(Москва, МГУ, 1—8 июня 2011 г.)
Опубликовано в журнале НЛО, номер 1, 2012
XIV
Фулбрайтовская международная гуманитарная
летняя школа
«СОЗИДАНИЕ
СООБЩЕСТВ ПОСРЕДСТВОМ СЛОВА И ОБРАЗА»
(Москва, МГУ, 1—8 июня
В рамках сотрудничества МГУ им. Ломоносова и Программы
Фулбрайта в Рос-сии в Москве с 1 по 8 июня 2011 года состоялась XIV
Фулбрайтовская междуна-родная гуманитарная летняя школа, организованная
кафедрой теории дискурса и коммуникации филологического факультета МГУ
(директор школы — Т. Ве- недиктова) совместно с кафедрой философии языка и
коммуникации философ-ского факультета.
Всепроникающее и
всеобъемлющее влияние медийного информационного пространства в
постиндустриальном мире трансформирует структурные прин-ципы организации
человеческих сообществ, их семантику и грамматику. Ряд из-вестных
исследователей и теоретиков общества современности и недавнего про-шлого
(Виктор Тернер, Бенедикт Андерсон и, в особенности, Зигмунд Бауман, Вальтер
Беньямин и Эрик Хобсбаум) ставят вопрос о самой возможности сохра-нения
традиционно понимаемых сообществ в условиях, когда границы любой идентичности
подтачиваются, размываются в море безликой и общедоступной информации. Анализу
современного состояния сообществ, их спектра, ретроспек-тивы и будущих
перспектив была посвящена XIV Фулбрайтовская летняя школа.
Заявленная
проблематика привлекла широкое внимание молодых универси-тетских ученых.
Участники должны были пройти конкурсный отбор, в результате сформировалась
сильная междисциплинарная группа из филологов, антрополо-гов, социологов,
философов, журналистов и педагогов, представлявших более двадцати университетов
России.
Перед участниками
летней школы стояла задача обсудить следующие во-просы: как производится и
воспроизводится опыт единения и общения в рамках сообществ? Как складываются
режимы памяти и коммуникации, механизмы групповой солидарности, «мы-концепции»?
Какие культурные, коммуникатив-ные, эстетические ресурсы при этом используются,
как «работают» воображение и слово? Представляет ли сообщество
экспериментальный полигон, где ставятся и решаются проблемы, непосильные для
общества в целом? Как происходит по-литизация и деполитизация сообществ? Как
определяются их социальные функ-ции? От чего зависит социальная эффективность?
Основными
ведущими летней школы были профессора из США — Джеймс В. Верч и Лутц Кёпник,
представлявшие Вашингтонский университет в Сент-Луисе. Первая половина каждого
дня была посвящена работе их совместного се-минара, в то время как вторая была
отведена под дискуссию, фокус которой сме-щался: сообщества разума, сообщества
мечты, сообщества боли, творческие сообщества, сообщества памяти, университет
как сообщество, сообщества в Ин-тернете. Помимо лекций и семинаров каждый день
происходили дискуссии, участники которых могли представить для обсуждения
индивидуальные проекты и исследования, а также онлайн-конференции с коллегами
из ряда университетов США. В рамках темы «творческие сообщества» состоялся
интереснейший мас-тер-класс Студии музыкального движения и импровизации
«Гептахор» (под ру-ководством Ирины Сироткиной и Аиды Айламазян).
В ходе цикла
лекций и семинаров Лутц Кёпник (профессор германистики,
кино- и медиалогии и сравнительного литературоведения) рассматривал вместе с
участниками школы проблематику созидания сообществ средствами визуаль-ных
искусств, а также разграничения и сравнения традиционных и посттради-ционных
сообществ. Соглашаясь с Хобсбаумом и рядом других исследователей, Кёпник
отметил, что стремительное развитие медиатехнологий в XX веке яв-ляется прямой угрозой существованию сообществ
как исторически сложившихся и «органически» развивающихся социальных структур,
сцементированных по-стоянно поддерживаемой сетью личных контактов, общей
семантикой идентич-ности и целеполагания (корни данного процесса, по Хабермасу,
нужно искать в XIX веке, когда вследствие быстрого развития средств
коммуникации начала постепенно разрушаться публичная сфера межличностного
общения, служившая для разнообразных сообществ важнейшим связующим элементом).
