(Москва, РГГУ, 10-11 апреля 2008 г.)
Опубликовано в журнале НЛО, номер 4, 2008
10—11 апреля в Российском государственном гуманитарном университете состоялись Чтения по советской культуре, организованные Высшей школой европейских культур РГГУ, в которых приняли участие исследователи из университетов Москвы, Минска, Самары, Ростова-на-Дону, Будапешта, Массачусетса. Целью конференции была совместная рефлексия принципов и идеологии исследований культуры советского времени и обсуждение широкого круга проблем, формирующих наше современное знание о советском. Тематика докладов была связана преимущественно с анализом функционирования различных типов медиа в советской культуре, структур, границ и источников изменения формируемого ими социального опыта. Однако советское осмыслялось не только как специфическая парадигма репрезентации, но и как своего рода “место памяти”, длящееся и действующее в постсоветской культуре.
Конференция открылась вступительным словом заместителя директора Высшей школы европейских культур Валерии Юрьевны Кудрявцевой, посвященным традиции отечественных и зарубежных исследований советского в эпоху застоя и перестройки, когда особая роль отводилась восстановлению “истории” и поиску запрещенных материалов, в том числе фото- и кинодокументов в архивах.
В докладах, представленных в первый день конференции, обсуждались темы, связанные преимущественно с фотографией и кинематографом.
Исключением в определенной степени был лишь открывший первое заседание доклад Галины Орловой “Между железной волей и малодушием: дискурсивное производство воли и ее дефектов в сталинскую эпоху”, посвященный дискурсу о контроле над эмоциями в эпоху тоталитаризма. В докладе было показано, как дискурсы психологии 1920—1930-х активно использовались в целях создания образа “подлинно советского человека”. Вместе с тем, в дальнейшем происходят значительная эволюция понимания и расширение диапазона использования понятия “воля”: от воли умерших за революцию бойцов до слабоволия рабочих предвоенной эпохи, отказывающихся работать (и быть комсомольцами) в тяжелых условиях.
Доклад Оксаны Саркисовой и Ольги Шевченко “Советское прошлое в любительской фотографии: технологии памяти и забвения” освещал важную сегодня тему сохранения и использования частных фотоколлекций и альбомов. Домашние коллекции, учитывая их общедоступность, активно используются на школьных уроках и других мероприятиях. Авторами проблематизировались сложившиеся системы ассоциации фотографии с памятью, в том числе с памятью о советском образе жизни. Сообщение базировалось на “полевых” этнографических исследованиях: опросах семей, включавших представителей различных поколений, проживающих в крупных городах Украины и России. Докладчики указали на ряд особенностей памяти, основанной на фотографиях. Такая память “ситуативна и интерсубъектна” — скорее, речь может идти о процессе воспоминаний, спровоцированных спецификой фотографии как особого медиа. Фото актуализирует самые разные формы идентификации себя как с семейной и государственной историей (прошлым), так и с большим количеством бытовых деталей и информации о том или ином пространстве.
Фотографии, освещая фиксированный набор сюжетов и поз, скорее способствуют забыванию людей, деталей и событий. Для их владельцев советское семейное фото может быть самым неожиданным образом связано с официальной историей, не повторяя ее. Сюжеты альбомов отражают сложный “монтаж” из официальной риторики и семейных историй. Они могут содержать элементы ностальгии, но и быть материалом для творческих манипуляций с прошлым в фотошопе.
В докладе Оксаны Гавришиной “Принципы пикториальной фотографии в советской визуальной культуре 1950-х годов” объектом рассмотрения стала послевоенная постановочная журнальная фотография, в первую очередь цветная. При рассмотрении пикториальной фотографии рубежа XIX—XX вв. акцент обычно делается на близости этого типа изображения к живописи, тогда как собственно фотографической составляющей уделяется меньше внимания. С точки зрения докладчика, именно в пикториальной фотографии благодаря ее особому, пограничному положению содержится новый потенциал для осмысления визуальной культуры XX века. Особую роль специфика этого типа фотографического изображения играет в создании эффектов реальности, востребованных в журналах советского времени, например в послевоенном “Огоньке”, которые отличаются от соответствующих эффектов как монтажной, так и репортажной фотографии.
Далее проблематика визуальной культуры на конференции была продолжена докладами, посвященными самому авторитетному медиа XX века — кино. Доклады Ольги Романовой “Странный случай с фильмом “Девушка спешит на свидание”: комедия 1937 года между утопией и антиутопией” и Татьяны Дашковой “Увидеть эротику: пристрастный взгляд на советский кинематограф 1930—1950-х гг.” выявляли случайные или намеренные трансформации советского канона и его культурный контекст.
