(Рец. на кн.: Конкорданс к стихотворениям М. Кузмина. Т. 1. М., 2005)
Опубликовано в журнале НЛО, номер 3, 2006
КОНКОРДАНС К СТИХОТВОРЕНИЯМ М. КУЗМИНА. Т. 1: А—Й / Сост. А.В. Гик. — М.: Языки славянской культуры, 2005. — 336 с. — 500 экз. — (Studia philologica).
Тихо и почти незаметно мы вошли в череду юбилеев, связанных с жизнью и творчеством Михаила Кузмина. Сто лет его первой публикации в альманахе. Сто лет первому концерту. Сто лет первой рецензии, первым гастролям, первой пародии и т. д. и т. п. Сто лет «Александрийским песням», «Крыльям», «Сетям», наконец.
Какими же научными достижениями встретит эти даты литературоведение? У нас уже есть двенадцать томов прозы (включая три тома критической), две книги «Театра», три тома собрания стихов, дважды изданные «Стихотворения», еще несколько «Избранных сочинений», важных своими комментариями. И… среди них нет ни одного издания, которое мы могли бы назвать академическим. Зато теперь мы можем открыть первый том справочного издания — «Конкорданса к стихотворениям М. Кузмина» (далее — «Конкорданс»).
Нет сомнения, что такой справочник необходим, как будет востребован любой справочник по авторской лексикографии. Более того, такой справочник крайне актуален, поскольку сегодня наблюдается всплеск работ по анализу лексики Кузмина. Так, в Петрозаводском университете усиленно работают над исследованиями колоративов в поэтике Кузмина и Бунина, и можно в обозримом будущем ожидать диссертацию по данной теме1. В это же время в Москве начинает выходить «Словарь языка русской поэзии XX века» (далее — СЯРП)2, одним из десяти героев которого является Михаил Кузмин, а одним из авторов — составительница настоящего «Конкорданса». Материалы СЯРП широко используются другими исследователями. Например, Н.А. Богомолов пишет: «…можно смело утверждать, что слово “дали” <…> в поэзии Блока встречается 21 раз (из них 12 — в рифме), что значительно больше, чем у остальных крупнейших поэтов XX в. <…> у Кузмина <…> 7»3. По «Конкордансу» же таких словоупотреблений уже 14! Другой исследователь сообщает о доминировании «белого» в общем числе цветовых прилагательных у Кузмина4, а данные «Конкорданса» и это наблюдение не подтверждают. Такие противоречия вызваны одним печальным обстоятельством: упомянутые выше исследования базируются как раз на СЯРП. Тот, к нашему глубочайшему сожалению, был создан — в своей кузминской части — на материалах «Избранных произведений» Михаила Кузмина5. От многих позднейших изданий этот сборник отличают образцовая вступительная статья, образцовый комментарий, оригинальные иллюстрации, но… он не является полным собранием сочинений, и поэтому все статистические выкладки6, произведенные по его текстам, требуют безусловного пересмотра с использованием более представительного справочника, которым должен быть «Конкорданс к стихотворениям М. Кузмина».
История его создания насчитывает не один год. Как мы можем судить, исходным текстовым массивом для словника послужили материалы Отдела Машинного фонда русского языка Института русского языка им. В.В. Виноградова7, основанные на все тех же «Избранных произведениях». Затем массив стихотворений был расширен за счет «Стихотворений»8 (далее — НБП), и, наконец, благодаря помощи Н.А. Богомолова и М.Л. Гаспарова, к нему прибавились некоторые «новые, ранее не опубликованные тексты»9.
При беглом просмотре настоящий «Конкорданс» представляется вполне солидным научным изданием, в котором основное место, как и полагается, отведено собственно конкордансу. Последнему предшествует краткое предисловие, написанное М.Л. Гаспаровым, и «Введение» и «Как пользоваться конкордансом», принадлежащие перу А.В. Гик. Однако при внимательном изучении справочника у читателя возникают самые разнообразные вопросы к автору.
Начнем, пожалуй, с оформления книги. Нам кажется, что для удобства следовало бы объединить все части собственно конкорданса в один том, а не делить на несколько томиков, предполагаемый же словарь рифм вынести в отдельное приложение. Впрочем, это наше частное пожелание к уже издающейся книге, но вот что вызывает недоумение, так это отсутствие верхних колонтитулов. Без них, например, очень утомительно листать 27 (!) страниц текста, на которых расписаны все 3664 употребления лексемы И. Но, кажется, отсутствие колонтитулов становится «фирменной» маркой издательства10. (Остается лишь надеяться, что запланированный к изданию словарь языка А.С. Грибоедова11 успеют-таки снабдить столь удобным средством навигации.)
Количество опечаток, что нам встретилось при чтении «Конкорданса», не-значительно. Это тем более удивительно, что в выходных данных книги отсутствует указание на корректора. Из числа забавных мелочей отметим лексему ЗАХОТЕТЬ: «Нрзб. (sic! — А.Б.) обратить внимание захочет». (Нам так и не удалось установить, какое из слов в приведенном контексте принадлежит Кузмину, а какие — нашим современникам.).
Из вещей менее забавных отметим следующие.
В разделе «Как пользоваться конкордансом» составителем заявлено, что только имена собственные пишутся с заглавной буквы12, но на практике мы чрезвычайно часто наблюдаем написание самых разнообразных словоформ, а не только имен и названий, с заглавной буквы.
Во-вторых, в «Конкордансе» используются условные сокращения для книг и стихов, нигде никак не оговоренные. Так, сокращение КЛ означает на самом деле «Куранты любви» (вышли в виде отдельного издания), НР — «Новый Ролла» (этот «неоконченный роман в отрывках» после первых весенне-аполлоновских публикаций вошел в прижизненную книгу стихов «Глиняные голубки», и причина присвоения ему отдельного сокращения нам не ясна), зато книга «Лесок» почему-то скрыта под утомительной аббревиатурой 1921К+89!
В-третьих, хотелось бы, чтобы у персоналий и названий были пометы, как это было сделано в СЯРП. Далеко не каждый филолог может с легкостью сказать, кто такие были АКИМ, АНЮТА, БОБИШ, ВАЛЕРЬЯН, ВАЛЕЧКА, что за учреждение «АЛЬБЕР» и т. д. Места такие комментарии займут немного, а книгу бы они украсили.
В-четвертых, совершенно неясен принцип следования контекстов внутри одного словоупотребления: так, в лексеме БЛИЖЕ контексты приведены в такой последовательности дат: 1917—1904—1917. Логичней было бы упорядочить все контексты по датам создания соответствующих стихотворений, а внутри дат — использовать расстановку по алфавиту, например по принципу «слово за словом». В этом случае на примере каждой конкретной словоформы мы могли бы моментально увидеть, как эволюционировал во времени поэтический язык Кузмина.
В-пятых, «сбивчивая и противоречивая пунктуация Кузмина оставлена в основном без изменений»13. В то же время орфография составителем иногда приведена в соответствие с современными нормами (лексема ДЖЕК вместо ДЖЭК, как это было первоначально напечатано в книге «Лесок»), а иногда оставлена без изменения (лексема БЛЯДЬ-ЛИ из книги «Занавешенные картинки»). Мы полагаем, что следовало бы все вновь добавленные стихи привести к современному виду так же, как это было осуществлено Н.А. Богомоловым при подготовке им книги НБП (исключение там составили «Занавешенные картинки»).