Одновре-менно Кёпником была затронута взаимосвязь между «новыми» средствами пе-редачи
текстообразов (в основном, кинематографических) и механикой форми-рования
чрезвычайно масштабных воображаемых (по Б. Андерсону) сообществ на основе
различных идеологий. Способы и техника формирования тоталитарных идеологических
мифов были рассмотрены на примере «Триумфа воли» Л. Рифеншталь, «Рождения
нации» Д. Гриффита и «Броненосца "Потемкина"» С. Эй-зенштейна: во
всех трех фильмах «вовлечение» зрителя в сообщество происходит посредством
выбора соответствующих ракурсов, эксплуатации контрастных об-разов и планов,
символизации и эстетизации городского пространства. В порядке сравнения
исследователь рассмотрел корпус кинематографических текстов, соз-данных вне
тоталитарной эстетики или полемизирующих с ней.
Кёпник также отметил,
что понятие «национальный кинематограф» сегодня практически полностью потеряло
сколько-нибудь четкие очертания, во многом в связи с тем, что Голливуд перестал
быть доминирующим центром кинематогра-фического «ширпотреба». Он также
подчеркнул, что «разрушение нарратива», о котором говорили еще с момента
изобретения печатной машинки на рубеже ве-ков, неуклонно прогрессирует вместе с
развитием средств трансляции и хранения информации. Этот процесс
непосредственно связан с растворением, дезинтегра-цией сообществ и одновременно
с возникновением сообществ «диффузного» типа, множество которых существует в
Интернете. Вместе с тем, было отмечено, что «смерть нарратива», равно как и
«смерть сообществ», хотя и предрекалась на протяжении XIX—XX веков многократно (фактически после каждого этапа усо-вершенствования
средств коммуникации), до сих пор «откладывается»: похоже, что сообществам и
связанным с ними нарративам удается адаптироваться к ме-няющимся
технологическим условиям существования.
Обращаясь к современной
ситуации, Кёпник указал на новое использование эстетического опыта в контексте
распространения электронной коммуникации: целью искусства является уже не
столько создание произведений, сколько вы-страивание отношений и
конструирование таким образом новых типов сообществ, в связи с чем снова
обретают актуальность способы разграничения личного и об-щественного,
политического и не затрагивающего политику. Логическим завер-шением блока
семинаров Кёпника стало размышление о локальных и глобальных сообществах.
Глобальные проблемы, войны, катастрофы являются причиной по-явления особых
типов сообществ. На смену общеразделяемому (и объединяю-щему) историческому
опыту приходит опыт, одномоментно переживаемой кри-зисной ситуации. Кризис
выступает как импульс для консолидации, на которой основывается построение
глобального сообщества. В то же время глобальное слу-жит катализатором
локального, побуждая к переосмыслению средств его кон-струирования. Таким
образом, возникает основа для создания нового типа иден-тичности, в рамках
которой могут выстраиваться современные сообщества и широкий спектр
сопутствующих им социальных практик: от создания ресторанов национальной кухни
до терроризма и экстремизма.
Тема сообществ была
представлена и в лекциях профессора антропологии Ва-шингтонского университета,
известного психолингвиста Джеймса В. Верна[1].
