АНАМНЕЗ
АЛЕКСАНДР КРЫЛОВ
ДВЕ СМЕРТИ
НИКОЛАЯ ГОГОЛЯ
Среди великого числа трагических, неудачных, пропащих судеб русских писателей особым драматизмом выделяется последний период жизни и загадка смерти Николая Василье- вича Гоголя.
О болезни и смерти великого писателя сохранилось немало воспоминаний очевидцев, исследователями написаны десятки научных статей. Но чаще всего в них освещались лишь клинические проявления недуга Гоголя. Меньше обращали внимания на психические аспекты болезни, те таинственные события, что так поразили близких и знакомых писателя, бывших свидетелями его кончины.
Основные моменты событий этого этапа биографии Гоголя излагались примерно так. В конце 1851 года Гоголь решил не уезжать в теплые края, а остаться на зиму в Москве. Он живет на Арбате в доме графа А.П.Толстого. Гоголь продолжает работу над вторым томом “Мертвых душ”, и, хотя работа не приносит полного удовлетворения, появляются новые замыслы.
“Гоголь живет в Москве. Он получил разрешение напечатать прежние свои сочинения без цензуры, в том виде, как они были изданы прежде. Говорят, будто он приготовил к печати и второй том “Мертвых душ”, — писал в декабре П.Плетнев в письме к В.Жуковскому.
Время от времени писатель становился мрачен без видимых причин, жаловался на плохое самочувствие, сильный озноб.
В конце января 1852 года произошло событие, оказавшее на Гоголя сильное воздействие. Скоропостижно умирает жена его близкого друга Хомякова — Екатерина Михайловна. Эта смерть потрясла Гоголя; он говорил ее мужу, что “в ней для него снова умирают многие, которых он любил всей душой”. На панихиде Гоголь произнес пророческие слова: “Все для меня кончено”. На него “нашел страх смерти” — болезнь, от которой, как он говорил, умер его отец.
В первых числах февраля, когда вся Москва весело и обильно отмечала масленицу, Гоголь неожиданно начал поститься. Возможно, что это решение было связано с приездом к нему из Ржева местного протоиерея отца Матвея Константиновского, известного своей строгостью и нетерпимостью. Во время бесед священник попрекал Гоголя в недостаточном благочестии, требовал отречься от грешника и язычника Пушкина, настаивал на уничтожении нескольких глав “Мертвых душ”, казавшихся благочинному возмутительными. Картины загробной кары вызывали у Гоголя ужас; он умолял: “Довольно! Оставьте! Не могу больше слушать, слишком страшно!”
Гоголь все чаще говорит о своей скорой смерти; несмотря на усиливающуюся слабость, продолжает поститься, проводя ночи напролет в молитве. 8 февраля ему приснился сон, в котором он видел себя мертвым. Гоголь посылает за приходским священником, чтобы собороваться. Мысли о близкой смерти не оставляют Гоголя, но главное, что беспокоит — страх быть захороненным заживо. Писатель просит друзей не предавать его земле, пока не появятся явные признаки разложения тела.
В ночь с 11 на 12 февраля Николай Васильевич долго молится один в своей комнате. Затем зовет слугу и с его помощью переходит в кабинет. Он достает портфель с рукописью “Мертвых душ”, бросает листы в печь и ждет, пока огонь не уничтожит его творение. Вернувшись в свою комнату, он ложится на диван и навзрыд рыдает.
Последующие дни Гоголь молча лежит с закрытыми глазами, отвернувшись к стене. Напротив его лица стоял образ Богоматери, в руках были четки, которые он бессознательно перебирал. Он полностью отказался от пищи, принимая лишь несколько глотков воды или бульона.
20 февраля состоялся врачебный консилиум, на который пригласили тогдашних московских медицинских светил: Овера, Эвениуса, Клименкова, Сокологорского и Тарасенкова. Доктора решили поставить больному две пиявки к носу и сделать холодное обливание головы в теплой ванне.
Больной слабо сопротивлялся, просил накрыть его, пытался снять пиявки. Лечащий врач Гоголя А.Т.Тарасенков вспоминал: “Приехали в седьмом часу Овер и Клименков; они велели подолее поддерживать кровотечение, ставить горчичники на конечности, потом мушку на затылок, лед на голову и внутрь отвар алтейного корня с лавровишневой водой. Обращение их было неумолимое; они распоряжались, как с сумасшедшим, кричали перед ним, как перед трупом. Клименков приставал к нему, мял, ворчал, поливал на голову какой-то едкий спирт и, когда больной от этого стонал, доктор спрашивал, продолжая поливать: “Что болит, Николай Васильевич?” Но тот стонал и не отвечал…”
Часу в одиннадцатом он неожиданно громко закричал: “Лестницу, поскорее, давай лестницу!” Лестница — древний символ сублимации духа, схождения с креста, подъема в твердь небесную… Что виделось в эти предсмертные часы Гоголю, куда он собирался подниматься? Поэт сумел отразить этот эпизод замечательно точно:
Словно синяя твердь растворилась
Над убогой его головой,
Шумно лестница с неба спустилась,
Он ловил ее долго рукой.
Ночью началась агония. Кожа покрылась холодной испариной, под глазами разлилась синева, черты лица, и без того острые, заострились еще более в маске смерти. В восемь часов утра 21 февраля 1852 года дыхание сделалось едва заметным и великий писатель отошел в вечность…
Итак, Николай Васильевич Гоголь скончался на сорок третьем году жизни от болезни, причиной которой его близкие считали “органическое, наследственное расстройство желудка”. Даже тогдашние медики рассматривали болезнь писателя как “желудочно-кишечное воспаление вследствие истощения”. Сообразуясь с диагнозом, врачи назначали и лечение…
|