Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 295, 2019
* * *
Она ему читает Чехова
в постели лёжа перед сном,
на пятом этаже в Орехово-
Борисово, где за окном
во тьме осенней лесопарковой
растерянная тишина,
лишь молния блеснула сваркою,
да светит изредка луна.
На фоне мглы и неба хмурого –
молчанье птиц наперебой,
напоминающее Гурова
и разговор с самим собой.
Свет выключили. Дождь за окнами.
Дом обволакивает тьмой.
Счастливые – неодинокими
уснули… Анна! Боже мой!
* * *
что вышний волочёк
что вешняя гроза
для бабочки сачок
и для любви глаза
очарованье вновь
сменяется на раз
капустница любовь
и молнии из глаз
* * *
Ах, папа-мама – поскорей
допейте пиво-сок,
покуда мыльных пузырей
ручей не пересох.
Пойдемте, за руки держась,
а значит – воспарим
и сбацаем весь этот джаз,
весь этот мир-пурим.
* * *
Не орeл – я поставил на решку, –
и живу с той поры кочево.
Монпансье с табаком вперемешку –
я вкуснее не ел ничего.
– Ешь, сынок, – говорит дядя Хона,
на ладони конфеты держа…
И, рыдая, – леса похоронно
сердце резали без ножа.
Косогоры, овраги, пригорки,
зеленеет речная вода.
Горечь сахара, сладость махорки, –
не забуду уже никогда.
– Угощайся. – Спасибо, – еще бы!
Угощаюсь, слезами давясь.
А под Старою Руссой сугробы,
согревая, укутали вас.
Небо – спереди. Прошлое – сзади.
Посредине – любовь и страда, –
в сорок третьем погибшего дяди,
не курившего никогда.
* * *
Друг, на время февральской стужи
и отсутствующей земли,
затяни ремешок потуже,
дырку гвоздиком проколи.
Затяни, не вернись из рейса,
навсегда оставаясь «там»,
заодно у плиты согрейся,
повторяя: пропан-бутан.
Плоскогубцами – ну же! ну же!
над конфоркою гвоздь зажав.
Затяни ремешок потуже
на развалинах трех держав.
Не унять предотлётной дрожи
и не выделанной души…
Жженным запахом вечной кожи,
затянув ремешок, дыши.
* * *
Больничка – не больница, –
здесь проще и больней,
здесь пациентка-птица
и ангелы над ней.
Ночная электричка
кричит издалека.
А белая больничка,
как в небе облака.
Прощанья и объятья
и мрака звукоряд,
где тихие собратья
под потолком парят.
А выше – только звёзды
над черепицей крыш.
И поздно, слишком поздно
сказать пернатым «кыш».
Нетания, Израиль