(Празднование 100-летия Дома поэта. Коктебель, 8—12 сентября 2003 г.)
Опубликовано в журнале НЛО, номер 1, 2004
При словах “волошиноведы” и “волошиноведение” видятся почему-то крупные мохнатые ночные бабочки. В начале сентября 2003 года все они слетелись в Крым на несколько дней — в Коктебеле торжественно отмечалось 100-летие Дома поэта: именно в 1903 году Волошин купил себе дом в малоизвестной приморской деревушке.
Девиз празднования — строка “Мой дом раскрыт навстречу всех дорог…”. Одна такая дорога ведет из Феодосии, где в Галерее Айвазовского за день до начала коктебельских мероприятий прошла презентация седьмого по счету “Крымского альбома” — ежегодного литературно-краеведческого альманаха, составляемого и издаваемого московско-феодосийским журналистом Дмитрием Лосевым [1]. В числе выступающих была вдова Бориса Чичибабина — Лилия Семеновна Карась-Чичибабина, а также первый и второй директора Дома Волошина (нынешняя заведующая — Наталья Мирошниченко — приветствовала нас уже в Коктебеле). Среди публикаций — листовертни (увы, недавно трагически погибшего) Дмитрия Авалиани с “крымскими” словами.
Итак, Коктебель. Дом поэта, в 1926 году написавшего: “Мой кров — убог. И времена — суровы. / Но полки книг возносятся стеной”. Возможно, именно благодаря библиотеке, которая не в последнюю очередь нуждается в спасении, Дом вскоре получит помощь из рук библиотечных дел мастеров. В частности, Я.Л. Шрайберг, президент Международного библиотечного информационного и аналитического центра, сообщил, что в Интернете существует первый виртуальный музей Волошина. А одно из намерений: выставить на сайте список “дезидератов” — вдруг счастливые обладатели книг из волошинской библиотеки пожелают их вернуть.
На торжественном открытии сообщалось о планах законодательно оформить охранную зону Дома-музея. Екатерина Гениева, директор московской Библиотеки иностранной литературы, — ее бабушка в 1920-е годы проводила здесь летние месяцы — предлагала сделать волошинские выставки в Москве, Санкт-Петербурге и Великобритании. Действительно, Дом хотят ставить на капремонт, а значит, идея выставок по всему миру — очень кстати. Пока же предполагается временно разместить экспонаты в других музеях Крыма. Так, например, выставка акварелей Волошина переедет в Феодосию, в Национальную картинную галерею И.К. Айвазовского. И деньги на ремонт имеются. Часть суммы, по словам вице-премьера Автономной Республики Крым Владимира Казарина, выделил Дом-музей из своих спецсредств, есть спонсорские поступления, кое-что — по линии Министерства культуры АРК. Плюс, напомнил Дмитрий Лосев, у Дома-музея появилась внушительная сумма благодаря помощи президента России.
Кроме того, Дом и библиотека могли бы оказаться под защитой ЮНЕСКО в рамках программы “Память мира”, но для этого надо все описать и каталогизировать. И правда, некоторые волошинские рукописи могут незаметно исчезнуть, и никто не узнает об их существовании. Вообще выступления официальных и неофициальных лиц походили на попытку заклинания ситуации: дескать, спасем наше сокровище, не дадим погибнуть.
Совершено было и ритуальное открытие мемориальной доски на доме матери Волошина Е.О. Кириенко-Волошиной (Пра) с именами тех, кто когда-то обитал в его комнатах. Увы, дом этот, переданный М.А. Волошиным вместе с собственным домом в дар Всероссийскому союзу советских писателей в 1931 году, используется как гостиница и, возможно, будет передан для приватизации частному лицу. В нем проведен ремонт и перепланировка, не позволяющая теперь определить, в какой комнате, например, останавливалась Цветаева (разве что по окнам укажут знающие люди). Участники празднования подготовили обращение к руководству Украины с настоятельной просьбой передать дом Елены Оттобальдовны в ведение Министерства культуры Автономной Республики Крым и включить его в Государственный реестр памятников национального культурного наследия (пока что дом находится в ведении Союза писателей Украины).
