(Опыт параллельного просмотра)
Опубликовано в журнале НЛО, номер 6, 2011
Ключевые слова: Бродский, Тарковский, кинематограф, «Андрей Рублев», «Узнаю этот ветер, налетающий на траву…» (1976)
Юрий Левинг
ИОСИФ БРОДСКИЙ И АНДРЕЙ ТАРКОВСКИЙ
(Опыт параллельного просмотра)[1]
Некоторые из нас на какое-то время стали завзятыми киноманами…
И. Бродский. «Трофейное»
.
..искусство — это попытка составить сравнение между бесконечностью и образом.
А. Тарковский. Литературный и экранный образ. Из лекций по кинорежиссуре (1977—1978)
ДВА СЛОВА ПЕРЕД СЕАНСОМ
Среди двух десятков текстов цикла «Часть речи» стихотворение «Узнаю этот ветер, налетающий на траву…» (1976) принадлежит к наименее цитируе-мым — оттеняемое «Ниоткуда с любовью…» и «Я родился и вырос в балтий-ских болотах…», оно тем не менее соблазнительно цитатно: не в последнюю очередь благодаря мреющей кинематографической подкладке.
Годом ранее, как показал Р.Д. Тименчик в случае со стихотворением «1867» (1975), Бродский структурно процитировал черно-белый фильм У. Дитерле «Хуарец» (1939)[2]. В позднейшем тексте, как кажется, поэт оказывается при-страстным зрителем уже современного ему материала, а именно вышедшего на советские экраны в 1971 году фильма Андрея Тарковского «Андрей Руб-лев» (1966). При том, что к поэзии отца кинорежиссера, Арсения Тарковского, Иосиф Бродский относился довольно сдержанно[3], а в качестве кинопредпоч-тений декларировал скорее культовые западные образцы[4], творчество Тарков-ского-младшего, по-видимому, не прошло мимо него[5]. Лейла Александер-Гар- рет, переводчица режиссера на съемках «Жертвоприношения», встречавшаяся с Бродским в Швеции в 1987 году и позже в Лондоне (где, в частности, позна-комила его с Юрием Норштейном), свидетельствует на основе личных бесед о том, что поэт фильмы Андрея Тарковского видел, хотя, по его собственным словам, они ему не нравились[6]. Палимпсестную природу «Узнаю этот ветер…» обнажает и другой очевид-ный источник стихотворения — перевод Николая Заболоцкого «Слова о полку Игореве»[7]. Ткнуть читателя в древнерусскую классику призвана за-пинка с запретным гиатусом на морфемном шве («я не слово о номер забыл говорю полку»)[8]; поверх школьной программы, разумеется, здесь и о другого рода поэтической памяти — про «выпуклую радость узнаванья» стихов по-койного тезки («Я слово позабыл, что я хотел сказать…»). Бродского сюжет о разрушении цивилизации варварами волновал по-своему, он проигрывал его много раз — из ближайших к этому циклу стихов, например, в «Заметке для энциклопедии» (1975) о гибели древней цивилизации ацтеков, которой автор выносит диагноз: «суть местный комплекс Золотой Орды»[9]. «Кайсацкое имя» — это имя той, к кому обращены стихотворения цикла[10]; при этом вливание «татарской крови» в текст лишь укрупняет кинематографическую его связку посредством хрестоматийных Басмановых в фильме С.М. Эйзен-штейна «Иван Грозный» (1944).
