(МГУ, 30 мая 2011 г.)
Опубликовано в журнале НЛО, номер 6, 2011
УРОКИ ВАЛЬТЕРА БЕНЬЯМИНА
Международный
семинар
«ВАЛЬТЕР
БЕНЬЯМИН СЕГОДНЯ:
МЕЖДУНАРОДНЫЙ
ОПЫТ ПРЕПОДАВАНИЯ»
(МГУ, 30мая
Один из наиболее интересных и востребованных немецких
философов, культу-рологов и мыслителей XX века Вальтер Беньямин (1892—1940)
стал героем меж-дународного семинара, организованного кафедрой общей теории
словесности фи-лологического факультета МГУ им. Ломоносова. Состав участников
семинара, доклады и дискуссии вокруг них еще раз подтвердили, что
междисциплинарный подход и в идеале и на практике — нечто куда большее, чем
только удобная форма диалога и сопоставления достижений в различных сферах
интеллектуальной дея-тельности: это условие продуктивного порождения
критической научной мысли.
Центральная
проблема и задача семинара были обусловлены вопросами: как читать Вальтера
Беньямина и как читать вместе с Вальтером Беньямином? Как устроен внутренний
диалог читателя с этими текстами и как может быть устроен педагогический
диалог, которому они дают повод? Иначе говоря, как грамотно вводить работы
этого оригинального мыслителя в практику университетского преподавания?
Ситуацию
осложняет то очевидное обстоятельство, что в западной академи-ческой практике
Беньямин уже не первое десятилетие — широко читаемый клас-сик. Но сказать, что его
имя на слуху у российских студентов и преподавателей, было бы преувеличением.
Трудно списать это на недостаток переводов, причины, скорее, — в господствующей
идеологии преподавания. Обращение к трудам Валь-тера Беньямина на лекциях и
семинарских занятиях нередко воспринимается как ненужная и непонятная экзотика,
и причина этому отчасти в самих этих текстах: своей «поэтичностью», а также
широчайшим охватом исследуемого материала они вызывают недоверие или даже порой
отторжение. Очевидно, что привычный, «классический» подход, предполагающий
трансляцию выстроенных в систему решений и ответов, в данном случае не работает
и возникает нужда в другом под-ходе, вопрос — в каком?
Семинар открыл
Лутц Кёпник (Университета Вашингтона в Сент-Луисе, США). В своей
речи он представил исторический и философский контекст био-графии Беньямина и
бытования его текстов, также отметил ряд моментов, не-обходимых для верного
понимания сочинений философа, к которым на протя-жении всего семинара не раз
возвращались другие докладчики. Кёпник наглядно продемонстрировал, как тексты
Беньямина помогают взглянуть на, казалось бы, привычные культурные практики
по-новому — с позиции возникающих, еще только нарождающихся технологий и
медиумов. Такой взгляд побуждает нас пре-одолевать дисциплинарные рамки в
поисках ответов на актуальные вопросы.
В фокусе внимания
других докладчиков оказалась поэтика текстов Беньямина, доступ к которой
открывается, в частности, через перевод. Велик соблазн прочи-тать Беньямина как
литератора: С.Л. Фокин (СПбГУ) и И.А. Болдырев
(НИУ— ВШЭ) убедительно показали, что художественные приемы в его текстах легко
опо-знаются именно как художественные и в силу этого требуют соответствующего
подхода. Письмо Беньямина опирается на техники экспрессионистского лите-ратурного
монтажа, романтическую традицию текста-фрагмента и авангардные приемы
коллажного построения (подчас, как было отмечено С.А. Ромашко и Д.В. Смирновым,
они представляют собой набор цитат, соединенных вставками- скрепами). Работы
этого философа не предлагают структуры и систематики, четко прописанной
методологии анализа материала, — скорее прихотливое блуждание мысли (на манер
фланирования, подробно описанного философом в знаменитой работе о Бодлере),
основанное более на ассоциативных рядах, чем на логических построениях. При
этом материал даже в рамках одного текста часто весьма текуч и нестабилен, в
большой степени рассчитан на интерпретацию-игру, спонтанное «изобретение»
смысла путем совмещения разнородного и, на первый взгляд, не-совместимого
материала. В связи с этим и возникает вопрос: как читать Беньямина (адекватно
авторскому намерению) и как преподносить его студентам?