Объектом анализа для Ольги Романовой стала комедия “Девушка спешит на свидание” (1937, реж. М. Вернер). Несмотря на отсутствие новых комедийных ходов или типажей, фильм имел значительный зрительский успех. Ольга продемонстрировала ряд противоречий и “проговорок”, удвоенных комических эффектов, которые, возможно, вопреки желанию сценариста и режиссера не только показывали зрителю негативные стороны советского быта (например, индустрию советских санаториев, напоминающих карательные учреждения), но и представляли собой злую сатиру на советского человека, объектом которой выступали его облик и эмоции, начиная с физического уродства (например, излишней полноты административных работников) и заканчивая мелкой бытовой трусостью и необязательностью героев. С точки зрения автора, эти сцены по контрасту с видами Москвы и счастливой молодежи, также фигурирующими в фильме, сделали его своеобразной антиутопией и одновременно позволили ему завоевать зрительские симпатии.
Целью доклада Татьяны Дашковой “Увидеть эротику…” было рассмотрение советских фильмов 1930—1950-х годов исходя из характерной для того времени ситуации вытеснения эротического дискурса и его культурной нелигитимности, делающей проблематичной саму его идентификацию. В докладе были предложены различные режимы обнаружения эротики: от “вычитывания” эротических смыслов в определенных типах сюжетов и персонажей, в метафорах плодородия и пробуждения природы, в несообразных действиях и подавленных жестах до практики “вчитывания” эротического содержания в неэротические сцены.
Сообщения о кино во второй половине дня были продолжены рефлексией над спецификой советской киноиндустрии: воплощением новых героев в послевоенном кино, особенностями киножанров и структуры кадра.
Екатерина Лапина-Кратасюк сформулировала в своем докладе гипотезу о тенденциях формирования новых киножанров в эпоху 1970-х. Представленный ею анализ чрезвычайно популярной в СССР картины “Белое солнце пустыни” с точки зрения рецепции жанровых структур вестерна вызвал заинтересованное обсуждение границ жанра, формул героя и пространства “дикой границы” в советских и зарубежных фильмах.
Инной Хатковской было рассмотрено возникновение нового киногероя 1970-х на примере фильма Глеба Панфилова “Начало”. Привлекая письма и журнальные рецензии на фильмы режиссера, докладчица указала на резкие противоречия между кинообразами Инны Чуриковой и ожиданиями советского зрителя. Эти конфликты, с точки зрения автора, были связаны с возникновением кинонарратива нового типа, “негероического или героического в повседневном”, и новациями в самой стилистике фильма. Использованный Панфиловым нетипично крупный план, показывая непривычно близко лицо актрисы, не соответствовавшее тогдашним канонам кинокрасоты, позволял переключить внимание зрителя на новую, ценностно нагруженную повседневность и эмоции обычного человека.
В докладе Анастасии Денищик фильм “Чучело” (1983, реж. Р. Быков) рассматривался с точки зрения репрезентации фантазий взрослых о ближайшем будущем и столкновения на этой почве различных “идеологических программ”. Примечательно, что образы детей в фильме Рязанова “Дорогая Елена Сергеевна” и кино 1980-х (“Пацаны”, “Игры для детей школьного возраста”, “Плюмбум, или Опасная игра”) близки, но и отличны от современной им зарубежной трактовки ребенка и подростка, в специальной литературе получившей наименование “ребенок как потенциальная угроза”. Автор продемонстрировала всю сложность задач, решавшихся в советских фильмах. Эта сложность была связана, с одной стороны, со все более проблематичным статусом советского коллективизма, а с другой — с потребностью общества в признании проблемы “ребенок — зло”. Эти темы стали предметом оживленной дискуссии.
На следующий день конференция открылась двумя докладами, один из которых был посвящен проблемам рецепции советского кино современными зрителями, другой — обсуждению процессов модернизации в советском обществе.