Основные события празднования происходили во дворе Дома, но по вечерам уютнее всего было в коктебельском кафе-салоне “Богема”, уснащенном корнями-“Габриаками” и фотографическими изображениями Волошина. В “Богеме” состоялся вечер, посвященный памяти Бориса Чичибабина, написавшего почти 20 лет назад восторженную “Коктебельскую оду”. Сюда же приехал Ансамбль Московской вальдорфской школы “Piccoli Band”. Вальдорфцы, чья школа основана на идеях антропософии, оказались тут не случайно: как известно, Волошин общался с основателем антропософии Рудольфом Штейнером и очень серьезно относился к его идеям. На конференции были заявлены доклады об антропософии в судьбе Волошина и Волошине-эзотерике, а одну из секций вел сопредседатель Российского антропософского общества Е.А. Шнапир.
“Богема” приютила и участников Международного поэтического интернет-конкурса, посвященного 100-летию Дома поэта с их поэтическим фестивалем, проходившим под эгидой сетевого журнала “Поэзия.ru”. Лауреатом в номинации “Стихотворения на крымскую тематику” стала Ирина Машинская (Нью-Йорк), а дипломантами — Андрей Дмитриев (Харьков) и Алексей Остудин (Казань). Лучшими стихами о Коктебеле и Киммерии были признаны произведения Льва Болдова (Петербург), а дипломантом в этой номинации стал Геннадий Каневский (Москва). О Феодосии лучше всех написал упомянутый уже Андрей Дмитриев, дипломант — Глеб Бардодым (Москва). Лауреат в номинации “Стихи, посвященные Волошину и Дому поэта” не был избран, а дипломантом стала Елена Зейферт (Караганда). Под чайник зеленого чаю с киммерийскими травами можно было послушать не только некоторых победителей (Болдова, Остудина и Дмитриева), но и Игоря Кручика и Александра Чернова из Киева, Андрея Коровина, Ольгу Кузнецову и Глеба Шульпякова из Москвы. Выступили также Ирина Евса (Харьков), Александр Юдахин и Марк Кабаков. В “Богеме” же прошла и презентация журнала “Сетевая поэзия”, посвященного, по словам его составителей, развитию движения “сетевой поэзии” и “предназначенного для тех поэтов, у которых нет времени ходить по редакциям”. В продемонстрированном номере опубликованы стихи Бахыта Кенжеева и Александра Кабанова. Если второй и в самом деле получил известность сначала в Интернете, а потом уже в “бумажных” публикациях, то что такого специально “сетевого” в творчестве давно и заслуженно известного Кенжеева — понять трудно. Презентовался и журнал “Родомысл” — ныне московский, а ранее выходивший в Донецке.
За день до этого в сумерках волошинского двора при свече читали свои стихи молодые симферопольские поэты. В кафе “Бубны”, присвоившем бренд и посвятившем первые страницы меню истории легендарного одноименного заведения, ежедневно демонстрировались видеофильмы о Волошине и Андрее Белом. На набережной можно было встретить Виктора Ерофеева, припавшего к морю в интервале между Московской и Франкфуртской книжными ярмарками.
По склонам Кара-Дага кочевали художники, у которых проходил свой международный творческий симпозиум — “Коктебель-2003”. И это напоминало о том, что гостями Дома Волошина в свое время были не только писатели и поэты, но и художники.
Нынешних же гостей Дома Волошина возили в Старый Крым на могилу Александра Грина и в исключительно гостеприимный Старокрымский литературно-художественный музей. Среди гостей был киевский поэт Юрий Каплан, которому по наследству от поэта Леонида Вышеславского достался будто бы переданный тому переводчиком и футуристом Григорием Петниковым титул Председателя Земного Шара. Юрий Каплан даже изготовил Знамя Председателя; вероятно, серьезное отношение ко всякого рода знакам и жизнетворчеству, присущее началу прошлого столетия, отнюдь не иссякло. Посему посещение могилы Петникова на местном кладбище было для нового Председателя своего рода посвящением.
