешного зайца. Когда он открыл дверь, Катя вручила ему зайца со словами:
―
Это ты.Паша взял зайца, не глядя. Хотя, если вглядеться, у них с зайцем было что-то общее. Например, длинное тело и поздно начинающиеся ноги. Катя чуть обиделась, потому что Паша не стал восхищаться подарком, но вида не подала.
Мама приготовила утку. Папа купил торт, и оба они ушли смотреть фильм Альмадовара про сбрендившего пластического хирурга.
Паша молил Бога, чтобы шампанское не вылилось, пробка не отскочила Кате в глаз, и все прошло хорошо. Молитвы были услышаны. Они выпили и чуть расслабились. Смотрели друг на друга через круглый стол. Паша мокрыми руками жевал край скатерти. Катя улыбалась и поправляла волосы.
Утку решили не трогать. Бока ее блестели, как натертый паркет. Птица была большой и неприступной. Решили съесть торт. Паша принялся резать его на квадратные куски, а Катя извинилась и вышла из-за стола. Паша прислушался. Она пошла в туалет.
Юморист решил пошутить. Он подступил в двери и встал спиной к стене, совсем рядом с дверным проемом. Так, чтобы его не было видно. Катя долго не выходила. Из туалета отправилась в ванную, помыла руки. Аккуратно выключила везде свет.
Юморист слышал приближающиеся шаги. Когда Катя подошла к двери, он выскочил прямо перед ее носом с громким ревом:
― Ры-ы-ы-ы!!!
Катя охнула, чуть присела, зажав рот левой, а потом, без промедления, правой рукой ударила Юмориста по лицу. Удар получился хлесткий, мощный. Кольцо, надетое камнем внутрь, рассекло кожу.
Катя, не слушая извинений, помогла остановить кровь, и ушла.
Позже отец хладнокровно осмотрел разбитый глаз:
― Зрачок цел, ― сказал он.
Мама принесла перекись. Жизнь продолжалась.
Катя отказалась разговаривать с Юмористом. Хотя он неделю ходил за ней и ныл: “Прости”. Она перешла в другую группу на другой поток, и Юморист потерял ее из вида. Вскоре после удара ему прописали очки.
Окончив институт, Юморист совсем перестал шутить. Он стал психологом и говорил пациентам:
―
Сами того не заметив, вы высказали одну очень интересную мысль!..Может быть, вы уже записались к нему на прием.