стихотворения. Публикация и предисловие Виктора Леонидова
Опубликовано в журнале Новая Юность, номер 6, 2003
Он всю жизнь служил литературе, но сборник своих стихов так и не успел взять в руки. Его строфы увидели свет в единой книге лишь в 1981 году, в Париже, когда Павла Михайловича Иртеля (1896— 1979) уже два года не было на свете.
А ведь он был одной из центральных фигур в литературной жизни буржуазной, как не так давно говорили, Эстонии, возглавлял Ревельский цех поэтов, таллиннский литературный кружок, редактировал выпуски знаменитого альманаха «Новь», объединявшего лучшие русские поэтические силы Эстонии и ныне давно и прочно ставшего библиографической редкостью. Иртель печатал свои стихи и заметки на страницах таких изданий, как, к примеру, » Таллиннский русский голос», и многих других. Их в Эстонии времен «первой независимости» было достаточно.
Конечно, Павлу Михайловичу, выпускнику Симбирского кадетского корпуса и Михайловского артиллерийского училища, все-таки повезло. Он не погиб во время Первой мировой, где воевал в частях тяжелой артиллерии, хотя несколько раз был ранен и имел несколько боевых наград. Павел Иртель уцелел и в Гражданскую, сражаясь в Добровольческой армии. Морем он отправился в Константинополь, и там ему в очередной раз улыбнулась судьба. Он умудрился найти работу и стал электриком в американской школе.
Через два года Иртель переехал в Эстонию, где в Таллинне стал служащим одного из банков. О призраке голода можно было забыть, и все свободное время Павел Михайлович отдавал тому, что любил больше всего на свете стихам и женщинам.
Его последней женой стала эстонская поэтесса Мете Роос. С ней он в начале весны 1940-го, как и сотни других балтийских немцев, уехал в Германию. Из песни слова не выкинешь — Иртель был мобилизован в немецкую армию. Правда, в боевых действиях не участвовал и служил переводчиком.
Однако основания быть выданным НКВД все же были, и ему опять улыбнулась его такая непростая судьба. Он спокойно дожил до 1979 года и умер в Геттингене, городе поэтов и философов.
А каким Павел Иртель был поэтом, судите сами.
Виктор ЛЕОНИДОВ,
зав. архивом-библиотекой Российского Фонда культуры.
Павел Иртель
Выбиты судьбой
из колеи…
- Ветер вьется, ветер гонит Лист увядший в колее Над прогалиной застонет, В бор ворвется и наклонит Ель мохнатую к земле, А за тучей пробегая, Вдруг обмолвится с дождем: Капля брызнет налитая, И подымется вдруг стая Галок шумных за бугром. От болот всползут туманы, Чуть повиснут на плетне И чрез поле и поляны Увлекут невольно в страны, Что бывает лишь во сне. Край ты бедный, бедный вечер Тускло прожитого дня... Что за радость жить на свете... Дождь в глаза и в губы ветер Ополчились на меня. 29 октября 1929, Ревель Летней ночью Обитатели домика спали давно. Мы скользнули за тени дерев, И казалось нам все беспричинно смешно, И созвездий в ночи золотое руно, И полей, и лесов перепев. Силуэты наметанных копен в лугах Подымались в тумане ночном. Пролетала сова на бесшумных крылах, Порождая внезапный таинственный страх. За холмом чуть несло ветерком. Мы бежали, спешили на берег морской. На высокой разбойный обрыв, По кустам проводя шаловливой рукой Опьяненные воздухом ночи такой Мы ловили волшебниц призыв. На песок выбегала игриво волна, Отражая небесную твердь. И спадала с плененной души пелена, И с полетом мечты подавляла она Присносущую муку и смерть. 29 июля 1930, Ревель-Тюрсаль. - В переплете теневом окна Лунный сон сиреневая влага. Скрипка заглушенная слышна: Радиоконцерт "Кубелик-Прага". Градусник скользнул на минус десять. Серебрится в очертаньях снег. Срок придет: деянья наши взвесят, Примет все положенный пробег. Выбиты судьбой из колеи, Без надежды, мы бредем вслепую, Внуки и сыны родной земли, Обреченные на роль любую. Ревель, 1933 - В жизни двух, где мир был и отрада, Надломилось счастье долгих лет. Не спасли ни благодать обряда, Ни любовь, ни память, ни обет. Счастье улыбнулось, отлетело, Ночь без сна оставило в залог… На Голгофе распинали Тело, Но спокоен был Отец и Бог. Есть в пути, намеченном от века, Страшная и четкая черта. Строй домов. За кабаком аптека. Неба нет. Глухая чернота. 1933, Ревель - Где-нибудь за звездами, в пространствах, На беззвучных пажитях планет, В сновидениях и звонах странных, Где ни смысла, ни печали нет… Где-нибудь в толпе, средь разговора, В очертаниях столь многих лиц, В шуме ветра над вершиной бора, В хищном кличе быстролетных птиц… Где-нибудь в сомнениях душевных, В затаенной сердца глубине, Где ни ласки, ни укоров гневных Рок не бросит, как перчатку, мне… 7 января 1934. Ревель