Опубликовано в журнале НЛО, номер 4, 2008
Три статьи, предлагаемые читателям “НЛО”, основаны на докладах, представленных на конференции “Частная жизнь в эпоху Просвещения”, состоявшейся в июне 2007 года в Оксфордском университете. Доклады были сделаны на разных секциях, но достаточно неожиданно для их авторов не только оказались посвящены одной и той же проблеме — культурным механизмам трансгрессивного поведения в сексуальной сфере, — но и продемонстрировали значительную степень общности в подходах.
В оппозиции “публичное — приватное” сексуальная сфера занимает совершенно особое место. Человек культуры Нового времени ощущает эту часть собственной жизни как интимное достояние, предельное воплощение самой идеи приватности. В то же время, как хорошо известно, сексуальное поведение человека особенно жестко регулируется общепринятыми культурными нормами, табу и предписаниями, которые неотвратимо влекут за собой регулярные акты трансгрессии, порождающие, в свою очередь, как изощренную систему санкций правового, морального, религиозного и психологического характера, так и не менее разветвленные практики автолегитимации.
Как показывает материал всех публикуемых здесь статей, “освобождение” от давящих норм общественной морали с неизбежностью сопровождается резкой активизацией поисков альтернативных культурных моделей, призванных оправдать действия отдельного нарушителя табу и в глазах окружающего сообщества, и перед самим собой. Утвердить собственную “приватность” оказывается невозможным без символических ресурсов, заимствованных из публичной сферы — Гаэтано Франческини жил в доме над венецианской кофейней, в которой разворачивалось действие одноименной пьесы Гольдони, Николай Шереметев создал домашний театр, где игрались французские комические оперы, послужившие для него образцом, Андрей Тургенев был завзятым театралом и фанатическим поклонником трагедий Шиллера.
Таким образом, нарушение не только проблематизирует саму норму, делает ее, как выразились бы формалисты, “ощутимой”, но и стимулирует поиск и конструирование иных норм, формирующих и поведение, и переживания личности. В известном смысле, чем интимней и сокровенней та или иная сфера человеческой жизни, тем более сложной оказывается ее культурная конструкция. Этот парадокс, с одной стороны, ставит под сомнение саму исходную дихотомию публичного и приватного, а с другой — делает трансгрессивное поведение особенно интересным для историкокультурного исследования.
А.З.