Опубликовано в журнале Новая Юность, номер 5, 2008
* * *
все вынесли, осталось запереть…
в последний раз внимательно проверить…
а взгляд гуляет в поисках примет
тех лиц и лет, которых больше нет,
и вдруг, заметив рядом табурет,
садишься прямо на пол возле двери,
впервые ощущая пустоту
не как отсутствие чего-то и потерю,
а как необратимость, как черту,
под целым миром, сваленным у двери –
игрушки, книжки, прочий милый хлам –
которому не жить ни тут, ни там…
и вдруг нахлынет – детство, коммуналка,
все нервно, наспех, все скорей-скорей,
под мышку книжку, в зубы мишку, шапка
опять упала, мать зовет: “Сергей”,
а возле двери странно замер папка,
не папка…. я… я замер у дверей
Владимир Мозалевский
* * *
В кафе только кофе и пицца.
Часы беззастенчиво врут.
Опять мне сегодня приснится
Великий районный маршрут.
В окне залежалые зимы,
В кармане билет до отца,
И город-герой некрасивый
Звонит и звонит без конца.
Сергей Арутюнов
* * *
Где Бог пошлет – в урочищах Москвы,
Вдали от службы царственно-школярской,
Я непременно сделаюсь как вы,
Жлобом угрюмым с пивом и коляской,
Счастливым тем, что, бедный род продлив,
Обременен посильными долгами,
И прочей жизни гул нетороплив,
А большего пока не предлагали.
Легки мы, брат, как эти облака.
Все хорошо, но где-то слабнет винтик,
И по щеке, скривленной от глотка,
Бежит слеза, пока никто не видит.
Павел Лукьянов
* * *
холодок. приходящий художник, нарисуй нас ногами вперед:
на семейном портрете лежащих: пусть увидим, как это придет.
мы – зима, мы тяжелое время: сквозь пройти, сквозь тебя, сквозь детей
и достигнуть того же, что было: что меня, что всегда, что не с ней.
пустота. опрокинутый домик. потолок, одеяло и пол.
человек никуда не уходит, даже если по правде ушел.
выходи – говорю! – было время – из квадратного гроба со мной,
ты счастливей счастливого смотришь, и ребенок торчит за тобой.
слепота, набегающий ветер – словно дышит за морем старик,
я пою проходящее время и внезапно срываюсь на крик