IV международный гелологический конгресс «Социальная природа смеха»
(СПбГУ, 25—27 мая 2017 г.)
Опубликовано в журнале НЛО, номер 6, 2017
В Санкт-Петербургском университете прошел IV международный гелологический конгресс. Каждый раз для гелологического конгресса выбирается основная тема, которой посвящается большинство докладов. В этом году он прошел под заглавием «Социальная природа смеха». Доклады, представленные 49 участниками из России, Швейцарии, Великобритании, Финляндии и Норвегии, охватили широкий спектр тем: от политики до теологии, от архитектуры до цинизма, от бизнеса до агрессии. Магистральной задачей представителей различных наук (таких, как социология, социальная философия, психология, социолингвистика) была разработка основных положений гелологии — науки о смехе, которая, несмотря на длительную историю изучения юмора и комического, как самостоятельная научная дисциплина рождается буквально на наших глазах.
Участников встречи поприветствовал генеральный консул Швейцарии в СанктПетербурге, господин Мишель Файетта. «Когда два года назад я впервые получил приглашение на конференцию по юмору, то решил, что это, должно быть, какаято шутка. Однако когда я углубился в вопрос, то понял, насколько это значимая и глубокая тема. В этом году мы отнеслись к конгрессу уже более серьезно, два профессора из Швейцарии готовы представить здесь свои доклады, — рассказал Фай етта. — У науки нет границ, и эта конференция является тому подтверждением. Программа выступлений серьезная, так что участникам будет что обсудить. Желаю всем плодотворной работы и чтобы вы много смеялись, ведь тогда жизнь становится проще и приятнее». Конгресс проходил при поддержке Генерального консульства Швейцарии и Школы высшего переводческого мастерства при Университете им. А.И. Герцена. Организаторами конгресса выступили Социологичес кий институт Российской академии наук, Центр изучения зон культурного отчужде ния и пограничья (Санкт-Петербург, Россия), Институт философии Санкт-Петербургского госу дарственного университета, ФГБНУ «Научный центр психического здоро вья» (Россия), некоммерческая благотворительная организация «Одесская гуманитарная традиция» (Украина), Санкт-Петербургский клоун-мим-театр «МИМИГ РАН ТЫ».
Ведущие ученые представили результаты своих исследований, посвященных комическому, насмешке и подшучиванию — вопросам, требующим нешуточного внимания. Смех и юмор не только затрагивают сферу психологии или деловой комму никации, но и могут рассматриваться в других не менее важных аспектах. Они касаются и некоторых областей антропологии, ведь чувство юмора — специфичес ки человеческая способность. Юмор важен и для исследований в области компьютерных технологий, в частности это касается разработки искусственного интеллек та: немалую роль играет способность понимать шутки и самому шутить. Естественно, что в теоретической психологии, лингвистике, нейрофизиологии, философии и литературоведении смех, так или иначе, является одним из важных предметов исследования. Помимо выступлений участников на конгрессе прошел круглый стол, посвященный социальным исследованиям юмора и смеха.
Уже в первый день конгресса обсуждение вопросов, связанных со смехом и юмором, приняло самый серьезный и представительный вид. В своем приветственном выступлении российский специалист по теории смеха и юмора, антрополог Александр Козинцев, подвел итог предыдущей работе конгрессов, а также привел статистику, показывающую широту проблемного поля, географию участников, свидетельствующую о развитии задуманного шесть лет назад мероприятия. Кроме того, предложил несколько важных проблем для обсуждения в процессе работы конгрес са, что отчасти и было реализовано в последующие три напряженных дня работы.
Работа конгресса в первый день была разделена на две крупных проблемных секции: «Проблемы методологии и терминологии» и «Смех и политика». В обеих были представлены доклады как на английском, так и на русском языке.
