Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 296, 2019
Radovan Pulko. Rusko zamejstvo v slovenskih deželah (Р. Пулко. Русская эмиграция в Словении). 2018. – 369 с., илл.
В конце 2018 г. в Кидричево (Словения) вышла книга Радована Пулко на словенском языке «Rusko zamejstvo v slovenskih deželah» (Русские зарубежники в словенских краях. – Перевод мой. – Р. П.). Я бы назвал это вторым, дополненным изданием книги «Ruska emigracija na Slovenskem», изданной в 2004 г.
Первое издание Р. Пулко прислал мне, узнав адрес, только в 2008 году. Говоря о русских организациях, Пулко упоминает русское сокольство. Он поместил и русский скаутский знак, однако не сказал ничего о русских скаутах, а про НСНП – Национальный союз нового поколения (ныне НТС) – какие-то общие фразы, и вместо знака НТС поместил знак Первого русского кадетского корпуса (Сараево). Посылая книгу, Р. Пулко написал мне, что будет благодарен за исправления и дополнения.
Началась переписка. В своем втором издании автор несколько раз ссылается на мои письма. Для того, чтобы написать о русских скаутах в Словении, мне пришлось основательно поработать. Ю. В. Кудряшов, автор книги «Российское скаутское движение» (2005, 593 с., илл.) на стр. 215 написал, что в Словении было 72 русских скаута. Насколько мне известно, там их было только два (имена забыты); в городе Целе они в 1921 г. основали первую скаутскую дружину, – но не русскую, а словенскую. До этого в столице Словении Любляне, по-немецки Лайбах, при гимназии, в которой преподавание велось на немецком языке, был отряд австрийских пфадфиндеров (следопытов-скаутов). Многие словенцы считают именно этих двух неизвестных русских скаутов основателями словенского скаутизма. Моя статья, написанная специально для Р. Пулко, была напечатана в журнале «Страницы истории русского разведчества-скаутизма», № 212 за апрель 2018 г.
На последней странице обложки книги 2004 года Р. Пулко назван учителем истории и географии, в 1996–1997 гг. он стал студентом Мариборского университета и получил в 2003 году диплом за работу «Организации русской эмиграции в Словении 1921–1941», написанную под руководством д-ра Ерце Водушека-Старича. Эта дипломная работа в 2004 году вышла как монография «Ruska emigracija na Slovenskem» (издание Военного музея в Логатеце, 2004. – 144 с., илл.). Второе, исправленное и допол-ненное, издание увидело свет лишь после 14 лет упорного труда, – и мне кажется, что автор мог бы за него получить доктора исторических наук; в научных кругах он утвердил свое имя и получил заслуженное признание. Это единственная история русских в Словении.
Автор выразил благодарность за помощь известному историку русских в Югославии Алексею Борисовичу Арсеньеву и мне. Для главы 10.9 «Русские молодежные организации в Словении» Пулко широко использовал присланные мною материалы как на словенском, так и на русском языках. Сам Радован Пулко не только свободно владеет русским языком, но и является потомком русских. В книге есть «Послесловие», написанное по-русски, в котором дается сжатое, на трех страницах, изложение всей книги – 369 страниц. Позволю себе процитировать главное: «По данным переписи населения в январе 1921 г. в Словении проживало 1630 россиян. Согласно результатам следующей переписи, опубликованной в 1931 г., число людей, чей родной язык был русский, сократилось до 1350». Р. Пулко считает, что в действительности в начале 1920-х гг. россиян в Словении было несколько больше. Он не случайно пишет «россиян», а не «русских», потому что служащие Русской армии ген. Врангеля, получившие приют в Югославии, были в своем большинстве по происхождению украинцами. Говоря о русских, Р. Пулко упоминает, что в городе Стрниште в начале 1921 пребывали части Крымского и Донского кадетских корпусов, а на пограничной службе, в течение, кажется, пяти лет, состоял 3-й конный полк под командованием Ивана Глебова. Принимая к себе русских эмигрантов, правительство нашло мудрое решение: на службу пограничниками были наняты русские военные, которым нужна была какая-то работа и которые, в то же время, освобождали сотни югославов (Словения в то время была частью Югославии – Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев) от необходимой службы вдоль границы, давая им возможность направить все силы на восстановление разрушенного войной хозяйства.
Р. Пулко отдает должное русским эмигрантам, которые «сыграли очень важную роль в развитии словенского искусства. Так, Борис Владимирович Путята, помимо своей актерской деятельности в драматическом театре Любляны, был также наставником первых словенских актеров-знаменитостей». Не каждому читателю известно, что до появления русских артистов в Словении своего театра не было, не было даже гимназии на словенском языке. Всё было по-немецки. Национально-культурная жизнь в Словении оформилась только в 1919 году, когда была установлена граница с Австрией. Словенский театр до приезда русских в 1920–1921 гг. делал свои первые робкие шаги. Р. Пулко пишет далее: «В развитии словенского балета большую роль сыграли русские эмигранты (перечисляет по именам. – Р. П.). Также в Словении было много русских музыкантов <…>. В театрах русские эмигранты работали дирижeрами, режиссeрами, сценографами и художниками по костюмам. <…> Наиболее яркими работами являются картины Николая Борисова в Сербской Православной Церкви».
Р. Пулко упоминает и русские учебные заведения дошкольного, начального и среднего образования. Собственно говоря, на всю Словению была только одна реальная гимназия в Пановиче, позже переехавшая в замок Храстовец. Это была гимназия с интернатом. Словенский университет был открыт в Любляне в 1919 г. Р. Пулко пишет: «…многие знаменитые русские профессора работали там в первые годы после его создания. Самыми известными среди них были видный преподаватель экономики профессор Александр Дмитриевич Билимович, бывший ректор университета Св. Владимира в Киеве, профессор Евгений Васильевич Спекторский, профессор уголовного права Александр Васильевич Маклецов, который благодаря своим достижениям считается отцом словенской криминалистики»; он упоминает многих других, в том числе графиню Прасковью Сергеевну Уварову, в прошлом председательницу Московского археологического общества, скончавшуюся в 1924 г. в Добрне.
Концом русской общественной жизни в Словении была война 1941–1945. Одни ушли служить в Русский Охранный корпус или примкнули к партизанам. Свое «Послесловие» Р. Пулко заканчивает словами: «Еще одна часть русских эмигрантов покинула Словению из страха перед коммунистическим режимом в Югославии. В ходе конфликта между коммунистической партией Советского Союза и коммунистической партией Югославии и в связи с резолюцией Информбюро, многие русские эмигранты подозревались властями в антигосударственной деятельности. Некоторые из них были отправлены в заключение в печально известный югославский лагерь ‘Голи оток’. Несмотря на то, что русские эмигранты были, в основном, лояльными гражданами социалистической Югославии, они сильно опасались за собственную жизнь и безопасность своих близких. Эти страхи передались их потомкам, многие из которых не избавились от этого и по сей день».
Книга Р. Пулко является результатом почти 20-летней работы в области истории русских в Словении. Автор заслужил благодарность не только от историков Словении, но и от русских людей. Книга выше всяких похвал, хотя в ней можно всё еще найти и небольшие белые пятна. Не вина автора, что некоторые документы погибли как в годы войны, так и в послевоенное коммунистическое время. Поиски продолжаются, пожелаем автору успеха.