Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 280, 2015
В 1960-е
годы я открыл для себя чародея слова – писателя Алексея Ремизова. Для меня
откровением были его книги «Подстриженными глазами», «Мышкина дудочка» и «Огонь
вещей». А чуть позже вторым открытием стал Ремизов-художник – его рисунки,
выполненные черной тушью, коллажи с фольгой и рукописные иллюстрированные
альбомы. Я сразу понял уникальность этой личности, неподражаемого рисовальщика
и мастера каллиграфии.
В конце
1969 года состоялась наша знаменательная и совершенно случайная встреча, – но,
как известно, нет ничего случайного, – она для меня многое предрешила. Будучи
еще аспирантом Сорбонны, я случайно познакомился с Глебом Владимировичем
Чижовым (1892–1986) в его такси. Жил он в XV округе, населенном тогда
белоэмигрантами, на улице Лакретель-Пролонже рядом с русской православной
церковью Введения во храм Пресвятой Богородицы при организации Русское
студенческое христианское движение (РСХД). Именно в этом округе в 1930-е годы
появилось Общество взаимопомощи русских шоферов, председателем которого Чижов
стал в 1935 году, а еще раньше, в 1926 году, русские таксисты создали свой
профсоюз – Объединенный Союз русских шоферов – и проводили заседания на улице
Фондари в ресторане «Якорь» князя Репнина. В 1933 году стал выходить
ежемесячный иллюстрированный литературный и профессиональный журнал русского
шофера «За рулем». В первом номере можно было прочитать замечательный текст от
редакции: «Труден и тернист наш эмигрантский путь… Мы – группа эмигрантов-
шоферов, выпуская сегодня первый номер журнала ‘За рулем’, надеемся объединить
вокруг него всех тех, в ком не угасла искра Божия, кому дорого сознание его
русскости, в ком ещe жива надежда. Мы ставим себе задачей… облегчить нашу
жизнь здесь, в изгнании, и поддержать бодрость и веру в себя и в русский
народ… Журнал составляется и редактируется урывками, в сутолоке парижских
улиц – за рулем. Читаться он будет также за рулем. Отсюда его имя…» В журнале
были напечатаны литературные произведения И. Бунина, А. Куприна, К. Бальмонта,
М. Алданова, И. Сургучева, В. Горянского, Ю. Терапиано и, конечно, А. Ремизова.
Увы, вышло только семь номеров. В Париже и пригородах было тогда больше трех
тысяч русских шоферов. Уместно напомнить, что с 1928 по 1952 гг. ночным таксистом
работал писатель Гайто Газданов (1903–1971), автор романов «Вечер у Клэр»,
«История одного путешествия», «Ночные дороги». Был еще один известный
франко-русский писатель – шофер такси – мой покойный друг Яков Николаевич
Горбов (1896–1981), который за роман «Осужденные» чуть было не получил
Гонкуровскую премию и был удостоен «Премии четырех жюри» (Prix des Quatre
Jurys) в 1954 году.
Небольшая
двухкомнатная квартира Г. В. Чижова напоминала музей, в ней висели работы А.
Бенуа, М. Добужинского, Н. Гончаровой, Б. Григорьева, Н. Зарецкого… Поражали
воображение полки с книгами, подобранными истым знатоком и библиофилом. Он
первый показал мне рукописные альбомы Ремизова, в том числе «О происхождении
моей книги о табаке – ‘Что есть табак’», которую он издал для библиофилов
тиражом 100 нумерованных экземпляров в мае 1983 года. В своем кратком
вступлении публикатор пишет о том, как возник в 1945–1946 гг. этот ремизовский
«рассказ о рассказе» и о своей дружбе с писателем: «Я познакомился с ним в 1933
году в Париже, и эта встреча оставила во мне самый глубокий след на всю жизнь.
Вскоре наше знакомство перешло в искреннюю и крепкую дружбу…» Об этих близких
отношениях свидетельствуют десятки писем и открыток А. Ремизова, которые я,
среди прочего, приобрел у Глеба Владимировича в середине 1970-х гг.
Г. В.
Чижов – певец, композитор, автор русских романсов под псевдонимом Г. Холмский.
После войны почти ежегодно устраивал сольные вечера романсов в Консерватории
им. С. Рахманинова. Глеб Владимирович также неплохо рисовал и в 1971 году
любезно предложил сделать мой экслибрис. Работал он за рулем до глубокой
старости – бросил баранку, когда ему было уже за 80. Чижов, которого Ремизов
называл «обезьяньим куафером и музыкантом», неоднократно упоминается в
«Мышкиной дудочке» (Париж, 1953), а также в книгах верных покровительниц
Ремизова Н. В. Кодрянской «Алексей Ремизов» (Париж, 1959) и «Ремизов в своих
письмах» (Париж, 1977) и Н. В. Резниковой «Огненная память» (Беркли, США,
1980). Кстати, эта книга была недавно переиздана в Петербурге (Пушкинский Дом,
2013) с вступительной статьей А. М. Грачевой. Меня поразило, что, много лет
занимаясь творчеством А. Ремизова, госпожа Грачева не знает, кому Ремизов дал
прозвище «Нерпа» (на с. 197 сказано, что «прозвище не расшифровано», а на с.
257 – «Нерпа, неуст. лицо»), – хотя ремизовед должен знать имя Елены
Александровны Холмо-горовой-Кост (1895–1974)*.