В на-чале своего выступления Верч задался вопросом: «Чем объясняются действия
международных акторов?» Ответ на этот вопрос со стороны социальных наук
(государства исходят из своих интересов, стремясь создавать формы глобального
универсального правления) не полон и не всегда убедителен. В соответствии с гу-манитарным
подходом действия международных акторов рассматриваются как следствие активации
идей национальной миссии и общей памяти сообщества. Эти идеи содержатся в
национальных нарративах сообществ и, можно сказать, зашиф-рованы в виде
культурного кода (cultural DNA). Для понимания действий со-обществ необходимо
расшифровать этот культурный код, раскрывая те смыслы, на которых основана
межкультурная коммуникация. По Верчу, этот код можно расшифровать посредством
анализа отдельных нарративов, а также устойчивых нарративных шаблонов. Это
требует разграничения понятий памяти и истории: нарративы сообществ строятся на
основе памяти о прошлом, при этом индивиду-альная память отдельных членов
сообществ переживается как коллективная. Ис-тория же стремится к объективному
описанию и в этом смысле не лояльна к нарративам. В качестве примера Верч
продемонстрировал характерный нарративный шаблон, лежащий в основе многих
рассказов из истории России: мирная страна подвергается внезапному и жестокому
нападению врага, стремящегося ее порабо-тить, но в результате героических
усилий и вопреки всем трудностям одерживает над ним победу. Такой нарративный
шаблон характерен для описания историче-ских событий России, начиная с татаро-монгольского
ига и кончая Второй миро-вой войной (или даже совсем недавней
российско-грузинской кампанией). При-мером нарративного шаблона американского
сообщества может служить история «Града на холме» — обоснование миссии нести
свободу миру, вмешиваясь в дела других государств ради их же блага. Такие
национальные нарративы объясняют действия государств как международных акторов,
нередко они лежат и в основе национальных конфликтов. Сила воздействия
«застывших» нарративов усугуб-ляется бессознательностью: культурный код
содержится в них неявно и требует дешифровки. Поэтому важно, по мнению Верча,
целенаправленно создавать нарративы наднационального уровня, обращенные к
глобальным проблемам (таким, например, как глобальное потепление или проблема
ядерного оружия), культи-вирующие толерантное и уважительное отношение к
истории других культур и сообществ. Исключительно важно повергнуть пересмотру
традиции преподавания истории: подача материала исходя из развития мировой
истории, а не истории от-дельного сообщества столь же важна, сколь и
проблематична.
Тему сообщества, но уже
в ее приложении к отечественным реалиям, продол-жил российский социолог,
директор аналитического Центра Юрия Левады, Лев Гудков,
выступивший с лекцией «Постсоветский человек: особенности морали и
идентичности». Несмотря на заявленную тему, большую часть своего
сообщения Гудков посвятил рассказу о признаках и характеристиках человека
советской эпохи, и это не случайно, так как, по словам самого Гудкова, трудно
определить, когда советское общество сменилось постсоветским. Возможно,
советское обще-ство продолжает воспроизводиться до сих пор. Система советского
государства наложила определенный отпечаток на тип личности, сформировала
специфиче-скую идентичность: человек, зависимый от государства,
нерефлексирующий, по-дозрительный ко всему новому и в то же время гибкий,
обладающий «двойным мышлением». Долгое существование системы государственного
насилия привело к упрощению структуры личности, снижению интеллектуальных
запросов. Со-циальное следствие такой системы — парадоксальное сочетание
агрессии и пас-сивности: подобная личность стремится выплеснуть негативные
эмоции, но не желает при этом идти на прямое столкновение с государством (или
не вполне по-нимает, как именно такое столкновение возможно). Советскому типу
сообщества Гудков противопоставляет европейское, в котором ценятся
индивидуальная ак-тивность, способность к солидарности и рефлексии, а также
постоянная работа над (вос)производством ценностей. В тоталитарном обществе
такая работа вы-глядит неуместной и невозможной, так как государство само
учреждает те или иные ценности. При этом вместо морали возникает
партикуляристская этика вы-живания и приспосабливания к системе. Неудивительно,
что постсоветское об-щество оказалось охвачено массовым цинизмом, на основе
которого и сформи-ровалась негативная идентичность постсоветского человека.