В-шестых, нигде ничего не сказано про такие устойчивые конструкции, как: Медный всадник, Всемирная литература и т. п. Вероятно, эти названия могли бы уже удостоиться своих собственных лексем.
Следующий дискуссионный момент, на котором стоит остановиться, — вопрос о размещении в «Конкордансе» сложных существительных (АМУР-ОХОТНИК, АРФА-РОКОТУНЬЯ, ДУША-ВОРОЖЕЯ). Мы согласны с тем, что следовало привести лексемы на все слово целиком, но почему нет лексем на вторые части, на определения?! Ведь тогда любой исследователь мог бы сразу узнать, что лексема ВОРОЖЕЯ встречается в поэзии Кузмина три раза; при пользовании же настоящим «Конкордансом» он должен обладать изначальным знанием о существовании лексемы ДУША-ВОРОЖЕЯ. (Но для такого читателя и конкорданс не нужен!)
Все замечания, которые мы высказали выше, вполне мог бы отметить любой опытный редактор, но настоящий «Конкорданс», видимо, является научным изданием нового типа — без редакторов и корректоров. И последствия такого издательского решения становятся поистине трагическими, когда мы перейдем к рассмотрению работы составительницы с конкретными лексемами, словоформами и контекстами. Такого количества ошибок и неточностей на один печатный лист нам еще не доводилось встречать в нашей читательской практике. Единственным объяснением этому факту может служить невероятная доверчивость составительницы к компьютерной программе UNILEX, с помощью которой создавался «Конкорданс», к аспирантке г-же А. Кулевой, которая вычитывала (!) текст и которая, вероятно, также доверилась компьютеру, к коллегам из ИРЯ, с которыми происходило обсуждение (!) «Конкорданса»14.
Итак, что же мы заметили? (Сразу оговоримся, что наши наблюдения неполные, но мы и не ставили перед собой корректорских и редакторских задач)15.
1 Неправильные лексемы к именам собственным: БУОНАРОТТИ вместо правильного БУОНАРОТТ (устар.) («Сивиллой великого Буонаротта»), ВИЛЬНО вместо правильного ВИЛЬНА («И надо всем, как ветер Вильны»), ИЕГОВ вместо правильного ИЕГОВА («Страшись Иеговы гнева»). (В последнем примере мы не можем сказать, что перед нами — ошибка составительницы или опечатка.)
2 Две совершенно одинаковые словоформы (ВЕТР и ВЕТР) к одной лексеме ВЕТР.
3 Смешение форм глаголов: БЛАГОСЛОВЛЯТЬ («благословляетесь мною»), ВВОДИТЬ («Вводится Девица в храм по ступеням»), ВЕЯТЬ («И веется рассказ»).
4 Неинфинитивные формы глагола в качестве лексем: ДЕВАЛАСЯ («Куда девалася забота»), ДИВЛЮСЯ («И не дивлюся я такому чуду»), ЕБЛАСЬ («Ни с которым не еблась»), ЗАНЕРЕИДЕЛ («Занереидел ирис Неми»).
5 Полные формы прилагательных в качестве лексем для кратких форм, наречий и предикативов: БАНАЛЬНЫЙ («Считается банально»), БЕЗУСЛОВНЫЙ («И безусловна смерть одна»), БЕСПОМОЩНЫЙ («Потока слез беспомощно не лей»), БЛАГОГОВЕЙНЫЙ («Благоговейно и блаженно»), ИСКРАСНА-ЖЕЛТЫЙ («А дали, искрасна-желты»).
6 Неправильные лексемы для существительных: БЛЯДЬ-ЛИ («Я не знаю: блядь-ли, сваха-ль») вместо правильного БЛЯДЬ (Я не знаю: блядь ли, сваха ль»), БОТЫ вместо правильного БОТ («А рейд, рейд рано / Разукрашен разноцветными ботами»), ВОПЛЬ вместо ВОПЛЬ-ТО («А вопли-то»), ГЛАЗОНЬКА вместо ГЛАЗОНЬКИ («Мои глазоньки пресветлы…»), ГЛАЗЫ вместо ГЛАЗА («Глазы протерли»), ГРЕБЕНЦЫ вместо правильного ГРЕБЕНЕЦ16 («Гребенцы наверчены»).
7 Смешение существительных в косвенных падежах и наречий: ДЕНЬ («На улице моторный фонарь / Днем. Свет без лучей»), ДОЛ («И долу клонится чело»), ЗИМА («встающие раньше зари зимою»).
8 Совершенно одинаковые контексты для разных лексем: ВЛЮБЛЕННЫЙ и ВЛЮБЛЕННЫЙ (субст. прил.) («Шекспир влюбленным ярче не вдвойне ли»), ЗАМОК (дворец) и ЗАМОК («Двери утра на замке, страж надежен»), ЗРЕТЬ (спеть) и ЗРЕТЬ (видеть) («Шатер разбит, зреет яблонь») (как не хватает здесь старой орфографии!).
9 Неправильные лексемы для прилагательных: БИСЕРНЫЯ («Чрез бисерныя перемычки») вместо правильного БИСЕРНЫЙ («Чрез бисерные перемычки»), ЗОЛОТИСТЫЯ вместо правильного ЗОЛОТИСТЫЙ («Поясок из парчи золотистыя»).
10 Неправильные лексемы для причастий: БЛИСТАЮЩИЙ («За это блещущее огражденье»), ЗАДЕРНУТЬ («И задернут царский полог»).
11 Разные лексемы для одной и той же словоформы: ВЫСОК («Высоко окно монастырское») и ВЫСОКО («Высоко окошко над любовью и тлением»).
12 Употребление глагола в качестве лексемы для вводного слова, хотя для последнего уже введена отдельная лексема: ЗНАЧИТЬ («Если нет звезды — значит, почтовый»).
13 Неправильные словоформы: ЗОЛ (словоформа ЗОЛ) («Забудут все, что было зло, что было мило»).
14 Самый большой массив несоответствий состоит из омонимов. Никто из практикующих филологов не станет отрицать, что вопрос омонимии — один из самых трудных в лексикографии. Значит, этому вопросу следовало бы уделить особое внимание, и ему уделено-таки должное внимание… в разделе «Как пользоваться конкордансом», но не в самом «Конкордансе». И вот к чему это привело:
а) Смешение омонимов в одной статье: ЖИВОТ и ЖИВОТ (жизнь, церк.-слав.) («Живот положившие»).
б) Неправильное отнесение словоформы ГОЛУБЕЙ (лексема ГОЛУБЬ) к лексеме ГОЛУБЕЙ (словоформа ГОЛУБЕЙ) («Красильщик неба, голубей / Горшочек глиняный пролей»); словоформы ЗЛАТОМ (лексема ЗЛАТО) к лексеме ЗЛАТОЙ (словоформа ЗЛАТОМ) («Но златом света»).
в) Наличие в «Конкордансе» только лексемы ДРУГОЙ (субст. прил.), хотя среди приведенных контекстов едва ли не половина относится к лексеме ДРУГОЙ (прил.): «Не знал, другая цель нужна ли», «Другие вечера», «Другим стихом я отзовусь», «Других красавиц звал в бреду Надиной» и т. д.
