стихотворения. Публикация и предисловие Людмилы Володарской
Опубликовано в журнале Новая Юность, номер 6, 2002
Татьяна Николаевна Кладо (1899—1972) неизвестна даже многим знатокам Серебряного века, хотя эта женщина, прожив трудную и насыщенную творчеством жизнь, навсегда оставила свое имя в истории русской науки и культуры.
Родители Татьяны Николаевны были людьми известными. Отец — Николай Лаврентьевич Кладо (1862—1919) — военно-морской теоретик и историк, генерал-майор, профессор Морской академии. В 1917—1919 был начальником Морской академии. Мать — Анна Карловна, в 1908—1917 гг.была владелицей журнала «Новый журнал для всех».
Татьяна Николаевна Кладо закончила Гатчинскую гимназию с золотой медалью. Поступила на физико-математический факультет Бестужевских курсов, окончила их в 1910 г. и была принята на работу на аэрологическое отделение Павловской метеорологической обсерватории.
В 1912—1913 гг. она сдала государственные экзамены в Петербургском университете и стала первой женщиной-аэрологом в мире — научным сотрудником с высшим образованием в Главной физической лаборатории.
Одновременно Татьяна Николаевна писала стихи, редкостно чистые по настрою и словесному воплощению, и довольно много печаталась в 1915—1917 гг. в «Журнале для всех», «Новом журнале для всех», «Ежемесячном журнале», «Дамском журнале» и других, подписываясь Т.К. и О.Дальк.
Когда после революции было организовано издательство «Всемирная литература», Татьяна Николаевна Кладо взялась за поэтический перевод. Именно она первой после революции переложила на русский язык произведения двух великих английских поэтов — Джона Китса и Данте Габриела Россетти. Переводы, которые трудно датировать точнее, чем 1918—1921 г., сохранились в архиве издательства (фонд издательства «Всемирная литература» в РГАЛИ) и частично напечатаны в книге «Антология английской поэзии. Под редакцией Н. Гумилева». Редактором поэтического отдела издательства был Николай Степанович Гумилев, и архивные экземпляры интересны не только великолепной работой Татьяны Кладо, но также редакторской правкой Николая Гумилева, которая до известной степени противоречит им же провозглашенным принципам перевода (в статье «Переводы стихотворные», относящейся как раз к этому времени). Кстати, Татьяна Кладо перевела также поэму «Гяур» Байрона для готовившегося в издательстве (но не увидевшего свет) собрания сочинений поэта.
В начале 1930-х гг. Татьяна Николаевна переводила «Очарованную душу» Ромена Роллана, очень спешила довести работу до конца, но не успела… В 1935 г. случился печально знаменитый «кировский поток», и примерно до 1947 г. Татьяна Николаевна жила под Саратовом в деревне. Но ей, наверное, еще повезло, ведь ее взяли бухгалтером в совхоз, следовательно, она хотя бы не голодала. Возвратившись в Ленинград, она понемногу включилась в перевод научной литературы, а потом всерьез занялась популяризацией и историей науки.
Публикуемые стихотворения Татьяны Кладо относятся к 1913—1917 гг.и с тех пор не перепечатывались.
Людмила ВОЛОДАРСКАЯ,
кондидат филологических наук.
В поезде Поздно. Заснул наш сосед, Снова вдвоем мы с тобой. Беглый, мелькающий свет, Поезда грохот глухой. Знаю о горе твоем, Все понимаю давно, - И не спрошу ни о чем. И не скажу - все равно... Знаю, тебе я чужда И не умею помочь. Искры летят без следа В темную влажную ночь. Отсветы бледных свечей, Грустный твой облик в окне... Знаю, ты скажешь о ней, Скажешь, но только не мне. .
1 Вновь травой оделись склоны, Первоцветы зацвели... Как тогда, на холм зеленый Над рекою мы пришли. Гаснут дали голубые, Соловей вдали поет... То же все, - да мы иные. Я не та, как ты не тот. Ты не тот. Какая сила Свяжет прерванную нить? Я пойму. Я все простила... Не проси меня забыть. 2 Небо золотистое, озеро зеркальное, Темный куст орешника над водой поник. Чья-то песня издали слышится печальная, Дергача доносится монотонный крик. Ночь тревожит странною, призрачной истомою, Полон обаяния предрассветный час... Все родное, милое, все давно знакомое, Все - в который раз... С прошлым настоящее тайной цепью свяжется, Так же ровен времени неустанный ход... Скрытое - не понято, лучшее - не скажется, Жизнь пройдет....
Снова весенний, волнующий звон... Лунные пятна легли на балкон, Ветер порывистый с юга, Бледным сиянием даль залита... Время уходит - и близко черта Завершенного круга. Тайну грядущего знать суждено ль? Радость зовет или сладкая боль В чарах нежданной печали, Или таит зацветающий сад Пение струн, что неслышно дрожат, Что уже отзвучали? Призраки лип в полутьме голубой, Призраки чувств, непонятных самой, Полные смутной тревоги, Запахи влажной, весенней земли, Гул пробужденного леса вдали, Голоса на дороге... Звон колокольчика... Грохот колес... Призрачно четкие ветви берез В свете серебряном гнутся. Эта луна и над нею звезда, Эта весна, эта грусть - никогда, Никогда не вернутся.