Опубликовано в журнале НЛО, номер 2, 2011
MESH
Я сел возле них и задумался1.
Шарипутра, эти живые существа, слышащие это, должны дать обет: я хочу быть рожденным в той стране. Почему? Потому что те, кто там рож-ден, собраны в едином месте с людьми, чьи добродетели непревзойденны, Шарипутра2.
Ясно, что я пошел по дороге.
В небесах Индры есть, говорят, нить жемчуга, подобранная так, что если глянешь на одну жемчужину, то увидишь все остальные отраженными в ней. И точно так же каждая вещь в мире не есть просто она сама, а заключает в себе все другие вещи и на самом деле есть все остальное3.
Я сел под листьями и задумался.
Продолжительность «вспышки» дхармы соответствует продолжительно-сти щелчка пальцами или, по разным подсчетам, составляет 0,103; 1/50; 1/75 секунды. За этот период происходят изменения в сознании или в наблюдае-мом объекте. Осознается только информация, изменяющаяся объективно или субъективно. Мерцает ли мир? Мерцает ли сознание? Мерцание — фи-зическая природа или режим работы сознания?4
Задумался о том.
И вещь может быть слишком маленькой, чтобы быть узнанной. Лекарство в глазу — пример вещи, которая не видна, потому что слишком близка. Птица, летящая высоко и исчезающая в небе, — пример вещи, которую нельзя уви-деть, так как она слишком далеко. Несколько примеров вещей, которые не могут быть узнаны из-за дефектов ощущений: слепой не может видеть цвета; глухой не может слышать; заложенный нос не может обонять; рот больного не может ощущать вкус; парализованное тело не может чувствовать; без-умный не может знать реальность. Вот пример вещи, которая не узнана5.
Тут я встал и опять пошел далеко.
Эти взаимосвязи при определенных условиях могут обретать такую силу, которая позволяет обеспечивать качественные изменения в известных до сих пор модусах бытия любого объекта. Такому виду взаимосвязей мы дадим имя взаимных (обоюдных) отношений <…> В этом процессе нет предела новым видам вещей, которые могут быть явлены в бытии, так же как нет предела числу возможных трансформаций, как количественных, так и качественных <…> Однако если все вещи со временем смогут претерпеть качественные из-менения, тогда упомянутый выше процесс никогда не прекратится. Из чего можно заключить, что представление о том, что все вещи могут стать другими вещами, подразумевает, что законченная и пригодная на все времена дефи-ниция любой явленной вещи невозможна в терминах любого конечного числа свойств и качеств6.
Я думал о концах своих вещей и о конце этой. Я ничего не придумал.
Таким образом, мы видим, что, поскольку любая разновидность вещи определяется лишь через свойственное ей неисчерпаемое множество свойств, сообщающих ей относительную автономию, такая вещь может и должна быть единственной, то есть не совпадать окончательно с другой во вселенной, не-смотря на степень их вероятного сходства. Продолжая рассуждение дальше, заметим, что, поскольку бесконечность факторов, определяющих явленную вещь, всегда изменяется со временем, никакая из этих вещей не сможет остаться даже идентичной самой себе <…>7
Я даже не знаю, должна ли быть одна система связей или их много. И у меня основное ощущение бессвязности мира и раздробленности времени. А так как это противоречит разуму, то значит разум не понимает мира.
Так как возникновение, длительность и разрушение также не могут быть установлены, сотворенные вещи не могут быть установлены. Так как сотво-ренные вещи не могут быть установлены, несотворенные вещи не могут быть установлены. Так как сотворенные и несотворенные вещи не могут быть уста-новлены, все чувствующие существа не могут быть установлены. Поэтому ты должен признать, что все вещи не имеют происхождения; в конечном счете они пусты и спокойны8.
Перед каждым словом я ставлю вопрос: что оно значит, и над каждым сло-вом я ставлю показатель его времени. Где дорогая душечка Маша и где ее убо-гие руки, глаза и прочие части? Где она ходит убитая или живая? Мне невмоготу. Кому? мне. Что? невмоготу. Я один как свеча. Я семь минут пятого один 8 минут пятого, как девять минут пятого свеча 10 минут пятого. Мгновенья как не бывало. Четырех часов тоже. Окна тоже. Но все то же самое.