Открыл первую секцию доклад одного из крупнейших современных европейских смеховедов, психолога, руководителя лаборатории Цюрихского университета, Виллибальда Руха. В докладе «Интердисциплинарный подход к расширению поня тия юмора: комические стили зависят от темперамента, характера и способ ностей», подготовленном совместно с сотрудниками его лаборатории, рассматривалась возможность расширения концептуального поля понятия юмора. Вкратце напомнив о предложенном более полувека назад Вольфгангом ШмидтХиддингом и уже достаточно устоявшемся в науке делении на комические стили (веселье, юмор, абсурд, остроумие, сатиру, сарказм и цинизм), докладчик обратился к результатам собственных исследований и на их основе решил переосмыслить понятие юмора. Профессор Рух пытался ответить на вопрос о том, возможно ли эмпирически различать эти восемь стилей. Была разработана анкета из 48 вопросов, которая стала инструментальной базой исследования, проведенного среди более чем 1500 взрослых участников из разных стран. Данные опроса показали до статочно любопытную картину: остроумие — единственный стиль, коррелирующий с уровнем (вербального) интеллекта; веселье связано с уровнем энергичности и экстравертности; юмор — с достоинствами сердца; комические стили, направленные на насмешку/высмеивание, находятся в негативной корреляции с достоинствами добродетелей — умеренностью, трансцендентностью и человечностью. Сати ра, напротив, демонстрирует нравственность, отсутствующую в сарказме и циниз ме. Важной составляющей исследования является тезис о том, что «юмор» в зависимости от используемого комического стиля может отражать некоторые досто инства и добродетели, и представляется возможным выделение большего количества стилей юмора, нежели в прошлом. Предложенный подход вызвал массу вопросов среди участников конгресса. Значение работ Виллибальда Руха для современной гелологии достаточно велико, поэтому его имя и научные сочинения неоднократно упоминались в ходе работы конгресса.
Следующий доклад, «Игривость и юмор в транзитных деловых коммуникациях в ЕС», касался практических исследований юмора в бизнес-коммуникации. Группа ученых (Сарил Алатало, Ээва-Лииса Ойкаринен, Анне Поутиайнен, Яакко Синисало) из Оулу (Финляндия) под руководством Тайны Вуорелы изучала степень понимания серьезной информации при сопровождении ее юмористическими элементами. В докладе рассматривалась роль юмора в осуществляемых на английском языке деловых коммуникациях. Чтобы понять, как люди с различным культурным багажом воспринимают шутливый стиль общения, был применен метод фокусгрупп, участниками которых стали молодые европейцы. Респондентов из бельгийских и финских университетов попросили оценить реальные примеры шутливых и юмористических деловых сообщений, предназначавшихся для международных путешественников в финских аэропортах.
Проблеме определения понятия смеха был посвящен доклад «О номинации в исследованиях смеха» Богдана Громова. При интуитивном понимании «смех» вряд ли поддается позитивному определению. Вопрос о том, синонимичны или омонимичные основные термины в различных дисциплинах, оказывается ключевым, учитывая разность трактовок интересующих терминов. Построение «всеоб щей» энциклопедии смеха было бы ошибочным, поскольку исходит из «номинации» — перечисления имен, накопленных теорией смеха. Номинация подменяет теорию о смехе теорией понятия смеха, превращая смех в пустое понятие, а размышления над сущностью смеха — в интеллектуальную игру. Строгий критичес кий анализ номинации смеха, по мнению докладчика, способен выстроить реалистическую концепцию этого явления.
Карнавальной культуре в контексте смеха был посвящен доклад Светланы Дубровской «Бахтинская концепция смеха Гоголя и борьба с космополитизмом в СССР» во второй секции («Смех и политика»). Докладчица продемонстрировала прямую связь бахтинской рецепции идей Гоголя в сюжете «Гоголь и Рабле» с развернувшейся в СССР в 1940—1950-е годы кампанией борьбы с космополитизмом. В докладе была показана зависимость восприятия идей Бахтина от политической ситуации: если на защите в ИМЛИ (1946) новаторский характер фрагмента «Гоголь и Рабле» не принимался неофициальными оппонентами из-за несогласия с методологией исследования, то при обсуждении работы в ВАКе в 1949 году рассмотрение проблемы перешло из научной в политическую плоскость.