Е.С.
Островская (РГГУ) отметила, что
традиционные, легко опознаваемые тер-мины, например «модернизм», в работах
Беньямина часто наделяются иным, чем принятое, значением и требуют в связи с
этим «перевода», комментария и поясне-ния, что лишь усугубляет и подчеркивает
субъективность их происхождения. В связи с этим возникает преподавательская
проблема, на которой остановился А.В. Логутов (МГУ): как
оценивать работы студентов, выполненные с опорой на сочинения Беньямина? Какое
толкование того или иного понятия (например, по-нятия «ауры») считать
«правильным» и нужно ли вообще ориентировать студен-тов на «правильное»
толкование? Не стоит ли принять подход самого Беньямина, предполагающий вольное
ассоциативное размышление над понятиями, чтобы за-тем обсуждать это на
занятиях? Но совместим ли такой подход с господствующей идеологией высшего
образования?
Наиболее наглядно
возможный подход к тексту Беньямина продемонстрировал И.А. Болдырев
в докладе «Положение текста в пространстве и миниатюрная тех-ническая утопия
Вальтера Беньямина (анализ пассажа из "Улицы с односторонним
движением")». Докладчик предложил деконструкцию эссе
Беньямина «Улица с од-носторонним движением», распадающегося на отдельные
цитаты (в частности, из Малларме и Валери), с помощью которой можно построить
соответствующие ме-тонимические и ассоциативные ряды. Язык Беньямина был
определен как язык, освобожденный от утилитарной функции передачи информации и
служащий ин-струментом игры, создающей доселе незнакомую и открытую
интерпретации кон-стелляцию смыслов. Таким образом, задача человека,
работающего с текстами Беньямина (например, переводчика), состоит в создании
эффекта о(т)странения — в выявлении в тексте «проблесков» или даже
«фейерверков» смысла. Больше всего такая тактика подходит, кажется, для разбора
поэтических текстов, однако и в дан-ном случае может рассматриваться как
полезная преподавательская стратегия.
С.Л. Фокин, рассуждая
о тактиках обращения к Беньямину в университетских стенах, предложил в качестве
возможного задания для студентов анализ текстов на предмет поиска в них цитат и
аллюзий. Проблема, правда, может заключаться в недостатке соответствующей
культурной компетенции и эрудиции, причем не только у студентов, но и у
преподавателей. А Т.Д. Венедиктова в связи с докладом И.А. Болдырева указала на
возможность пропедевтически использовать художе-ственную составляющую сочинений
Беньямина: не будучи в строгом смысле ли-тературными, они в силу ряда своих
особенностей читаются как литература. Это превращает их в прекрасный
полигон для обнажения механизмов и условностей литературного чтения (по природе
своей небуквалистского, настраивающего на поиск вторых и третьих смыслов) и
«литературности» как таковой.
И.
Чубаров (Институт философии РАН),
выступавший на семинаре послед-ним, отметил, что если отождествлять задачу
преподавания с внесением ясности, преподнесением сложного как простого, то
побочным эффектом такого подхода может оказаться разрушение специфики
рассматриваемого объекта. Прихотливое блуждание мысли, припоминание знакомого,
поиск спонтанных ассоциаций, «ми-стическое и миметическое соединение кусочков
орнамента» — эти приемы, прак-тикуемые Беньямином, кажутся неприменимыми в
преподавательской практике, но могут оказаться в ней исключительно
продуктивными. Следуя мнению самого Беньямина, преподавание в высшей школе
осознает себя как нечто большее, чем преподнесение готовых, устойчивых знаний и
истин. Отнюдь не менее важно в нем усилие нарушить процесс узнавания, в том
числе увидеть старое, архаичное через призму нового, преодолеть
«автоматизированность» восприятия.
В этом смысле
необходим выход в междисциплинарное пространство, что, оче-видно, требует
взаимного доверия сторон, вступающих в диалог, которые из но-сителей и
трансляторов знания превращаются в «наивных» первопроходцев, ступающих на чужую
территорию.
Артем Зубов