Существует начальное, существует еще не начавшееся начальное, суще-ствует и никогда не начинавшееся безначальное. Существует бытие, сущест-вует небытие, существуют еще не начавшиеся бытие и небытие, существуют и никогда не начинавшиеся безначальные бытие и небытие. Вдруг [по-являются] бытие и небытие, а еще не знают про бытие и небытие. Что же такое в действительности бытие? Что же такое небытие? Ныне я уже что-то сказал, но не знаю, сказанное мною в действительности существует [или] в действительности не существует?9
Ясно, что я пошел по воздуху.
Мы должны понять или вообразить, как летает и возникает Гермес, несу-щий весть богов, или как путешествуют ангелы. Для этого нужно описать уже размеченные пространства между вещами, пространства (как я их называю во второй книге о Гермесе) интерференции. Этот бог или вестники проходят сквозь складчато-сложенное время, создавая миллионы и миллионы связей. Между является для меня исключительно важным предлогом10.
Мне страшно что я при взгляде
на две одинаковые вещи
не замечаю что они различны,
что каждая живет однажды.
Мне страшно что я при взгляде
на две одинаковые вещи
не вижу что они усердно
стараются быть похожими.
Направляясь в Чу, Конфуций вышел из леса и заметил Горбуна, который ловил цикад, будто [просто] их подбирал.
– Как ты искусен! — воскликнул Конфуций. — Обладаешь ли секретом?
– Да! У меня есть секрет, — ответил ловец цикад. — В пятую-шестую луну кладу на коконы [цикад] шарики. [Из тех, на которые] положу два [шарика] и [шарики] не упадут, теряю немногих; [из тех, на которые] положу три [ша-рика] и [шарики] не упадут, теряю одну из [каждых] десяти; [тех же, на ко-торые] положу пять шариков и не упадут, [ловлю всех просто], будто подбираю. Я стою, словно старый пень, руки держу, словно сухие ветви. Как бы ни велика была вселенная, какая бы тьма тварей в ней ни существовала, мне ведомы лишь крылатые цикады. Почему бы мне их не ловить, [если] ничто [другое] не заставит меня шевельнуться, ни на что в мире я не сменяю крылышки цикады!11
* * *
Поэт — это кокон, который разматывает себя в нашем чтении, и этот кокон разматывается в нескончаемую нить, и она, вспыхивая или уходя во тьму, ни-куда никого не ведет — не потому, что у нее нет конца, или потому, что она не знает начала, а потому, что «пройти по ней или вслед ей» нам никогда не-достанет времени, которое в неустанном становлении оплетающей «паути-ной» черпает собственный опыт из ничто и лишь потом в — «до».
ПРИМЕЧАНИЯ
1) Все отдельно стоящие строки, выделенные курсивом, являются цитатами из про-изведений Александра Введенского и взяты из издания: Введенский А. Полное со-брание произведений: В 2 т. / Вступ. ст. и примеч. М. Мейлаха; сост. и подгот. текста М. Мейлаха и В. Эрля. М.: Гилея, 1993.
2) The Flower Ornament Scripture: A Translation of the Avatamsaka Sutra.
3) Ibid. P.
4) Буддизм как культурно-исторический феномен // OnlineСловарь: http://terme.ru/dictionary/638.
5) Cheng Hsuhe-li. Nagarjuna’s Twelve Gate Treatise / Translation
with Introductory Es-says.
6) Bohm David.
Causality and Chance in Modern Physics.
7) Ibid.
8) Cheng Hsuhe-li. Nagarjuna’s Twelve Gate Treatise // http://www.lib.ru/URIKOVA/ SANTEM/nag.txt.
9) Атеисты, материалисты, диалектики Древнего Китая: Ян Чжу, Лецзы, Чжуанцзы (VI—IVвв. до н. э.) / Вступ. ст., пер. и коммент. Л.Д. Позднеевой. М.: Главная ре-дакция восточной литературы, 1967. С. 141.
10) Serres Michel, Latour Bruno. Conversations on Science, Culture and Time / Trans.
by R. Lapidus.
11) Атеисты, материалисты, диалектикиДревнегоКитая. С. 227.