г) Самую большую проблему для компьютерной программы UNILEX и ее пользователей представили субстантивированные прилагательные. Вот лишь несколько примеров: БЕДНЫЙ («Покров богатому и бедному»), БЕЗУМНЫЙ («Безумное — отъемлет ум Дух»), БОГАТЫЙ («Равно бедным и богатым»), БЫЛОЙ («Что не былого веет тень»), ВЕЛИКИЙ («И всякому другому великому»), ВЕЛИКОЕ (субст. прил.) («звучит мне имя твое / трижды великое»), ВСЯКИЙ («Всякий, кто знал тебя близко»), ГЛУПЫЙ («Своей судьбы мы, глупые, не знаем»). А еще: ГОЛОДНЫЙ, ГОРДЫЙ, ГРЕШНЫЙ, ЗНАКОМЫЙ, ЗОЛОТОЙ. Желающие могут этот ряд печальный продолжить…
В общем, среди сотен лексем и словоформ встречаются десятки (!) явных ошибок.
Не скроем, такая ситуация нас озадачивает. Ведь А.В. Гик — составительница «Конкорданса» — является специалистом в анализе лексики17. Но именно результаты этого анализа и нельзя признать удовлетворительными.
Перейдем теперь к рассмотрению следующей проблемы, которая должна волновать не только составителя конкорданса, но и любого литературоведа, а именно к вопросам текстологии.
Скажем сразу, изучению текстов Кузмина — и поэтических и прозаических — еще очень далеко до красивого завершения в виде томов Полного собрания сочинений. Кажется, что больший прогресс, в том числе и на уровне постановки проблемы, достигнут при исследовании прозы18, по сравнению с изучением стихотворений, но и здесь в последнее время ситуация стала улучшаться.
Сегодня все исследователи поэзии Кузмина в качестве авторитетных источников могут пользоваться лишь двумя изданиями — вышедшим в Мюнхене Собранием стихов (далее — СС)19 и НБП, а также результатами архивных разысканий других специалистов, среди которых упомянем, прежде всего, П.В. Дмитриева, Г.А. Морева и А.Г. Тимофеева. Ни СС, ни НБП не могут рассматриваться, да и никогда не рассматривались их создателями как академические издания, соответствующим образом к ним и нужно относиться. Отметим некоторые значимые отличия этих двух изданий друг от друга. В СС отмечены разночтения в прижизненных публикациях стихотворений, работа же с отечественными архивами не могла проводиться по всем понятным причинам. В НБП устранены ошибки из текстов СС, учтены многие (но не все) архивные варианты стихов, но не всегда отмечены разночтения между публикуемыми текстами и всеми прижизненными изданиями.
При изучении литературного наследия любого автора самой большой удачей для филолога было бы установление простой линейной последовательности текстов: черновой автограф — беловой автограф — верстка — корректура — книга. Но жизнь стихотворения оказывается куда более сложной: возможно существование разных беловых автографов, вмешательство редакторов, корректоров, цензуры в макет уже готовой книги; нельзя забывать и про автоцензуру; возможно, наконец, параллельное существование и разных печатных вариантов одного стихотворения. В общем, обычная ситуация, знакомая любому литературоведу. Не является исключением и поэтическое наследие Михаила Кузмина. В его случае дело осложняется еще двумя обстоятельствами. Во-первых, собраны далеко не все автографы поэта. (В последние годы на аукционах Москвы достаточно часто появлялись новые автографы Кузмина из частных собраний. При общем спаде интереса к Кузмину они нередко оставались нераспроданными и снова исчезали из виду. Тем не менее мы продолжаем надеяться на появление все новых автографов все новых произведений. Впрочем, на этом пути случаются и забавные приобретения, как, например, обнаружение автографа стихотворения «Пуститься бы по белу свету», подписанного «М. Кузьмин»!20) Во-вторых, далеко не все из собранного уже изучено. Один из примеров — история текста книги «Форель разбивает лед», о чем речь впереди.
Какие же варианты текста, текстологически значимые для составления конкорданса, уже известны?
Чаще всего разночтения встречаются в стихотворениях, первоначально на-печатанных Кузминым в периодике или альманахах, а затем включенных им в ту или иную книгу. Иногда эти различия являются просто ошибкой наборщика, но иногда их существование можно проследить вплоть до беловых автографов, т. е. можно предполагать проявление авторской воли. Вот только несколько примеров для лексем «Конкорданса» (ссылку на конкретный стих, вошедший в НБП, мы даем в следующем виде: НБП — номер стихотворения — номер стиха, выделяя отличия от текста НБП курсивом):
НБП-86-17: при мне были бы воздвигнуты храмы21;
НБП-93-13: чтобы расстаться с милой жизнию22;
НБП-180-22: В потоке встречных лиц — одно лицо23.
Более того, известны публикации в альманахах или в периодике, которые длиннее своих книжных вариантов, например стихотворение «Успенье»24 (НБП-368):
НБП-368-16: Всех апостолов вновь узреть. —
НБП-368-16а: И сошлись они на пороге
НБП-368-16б: С четырех со вселенских стран.
НБП-368-16в: Всех апостолов по дороге
НБП-368-16г: Покрывал золотой туман.
НБП-368-17: Во свечах, во святых тимьянах <…>
Мы видим, что шесть слов из этого фрагмента вполне могли бы не только попасть в первый том «Конкорданса» в качестве контекстов для известных словоформ, но и дать новую словоформу — ВСЕЛЕНСКИХ. В примечаниях в НБП этот опущенный фрагмент, разумеется, отмечен, но вопрос о том, стоит ли его вводить в «канонический» текст, там не обсуждался. Этот вопрос могла бы решить составительница, но и она, видимо, отложила его решение до лучших времен.
Следующая группа различий — различия в текстах из стихотворных сборников и текстов, положенных на музыку. Известно, что некоторые свои поэтические произведения Кузмин создавал одновременно с музыкой. Особенно часто это происходило в раннем периоде его творчества, до «вхождения в литературный мир». Далее эти вокальные произведения могли подвергнуться некоторой стилистической правке и войти в поэтические книги. В результате мы можем получить три варианта печатного текста: текст в периодике (без нот), вокальное произведение (с нотами), «приспособленное» для пения, текст в книге. Именно такой вариант, да еще и осложненный наличием автографов стихотворных и нотных текстов, и получился в случае «Александрийских песен»25. Аналогичные замечания касаются, между прочим, и стихотворений, «мигрировавших» из драматических произведений Кузмина в его стихотворные сборники и… в вокальные циклы (см., например, романс «Мне минуло шестнадцать лет», входящий в пьесу «Феноменальная американка»).
Еще одно соображение. Исследователям, занимающимся творчеством Кузмина, можно сказать, повезло: Михаил Алексеевич не имел обыкновения включать одно и то же стихотворение в разные книги, что заметно упрощает работу публикаторов, но все же у нас есть разные прижизненные переиздания, частью подвергшиеся цензуре, частью печатавшиеся в межвоенной Германии без наблюдения автора. В результате мы имеем, например, экземпляр второго издания книги «Сети» (Пг., 1915), в котором Кузмин своею рукою за год до смерти написал такой вариант:
НБП-66-14: И с пальца не скатилося заветное кольцо26.
Можно ли рассматривать эту правку как проявление последней авторской воли? Следовало бы обсудить возможность внесения этой правки в текст «Конкорданса», раз в нем появилась новая словоформа? Снова перед нами одни лишь вопросы…
Следующий момент. Как и многие его современники, Михаил Кузмин оставлял стихотворные записи в альбомах, дарил автографы. Иногда эти экспромты являются вариантами одной или нескольких строф уже известного произведения, например: стихотворение «Унылый дух, отыди!..» (НБП-394), дарственная надпись Н.П. Стрельникову27 и запись в альбоме С.М. Алянского28. Последние две записи являются вариантами заключительной строфы первого стихотворения. Следует ли их рассматривать как варианты или же как отдельные произведения, тем более что и между ними есть заметные разночтения? Снова нет ответа.
