Стихи
Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 297, 2019
ИЗ ЦИКЛА «ВЕРХНИЙ ГОРОД»
1
Ручей рядом с шоссе.
За ним поле и подъем в долину между двумя холмами.
Здешний лес больше похож на кустарник,
а время – на пространство:
на том длинном холме, что справа,
пять тысяч лет назад был Нижний Город,
а на том, что слева, акрополь.
Оттуда видны еще несколько городов
того времени.
Эта долина – как их душа без тела.
Только она мало что помнит.
Все очень смутно.
2
Солнце, ветер, цветы, камни.
Бедуинские овцы. Следы раскопок. Туристы.
Шум бульдозеров, подступивших к оплывшим стенам.
Они расчищают площадку для массовой застройки
еще одного тысячелетия.
Это внушает самые разные чувства:
от яростной жалости
к прошлому
до смирения перед будущим.
Но неизменно одно:
желание что-то понять.
Хотя непонятно, почему именно это –
живее всего остального…
3
Пустое ровное плато.
Бог смотрит на нас, идущих
по муравьиной тропе через поле
бывшего Верхнего Города,
высохшего словно дно колодца –
смотрит, как будто сквозь нас,
своими белесо-голубыми
старческими глазами
левантийского полдня.
Мы тоже тебя не очень помним.
Правда, пришли сюда как будто
в движении по кругу – в то же место,
куда еще предстоит прийти.
ИЗ ЦИКЛА «В ДОЛИНЕ ВЕЛИКАНОВ»
Эмек Рефаим (Долина Великанов) – квартал в Иерусалиме
Я часть городского пейзажа,
примета квартала в последние 10 лет,
с электронной сигаретой во рту
и бордер-колли на поводке.
Мы стоим между
тихим перекрестком и пиццерией.
За спиной, за заросшей вьюнком оградой,
под большой сосной – полудикий дворик
с пластмассовой детской горкой и белым столиком,
на котором, как рога жертвенника, ножки
положенных на него стульев
Напротив, чуть справа, тупиковый переулок.
Вокруг золотая цветущая горчица,
сейчас ее сезон, между анемонами и мимозой.
Я часть этого пейзажа, а он – часть меня,
и неизвестно, кто живет дольше:
скорая помощь и бульдозер реновации
это вещи примерно одного порядка:
одно и то же переходное состояние
между субъектом и объектом,
между живым и мертвым.
* * *
Когда мое тело станет
этой долиной,
я буду снова свободен
над светящимся руслом реки,
где вечно цветут
под соснами цикламены
и времена года
как дни и ночи близки.
Странен только момент перехода
тела в пространство,
словно отделение звука
от языка и зубов,
когда мы становимся тем же,
что эти зимние травы
среди молока и меда
обетованных садов.
Иерусалим