Продолжением речи о политическом контексте смеха стал доклад «Смех — дело серьезное: визуальная политическая сатира в донских журналах начала XX века» Марии Братолюбовой. Докладчица обратилась к донской периодике времен революции и Гражданской войны и на богатом материале продемонстри ровала, что юмор использовался в этот период не только как идеологическое ору жие, но и как способ абстрагирования от происходящего. Визуальная политическая сатира выступала как моментальное отражение событий, настигших общество. На страницах донской периодики можно увидеть политические баталии Белого и Красного движений в период Гражданской войны, осуществляемые при помощи юмора, часто приобретающего характер едкой сатиры. Исследование политичес кой карикатуры начала ХХ века делает возможным адекватный перевод информации с языка зрительских образов на язык логических понятий. В связи с этим докладчица предложила более внимательно изучать карикатуры в качестве исторического источника.
В этой секции, помимо исторического, был также представлен блок выступлений, посвященных современному смеховому политическому дискурсу, с двумя докладами, продемонстрировавшими различные исследовательские стратегии (филологическую и антропологическую), но одинаково интересно и увлекательно рассказавшими о юмористическом аспекте политики. В докладе «“Наше чмо”: русский фольклор об американских выборах», подготовленном командой антропологов Александрой Архиповой, Анной Кирзюк и Дарьей Радченко, была показана фольклорная реакция русского сегмента сети Интернет на выборы в США, которая выявила определенные «болевые» точки восприятия американской культурной и политической ситуации. Проведенная огромная аналитическая работа с различными жанрами сетевых юмористических текстов показала, что доля переводных шуток, представляющих Дональда Трампа дураком («ОК, гугл, как руководить страной»), в русском jokelore присутствует, но популярность их, несмотря на ожидания, сравнительно низка. Гораздо более популярными являются шутки, создающие другой тренд — сравнение системы выборов в двух странах («Каково это — жить в стране, где президент меняется»). Но и такие шутки уступают третьему тренду (62% общего количества репостов за первые три дня), состоящему из самых популярных (то есть наиболее активно репостящихся) шуток, которые посвящены высмеиванию образа Трампа в российской пропаганде — «великого благодетеля», который пришел на смену «главному врагу», каким представлялся Барак Обама. В ходе многолетних исследований группы антропологов, представившей доклад о Трампе, были разработаны уникальные методы изучения интернет-контента, позволяющие анализировать любую фольклорную реакцию на различные офлайновые явления, события.
Доклад «Механизмы смешного в российских политических дебатах» швейцарского слависта, исследователя российского политического юмора, Даниэля Вайса из Цюрихского университета касался основных юмористических стратегий российских телевизионных и парламентских дебатов последних пяти лет. Особое внимание было уделено функциям фигур речи, в том числе метафор, метонимии и контаминации, роли интертекстуальных отсылок (цитат) и обманчивому переплетению юмора и иронии. Речь также шла о разнообразных функциях шуток и каламбуров в политической коммуникации, неологизмах, абсурде и ненамеренно забавных высказываниях.
Завершающим докладом первого дня работы конгресса стало сообщение Марии Воробьевой «Советский анекдот: о неуместном жанре и причинах его маргинализации». Вопрос о социальной регуляции юмора был поднят докладчицей в аспекте государственного вторжения в сферу комического, проявившегося в установлении социально уместных/неуместных юмористических жанров и запрете на обнародование произведений юмористических жанров посредством цензуры и репрес сивных мер. К сфере неуместных юмористических жанров примерно с 1930-х годов негласно был причислен анекдот. В качестве попытки ответить на вопрос о причинах такого отношения были выдвинуты несколько версий (содер жание анекдотов, табу на публичное обсуждение ряда злободневных тем, специфика юмора, гелотофобия, обострявшаяся в определенные периоды существования официальной подцензурной культуры и др.).
Второй день конгресса открылся докладом финской исследовательницы Тайны Вуорелы, посвященным проблемам использования юмора в деловых отношениях. В докладе были представлены результаты исследования, проведенного в рамках междисциплинарного проекта фонда TEKES, направленного на выявление комбинированных подходов к изучению связи юмора и бизнеса в международном менеджменте, коммуникации, маркетинге и образовании. С помощью метода менторства в однородных группах были определены нарративы, относящиеся к сфере юмора, а также были исследованы стратегии формирования образа корпорации и работодателя. В докладе были представлены результаты опроса, направленного на выявление положительного влияния юмора на бизнес-процессы.