Доклад Марии Правдиной “БрОня Потемкин & Pet Shop Boys: о моделях восприятия советского кино современным зрителем”, посвященный формам актуальной рецепции советского кино, строился на анализе недавно вышедших в широкую продажу серий советских кинофильмов на DVD, оформления их обложек, опросов продавцов и покупателей, зрительских отзывов в Интернете. Исследование показало, что интерес к советскому кино не угасает и оно остается значимой “культурной формой”, но происходит переопределение его места и роли в современной культуре. Возникает новый опыт “смотрения” кино: советские фильмы могут пересказываться как сериалы или авангардные ленты, оцениваться с точки зрения современной арт-эстетики. Анализ моделей восприятия авангардного и более позднего советского кино позволяет связать популярность фильмов с множеством факторов, от процессов возвращения к советской утопии и ее этическим ценностям до различных форм ностальгии — печали и памяти о прошлом или более конструктивного переозначивания и иронии.
В докладе Андрея Горных “Проблема советского модерна в кинематографе о войне” рассматривались репрезентации военного быта и ключевых событий истории Второй мировой войны (битвы, руководство боем, переговоры и т.д.) в кинолентах военного времени и оттепели. Например, если в фильмах сталинской эпохи бой на земле и в небе трактуется как подвиг народных масс под эгидой военных и партийных лидеров, то в оттепельном кино основное время кинофильма отводится военной повседневности, в которой основными темами являются природа и человеческие чувства дружбы и любви. Анализ репрезентаций войны, по мнению докладчика, позволяет делать выводы о специфике советского проекта модернизации. В заключение доклада А. Горных презентировал учебный CD, в котором отражены результаты работы автора и его сотрудников над этой темой.
После перерыва заседания открылись докладами, посвященными публичному и отсутствующему приватному в советском общепите и в современных воспоминаниях о нем.
Доклад Оксаны Запорожец “Советский потребитель и регламентированная публичность: повседневность общепита конца 1950-х” открыл дискуссию о специфике советского потребления и о возможности использования самого термина “потребление”. Предметом рассмотрения в докладе стала послевоенная индустрия общественного питания в г. Куйбышеве, в качестве источников же были использованы архивные материалы, профессиональные издания, посвященные кулинарии, а также интервью с жителями города. Ключевой гипотезой доклада стало утверждение о роли “общепита” в формировании и поддержании особого типа социальности — жестко регламентированной публичности, предполагавшей значительную роль профессионалов и соответствующих институций в управлении городскими коммуникациями. Контроль осуществлялся путем семиотизации мест общественного питания именно как мест питания, а не общения. С точки зрения докладчика, общепит, как и все учреждения торговли, “замыкал” человека на ситуации “человек — товар”.
Тема была продолжена сообщением Ирины Каспэ ““Советская кухня” и с чем ее едят: к вопросу о гастрономической ностальгии”, целью которого был анализ того, как сегодня в повседневном обиходе и массмедийной риторике конструируется само понятие советского. Изученный материал (публичные высказывания в прессе и в блогах, концепции ресторанного бизнеса и сборников гастрономических рецептов) позволяет автору говорить о способах конструирования идентичности, персональной и коллективной, а также о ностальгии, побуждающей к переозначиванию прошлого, о различных формах придания этому прошлому особой ценности. Как полагает автор доклада, востребованность “советской кухни” в современном обществе потребления в значительной мере связана с реанимацией в новом контексте ценностных установок, характерных для позднесоветских десятилетий, и прежде всего ценностей “частной жизни”. Безусловно, материал свидетельствует о широком использовании оппозиции советское — постсоветское, но также и о тенденции к отождествлению советского и национального. То есть существует вероятность того, что образ “советской кухни” будет воспроизводиться и дальше, уже вне связи с личным опытом и ностальгией.
Доклад Любови Артемьевой “Репрезентация “советского” прошлого в арт- и телепроектах, посвященных сохранению русской архитектуры XX века” был посвящен вполне прагматическим проблемам сохранения памятников архитектуры советского периода, а также необходимости нового обоснования ценности недавнего прошлого в программах массмедиа — в фильме “Проекции авангарда” (телесезон 2006/07 года), “ПроАрт” и т.д. Рассматриваемые передачи принадлежат сфере “культурной журналистики” и подчиняются общим принципам организации телепрограмм. При анализе докладчица особое внимание уделяла структуре телекартинки, риторике обоснования актуальности архитектуры прошлого, системе коммуникативных ситуаций и интервью. В ходе анализа были сделаны выводы об особой (по сути, медийной) трактовке в них прошлого — потребности в материальном присутствии прошлого в современности, в конструировании прошлого заново, наглядной демонстрации того, что прошлое было. Помимо этого создается актуальное прошлое, организованное по принципам “арткреативности”.
Конференция завершилась общей дискуссией о значении советского прошлого как актуального опыта и о том, какими могут быть принципы и перспективы его осмысления.
Л.С. Артемьева