В ходе дискуссии,
последовавшей после выступления Гудкова, были затро-нуты как глобальные
процессы, происходящие в современном обществе (такие как введение новой системы
образования в России, влияние Интернета и СМИ на информированность российского
общества), так и частные случаи из практики преподавания и научной деятельности
участников школы (например, проблема пассивности и безынициативности, узости
кругозора российских студентов). Са-мый волнующий из звучавших вопросов: каким
образом можно преодолеть не-гативную идентичность и как должно развиваться
российское сообщество, чтобы из «сообщества боли» перейти к счастливому,
разумному сообществу? Ответ про-звучал ожидаемо: «Каждый должен начать с себя».
Теме разумного
сообщества была посвящена отдельная дискуссия, в основу которой были положены
вопросы: на чем основывается рациональная комму-никация? В чем заключаются
логика, этика и прагматика аргументативной дис-куссии? В дискуссии принимали
участие Петр Сафронов (МГУ, МВШСЭН), Ирина Дуденкова (РУДН; МГУ), Григорий Юдин
(НИУ—ВШЭ) и Татьяна Вайзер (РГГУ, МВШСЭН). П. Сафронов выступил с критикой
коллективного типа рациональности, характерного для советского научного
сообщества, заключаю-щегося в отсутствии рациональной позиции и обмена
мнениями, необходимого для формирования здоровой дискуссии. В то же время И.
Дуденкова заметила, что западноевропейский тип рациональной дискуссии часто
идеализируется. По мнению исследовательницы, свободное самовыражение
собеседников, наблюдае-мое в современной европейской педагогической практике,
может грубо нарушать нормы политеса. Выступление И. Дуденковой инициировало
полемику о тради-ционном и нетрадиционном подходах в педагогической практике, а
также о роли дискуссии и авторитета в педагогике. Г. Юдин обратился к
критериям, согласно которым можно определить принадлежность того или иного лица
к научному со-обществу. В современном российском научном сообществе наблюдается
парадок-сальная ситуация, когда свободная по видимости дискуссия может
приводить, с одной стороны, к моральной дисквалификации субъекта, исключению
его из научного сообщества, а с другой, к фальсификации научных трудов и возникно-вению
лженауки. Данная проблема вызвала широкую дискуссию по поводу ав-торских прав в
научном сообществе, ценности и истинности научного труда. Об-суждение темы
«сообщества разума» завершилось выступлением Т. Вайзер, которая рассмотрела
возможность взаимодействия логико-прагматического и ре-лигиозного дискурсов в
поиске открытого, истинно человеческого сообщества. Рассматривая диалог
философа Ю. Хабермаса и папы Бенедикта XVI, Т. Вайзер показала, как оба
собеседника с разных позиций шли к взаимному признанию и самоограничению,
обсуждая этику «разумного» в контексте вынужденного сосу-ществования
религиозных и нерелигиозных сообществ.
Отдельно на
летней школе рассматривались университетские сообщества. Лек-цию на тему
«Университет: академическая культура и образ ученого» прочитала
историк Ирина Кулакова (МГУ). Она проанализировала специфику
формирова-ния университетского сообщества «сверху» в Российской империи и
характерные особенности возникшей университетской корпорации. Была предложена
интер-претация ключевых моментов истории российского университета как социокуль-турной
среды и социального института. Ведущим последовавшей дискуссии и од-ним из
наиболее активных ее участников стал философ и политолог Артемий Магун
(Европейский университет в Санкт-Петербурге). Сопоставив ряд принци-пиально
разных путей и способов развития современного университета, Магун высказал
сомнение в целесообразности и эффективности дальнейшего развития моделей
высшего учебного заведения как на основе прямого сотрудничества уни-верситета с
конкретными потребителями специализированных кадров, так и на основе
классической элитарно-интеллектуалистской концепции. Возможным выходом из
сложившейся ситуации, по мнению Магуна, мог бы стать поиск «третьего пути»,
конкретных вариантов которого он, к сожалению, не предложил. Представленная
точка зрения вызвала неоднозначную реакцию со стороны других участников
дискуссии. В частности, был высказан ряд соображений относительно
целесообразности существования корпоративных вузов и узкоспециальных обра-зовательных
программ, ориентированных на конкретного потребителя.