Следующий доклад представил польско-норвежский исследователь Петр Плута, чьи научные интересы также связаны с применением научных разработок использования юмора в бизнес-среде. Автор доклада выделил различные типы орга низационного контекста, в зависимости от которых у участников экспери мента выявлялись индивидуальные различия в применении юмора. Так, можно выделить четыре стиля юмора: 1) Аффилиативный, использующий юмор с целью сплочения группы. Этому стилю присущи неконкурентный и доброкачественный стиль общения. 2) Самосовершенствующийся юмор, помогающий преодолевать трудные или стрессовые ситуации. Такой тип юмора можно рассматривать как спо со б борьбы со стрессом. 3) Агрессивный юмор, связанный со стремлением унижать и манипулировать другими. 4) Деструктивный юмор, применяющийся, в свою очере дь, для смягчения последствий агрессивного юмора. Деструктивный стиль дает возможность шутить другим, а рассказчику — создавать видимость, что ему тоже весело.
Четвертая секция конгресса, «Цинизм: как он (не) возможен?», объединила доклады трех авторов, исследующих взаимосвязи юмора и агрессии, юмора и страха. Первым в данной секции выступил Сергей Ениколопов, руководитель отдела медицинской психологии Научного центра психического здоровья Российской академии медицинских наук. В докладе «Агрессия и юмор» он осветил проб лемы связи юмора с гневом, с враждебностью и с различными видами агрессии. Данная сфера использования юмора как средства агрессии мало исследуется в отечественной науке. Объясняя разницу между скрытой и косвенной агрессией, исследова тель пришел к выводу, что под скрытой агрессией понимается некое внутреннее сопротивление индивидуума. Такой вид агрессии совершается пассивно-агрессивным человеком, открыто не вступающим во взаимоотношения, но мешающим осуществлению планов других лиц.
В продолжение темы Алексей Царев (Институт философии СПбГУ) предста вил доклад «“Черный жанр — черный юмор”: смех и агрессия в российских рэпбаттлах », в котором была рассмотрена культура вербальной агрессии, при ко торой с помощью шуток, намеков на сексуальные аспекты жизни человека или упоминаний его близких родственников производится намеренное выведение оппонента из состояния психологического равновесия.
Завершающий секцию доклад Алины Бекяшевой «Смех в музейном прост ранстве на примере выставки “Смех и страх: история детских страшилок”» раскрыл проблему присутствия страхов в жизни гостей музея смеха «Трикстер», в особенности приобретенных еще в детстве из детских страшилок и таящихся в подсознании. «Смех над смертью воспринимается обычно как цинизм», — отме тила докладчица, однако более приемлемо рассматривать смех как способ преодо ления страха. Таким образом, цель проведения выставки — показать, как может преодолеваться страх смерти. Предполагается, что через сближение с символами смерти (фольклорные образы, страшилки) происходит осознание и преодоление страха, то есть совершается попытка перенесения подобного опыта в область сознания. В ходе изучения действий посетителей выставки было установлено, что их поведение зависело от степени осознанности страхов и опыта принятия их в детстве. В некоторых случаях сотрудниками музея затрагивались табуированные темы, что также приводило к перенесению страхов в область сознания. Таким образом, выставка носила провокативный характер, выражающийся в смешении юмора и страха смерти. Подобный подход позволяет осознанно подходить к страхам, приобретенным в детстве, и позволяет улучшить качество жизни посредством борьбы с ними.
В секции «Эстетические проблемы гелологии» были представлены два доклада. Алексей Носков в докладе «Оптические иллюзии как иронический троп» рассмотрел понятие иронии как прием мышления в исторической ретроспективе. Он отметил, что в различные эпохи ирония была тесно связана с визуальным жестом, однако на протяжении истории человечества эта связь характеризовалась амбивалентностью смыслов, что является основой иронического подтекста визуального жеста.
С докладом «Комическое в архитектуре» выступила Анна Шипицына. По ее мнению, в архитектуре присутствуют необходимые для выражения комического средства. Комическое в архитектуре выражается путем столкновения двух или более семантических слоев, т.е. в условиях амбивалентности архитектурных норм (а также негации эстетических форм, уходящих в прошлое), в сопоставлении знаков, относящихся к различным смысловым полям, архитектура раскрывает потенциал комического.