На научно-практической конференции работали шесть секций: 1. Дом поэта — культурный феномен XX века. 2. Поэтика и эстетика М.А. Волошина. 3. История литературы: традиции, параллели, новаторство. 4. М.А. Волошин и проблемы культурологии. 5. Идейно-философские и духовные искания М.А. Волошина. 6. Проблемы формирования архивов и музеев. Хотелось бы вкратце обозначить темы докладов секции истории литературы. В докладе докт. филол. наук А.С. Карпова (Москва) речь шла о Коктебеле в творческой судьбе Осипа Мандельштама. Канд. филол. наук Е.И. Орлова (Москва) остановилась на последней встрече М. Волошина и Н. Недоброво. Докт. филол. наук С.И. Кормилов (Москва) показал панораму литературной критики русского зарубежья, в большинстве своем не верившего в искренность волошинских страстных высказываний о России. Поэта, молившегося и за белых и за красных, обвиняли в конформизме. Не был оставлен в стороне такой факт биографии Волошина, как попытка дуэли с Гумилевым; этой истории уделила внимание Е.И. Климова (Москва). Были прочитаны доклады “Восток—Запад: Крым в лирике М. Волошина и И. Сельвинского” (И.М. Неведрова, Симферополь), “Требует высокого помина прошлое, все дальше уходя” (Б.С. Вишневская, Орел) — о дружбе Елены Благининой и вдовы поэта — Марии Степановны. А В.П. Купченко в своем докладе “Николай Лебедев — пионер волошиноведения” привел слова Лебедева, вскоре репрессированного, о том, что “…Волошин — русский поэт во времени, А. Белый — в пространстве…”, а также (о Волошине): “Он — русский Дант. Единственный из русских поэтов, чем-то схожий с Дантом”
Если бы в волошиноведении существовали титулы, то один из самых высоких наверняка следовало бы присвоить Владимиру Петровичу Купченко, первому директору Дома-музея, автору многих книг о поэте, ныне работающему в Санкт-Петербурге. В журнале “Мир Паустовского” (2002. № 19), купленном нами у входа в Дом, опубликованы его воспоминания о том, как он в начале 1960-х “пришел к Волошину”. Коктебель был итоговой точкой многомесячного путешествия с рюкзаком и двумя друзьями. Будущий корифей волошиноведения стал колоть дрова для Марии Степановны, потихоньку изучал библиотеку, архивы, общался с современниками, еще помнящими поэта. Сам Владимир Петрович, прочитавший на пленарном заседании обстоятельный доклад о подготовке Собрания сочинений М.А. Волошина и задачах волошиноведения, одной из таких задач считает создание журнала “Мир Волошина” по примеру вышеназванного издания “Мир Паустовского”. Кроме того, в связи с Собранием сочинений (которое его составители В.П. Купченко и А.В. Лавров видят пятнадцатитомным, и первый том уже находится в производстве) разумно создать “Волошинскую энциклопедию” и в первую очередь составить словник. Подробнее исследовать генеалогию Волошина, в частности найти сведения о слепом бандуристе XVII или XVIII века Матвее Волошине, которого поэт считал своим предком. В Париже, Биаррице и Испании остались написанные Волошиным в 1915 году десятки пейзажей, не найдены многочисленные фотографии, упомянутые поэтом в переписке и воспоминаниях о нем.
Крым для некоторых аборигенов и приезжих делится на внутренние подуровни. Курортный грохот и столпотворение остаются за пределами Кара-Дага, не изменившегося, кажется, со времен своей вулканической деятельности. Местные подвижники, словно друиды, хлопочут вокруг: создается музей сестер Цветаевых в Феодосии. В окрестностях Коктебеля можно увидеть виноградники, где в свою бытность в Крыму работал Мандельштам. В Евпатории ведется работа над созданием музея Ахматовой, в Ялте — Набокова. В Старом Крыму, как известно, находится последнее пристанище Александра Грина. Если бы бесчисленные кафе и рестораны, эксплуатирующие в своих названиях имена персонажей гриновских книг, отчисляли хотя бы небольшие деньги на поддержку музея…
Наталья Бельченко
(Киев)
1) Этот альманах регулярно рецензируется или обозревается в “НЛО” в разделе “Библиография”. Информацию о 5-м и 6-м выпусках см. в “НЛО” № 64. С. 363—364.