Сергей Шумихин. НЕИЗДАННОЕ ПИСЬМО В.Ф.ХОДАСЕВИЧА
Опубликовано в журнале НЛО, номер 1, 1996
Сергей Шумихин
НЕИЗДАННОЕ ПИСЬМО В.Ф.ХОДАСЕВИЧА
В 7-м выпуске сборника архивных материалов ЦГАЛИ «Встречи с прошлым» (М., 1990) Е.М.Бень поместил публикацию «»…Я очень слежу за Вашими отзывами…» (Письма В.Ф.Ходасевича Ю.И. Айхенвальду)», где были напечатаны 2 письма Ходасевича от 31 июля 1926 г. и от 22 марта 1928 г. (Указ. изд., с. 9596 и 99100). Однако существует и 3-е письмо (а по хронологии оно должно стоять вторым), от 28 октября 1926г.Неким «протоколом No 4 комиссии от 1 июля 1967 г.» это письмо было засекречено и стало доступно исследователям не ранее конца 1989 г.(перва запись в «листе использования» датирована 12 декабря 1989 г.).
Письмо Ходасевича Айхенвальду продолжает и развивает темы, затронутые в упомянутом письме от 31 июля 1926 г. и касающиеся разбора баллады Ходасевича «Джон Боттом». Она была напечатана в 23-й книге «Современных записок» и впоследствии включена автором в цикл «Европейска ночь» в его последней поэтической книге «Собрание стихов» (Париж: Возрождение, [1927]). В развернутой рецензии Айхенвальда на том «Современных записок» в «Руле» от 28 июля 1926 дана высокая оценка стихотворения. Узко-специальный, профессиональный, цеховой анализ содержался в недошедших до нас письмах Айхенвальда. О его сути до некоторой степени можно судить по ответным письмам Ходасевича, особенно по публикуемому здесь.
Дополнительные штрихи к пониманию эволюции политических взглядов Ходасевича того времени дает вторая часть письма, особенно рассуждения о Горьком.
14, rue Lamblardie,
Paris (12-e)
Дорогой Юлий Исаевич,
простите меня, что на Ваше письмо, такое дружеское, отвечаю не тотчас. Кроме того большое спасибо за присланную статью1. Промедление мое объясняется тем, что я сперва хворал, потом изо всех сил писал, потом писал и хворал одновременно (уехав из Парижа); потом вернулся, но ждал, чтобы в «Посл. Нов.» дали мне экземпляр той статьи, которую прилагаю. В ней есть несколько добрых слов и о Вас2. Они были бы и еще теплее, если бы не страх (признаюсь малодушный), что меня обвинят в «заискивании перед критиком». Дело в том, что эта статья должна войти в мою книгу «Некрополь», которая, по-видимому, выйдет нынешней зимой3.
Если хотите, вернемся к «Боттому». Вы великодушно оставляете мне лазейку, говоря, что «фактические неточности ничему не мешают итолько делают стих. менее привязанным к реальности». Кнесчастию,яневпра ве воспользоватьс Вашей аргументацией. Правда, я не гнался нарочно за «внешней реальностью», но и не прибегал к неточностям сознательно . Следственно, буду оправдываться (и каяться) по-другому
1). Немцы чаще хоронили без гробов, но хоронили и в гробах. След., тут неточности у меня нет.
Неизданное письмо В.Ф.Ходасевича
2). Маршалы в 22-й строфе союзные, т. е. и французские, и английские.
Признаться, не думал, есть ли у англичан маршалы. Но заметьте, что Китченер
был фельдмаршал. Так что тут, в худшем случае, полунеточность, вполне
допустимая.
3). Я очень помнил об англ. добровольчестве. Но если вчитаетесь, то увидите, что мой Боттом погиб в ночь на 3 февр. 1917 г., ибо его жена два года плакала до Версальского мира (точнее 1 г. 9 месяцев). Он мобилизо ван в конце 1916, в начале 1917 г., когда уже посылали не толькодоб ровольцев. О 1914 г. я сказал, как о начале катастрофы, и тут моя вина непростительная: сказал я темно, неотчетливо: «пришел тогда черед» выходит, будто в 1914 г. Эту неуклюжесть надо исправить, это мойнесом ненный грех, мало простительный, ибо я не сумел выразить собственную мысль. Это похуже фактических ошибок4.
Впрочем, Бог с ним, с Боттомом.