Третий день конгресса был отмечен доминированием психологических и культурологических исследований. В секции «Страх насмешки и шутовство» с первым докладом «Явление дурака: историко-психологический анализ» выступила Станислава Смагина (АНО «Клуб смеха “Трикстер”»). В докладе рассматривались аспекты репрезентации дурака в различных культурных формах и явлениях. Например, в пословицах: докладчица рассмотрела 229 пословиц В.И. Даля о дураках и среди них выделила три основных блока. Первый — это пословицы, раскрывающие свойства дураков (болтливость, доверчивость и т.д.); второй — пословицы, говорящие, что дурака бесполезно учить, и третий — репрезентирующий дурака как субъекта, приносящего несчастье. Чужая «дурость» в пословицах рассматривается как явление заразное, способное передаться другому человеку, однако пословицы предлагают также и способы защиты от нее.
Следующим в этой секции выступил Александр Лаврентьев (Удмуртский государственный университет) с докладом: «Шут в роли лидера: модели социальных отношений в художественных произведениях о смехе (на материале новеллы Э. По “Прыг-Скок”, новеллы О. Генри “Исповедь юмориста”, повести Ю. Вяземско го “Шут”)». Напомнив слушателям, что в средневековой Европе шут всегда находился рядом с монархом, являясь символом власти наряду с короной и тро ном, а его функции не сводились исключительно к развлекательным — влияние шута на политические решения могло быть весьма значительным, — докладчик отметил, что значимость смеха можно объяснить его публичностью, обозначив его как средство коммуникации как между индивидами, так и между личностью и коллективом. Так, согласно результатам исследований смех происходит, в первую очередь, вмес те с кем-то и лишь потом над кем-то. Основное внимание, таким образом, уделяется не фигуре лидера и не группе, которую он возглавляет, а процессу взаимо действия. Основной вывод, по мнению докладчика, заключается в том, что лидерство — это не власть над группой последователей, это власть через группу, опосредованно. Это утверждение было проиллюстрировано литературными примерами.
Интересный поворот в развитии темы шутовства был сделан в докладе «Ге лотофобия (страх насмешки) у пациентов с депрессивным синдромом» Алены Ивановой (РНИМУ имени Н.И. Пирогова). Начав с определения гелотофобии как патологического страха насмешки, характеризующегося восприятием юмора как чего-то враждебного, докладчица обозначила ряд клинико-психологических проблем, стоящих перед исследователями феномена гелотофобии в глобальном масшта бе. Первая состоит в том, отличается ли патологический страх насмешки (гелотофобия как синдром) от страха насмешки как феномена индивидуальных различий. Вторая — чем отличатся страх насмешки при разных психических заболеваниях, и если такие различия есть, то в чем они выражаются. И третья проблема заключается в том, является ли гелотофобия проявлением самой болезни либо это вторичная реакция. В своем исследовании докладчица сосредоточилась на депрессии. Обычно гелотофобия рассматривается более широко, а изучение этого феномена при депрессии, как правило, носит единичный характер. Докладчица напомнила, что исследователем Патерсоном выделялись типичная и атипичная депрессии. Классический подход к рассмотрению этого феномена основан на том, что депрессия базируется на низкой самооценке и чувстве вины. Патерсон заявил, что есть атипичная депрессия, которая основывается не на чувстве вины, а на чувстве сты да. Если чувство вины связано с необходимостью исправления ситуации, то чувст во стыда ведет к самоизоляции, что делает эту депрессию более тяжелой, чем типичная. Предыдущие исследования, посвященные этому вопросу, показали, что существует пересечение симптомов гелотофобии и депрессии. С другой стороны, симпто мы совпадают не полностью, и специфика гелотофобии состоит именно в убежденности в собственной нелепости и в страхе перед насмешкой.
