(Заметки по поводу публикации М.М. Рябия «О неизвестном послании Д.В. Веневитинова и А.С. Хомякова Ф.В. Булгарину»)
Опубликовано в журнале НЛО, номер 2, 2014
Недавно Н.А. Богомолов напомнил о важности «филологической гигиены», т.е. корректности в обращении с источниками и датами, библиографической полноты работы и т.д., и отметил, что в постсоветский период ситуация с ней стала даже хуже, чем в советский[1]. Действительно, сейчас не только в популярных изданиях, но и в разного рода университетских сборниках, «вестниках» и ученых записках можно встретить столь непрофессиональные работы, что диву даешься.
Приведу характерный пример. Библиографируя статьи, посвященные Ф.В. Булгарину, я познакомился (каюсь — с определенным запозданием) с осуществленной М.М. Рябием публикацией, весьма широковещательно озаглавленной «О неизвест-ном послании Д.В. Веневитинова и А.С. Хомякова Ф.В. Булгарину»[2].
Будь это первая публикация названного письма, М.М. Рябия можно было бы только поблагодарить. Беда в том, что письмо это было впервые напечатано С.М. Шпицером еще сто лет назад[3]. Причем, в довершение всего, Шпицер по-местил не только сам текст, но и факсимильное воспроизведение оригинала. Сравнивая с ним публикацию Рябия, мы можем убедиться, что он плохо разби-рает текст, написанный очень хорошим почерком.
Письмо маленькое, поэтому полностью воспроизведем оба варианта. Сначала письмо Веневитинова и Хомякова:
Чувствительно обязаны мы, почтеннейший Фаддей Венедиктович, за вашу посылку и с искренностью, свойственною поэтам, особливо недозрелым, благодарим вас за доставление нам случая любоваться подвигами старого воина против плохих наездников Русского Парнасса. Наше знакомство не новое; мы уже давно привыкли любить
Твои отважные налеты,
Твое копье и твой аркан.
Но горе нам — и мы Поэты
И нас не пощадит Улан.
Итак, просим вас жаловать нас и поставить в число старых друзей.
Хомяков,
Веневитинов
А теперь «письмо Рябия»:
Чувствительно обязаны мы, почтеннейший Фаддей Венедиктович, за вашу посылку и с искренностью, свойственной поэтам, особливо недозрелым, благо-дарим вас за доставленное нам удовольствие любоваться подвигами воина, пробив плохих наездников русского Парнаса. Наше знакомство не новое; мы уже давно привыкли любить:
Твой отважный налет,
Твое копье и твой аркан.
Но горе нам — и мы Поэты
И нас не пощадит Улан.
Любители занимательных задач могут произвести сравнение и найти десять от-личий, в ряде случаев обессмысливающих текст, не говоря уже об опущенном окончании, к которому мы еще вернемся.
Допустим, Рябий не знал о публикации Шпицера. Однако это ведь не единст-венная публикация письма. Рябий пишет: «Ни письма этого, ни вышеприведен-ных стихов не удалось обнаружить ни в собрании сочинений Д.В. Веневитинова, ни у А.С. Хомякова. Следовательно, перед нами находка <…>» (с. 153). Но в срав-нительно недавнем авторитетном издании произведений Веневитинова в серии «Литературные памятники» это письмо перепечатано![4] И в публикации Рябия присутствует ссылка на это издание, т.е. оно ему знакомо.
«Опубликовав» письмо Веневитинова и Хомякова, Рябий начинает его интер-претировать. Оказывается, авторы письма дали отпор петербургским журналам, которые «вносили в литературную жизнь корыстолюбивую суетливость и скан-дальность, руководствуясь в оценке современной литературы исключительно по-литическим моментом или выгодой» (с. 155). В строках «Но горе нам — и мы Поэты // И нас не пощадит Улан» (напомним, Булгарин служил в уланском полку) он видит намеки и на «стиль булгаринской критики в "Сыне Отечества" — "галопирующей", поверхностной», и на «военные "подвиги" переметнувшегося когда-то на сторону Наполеона блудного сына Российской империи Ф. Венедиктовича (Так! — А.Р.) <…>» (с. 155). После таких пассажей становится понятно, зачем Рябий опустил последние строки письма, подчеркивающие его дружеский характер.
Есть в публикации и другие свидетельства литературоведческой некомпе-тентности Рябия. Так, литературовед М. Аронсон, вместе с С. Рейсером составив-ший известный сборник «Литературные кружки и салоны», превращается у него в Арансона (это не опечатка, подобное написание встречается в тексте несколь-ко раз). Еще пример: цитируя по упомянутой книге Аронсона и Рейсера статью «О жизни и сочинениях Д.В. Веневитинова», Рябий называет ее воспоминаниями, хотя ее автор, историк литературы А.П. Пятковский, родился через 13 лет после смерти Веневитинова.
Журнал, в котором помещена «публикация» Рябия, входит, если не ошибаюсь, в ВАКовский список. Интересно, какую экспертизу проходят статьи, если подоб-ные работы без всяких трудностей попадают на страницы «Известий Волгоград-ского государственного педагогического университета»? И не ждут ли нас в бли-жайшем будущем подобные публикации писем Пушкина, Тургенева, Чехова?
[1] См.: Богомолов НА. Еще раз об исследовательской коррект-ности // Вопросы литературы. 2014. Вып. 1. С. 300—301.
[2] Известия Волгоградского государственного педагогиче-ского университета. Сер. Филологические науки. 2008. №7 (31). С. 153—156.
[3] См.: Из бумаг Ф.В. Булгарина / Публ. С.М. Шпицера // Русский библиофил. 1914. № 2. С. 86.
[4] См.: Веневитинов Д.В. Стихотворения. Проза / Издание подготовили Е.А. Маймин, М.А. Чернышев. М.: Наука, 1980. С. 395.