Я ушел из «Дней», которые требовали от меня систематических перепечаток из совет. литературы. Это превращалось в пропаганду , на которую я пойти не мог, и вернулс в «Последние Новости» 5. Что еще Вам рассказать о себе? Ничего занимательного нет. Вы, вероятно, не разделяете моего «бурного» негодования на «Версты» в «Совр. Зап.» (я сужу по Вашей статье о «Верстах» в «Руле»)6. Но мне, к сожалению, известна мерзкая подоплека всего этого предприятия да и многого другого, что предпринимается большевиками с целью разложени эмиграции. За три года жизни с Горьким узнал я столько и такого, что хватило бы на троих. Тут и причина моего разъезда с Горьким (при неомраченных личных, чаепитийных отношениях), и того, что больше года мы даже не переписываемся. Он недоволен мной, я тем, что, признаюсь, за три года не добился от него того, что почитал своей «миссией». Я все надеялсяпроч но поссорить его с Москвой. Это было бы полезно в глазах иностранцев. Иногда казалось, что вот-вот и готово. Но в последнюю минуту он всегда шел на попятный. После моего отъезда покатился тотчас понаклонной плоскости и докатился до знаменитого письма о Дзержинском 7. Природа взяла свое, а я был наивен, каюсь.
Вы пишете, что иногда Вас тянет на берега Сены. Вот было бы хорошо, если бы выбрались к нам в гости. Подумайте-ка об этом.
Нина Николаевна, разумеется, очень помнит Вас, но не очень была уверена, что Вы ее помните. Она очень благодарна за память и шлетпривет. Вчера вышел первый No их маленького журнала «Новый Дом», который она Вам посылает на суд8.
Будьте здоровы. Крепко жму Вашу руку.
Сердечно Ваш Владислав Ходасевич
28 окт. 926
(РГАЛИ, ф. 1175, оп. 2, ед. хр. 116)
Примечания
1 О какой статье идет здесь речь, нам неизвестно.
2 Очерк Ходасевича «Муни» (Последние новости. 1926. 20 сентября), вошедший в его книгу «Некрополь».
3 Первое известное упоминание о подготовленном Ходасевичем к изданию «Некрополе». Книга вышла только в 1939 г., в Брюсселе.
4 В цикле «Европейская ночь» третий стих в строфе: «Проклятье вечное тебе,/Четырнадцатый год!../Пришел и Боттому тогда,/Как всем другим, черед» изменен на: «Потом и Боттому пришел».
«Дни» (ред. А.Ф.Керенский) газета, выходивша в Берлине, затем в Париже. «Последние новости» (ред. П.Н. Милюков) издававшаяся в Париже самая распространенная из русских эмигрантских газет. Сотрудничество в ней Ходасевича было кратковременным и, в общем, не сложилось из-за разницы политических взглядов. Милюков заявил, что Ходасевич «совершенно не нужен» его газете. После 1926 г. Ходасевич изредка печатался в «Современных записках» и регулярно сотрудничал в правой газете «Возрождение» (ред. А.О.Гукасов).
6 «Версты» литературный журнал евразийского направления, выходивший под ред. кн. Д.П.Святополка-Мирского, П.П.Сувчинского и С.Я.Эфрона. Ближайшее участие в журнале принимали М.Цветаева, А.Ремизов, Л.Шестов. Статья Ходасевича «О «Верстах»» появилась в 29-й кн. «Современных записок» (1926). В «Литературных заметках» (Руль. 1926. 11 августа) Айхенвальд дал лишь резюме содержания первого номера «Верст», избегая как эстетических, так и политичес ких оценок (он писал: «Мы здесь не будем касаться «Верст» по существу, тем более, что существо это для нас не вполне ясно»). О резком неприятии Ходасевичем «возвращенчества», тесно смыкавшегося с евразийством, много говорится в его письмах к М.М.Карповичу, подготовленных и откомментированных Дж. Малмстадом и Р.Хьюзом (Oxford Slavonic papers: New series. Vol. XIX. 1986. P. 146152). Печальная судьба двух редакторов «Верст», ставших «возвращенца ми» кн. Святополка-Мирского (впавшего перед смертью в лагерной больнице в буйное помешательство см. опубликованное Ю.Иваском письмо его солагерника: Лепта. 1994. No 20. С. 190) и расстрелянного тайного сотрудника НКВД Сергея Эфрона общеизвестна.
7 Имеется в виду письмо Горького Я.С.Ганецкому в связи со смертью Ф.Э.Дзержинского, характеризующее Дзержинского как человека и революционера. Письмо это дуплетом опубликовали «Правда» и «Известия» 11 августа 1926 г.; в Собрании сочинений Горького напечатано под No 831 в т. 29.
8
Отклик Айхенвальда на No 1 «Нового дома» (3 номера журнала
вышли в 19261927 гг. под ред. Н.Берберовой, Д.Кнута, Ю.Терапиано и В.Фохта)
см. в его «Литературных заметках» (Руль. 1926. 17 ноября).