Еще один формат
занятий в летней школе — онлайн-конференция. Тему пер-вой из них, «Сообщество и
общественный договор», раскрыл во время прямого включения профессор
Джон Мэндл (Университет штата Нью-Йорк в Олбани). По Мэндлу,
общественный договор как способ существования политического со-общества должен
гарантировать равные возможности, степени свободы и доходы своим членам.
Возникает, однако, вопрос: как совместить ценностное несогласие (происходящее
из желания по-разному понимаемой лучшей жизни) с принци-пами справедливости и
правосудия? Существование общественного договора, на-стаивал докладчик,
является реальной утопией, задача которой — достижение со-циальной
справедливости.
Проблеме построения
идеального сообщества была посвящена вторая онлайн- конференция, которую провел
Стивен Данкомб (Нью-Йоркский университет). С точки зрения
ученого, социальная утопия в традиционном смысле неизбежно содержит в себе
зерно тоталитаризма, что и подтвердили многочисленные по-пытки претворить ее в
жизнь в ХХ веке. Однако утопия может и должна быть трансформирована в
либеральном ключе, в результате чего она приобретет функ-ции своего рода
«стимулирующего идеала», бесконечно ускользающей цели, к которой общество будет
стремиться, попутно эволюционируя и совершенству-ясь. Данкомб отметил
необходимость создания новой утопии, способной предло-жить обществу
положительный взгляд на будущее. Черты искомого он усмотрел в «Утопии» Томаса
Мора — литературном вымысле, где абсурдное подчас сме-шение реальности и
фантастики на каждом шагу напоминает: утопия несовер-шенна, она не существует и
не может существовать, точнее — она существует лишь в воображении читателя, а
значит, открыта для интерпретаций, идей и из-менений. Открытость обрекает
утопию на недостижимость, но и гарантирует ей свободу от тоталитарного плена.
Идеал современной реализации утопии, полагает Данкомб, — это Википедия,
электронная энциклопедия, которая является про-странством воображения, критики,
рефлексии, изменения и дополнения. Эта форма позволяет реализовать открытый
диалог, преодолевая границу между чи-тателем и писателем. Именно такая утопия
может, по мнению Данкомба, являться основой демократического общества.
Завершила летнюю
школу рубрика «Сетевые сообщества». В ходе дискуссии, модератором которой
выступила литератор Юлия Идлис, обсуждался вопрос об оптимальном соотношении
внешней и внутренней регуляции и модерации интернет-сообществ, а также проблема
построения различного типа идентичностей в рамках киберпространства.
Характерно, что участвовавшие в дискуссии пред-ставители интернет-маркетинговых
компаний (Наталья Клюева, Илья Осколков-Ценципер, Михаил Якубов) стремились
рассматривать сетевые сообщества, равно как и сеть Интернет в целом, как структуры
саморазвивающиеся, а участ-ники обсуждения «с академической стороны» ссылались
на возникающие при та-ком взгляде проблемы структурно-организационного и
социопсихологического характера. В частности, психолог Вадим Емелин отметил
тенденцию к атрофии навыков непосредственного межличностного общения у активных
интернет-пользователей. В то же время участники дискуссии согласились друг с
другом (и, косвенным образом, с Маршаллом Маклюэном) в том, что
интернет-техноло-гия, как и любая из более ранних технологий коммуникации,
неизбежно адапти-рует к себе человека-пользователя, отнимая у него одни навыки
и замещая их другими.
Словом, неделя
занятий в июне в очередной раз подтвердила, что формат лет-ней школы
(международного и междисциплинарного летнего «интенсива») вос-требован и
жизнеспособен.
Ольга Заботина, Никита Михайлин
[1] См.: Верч Дж.В. Голоса разума. Социокультурный подход к опосредованному действию. М.: Тривола, 1996.