Мы не смеем утверждать, что в текстологии Кузмина есть одни лишь безответные вопросы. Нет, мы просто хотели заметить, что работа над его текстами в самом разгаре. Уже есть подробный анализ вариантов стихотворений из книг «Нездешние вечера» и «Параболы»29, существуют безусловные текстологические достижения в НБП. Но с момента издания НБП прошло уже десять лет, и за это время изучение текстов Кузмина не стояло на месте. Из работ последнего периода мы настоятельно рекомендуем исследование Н.А. Богомолова, посвященное истории текстов книги «Форель разбивает лед»30. К сожалению, составительница «Конкорданса» не успела ознакомиться с этой важнейшей публикацией. Это видно по тем опечаткам (и цензурным заменам), которые из первого издания книги стихов перекочевали в НБП, а оттуда — в «Конкорданс». Вот эти изменения (предлагаемые варианты выделены курсивом):
НБП-501-4: Ломко бренчат, как лютня;
НБП-508-37: Я видела: не чтешь святынь;
НБП-510-24: Кровь, фосфор, желчь, мозги и лимфа. Боже;
НБП-512-16: Ко мне подходит некий господин.
К этому списку изменений следует добавить и лексему ГАЛСТУХ. Форма «галстух» — одна из самых устойчивых в лексике Кузмина (наряду со слова-ми «имянины», «песеньки») — дважды встречается в беловом автографе «Форели» из собрания РГБ:
НБП-510-31: Перчатки лайковые, серый галстух;
НБП-512-77: Американское пальто и галстух.
В результате… мы лишаемся целой лексемы: ГАЛСТУК превращается в ГАЛСТУХ!
К числу немногих удач составительницы мы можем отнести замеченную ею опечатку в НПБ (по сравнению с первым изданием книги):
НБП-502-17: А вы и не рождались.
Эта досадная опечатка не упоминалась в печатных рецензиях на НБП, но тем не менее она не прошла мимо внимания филологов31.
И последнее замечание об опечатках. В окончательном списке исправлений в тексте «Форели»32 Н.А. Богомоловым правильно указаны сами исправления, но неправильно — номера стихов! Для п. 2 номер стиха не 16, а 17, а для п. 3 — не 28, а 24 (на с. 207 и 210 все эти номера указаны правильно)!
Поводя итог нашим кратким наблюдениям над современным состоянием текстологии Кузмина, мы хотим сказать, что время для составления конкордансов ко всей поэзии Кузмина еще не пришло, поскольку далеки от завершения текстологические исследования.
Остановимся на еще одной проблеме, напрямую связанной как с изучением поэтического наследия Кузмина, так и с настоящим «Конкордансом». Речь пойдет о том, насколько полно представлена поэзия Кузмина в «Конкордансе» и в его источниках. (Приносим извинения любознательным читателям за обилие чисел, но именно в них и заключается наше самое большое разочарование.)
Итак, в самом начале составительницей было объявлено, что источником текстов служат: второе издание НБП и «стихи, любезно предоставленные Н.А. Богомоловым и М.Л. Гаспаровым, которые не были включены в названный источник: они найдены в архивах поэта или были опубликованы ранее в малотиражных и труднодоступных изданиях»33. Кроме того, автор утверждает, что в «Конкордансе» «представлена вся (курсив наш. — А.Б.) лексика поэтических произведений поэта (включая стихотворные «“вкрапления” в драматических и прозаических текстах)»34. Мы берем на себя смелость заявлять, что последнее утверждение, а отчасти и первое не соответствуют истине.
Итак, рассмотрим суть наших претензий. Как мы уже говорили ранее, ни СС, ни НБП не являются «академическими» изданиями. Более того, составитель НПБ прямо заявлял, что «в нашем издании полностью воспроизводятся все отдельно опубликованные сборники произведений Кузмина, а также некоторое количество стихотворений, в эти сборники не входивших»35. Скрепя сердце мы приняли эту установку Н.А. Богомолова, тем более что в НБП появилось 110 ранее неизвестных или рассеянных в печати стихотворений. Заметим, что некоторые из этих стихотворений входили ранее в СС, с другой стороны, не все «рассеянные» стихотворения вошли в НБП. При появлении второго издания НБП мы ожидали расширения раздела «Несобранные стихотворения», но второе издание было лишь исправленным (да и то — частично), а не дополненным или переработанным. В результате за рамками всех изданий НБП остались некоторые стихотворения, вошедшие в СС, но не включенные в НБП, некоторые стихотворения, уже опубликованные к 1996 г., но не включенные в НБП, а также стихотворения, найденные в архивах позднее. С выходом настоящего «Конкорданса» ситуация стала еще более запутанной: только часть (пусть и значительная) стихотворений, упомянутых в предыдущем предложении, введена наконец в научный оборот, но часть продолжает и поныне пребывать в «рассеянии». Велика ли эта часть? Сначала скажем о том, сколько же именно новых и «новых» стихов вошло в «Конкорданс». По нашим наблюдениям, всего там 104 новых номера, в которые входят: стихотворения, «Куранты любви», «Лесок», «Новый Ролла», тексты из вокальных произведений («Бледные розы», «Углич» и «Москва»). Кроме того, включены две редакции (?) одного стихотворения — номера (1908/1909?)К+28 и (1908/1909?)К+28а. В итоге: 99 стихотворений, не попавших в НБП. Число это весьма значительное, и именно из-за этого настоящий «Конкорданс» и представляет действительный интерес.
А что же осталось за рамками всех прибавлений?
Вот алфавитный список того, что нам на сегодняшний день удалось выявить в книгах и журналах:
1 «Ах, кавалеры и девицы…»36
2 «Быть может, не закончен круг…»37
3 В.А. Подгорному-Чижу («Встречаются такие лица…»)38
4 <В.П. Покровскому> («Когда в желаньях милый Вова…»)39
5 «Веселый паж, мне все равно, что будет…»40
6 «Две пары глаз…»41
7 «Зима уж отряхает юбки…»42
8 <Из «Александрийских стихов»> («Об одном тебя прошу я…»)43
9 Н.М. Стрельникову («Взлегчи мне душу, Отче…»)44
10 <Н.А. Северцовой-Габричевской> («Когда бы в юности мы знали…»)45
11 «Намек на жизнь, намеки на любовь…»46
12 <С.М. Алянскому> («Взлегчи мне Душу, Отче…»)47
13 «С сердцем своим я вел разговор…»48
14 «Обладанье без желанья…»49
15 «Париж звенит, цветут каштаны…»50
16 «Покидать Москву родную…»51
17 Пушкин едет на дуэль («Грозный день навис, как тень…»)52
18 «Равнодушные объятья…»53
19 Тристан («В начале было так — и музыка, и слово…»)54
20 «Туши мой горн иль не туши…»55
21 «У Париса три богини…»56
22 «Хоронили в полночь Лингоан…»57
23 «Царевич сумрачный в своем саду сидит…»58
24 14 декабря («В этом жутком граде теней…»)59
25 «Эти весенние теплые дыхания…»60
В итоге, 25 стихотворений (1536 слов, в том числе 454 слова из первого тома «Конкорданса», 35 новых лексем и 78 новых словоформ) так и не попало в «Конкорданс», который должен был содержать, по определению, все стихотворения. (Обращаем внимание на то, что все свои подсчеты лексем и словоформ мы производили относительно первого тома «Конкорданса». По нашей оценке, число новых лексем и словоформ, приходящихся на второй том (буквы К— Я), должно быть в два раза больше.)
