Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 300, 2020
* * *
стекла в стрелках дым в трубу
лес одетый в мыло
конькобежцы на пруду
вот и всё что было
стрекот ходиков скорей
стриж в лазури лихо
после ловли пескарей
сбор ботвы и лыка
своз соломы на возах
сельские приметы
исчезают на глазах
ветхие предметы
так привидится потом
отчая сторонка
на окне лежит батон
на столе солонка
ночь проспим и время с ней
ни молвы ни толка
станем тише и грустней
жить уже недолго
* * *
нас ночь разводила и наспех совала в метро
там пристален люд и народ астеничен рабочий
в коротком углу приблизительно я или кто
плечами впечатан в молву и мурлом неразборчив
какой-то он давний по виду двойник отставной
чей пульс пеленгуя часы отбивают победу
но нет постепенно которые были со мной
и негде добиться куда я так тщательно еду
бузило нетрезвых когда нас пускали в метро
числом человек молодежи в ком знания шатки
пока в переулках по сущие бедра мело
их нежную внутренность то бишь и не было шапки
назад в эту зиму вморожен как столп соляной
дворы бездыханны и снежные игры всё те же
но где отовсюду которые были со мной
и не были даже которые тоже всё реже
я вырасту бродским природы я всех сберегу
разборчивой речью с прилавков шумя тиражами
кто там на излете маршрута дрожали в снегу
дружили однажды чтоб с песней в метро провожали
портвейна рубин или спасской жирафья звезда
где смех вам не молк и с барханов сахары заметно
пусть светит оттуда какие вы были всегда
а мне до конечной в ночи обо всех незабвенно
* * *
на секунду в мозгу светло
пропасть в прошлое как в стекло
если вслед самому себе
оказаться внизу в стекле
далеки они в белом блеске
бороздящие бред челны
помнишь прошлое будто вместе
пеленали его в чехлы
раньше звук издавали вещи
их зрачки пламенели резче
степь стекала в изгиб стальной
где холмы по краям тюлени
в заповедных глазах темнели
расставанья твои со мной
с крутизны ледяного верха
слишком лишних шеренга лет
оттого так надвое время
а другой половины нет
в горький срок на краю парома
в шлеме с гребнем горит аврора
протянув острие копья
можно снова и никогда
* * *
был долгий дом напев простой луны
свечной нагар за столько лет печали
в потемках губы гнева и любви
так сбивчиво и быстро обещали
зачем один он был никто из нас
одолженная память просто милость
так воздух восставал так ветер гас
а жить на свете всё не приходилось
родившись раз я поступлю как все
кто целовал и дождь с картинки вытер
пусть это будет девушка в косе
из паспорта который ты не видел
последний раз заночевать в плену
влюбиться блин вздымая ртуть под сорок
хоть кажется кто эти мы ему
который нам не возникая дорог
ты знаешь я пойду теперь сгорю
я собственно и раньше жил негласно
тогда возьми и где-нибудь в саду
так пристально под сливами так ясно
* * *
ночью в черную дверь непривычно привинчена ручка
но ручьями стожары и перистый светел убор
в перерыве грозы отвечай человек-почемучка
ученик сентября чтобы осени в очи в упор
здесь на твердую голову все аксиомы системы
понимать и кому так коварно планета кругла
плюс на минус в мозгу расскажи электричество где мы
чтобы бережно знать если выхода нет ни рубля
сквозь молчание спящих сверчков возле черного хода
различать пустоту и пульсаров прерывистый свист
ты один в этом квантовом сне остальное погода
признавайся погоде скажи молодой гармонист
им бы всем по уму только сердце всегда настигало
быть бы богом над ними недолго до полной луны
до стожар расстояние страсти но милости мало
потому нас так меньше чем если бы всё по любви
свет обеих медведиц и млечная их чечевица
сговорились пасти до зари у калитки козла
здесь попробуй умри а потом допроси очевидца
вся природа глядит никогда не отводит глаза
* * *
кто камни тяжелил и руку правил богу
чтобы родней всегда и так звеня земля
кто зодчий всех зверей и сочинил погоду
увы что был не я
когда в безоблачной но за полночь гилее
так млечно теплится узор подложных тел
стоять и видеть сон что есть одна милее
какую ты хотел
на свете бога нет но к куполу крутому
прильни где невелик зодиакальный круг
в танцующий бинокль мы говорим плутону
прощай холодный друг
кто щерился без глаз от пристани кромешной
кто опускал во мрак беззвучное весло
теперь в последний раз мерцает под одеждой
нагое естество
простые проводы стакан и осетрина
кость компаса дрожит берцовая в окно
за тот предел где лжешь ни ты ни прозерпина
не властвуют давно
* * *
когда-нибудь пришла и встала у окна
к присутствию спиной а в небесах чертила
всю синеву и траекторию орла
я очинял перо и разводил чернила
мир вечерел квазары падали в подол
пускай бы вымысел удачен был у бога
так подмывало петь но видимо потом
когда прокашляться после ее ухода
хотелось что судьба отсюда не беда
сквозь трепет изнутри где близко плоть слепая
я постигал с трудом кто у меня была
пришла и у окна когда-нибудь стояла
навек и светится что никогда прошло
как у себя в ласко в большой бизоньей шкуре
вся радость на стене лазурное пятно
где кажется умри и будешь жив не хуже
сойдя по паспорту в неброскую страну
в окрестность скромную москвы или саранска
припоминаешь как однажды жил в раю
и голос пробовал так сипло но старался