Продолжением темы гелотофобии в клинических исследованиях стал доклад «Когнитивная и аффективная составляющие понимания юмора в норме и у пациентов с шизофренией и аффективными расстройствами», подготовленный группой специалистов из Москвы и Санкт-Петербурга (Ольга Щербакова, Екатерина Грабовая, Виктория Воронцова, Алена Иванова). Петербургская часть исследования касалась изучения того, как здоровые взрослые люди с высоким уровнем интеллекта понимают вербальные шутки и как у них активизируются когнитивные процессы. Московская часть была посвящена изучению групп пациентов с шизофренией и когнитивными расстройствами. В процессе эксперимента рассматривался феномен понимания, который предполагает, что это уровневый феномен, возникающий не одномоментно, как полагали представители гельштальтпсихологии, а поэтапно. Были выделены пять уровней когнитивного понимания, от самого первого, фрагментарного, до последнего, наиболее полного. Если первый уровень понимания среди взрослых людей встречается крайне редко и предполагает, что человек совершенно не улавливает смысла шутки, вместо того чтобы опираться на объективно данную информацию, выстраивает разрозненные образы впечатлений и выдает рассказ, которому придает комичное содержание, то пятый уровень является идеальной моделью, когда считывается все многообразие смыслов шутки, выделяются главные и второстепенные аспекты. Также было выявлено три уровня эмоционального понимания юмора, основанных на разных типах эмоционального контакта. Первый уровень предполагает полное слияние, когда слушатель идентифицирует себя с персонажами шутки. На этом уровне возможен и полностью обратный вариант, когда человеку не удается сопереживать ситуации и шутка не вызывает у него никакой эмоциональной реакции. Второй уровень предполагает, что в своем психическом пространстве человек воссоздает эмоциональные состояния героев шутки, но не всегда ему удается разделить их. Третий уровень предполагает, что человек свободно разграничивает свои собственные эмоциональные состояния и состояния тех, о ком в данный момент думает. В результате уровень когнитивного понимания для каждой из шуток распределился любопытным образом. На первом и втором уровнях понимания находится довольно мало людей. На третьем, промежуточном уровне находится около 20—25% опрошенных, и это говорит, что здоровые, взрослые люди с высоким интеллектом не исчерпывают всю полноту смыслов в шутке. На четвертом и пятом уровнях понимания находится около 60%. Для уровней эмоционального понимания результаты, в целом, похожи. На первом уровне находится около трети ответов.
Одним из последних докладов конгресса стал доклад Ринко Какидзоэ «Интермедиальность в пьесе “Елизавета Бам” Даниила Хармса». Интермедиальность — это присутствие и взаимодействие в художественном произведении элементов разных видов искусств. Она определяется, во-первых, как особый способ организации художественного текста, во-вторых, как специфическая методология анализа и отдельного художественного произведения, и языка художественной культуры в целом. Докладчик проанализировал понятие интермедиальности, а затем разобрал произведение Хармса на четыре специфических элемента: язык, действия актеров (движение), музыка (ритм) и так называемая «пьеса в пьесе». Описание языка и движения подсказывает, как понимать характер того или иного персонажа. У действующих лиц есть что-то животное, они далеки от природы и сущности человека, речь оказывается бессмысленной, а движения не соответствуют текущей ситуации, однако именно они создают образ героя. Важным интермедиальным элементом является «пьеса в пьесе». В произведении Хармса эта форма употребляется в пятнадцатом фрагменте, который называется «Сражение двух богатырей», сражение между Петром и папашей. Последний элемент — это музыка, которая связана с элементом «пьесы в пьесе». В пьесе есть уникальное применение музыки в двух мес тах. Хармс дает музыкальным инструментам собственную роль и текст, как будто они играют сами по себе. В конце докладчица сделала вывод, что без применения обозначенных ею элементов пьеса представляет собой лишь историю, имеющую абсурдный конец.
Международный гелологический конгресс впервые состоялся в Санкт-Петербургском университете в 2011 году и с тех пор проходит раз в два года. Он появился как способ решения острой проблемы настоящего времени — отсутствия коммуникации в российском научном сообществе исследователей юмора и смеха. Зачас тую ученые не имеют возможности узнать об исследованиях своих коллег, поэтому задача конгресса — собрать всех, кто так или иначе связан с изучением смеха, предоставить площадку для презентации результатов работы, обсуждения и обмена контактами.