Опубликовано в журнале НЛО, номер 3, 2006
Я слишком плохо знаю предмет, чтобы судить об этой книге как об исследовании, но достаточно читал, чтобы оценить ее как произведение научной прозы. Дело в том, что в Чикагском университете я записан на кафедре сравнительного литературоведения (хотя в мои преподавательские обязанности входит только кино) и иногда сталкиваюсь с работами в этой области, слушаю доклады. На этом фоне отрадно сознавать, что существует еще и прямое, не сравнительное, литературоведение, в руках которого материал оживает сам — без мертвой воды теории и без чистой воды философии.
Первая реплика о приеме. Прием прозы Тименчика – затруднение, в этом смысле эта проза сродни искусству. «Анна Ахматова в 1960-е годы» — «Улисс» филологии. Читать эту книгу – все равно, что ходить по глубокому снегу. Делаешь шаг — и сразу проваливаешься в сноску — не справочную, а сюжетную, не служебную, а самостоятельную, не подчиненную линейному сюжету, а перпендикулярную его движению. Вытащишь ногу — тут новая сноска, и уже не помнишь, с чего начиналось предложение. Это на-стоящая ходьба, а не обязательная программа наших чикагских фигуристов.
Теперь о парадигматике. Парадигматичность – черта малой филологической формы, научных тезисов. Этот жанр в брежневские (и наши с Тименчиком) времена был едва ли не главной лазейкой в скованную цензурой печать. Тезисы конференций, кажется, не литовались, а если и литовались, то помогал проскочить гномический стиль. Тименчикберeт тезисный прием и переносит его на большую форму — книгу, причем книгу, сам размер которой заявочность и фрагментарность, казалось бы, должен исключать. Получается композиционный парадокс, обман зрения. Перед нами – макроминиатюра, гигантская гнома, дробь, значение которой превышает значение целого числа.