То, что Бродский рассматривал искусство кино как благодатный трамплин для словотворчества, хорошо известно. Виктория Швейцер вспоминает эпизод из американской жизни своего коллеги по колледжу: однажды, после совмест-ного ужина, Бродского зазвали в амхерстский кинотеатр на комедию «Четыре свадьбы и одни похороны»[11] (поначалу, в ответ на приглашение, он с некото-рым пренебрежением осведомился, не русского ли производства лента). Смотрел фильм Иосиф с интересом, тем более что в сцене похорон ближайший друг умершего героя прочел стихотворение Уистена Хью Одена «Похоронный блюз» («Funeral Blues»). Пафосная манера декламации актера в фильме — ли-шенная энергии, но явно подчеркивающая смысл — вызвала протест у Иосифа. После киносеанса он посетовал: «Как же я мог забыть эти стихи?» На следую-щий день в квартире Швейцер раздался телефонный звонок: «Викуля, я пере-вел это стихотворение!» — «Какое?» — «Вчерашнее, Одена!»[12]
В опубликованном переводе[13] не осталось и следа киношного материала, особенно того мелодраматического налета, который должен был Бродскому претить. Приведенный эпизод не столько свидетельствует о «сорной» при-роде материала для творчества Бродского или об отталкивании от неудовле-творительного исходника, сколько служит иллюстрацией к обратному экс-перименту по возвращению визуализированного слова в родную стихию языка, хотя бы и со сменой лингвистических кодов.
Оброненное Бродским признание в нелюбви к Тарковскому, по-видимому, не было фрондерством или преувеличением — их эстетики находятся на про-тивоположных полюсах, но это не отменяет самой возможности того, что ки-нематографический язык и образный ряд «Рублева» могли Бродскому запом-ниться и позже найти отражение в стихах. Позволим себе даже заподозрить, что именно вызвавшее раздражение современника-эмигранта сомнительное — на субъективный взгляд — качество данного художественного произведения («.получается не реальная древняя Русь, а ложно-русский "стиль", наиболее податливый и для разговорных спекуляций, смесь эпох, полная вампука»[14]) как раз и «зацепило» зрителя-Бродского.
Составление зрительского репертуара и киновкусовой палитры Иосифа Бродского[15] — задача пока еще никем не предпринимавшаяся, но, как пред-ставляется, имеющая смысл для реконструкции и понимания определенного слоя произведений данного автора.
Итак: «Затемнение. Сейчас пойдут титры»[16].
|
|
|
|
|
|
4 падающий, как обагренный князь.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
9 И, глаза закатывая к потолку,
|
|
10 я не слово о номер забыл говорю полку,
|
|
11 но кайсацкое имя язык во рту
|
|
|
|
|
|
Над фильмом работали:
Текст И. Бродский
Режиссер А. Тарковский
Монтаж Ю. Левинг
All Rights Reserved, 2010
________________________________________
1) Продолжение. Начало см. в: Левинг Ю. Опыт параллель-ного просмотра: «Человек с киноаппаратом» (1929) Вер-това и «Сегодня можно снять декалькомани…» (1931) Мандельштама // Левинг Ю. Воспитание оптикой: Книж-ная графика, анимация, текст. M.: Новое литературное обозрение, 2010. С. 482—488.
2) Тименчик Р.Д. «1867» // Как работает стихотворение Брод-ского: Сборник статей / Редакторы-составители Л.В. Ло-сев и В.П. Полухина. М.: Новое литературное обозрение, 2002. С. 101—107.
3) Ср.: «Хорошие — очень! — стихи о войне есть у Бориса Слуцкого, пять-шесть у Тарковского Арсения Алексан-дровича» (Волков С. Диалоги с Иосифом Бродским. М.: Изд-во «Независимая газета», 1998. С. 53).
4) Голливудский «Тарзан», фильмы с участием актрис Вивь-ен Ли, Марлен Дитрих, Зары Леандер и пр. (подробно об этом в эссе «Трофейное» в: Бродский И. Сочинения. СПб.: Пушкинский фонд, 1995. Т. 4. С. 188—192). По свидетель-ству Романа Каплана, наиболее часто обсуждавшимися им с Бродским были два фильма: «Чайки умирают в гавани» (Бельгия, 1955) и «Их было пятеро» (Франция, 1952). (Благодарю Р.А. Каплана за это устное сообщение. 29 де-кабря 2010 года.) Ср. также в нападках Я. Лернера на круг Бродского в связи с прозападными предпочтениями авто-ров студенческой стенгазеты: «В газете имеется попыт-ка навязать свое мнение нашей молодежи по ряду вопро-сов, связанных с зарубежным кино, живописью, музыкой (статья Наймана о кинофильме "Чайки умирают в гавани", статья Е. Рейна о Поле Сезанне и т.д.)… Редакция допускает коренные извращения» (Гордин Я. «Дело Бродского» // Нева. 1989. № 2).
