Стихотворения
Опубликовано в журнале Новая Юность, номер 6, 2008
таруса
я снова увидел дощатый причал,
воронье крыло общепита,
газетный киоск и сгоревший урал,
и стелу ничто не забыто,
а ближе к реке, где сидят рыбаки
на влажном от мороси склоне —
зеленые лодочки их, и мостки,
плотвицу в молочном бидоне.
они собираются здесь ввечеру,
когда позволяет погода,
и, вытащив лодки, играют в буру,
и водку глотают, как воду.
и снова, как в детстве, мне хочется выть
и каждого вспомнить солдата,
и мертвую рыбу в бидоне ловить
на красную леску заката.
* * *
боль, закрытая наглухо,
на рыданья скупа,
кристаллической давности
соляная крупа.
есть еще полудетская
боль слезливой смолы,
словно клетка немецкая,
где немеют щеглы.
но иная, нездешняя,
с прошлым видится связь —
отболеть да и выпорхнуть,
рассыпаясь, кровясь.
* * *
смотрю, как дочка лепит птиц из глины
(так повитуха помогает тельцу
родиться из податливой утробы),
разглаживает крылья, наполняет
глаза уменьем видеть, нежно длит
и заостряет клюв, и вот, готова
к полету нестесненному, осталось
поднять ладонь и выпустить — лети
на все четыре стороны, голубка.
март
облако падает в озеро и плывет
к дальнему берегу. дует холодный ветер.
летний прокат закрыт на глухой замок,
лодки лежат и водные велосипеды.
не осталось почти ничего от последнего снега.
на соседнем шоссе обновляют разметку.
человек принимает лекарство и открывает книгу.
джон любит мэри вырезано на его скамейке.
март — это запах псины, больницы, блуда,
прокисших простынь, всего, что угодно,
только не смерти, только не запах трупный.
каждому дереву снится живая природа.
скоро, скоро джон найдет свою мэри,
чтобы пить вместе пиво, а потом обниматься
на пристани и кататься на водном велосипеде.
все возвращается. все повторится,
написано в книге, — облако, озеро, свежий ветер…
человек прерывает чтение. птица кричит над ним.
он вспоминает жизнь, как будто его уже нет на свете,
и ловит губами воздух, но воздух неуловим.
* * *
спи до утра и не
бойся туда смотреть,
где в заповедном сне
вместе нам быть светло.
снится как будто степь,
видишь, впиваясь в даль —
это — твоя ладонь,
это — моя ладонь.
только, из ночи в день
высветив переход,
тень, обнимая тень,
жажды не утолит.
сон, как ладонь, разжав
(надвое делит луч
комнату от окна),
знаешь — уходит ночь,
будит сухим звонком
в дверь, за которой нет
комнаты — целиком
воздух один, рассвет.