Скажем несколько слов по поводу упомянутых нами стихотворений. Во-первых, ни одно из них не было опубликовано в малотиражных и труднодоступных изданиях, как заявляла составительница61. Во-вторых, совершенно непонятна причина, по которой только часть стихотворений из СС, не включенных в НБП, попала в «Конкорданс». Да, мы прекрасно осведомлены о том, что многие тексты из третьего тома СС содержали ошибки, но часть этих ошибок уже исправлена, а тексты эти использованы в «Конкордансе». Ошибочная атрибуция некоторых текстов? Конечно, такое вполне возможно, но об этом надо было бы четко и ясно заявить в предисловии к «Конкордансу», а этого сделано не было. В-третьих, некоторые из перечисленных нами стихотворений являются фрагментами или незаконченными набросками, но таким же наброском является, например, и Пролог к «Занавешенным картинкам» («Пусть слова как будто узки…»)62, включенный-таки составителем в «Конкорданс».
В целях экономии места мы не будем перечислять все новые лексемы и словоформы, а перейдем к другой группе стихотворений, упущенных составителем «Конкорданса». Правда, на этот раз она будет состоять всего из одного стихотворения. Раздел этот называется «Коллективное», а стихотворение — <Послание Рехидору>63. В этом коллективном послании, связанном с отъездом В.Э. Мейерхольда за границу, перу Кузмина принадлежат две строфы. Весной 2005 г. автограф стихотворения можно было сверить с печатным текстом в Музее-квартире А.А. Блока в Петербурге на выставке, посвященной столетию знаменитой ивановской «Башни». Стихотворение попало в СС и не попало в первый том «Конкорданса», где могло бы дать 23 слова и 3 новые лексемы.
Перейдем теперь к «вкраплениям» стихотворений в прозу. Здесь у нас образуются два массива: «чужая» проза и «своя» проза. Как ни печально это говорить, но нам так и не удалось найти в «Конкордансе» всех без исключения стихотворных фрагментов из прозы. Вот те прозаические произведения Кузмина, в которых есть стихотворные фрагменты размером от двух стихов и более:
1)
«Картонный домик» — «Чтоб покончить счеты с жизнью…»64;
2) «Крылья» — «Вечерний сумрак над теплым морем…»65 (НБП-79);
3) «Мечтатели» — «В месяце марте…»66;
4) «Нежный Иосиф» — «Не к Александре ли Матвевне…» и «Господь, Ты — альфа и омега…»67;
5) «Образчики доброго Фомы» — «Кто спросит: “где остановиться?”…», «О я, несчастная Семела…» и «Волынщик, мой волынщик…»68;
6) «Повесть об Елевсиппе, рассказанная им самим» — «Сравнить возможно ль снег на вершинах гор…» и «Радостным, бодрым и смелым, зрю я блаженного мужа…» (НБП-583)69;
7) «Подвиги великого Александра» — Посвящение («Валы стремят свой яростный прибой…») (НБП-194), «Царь Нектанеб вас покинул на долгие го-ды…», «Зевс олимпийский гласит, многих врагов победитель…» и «Трижды блажен Александр, Сераписа храм посетивший…»70;
8) «Приключения Эме Лебефа» — «Колета, Колета…», «О государь, когда б твои желанья…», «И в небеса неслись бы голоса…» и «Я пою как лебедь, умирая…»71;
9) «Путешествие сера Джона Фирфакса по Турции и другим примечательным странам» — «Стали губ твоих гранаты злее зла!..», «Солнце зашло — милый пришел…»72;
10) «Римские чудеса» — «Быстро так завертелась я…»73;
11) «Смертельная роза» — «Отец миров, соединенье…»74;
12) «Тень Филлиды» — «Родители, родители…», «Утром нянюшка мне сказала…», «Что мне выбрать, милые подруги…» и «Утром солнце румяное встанет…»75;
13) «Чудесная жизнь Иосифа Бальзамо, графа Калиостро» — «Творца прославим: Он велик!..»76;
14) «Шелковый дождь» — «Над купами апрельских рощ…» и «И желтоватая заря…»77.
Три стихотворения из перечисленных вошли в НБП, а остальные… должны были бы дать следующее приращение «Конкорданса»: 172 (750) слов, 17 лексем и 49 словоформ.
Если стихотворные фрагменты из прозы Кузмина все-таки достаточно часто мелькают при немалочисленных переизданиях этой прозы (хотя до 68 (!!!) публикаций бессмертного «Где слог найду, чтоб описать прогулку…» им еще далеко), если этим фрагментам даже посвящают специальные исследования78, то фрагментам из произведений С.А. Ауслендера повезло гораздо меньше. Стихотворения «Флейта Вафилла» (НБП-27), «Серенада» (НБП-26) и «Любви утехи» (НБП-25) были включены Кузминым в книгу «Сети», другие же так и остались рассеянными по страницам журналов и альманахов. Два из этих фрагментов действительно фрагментарны («О цветах» («Цветы на сердце мне приносят жалость…») и <Серенада> («Феб сошел к Фетиде в море…»)79), стихотворение же «Пей за разом — два, не жди»80 из повести «Некоторые достойные внимания случаи из жизни Луки Бедо» является вполне законченным произведением, достойным помещения в «Конкорданс». В сумме все «забытые» стихотворные вставки Кузмина в произведениях С.А. Ауслендера дают 69 (205) слов, 3 новые лексемы и 6 словоформ.
Еще более «невезучим» оказался написанный версе <Азбуковник>81 (65 слов, 3 лексемы и 3 словоформы). Из-за своей структуры, необычной даже для Кузмина, ему не нашлось места ни в СС, ни в НБП, ни в 12-томной прозе, и опубликован он лишь на страницах научной статьи.
Что еще не попало на страницы «Конкорданса»? Это — вокальные произведения. Вопрос о включении/исключении текстов из них так и не был решен автором «Конкорданса» окончательно. С одной стороны, мы можем встретить в нем первое печатное произведение Кузмина — романс «Бледные розы», книгу «Куранты любви» и два стихотворения из цикла «Города»82, а с другой — не сможем встретить: «Четыре романса» (1. «Дитя и роза», 2. «Вышел месяц светлоглазый», 3. «Лишь тот, кому минуло шестнадцать лет», 4. «Если завтра будет солнце»)83, цикл «С Волги» (1. «Светелка», 2. «Поясок», 3. «Ночная молитва», 4. «Перед Пасхой», 5. «Гуси», 6. «Сбор яблоков», 7. «Воспоминание»)84 и два фрагмента из цикла «Времена года»85. (Попутно заметим, что романс «Дитя и роза» не только пять раз переиздавался за последние сорок лет, но и был в свое время исполнен и записан Н. Брегвадзе, тексты романсов из цикла «С Волги» достаточно часто попадали на страницы антологий и сборников, а тексты цикла «Города» приведены по первой журнальной публикации, а не в текстологически выверенной редакции Н.А. Богомолова86.) Всего в этих «отринутых» стихотворениях содержится 337 (1238) слов, в том числе 29 новых лексем и 46 словоформ.