5) Первое приближение к сравнительному анализу поэтик Бродского и Тарковского уже предпринято: Волков С. Тар-ковский, Бродский и Шнитке: между Россией и Западом // Чайка. 2007. № 7 (90). 1 апреля (http://www.seagullmag.com/article.php?id=1489); Баландина Н. Далекое — близкое: Андрей Тарковский и Иосиф Бродский: некоторые сопо-ставления (доклад на Международном кинофестивале им. А. Тарковского «Зеркало» в г. Иваново, 8—13 июля 2007 года).
6) Я чрезвычайно признателен за это сообщение Лейле Александер-Гаррет. См. также воспоминания: Александер-Гаррет Л. Андрей Тарковский: Собиратель снов. М.: Астрель, 2009.
7) Ср.: «Растекаясь широкой стрелой по косой скуле» / «Рас-текался мыслию по древу»; «ветер, налетающий на траву» / «Зашумела трава, / Буйным ветром вежи всколыхнуло»; «что гуся по полету» / «Бьет к обеду уток-лебедей»; «Рас-текаясь широкой стрелой» / «Жаждою стянуло лук поход-ный, / Горем переполнило колчан?» и т.д.
8) Разбор размытой структуры этого предложения см. в: Ранчин А.М. Три заметки о полисемии в поэзии Иосифа Брод-ского // НЛО. 2002. № 56. С. 199—203.
9) Бродский И. Сочинения. СПб.: Пушкинский фонд, 1992. Т. 2. С. 375.
10) Профильтрованное, быть может, через цветаевскую «Ма-рину» (1921): «Близнецом — двойником — крестовым / Стройным братом, огнем костровым, / Ятаганом его кривым. // Гул кремлевских гостей незваных. / Если имя твое — Басманов, / Отстранись. — Уступи любви!». В. Даль указывает, что «басман» происходит от веса (татарск. батман) и означает дворцовый или казенный хлеб, выпекавшийся татарскими пекарями московской Басман-ной слободы. В.В. Похлебкин уточняет, что хлеб был бе-лым (пшеничным), а название получил по клейму (басме), выдавливаемому на верхней корке теста каждой булки (Похлебкин В.В. Кулинарный словарь. М., 2002). Важнее, разумеется, какая семантика фамилии опознавалась опор-ной в восприятии самого Бродского или ее носительницы; по нашей просьбе представительница семьи прокоммен-тировала: «Басмой называется в древнерусской иконописи домонгольской поры и разновидность оклада, плотно при-легающего к иконной доске, фону иконы. Он из очень тон-кой фольги со сплошным печатным рисунком… Фамилия происходит от художника П.И. Басманова (1906—1993) из деревни Баталово, основную часть которой населяли кержаки-старообрядцы» (приношу благодарность В. По-лухиной за медиацию).
11) Оригинальное название «Four Weddings and a Funeral» (1994). Реж. Майк Ньюэлл, Великобритания.
12) Устное сообщение В. Швейцер; доклад на симпозиуме, по-священном И. Бродскому, в Колледже Маунт-Холиок, США (9 октября 2010 года).
13) «Часы останови, забудь про телефон…» // Бродский И. Сочинения. СПб.: Пушкинский фонд, 1995. Т. 4. С. 39.
14) Солженицын А. Фильм о Рублеве (1983) // Солженицын А. Публицистика: В 3 т. / Сост. Н.Д. Солженицына. Яро-славль: Верхняя Волга, 1997. Т. 3. С. 157—167.
