Опубликовано в журнале НЛО, номер 2, 2012
| свободный стих возникает
с развитием личного транспорта теснота стихотворного ряда в трамвае конечно же требует рифмы рифмы точной рифмы к европе |
Почему верлибр утвердился на Западе, но не в России, где по-прежнему гос-подствует регулярный рифмованный стих? Не довольствуясь сравнительным историко-литературным и стиховедческим анализом, Михаил Гронас, отвечая на этот вопрос, предлагает довольно смелую гипотезу, связанную с мнемотех-никой. Иными словами, с набором культурных практик, встроенных в систему образования и предписывающих запоминание, воспроизведение и трансля-цию текстов повышенной значимости, первоначально религиозных, позднее литературных. (Ср. с определением М.Л. Гаспарова: «Стих — это текст, ощу-щаемый как речь повышенной важности, рассчитанная на запоминание и по-вторение»[*].) Регулярный метр и рифма суть мнемонические средства; и если на Западе мнемоническая функция поэзии и образования сходит в XX веке на нет (грубо говоря, на смену «зубрежке» приходят более гибкие формы об-учения и индоктринации), то в России она искусственно поддерживалась по идеологическим причинам.
Гипотеза, развернутая в публикуемой ниже статье М. Гронаса, не могла не вызвать оживленной дискуссии. Одни авторы оспаривают и/или серьезно кор-ректируют ее тезисы (таковы реплики К. Корчагина, Дм. Кузьмина, И. Кукулина, К. Платта, Е. Осташевского, С. Завьялова), другие используют их скорее как повод для высказывания собственных соображений о поэзии и формах ее бы-тования в разных социальных и культурных ареалах (А. Уланов, Дм. Голынко-Вольфсон, Ш. Абдуллаев, А. Глазова). Сюжеты, затронутые в статье М. Гронаса и в ходе ее обсуждения, выходят далеко за рамки узкоцеховой проблематики; думается, они еще не раз привлекут к себе самое пристальное внимание.
Александр Скидан