И, наконец, последний массив, содержащий стихотворные фрагменты и сводящий на нет ценность «Конкорданса» как источника всей поэтической лексики Кузмина. Речь, конечно же, пойдет о драматургии. Как и в случае с прозой, драматургия также распадается на два подмножества — «чужое» и «свое». «Чужое» представлено пьесой Е.А. Зноско-Боровского «Обращенный принц»87 и куплетами к пьесе А. Дюма-сына «Дама с камелиями»88. Эти фрагменты дадут нам 96 (328) слов, 4 лексемы и 7 словоформ.
Прежде чем приступить к рассмотрению пьес самого Кузмина, подведем промежуточные итоги. Во всех перечисленных, но не учтенных составителем «Конкорданса» произведениях содержится 4122 слова, в том числе из 1-го тома — 1155 слов, 91 лексема и 189 словоформ. По нашим осторожным оценкам, всего в этих фрагментах может быть свыше 320 новых лексем и 670 словоформ. По сравнению со всем «Конкордансом» и эти числа пока еще незначительны, но ситуация катастрофически ухудшается, когда мы переходим к анализу драматических текстов Кузмина.
На сегодняшний день известно — целиком или в виде фрагментов — 44 драматических произведения. Лишь стихотворные фрагменты из книги «Лесок» удостоились чести быть включенными в «Конкорданс» (о «Курантах любви» мы писали выше), вне поля зрения составителя осталось 38 пьес со стихотворными «вкраплениями», составляющими иногда до 100% текста пьесы. В этих «вкраплениях» мы насчитали 24 423 слова, а это уже больше четверти объема всего «Конкорданса»! В число этих сосчитанных слов не попали, разумеется, слова из стихотворений, которые сам Кузмин использовал в своих книгах стихов «Сети», «Эхо» или в вокальных циклах. (Заметим попутно, что две пьесы — «Волшебная груша» и «Муж, вор и любовник, каких не бывает» — известны пока именно по таким фрагментам из книги «Эхо» (НБП-375 и 376), а стихотворение «Лорд Грегори» из пьесы «Самое ветреное место в Англии» (книга «Эхо», НБП-377) в тексте пьесы отсутствует.)
Стоило ли включать все стихотворные фрагменты в «Конкорданс»? На этот вопрос мы должны ответить утвердительно. Да, некоторые стихотворные реплики не могут существовать вне текста пьесы как отдельные стихотворения, но, например, можно предположить вполне автономное бытование в поэзии «Газелы о звезде» из пьесы «Прогулки Гуля»89. Да и у самого Кузмина, и у исследователей его поэтического творчества не возникало сомнений в стихотворном характере стихотворных фрагментов. Так, М.Л. Гаспаров рассматривал «Песню шофера» («В окне карикатуры пар…») из пьесы «Вторник Мэри» как пример шестистиший Ронсара в своем учебном пособии по истории русского стиха90.
Для статистического анализа упущенных возможностей мы взяли четыре пьесы, представляющие разные периоды творчества Кузмина и имеющие некоторую сценическую историю: «Женская верность», «Опасная предосторожность», «Рождество Христово», «Прогулки Гуля». В этих пьесах содержится 2781 слово, в том числе из первого тома «Конкорданса» — 784 слова, 47 новых лексем и 119 новых словоформы. Всего же в драматических произведениях мы можем ожидать около 1500 новых лексем и свыше 3700 словоформ, а во всех «отреченных» стихотворных фрагментах — около 1800 новых лексем и 4400 словоформ. Вот эти числа уже никак нельзя назвать незначительными на фоне 13 692 лексем и 25 243 словоформ из «Конкорданса»! Это — добрых полтора десятка процентов! Такой объем «отринутого» материала позволяет нам говорить о полной непредставительности выборки стихотворений, по которой был составлен «Конкорданс».
Наконец, последний раздел поэтического творчества Михаила Кузмина — его поэтические переводы. Кузмина часто упрекали в излишнем следовании тексту оригинала91, но ведь кроме буквализма перевода мы можем предполагать наличие в переводах и авторского начала переводчика? Для этого достаточно просто сравнить между собой переводы стихотворения Т. Корбьера «Paris Diurne» («Vois aux cieux le grand rond de cuivre rouge luire…»), выполненные Кузминым («Ты видишь — на небе блестит большой круг из красной меди?..»92), И. Анненским («Гляди, на небесах, в котле из красной меди…»93), М. Кудиновым («Взгляни, как медный чан сверкает в небе ярко!..»94), М. Ясновым («Гляди-ка, — ну и ну, что в небесах творится!..»95), Е. Кассировой («Гляди, как булькает на небе чугунище…»96) и Ю. Денисовым («Ты видишь, красный круг сияет спозаранку?..»97). А насколько сильно проявилось авторское начало переводчика в работе с теми языками, которыми Кузмин не владел, — с армянским (из Аракела Сюнеци98), с грузинским (из Виктора Долизде99)? Ответа на этот вопрос, к сожалению, мы также не найдем во введении в «Конкорданс».
Подводя итог нашим рассуждениям, мы можем сказать, что ни по полноте представленных текстов, ни по их текстологической проработке, ни по качеству лексического анализа уже имеющихся материалов настоящий «Конкорданс» не может называться конкордансом. Он требует радикальной переработки.
Кроме собственно «Конкорданса» в предисловии М.Л. Гаспарова100 нам обещаны еще: частотный словарь наиболее употребительной лексики Кузмина, метрический справочник и словарь рифм. Последние два указателя готовились при деятельном участии М.Л. Гаспарова. В этом случае мы можем ожидать гораздо более совершенный филологический продукт, порукой чему служила безупречная филологическая репутация исследователя, что, однако, не снимает и здесь вопроса о полноте метрического справочника и словаря рифм.
Что же делать с «Конкордансом» в его нынешнем состоянии? Самым оптимальным была бы остановка печати и «Конкорданса» и СЯРП. Очевидно, однако, что оба издательских проекта зашли уже очень далеко и что наше благое пожелание благим же пожеланием и останется. Но у нас есть предложения для специалистов по текстам Кузмина: во-первых, следует составить список всех произведений Кузмина, выделив среди них неразысканные и/или неопубликованные (как это сейчас делается по музыкальному наследию Кузмина), и заняться их разысканием и публикацией, а во-вторых, можно готовить к печати третье издание НБП, теперь уже не просто исправленное, но основательно переработанное и дополненное. Впрочем, эти тексты можно поместить и в какой-нибудь юбилейный сборник Кузмина. Наконец, можно заняться и конкордансом, но не конкордансом Кузмина, а конкордансом какого-нибудь чуть более изученного автора, например Блока или… Пушкина, ведь даже современные пушкинские конкордансы все еще весьма и весьма далеки от совершенства!..101
1) Савельева Л.В., Шкиль С.В. Колоратив «красный» в поэзии И. Бунина и М. Кузмина // Междисциплинарный семинар—4. Интерпретация художественного текста. Петрозаводск, 2001. С. 63—67; Савельева Л.В., Шкиль С.В. Цветообозначение как лингвопоэтическая категория (на материале колоратива «зеленый» в поэзии И. Бунина и М. Кузмина) // Русская историческая филология: Проблемы и перспективы. Петрозаводск: КГПУ; Периодика, 2001. С. 169—178; Шкиль С.В. Колоратив «синий» в поэзии И. Бунина и М. Кузмина // Текст художественный: в поисках утраченного. Петрозаводск: Изд-во Петрозав. ун-та, 2002. Вып. 1. С. 229—237; Шкиль С.В. «Синий пурпур кружит вниз»: Поэтика синего цвета в лирике И. Бунина и М. Кузмина // Русская речь. 2004. № 3. С. 17—22.