15) Несколько не зафиксированных в бродсковедении, но пока еще легко восстанавливаемых по свидетельствам очевидцев примеров: в конце сентября 1965 года, в первый день при-езда в Москву сразу после своего освобождения из ссылки, в компании А. Наймана и В. Аксенова, Иосиф Бродский оказался в клубе работников КГБ (куда Аксенов имел при-глашение!): закрытый концерт закончился показом голли-вудского фильма «Some Like It Hot» с культовой актрисой Мэрилин Монро в главной роли (1959, США, реж. Билли Уайлдер; в русском прокате — под названием «В джазе только девушки») (сообщение А.Г. Наймана, 27 января 2011 года). В июле 1969 года Бродский позвал Алену Аникст, в то время работавшую на киностудии им. Горь-кого, посетить с ним Московский международный кинофе-стиваль. Фильм «Оливер!» («Oliver!», 1968, Великобрита-ния, реж. Кэрол Рид) из конкурсной программы, который Бродскому и Аникст очень понравился, был удостоен спе-циальной премии жюри (сообщение А. Аникст, 10 января 2011 года). Незадолго до отъезда из СССР Бродский побы-вал на показе польского фильма «Мать Иоанна от ангелов» («Matka Joanna od Aniolow», 1961, реж. Ежи Кавалерович [Jerzy Kawalerowicz]). По свидетельству Т. Венцловы, до эмиграции Бродский посмотрел классические кинемато-графические образцы западной контркультуры (И.Б.: «"Забриски-пойнт" — страшная дешевка: сдув сцену у Ботти-челли, он думает, что он уже Боттичелли. А тут еще эти взрывы». Но "Блоу-ап" ему по душе»). Перечисленные фильмы итальянского режиссера Микеланджело Антониони — «Zabriskie Point» (1970) и «Blow up» (1966) — Бродский, по-видимому, увидел весной 1972 года в Ленин-граде; этому предшествовали показы в рижском Доме кино — куда, кроме «Забриски-пойнт» и еще трех ино-странных лент, созданных на излете эпохи молодежной ре-волюции 1960-х годов («The Graduate», 1967, реж. Майк Николс, «Easy Rider», 1969, реж. Деннис Хоппер; «Midnight Cowboy», 1969, реж. Джон Шлезингер), их приехал пере-водить будущий американский литературный секретарь и переводчик Бродского А. Сумеркин (сообщение Р.Д. Тименчика, 24 апреля 2011 года). Если «Боттичелли» не ого-ворка Бродского (вместо имени итальянского режиссера Бернардо Бертолуччи) и не описка Венцловы (в ответ на наше уточнение автор дневника подтвердил, что И.Б. имел в виду именно художника Возрождения), то перед нами еще одна важная индикация способа абстрактного киномышления Бродского-зрителя. Не беремся утверждать, но, возможно, Бродский имел в виду кадры из провокативной сцены оргии в горах из «Забриски-пойнт», композицион-но и пластически напоминающие эротическую аллегорию С. Боттичелли «Венера и Марс» (1483).
Другой случай из американского периода жизни поэта: по воспоминаниям издателя Эллендеи Проффер, однажды она с мужем, Карлом Проффером, пригласили Бродского в кино на фильм «Весь этот джаз» («All That Jazz», 1979, США, реж. Боб Фосс); чего никто не мог знать заранее — это того, что центральная сцена в фильме связана с показом операции на открытом сердце. При кадрах в операционной Бродский, сам перенесший подобную операцию в декабре 1978 года, заерзал на месте и буквально покрылся испари-ной (сообщение Э. Проффер, 6 января 2011 года).
16) «Коллекционный экземпляр» // Бродский И. Сочинения. СПб.: Пушкинский фонд, 1995. Т. 4. С. 222.
Воспроизведение без разрешения Фонда запрещено.