стихотворения
Опубликовано в журнале Новая Юность, номер 5, 2005
Вещи у меня,
в отличие от родных и друзей,
патологические долгожители.
Эту фланелевую рубашку
из оставшихся лишних пеленок —
можете себе представить,
когда это было! —
сшила подруга Катя,
которой давно уже нет на свете…
Я ее редко надеваю,
только в самые сильные холода —
слишком теплая.
А Катя мне часто снится.
И каждый раз ей приходится объяснять,
что с ней случилось:
она забывает
от одного сна до другого.
Эту трикотажную,
чиненную-перечиненную,
но такую уютную,
не то в зеленых бантиках,
не то в бабочках,
привезла из близкой тогда Эстонии
подруга Таня,
ныне живущая не то в Швеции,
не то в Испании,
не то в Голландии…
Мы с ней поссорились.
Наверное, навсегда.
И я теперь не знаю ее адреса.
Эта новехонькой еще с биркой
осталась от мамы…
Я давно в маминых размерах.
И рубашка уже еле дышит.
Но еще две — как с иголочки! —
лежат в мамином ящике.
Не ворох белья, а живой некрополь.
А европейцы, говорят,
вообще не гладят нижнее белье —
экономят электричество.
.
Ты нужна мужчине, пока молода,Ты нужна ребенку, пока он мал.
Чем утешит крови шелковая руда —
Что Господь любую тебя алкал?
Что Ему не важно — мертвый-живой,
Что Ему нет нужды — успешный-нет,
Свет един над Гангом и над Невой,
Свет, поверх летящий всех наших бед…