2) Словарь языка русской поэзии ХХ века / Сост. В.П. Григорьев (отв. ред.), Л.Л. Шестакова, В.В. Бакеркина, А.В. Гик, Л.И. Колодяжная, Т.Е. Реутт, Н.А. Фатеева. М.: Языки славянской культуры. Т. I: А—В. 2001; Т. II: Г—Ж. 2003.
3) Богомолов Н.А. От Пушкина до Кибирова. М.: НЛО, 2004. С. 594. Примеч. 18.
4) Фатеева Н. Поэт и проза: Книга о Пастернаке. М.: НЛО, 2003. С. 283.
5) Кузмин М. Избранные произведения / Сост., подгот. текста, вступ. ст. и коммент. А.В. Лаврова, Р.Д. Тименчика. Л.: Худож. лит., 1990.
6) В «Словаре языка русской поэзии» учтены 16 671 словоформа и 50 410 словоупотреблений, в настоящем же «Конкордансе» — 25 243 словоформы и 89 023 словоупотребления у М. Кузмина.
8) Кузмин М. Стихотворения / Вступ. ст., сост., подгот. текста и примеч. Н.А. Богомолова. СПб.: Академический проект, 1996; 2-е изд., испр., 2000.
9) Гик А.В. Введение // Конкорданс. С. 6. Далее мы покажем, что многие тексты вовсе не новы и давно известны в печатном виде.
10) «Словарь языка русской поэзии ХХ века» также лишен колонтитулов.
11) См. анонс на сайте издательства «Языки русской культуры»: http://www.lrc-press.ru.
12) Гик А.В. Как пользоваться конкордансом // Конкорданс. С. 7.
13) Там же.
14) См. примеч. 9.
15) Мы приводим те контексты из «Конкорданса», которые, по нашему мнению, находятся в явном противоречии с приводимыми составительницей лексемами и/или словоформами. Для облегчения восприятия конечные знаки препинания в примерах мы опускаем.
16) Гребенец = гребень (в Псковской и других областях). См.: Словарь русских народных говоров / ИРЯ. Л.: Наука, 1972. Вып. 7. С. 120.
17) См.: Гик А.В. Словоупотребление М. Кузмина и В. Хлебникова: Функционально-типологический анализ некоторых образных микросистем: Дис. … канд. филол. наук. М., 1998. Из работ последнего времени отметим: Гик А.В. Образный ряд «вода — лед — стекло» в творчестве М. Кузмина // Поэтика. Стихосложение. Лингвистика: К 50-летию научной деятельности И.И. Ковтуновой: Сб. ст. / Ред. Е.В. Красильникова, А. Грек. М.: Азбуковник, 2003. С. 302—311.
18) См.: Богомолов Н.А. Текстологические проблемы творчества М. Кузмина // «Вторая проза»: Русская проза 20-х — 30-х годов XX века / Сост. В. Вестстейн, Д. Рицци, Т.В. Цивьян. Trento: Dipartamento di Scienze Filologiche e Storiche dell’Universitédi Trento, 1995. P. 133—143.
19) См.: КузминМ. Собраниестихов = Gesammelte Gedichte: 3 Bde / Hrsg., eingel. u. komm. von John E. Malmstad und Vladimir Markov. München: Wilhelm Fink Verlag, 1977— 1978.
20) Макаров В.А. «Строки приветные…»: Из коллекции автографов пушкинистов. М.: Русскiй мiръ, 1999. С. 93.
21) Весы. 1906. № 7. С. 6.
22) Корабли: Сб. стихов и прозы. М.: И.Н. Холчев и комп., 1907. С. 129.
23) Скэтинг-Ринк. 1910. № 2, апрель. С. 13.
24) Лукоморье. 1915. № 33. С. 1.
25) Публикация в периодике: Весы. М., 1906. № 7. С. 1—12. Публикация в книге: Кузмин М. Сети: Первая книга стихов / Обл. Н. Феофилактова. М.: Скорпион, 1908. Публикация стихотворений отдельным изданием: Кузмин М. Александрийские песни. [Пг.:]: Прометей, [1921]. Публикация вокального цикла: Александрийские песни для голоса с фортепьяно: [В 2 тетр.] / Слова и музыка М. Кузмина. М.: Гос. муз. изд-во РСФСР, Худож. отд., 1921. Публикация автографов стихотворений: Перхин В.В. Шестнадцать писем М.А. Кузмина к Г.В. Чичерину (1905—1907) // Русская литература. 1999. № 1. С. 203— 206. Наконец, П.В. Дмитриев готовит к изданию все вокальные циклы М. Кузмина, включая, разумеется, и все «Александрийские песни», положенные на музыку.
26) ИРЛИ. Ф. 519. Ед. хр. 363. С. 132. Опубликовано А.Г. Тимофеевым: Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского дома на 1991 г. СПб.: Академический проект, 1994. С. 58.
27) Тимофеев А.Г. Материалы М.А. Кузмина в Рукописном отделе Пушкинского дома // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского дома на 1990 г. СПб.: Академический проект, 1993. С. 26.
28) Шахматовский вестник. Солнечногорск, 1996. № 6 (Каталог. Вып. 1). С. 60.
29) См. примеч. 27. С. 27—31.
30) Богомолов Н.А. «Форель разбивает лед»: История текста // Богомолов Н.А. От Пушкина до Кибирова. М.: НЛО, 2004. С. 204—228.
31) Об этой опечатке еще в 1999 г. на конференции «Евгений Замятин и культура XX века» (на заседании, посвященном обсуждению текстологических проблем русской литературы XX в.) упоминал П.В. Дмитриев, сделавший доклад о текстологии последних изданий Кузмина (обзор конференции см.: http://www.nlr.ru:8101/news/rnbinfo/ rnb112. htm).
32) См. примеч. 30. С. 216.
33) См. примеч. 12.
34) См. примеч. 9.
35) НБП. С. 681.
36) Сатирикон. 1913. № 47, 22 ноября. С. 16. Стихотворение является составной частью рисунка А. Божерянова. Приведем здесь его текст:
Ах, кавалеры и девицы,
Вам не пристало так дивиться,
Что сладкий, праздничный пирог
Лишь карлика в себе берег.
Притворно не водите бровью,
Сравнив пирог с своей любовью.
Мы думаем: Амур — шалун,
Ан, деву вывел к нам горбун.
37) Новый журнал. Нью-Йорк, 1963. Кн. 71. С. 255.
38) Памятники культуры. Новые открытия: Ежегодник 1988. М.: Наука, 1989. С. 139.
39) Книги и рукописи в собрании М.С. Лесмана: Аннот. каталог. Публикации. М.: Книга, 1989. С. 121. № 1205.
40) СС. Т. 3. С. 497—498.
41) НЛО. 1992. № 1. С. 138.
42) Кузмин М. Дневник 1934 года / Вступ. ст., подгот. текста и коммент. Г.А. Морева. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 1998. С. 339.
43) СС. Т. 3. С. 446.
44) См. примеч. 27.
