Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 280, 2015
ИЗ ДОМА-ОСТРОВА
Раисе Резник
Шлю стихи Вам из дома-острова.
Только сейчас писать и есть мне нельзя
ни слишком сладкого, ни слишком острого,
и строку мою из дому ведет слишком узкая стезя.
А за домом-островом природа бьет и бьет человека,
говорит ему, усмехаясь: Ты знаешь, за что.
И знаешь, что счастье твое – от века до века –
это песок, брошенный в решето.
И за домом-островом снова потоп, ураганы
сметают и рушат, бьют и казнят.
Пусть опять зализывают свои тяжелые раны
люди – стая волков или стадо ягнят.
И природа бушует: ураган и потоп библейский.
Только с ковчегом не явится Ной –
он давно уже спит в суете житейской,
спит беспробудно – хоть кричи, хоть заной.
А я все пишу – на зло иль добро стихиям
о том, что знаю давным-давно:
строчку за строчкой слагаю стихи я –
и ничего другого мне – не дано.
Июнь 2015
ВОЛЕЮ СУДЬБЫ
И календарь здесь ни при чем –
считай хоть дни, хоть годы, хоть страницы.
А лучше бы не вспоминать о том,
какие попадались под руку столицы,
когда зима была убийственно бела.
И близкая дорога дальнею легла.
Сейчас не все ль равно? Уже пора
навек убраться со двора –
ведь время, время – вот оно
стоит и смотрит на окно,
твое окно,
закрытое давно.
Но ты открой его: в долинах и горах
идет зеленый май в цветах,
и ты ему навстречу крикни – Ах! –
на иностранном своем странном языке,
услышанном недавно даже вдалеке.
Он, говорят, почти совсем английский,
а мог бы быть и австралийский,
иль стать назло тебе немецким,
или трагически советским.
Но волею судьбы – не стал.
Май 2015
ГДЕ-ТО ТАМ
Ирине Чайковской
Тоска? Да, бывает и это.
Где-то там надвигается зеленью лето
всё в лучах, соловьях и цветах.
А потом – догорев, отзвенев, впопыхах
удаляется надолго лето
и приходит сама
без цветов и привета,
наметая сугробы, – зима.
Что несла б она мне – ожиданье
снова зелени, солнца, цветов?
Или странное, лунное это гаданье
про камин, про свечу и про отчий покров?
Нет, стоит нерушим небоскреб в поднебесье,
электричеством брызжет в глаза
и твердит он уверенно, четко, что весь я
твоя твердь и твои небеса.
Брось писать небылицы, мечтая
о каких-то своих чудесах.
Это было и сплыло: в начале русского мая
вдохновляла поэта даже простая гроза.
А теперь все сложнее, не думай, что проще.
Есть в бетонных наших краях –
где-то там соловьи и зеленые рощи.
Но летит лишь туда одинокий, отчаянный птах.
Апрель 2015
БЕССОННИЦА
Недосмотрены сны.
Бессонница снова.
Мерещится что-то из старины,
будто нет ничего иного.
Или стелется, будто туман,
над городом сонным,
или слышатся сонмы
слов, твердящих: обман, обман…
И перезвон колокольцев
превращается в крик,
и с детства знакомый колодец
откуда-то вдруг возник.
А мне из того колодца
водицы глотнуть бы чуть-чуть,
сосновой иглой слегка уколоться
и, как в сказке принцесса, заснуть.
Январь 2015
* * *
Сергею Голлербаху
Где ты бродишь, память упрямая?
Хоть на цепь тебя посади.
Говорю тебе снова упрямо я:
все ненастья уже позади.
Сентябри отлетают птицами.
Не считаю их, время не трачу зря…
Я сама когда-то бродила столицами
даже ночью без фонаря,
потому что симфония там Шостаковича,
и подальше – такой-то этаж,
где опять у Сергея у Львовича
замечательный вернисаж…
А сейчас только домик с тропинкою,
но ведет она к миру чудес,
где удобное кресло с откинутой спинкою
и в зеленой глуши зачарованный лес.