45) Литературное обозрение. 1993. № 11/12. С. 74.
46) Кузмин М. Стихотворения. Поэмы / Сост., вступ. ст. и примеч. С.С. Куняева. Ярославль: Верхне-Волжское кн. изд-во, 1989. С. 325.
47) См. примеч. 28.
48) НЛО. 1992. № 1. С. 139.
49) НЛО. 1992. № 1. С. 138.
50) СС. Т. 3. С. 496—497.
51) СС. Т. 3. С. 497.
52) СС. Т. 3. С. 506—507.
53) НЛО. 1992. № 1. С. 137.
54) Studies in the life and works of Mixail Kuzmin / Ed. by J.E. Malmstad. Wien: Gesellschaft zur Förderung slawistischer Studien, 1989. S. 41—42.
55) См. примеч. 27. С. 31—32.
56) СС. Т. 3. С. 497.
57) Человек. М., 1990. Вып. 5. С. 188.
58) См. примеч. 27. С. 32.
59) День поэзии—68: Ленинград. Л.: Сов. писатель, 1968.С. 196.
60) НБП. С. 694.
61) Конкорданс. С. 7.
62) Занавешенные картинки: Антология русской эротики / Предисл., сост. В. Сажина. СПб.: Амфора, 2001. С. 396.
63) Волков Н. Мейерхольд: [В 2 т.]. М.; Л.: Academia, 1929. Т. 2: 1908—1917. С. 100—101.
64) Белые ночи: Петербургский альманах. СПб.: Вольная типография, 1907. С. 142.
65) Весы. 1906. № 11. С. 21—22.
66) Нива. 1912. № 46, 17 ноября. С. 906.
67) Золотое руно. 1909. № 2/3. С. 74; № 6. С. 47.
68) Стрелец / Под ред. А. Беленсона. Пг.: Стрелец, 1915. Сб. первый. С. 135, 137, 140.
69) Золотое руно. 1906. № 11/12. С. 72, 77.
70) Весы. 1909. № 1. С. 19, 21, 27, 34.
71) Кузмин М. Приключения Эме Лебефа. СПб.: [Т-во Вольная типография], 1907. С. 44, 45, 47, 81.
72) Аполлон. 1910. № 5, февраль. Отд. 3. С. 35, 41.
73) Стрелец / Под ред. А. Беленсона. СПб.: [Стрелец], 1922. Сб. 3-й и последний. С. 10.
74) Северные записки. 1917. Январь. С. 11.
75) Кузмин М. Первая книга рассказов. М.: Скорпион, 1910. С. 121—123.
76) Стрелец / Под ред. А. Беленсона. Пг.: Стрелец, 1916. Сб. второй. С. 54.
77) Эпоха. М.: [Т-во скоропеч. А.А. Левенсон, 1918]. Кн. 1. С. 103, 117.
78) См.: HaardE. de. Поэзия в прозе Михаила Кузмина: Стихотворные вставки // Russian Literature. 1997. V. 42. № 3/4. P. 287—314.
79) Золотое руно. 1907. № 10. С. 40, 43.
80) Факелы: [Альманах]. СПб.: Кн-во Д.К. Тихомирова, 1908. Кн. 3. С. 129—131.
81) Гаспаров М.Л. Избранные статьи. М.: НЛО, 1995. С. 284—285. Отметим, что под номером «16» вместо на-печатанного в <Азбуковнике> «Рыбак» следует читать «Рожок» (сообщено П.В. Дмитриевым).
82) Русская литература. 1999. № 1. С. 209—211.
83) Четыре романса: [В 4-х тетр.] / Слова и музыка М. Кузмина. СПб.: Давингоф, [1913].
84) С Волги: [Вок. цикл: для голоса с ф-но]: [В 7 тетр.] / Слова и музыка М. Кузмина. СПб.; М.: Ю. Циммерман, 1913.
85) Богомолов Н.А., Малмстад Дж.Э. Михаил Кузмин: искусство, жизнь, эпоха. М.: НЛО, 1996. С. 70—71.
86) Исследования по истории русской мысли: Ежегодник 2003 / Под ред. М. Колерова. М.: Модест Колеров, 2004. С. 366—369.
87) Любовь к трем апельсинам. 1914. № 3. С. 19—20, 25, 60—61.
88) Минувшее: Историч. альманах. М.; СПб.: Atheneum; Феникс, 1996. [Вып.] 20. С. 387—388.
89) Кузмин М. Театр: В 4 т. / Сост., [подгот. текста и коммент.] А.Г. Тимофеева; под ред. В. МарковаиЖ. Шерона. Berkeley: Berkeley Slavic Specialties, 1994. Т. 3. С. 317.
90) Гаспаров М.Л. Русские стихи 1890-х — 1925-го годов в комментариях. М.: Высшая школа, 1993. С. 136—137.
91) См.: Морозов М. «Читайте его снова и снова…» // Театр. 1940. № 8. С. 121—130; Святополк-Мирский Д.П. «Дон Жуан» Байрона. Перевод М.А. Кузмина // Святополк-Мирский Д.П. Поэты и Россия: Статьи. Рецензии. Портреты. Некрологи / Сост., подгот. текстов, примеч. и вступ. ст. В.В. Перхина. СПб.: Алетейя, 2002. С. 216—221.
92) Гурмон Р. де. Книга масок / Пер. с фр. М. Кузмина и В.М. Блиновой; ред. А.Л. Волынский. [Б. м.]: Грядущий день, 1913. С. 66.
93) Ник. Т-о [Анненский И.Ф.]. Тихие песни. СПб.: Т-во художеств. печати, 1904. С. 105.
94) Иностранная литература. 1976. № 8. С. 195.
95) Европейская поэзия XIX в. / Вст. ст. С. Небольсина. М.: Худож. лит., 1977. С. 711—712.
96) Поэзия французского символизма; Лотреамон. Песни Мальдорора / Под ред. Г.К. Косикова. М.: Изд-во МГУ, 1993. С. 115.
97) Денисов Ю. Утерянные ключи. М.: Арт-Бизнес-Центр, 1998. С. 446.
98) Сюнеци А. Молитва // Поэзия народов СССР IV— XVIII веков / Вступ. ст. и сост. Л. Арутюнова и В. Танеева. М.: Худож. лит., 1972. С. 306—309.
99) Долидзе В. Ах, турпав шени чириме = Ах, что с красой твоей сравниться может: Романс: Соч. 8 / Муз. Вик. Долидзе; слова И. Горвели; пер. на рус. яз. М. Кузьмина. Тифлис: Музпред, [1928]. [6] с. По сообщению М. Вачнадзе, романс исполнялся как вставной номер в опере В. Долидзе «Кето и Котэ» (Вачназде М. Виктор Долидзе: Очерк. Тбилиси: Заря Востока, 1961. С. 55).
100) Гаспаров М.Л. Предисловие // Конкорданс. С. 5.
101) См.: Кошелев Ан. [Рец. на кн.:] Шоу Дж. Томас. Конкорданс к стихам А.С. Пушкина. Т. 1—2. М., 2000 // НЛО. 2002. № 54. С. 374—375; Строганов М. [Рец. на кн.:] Опыт конкорданса к роману в стихах А.С. Пушкина «Евгений Онегин». С приложением текста романа / Сост. Д.А. Гайдуков, науч. ред. С.И. Гиндин. М., 2003 // НЛО. 2004. № 65. С. 409—410.