Несколько слов о Елене Александровне. Она окончила в Санкт-Петербурге Высшие Бестужевские
курсы, в Париже – Сорбонну и Школу восточных языков, преподавала русский язык в
парижских лицеях и в Военной академии. Вместе с Маргаритой Ивановной Вассой
(Marguerite Vassoille) переводила главы из книги «Мышкина дудочка», которые
появились в известном парижском литературном журнале «
«Елене
Александровне Холмогоровой
моя жизнь
от появления на свет в чáрую Купальскую ночь (1877–24 июня) до поворота
жизни сквозь тюрьму (18 ноября 1897). Все что потом до моего рождения в
литературе (8 сент.
Из
близкого круга друзей Ремизова, я, волею судьбы, дружил со многими, среди них
Б. К. Зайцев, Г. В. Адамович, В. В. Вейдле, Ю. К. Терапиано, В. С. Варшавский,
Я. М. Цвибак (А. Седых), В. А. Мамченко, Б. Б. Сосинский, Ю. П. Иваск, И. В.
Чиннов, С. М. Лифарь, С. Р. Эрнст, П. Паскаль, Ю. П. Анненков, Н. И.
Исцеленнов, С. И. Шаршун, А. В. Бахрах, П. Е. Ковалевский, Н. И. Ульянов, Д. А.
Соложев, Е. Ф. Рубисова, В. И. Лурье, З. А. Шаховская, Г. Н. Кузнецова, С. Ю.
Прегель, А. А. Горская, Т. А. Величковская, Е. А. Холмогорова-Кост, О. Н.
Можайская-Емельянова, Н. В. Кодрянская, Н. В. Резникова. Сколько интересного и
любопытного они мне рассказывали о А. М. Ремизове! Благодаря этим замечательным
писателям, поэтам, художникам, литературным и художественным критикам я уже
тогда понял уникальность личности и
творчества Ремизова. Они же поощряли мое увлечение Ремизовым и дарили мне его
книги с дарственными надписями, «обезьяньи грамоты», письма, фотографии,
акварели, рисунки… Известно, что на рукописно-рисовальные упражнения Ремизова
обратили внимание художники А. Н. Бенуа,
И. Я. Билибин, Б. П. Кустодиев, А. Я.
Головин, Н. С. Гончарова, М. Ф. Ларионов, И. А. Пуни, Л. А. Бруни, а Н. П.
Крымов, М. В. Добужинский, К. А. Сомов, Л. С. Бакст, С. В. Чехонин, Н. К.
Рерих, Е. И. Нарбут, К. С. Петров-Водкин, Ю. П. Анненков, В. Н.
Масютин, А. М. Арнштам, Н. И. Исцеленнов,
Н. В. Зарецкий, Б. Н. Гроссер
даже делали обложки или иллюстрации для его книг. Не могу здесь не
процитировать то, что написал в своих мемуарах Ю. Анненков: «Ремизов создавал
полудетские, полузаумные графические фантасмагории, удивлявшие меня
игрушечностью при глубоком графическом мастерстве. Он рисовал замечательно и
диковинно. Его – линейные и пятновые (а зачастую – в красках) сочетания,
густо-густо заполнявшие пространство рисунка, носили архаически орнаментальный
характер и вызывали ощущение загадки. Ремизов рисовал постоянно. Не проходило
дня, чтобы он не начиркал чего-нибудь, какое-нибудь чудище, пугало, запутанное
в орнаменте… Графика Ремизова часто переходила в почерк, а почерк его,
бравший корни из древнеславянского буквенного сплета, превращался в
каллиграфическую симфонию углов, закорючек и росчерков, которыми порой можно
было любоваться, даже и не вникая в то, что там было написано… Не знаю,
собирал ли кто-нибудь ремизовскую графику? Если нет, то это очень печально для
истории русского искусства» (Дневник моих встреч. Цикл трагедий. Том 1. –
Нью-Йорк: Изд. «Международное литературное содружество», 1966. С. 228).
В дневнике
1956 года Ремизов записал: «Умер художник Иван Альбертович Пуни, мой печальный
берлинский спутник. Он единственный из художников по-настоящему интересовался
моими многомерными рисунками». Через Пуни ремизовский рисунок появился в
художественном журнале «Das Kunstblatt» (Аugust-Heft, Berlin, 1925). В 1927
году в Берлине в известной галерее Герварта Вальдена «Der Sturm» при содействии
художника Н. В. Зарецкого состоялась выставка его рисунков. В 1932 году, в
Париже в галерее «L’Epoque» на выставке «Рисунки французских и русских
писателей», организованной Н. А. Оцупом, главным редактором журнала «Числа»,
также были представлены его каллиграфические работы.
В декабре
1933 года в Праге, на выставке «Рисунки русских писателей», подготовленной Н.
В. Зарец-ким, в помещении Народного музея было показано больше тысячи рисунков,
рукописных альбомов, грамот и иллюстраций Ремизова к произведениям Гоголя, Лермонтова,
Тургенева, Лескова, Достоевского. Творчество Ремизова – рисовальщика и
каллиграфа – было также представлено в Чехословакии на пер-сональной выставке
писателя, устроенной преподавателем В. В. Перемиловским в русской гимназии г.
Моравска Тршебова (1933–1934).
С. Лифарь
представил в Париже на Пушкинской выставке 1937 года два рукописных альбома
Ремизова с рисунками гуашью и коллажами (в том числе «Шесть снов Пушкина», «14
отдельных цветных изображений к Пушкину» и «9 иллюстраций к поэзии А. С. Пушкина»).
В марте 1939 года на парижской выставке «Сон в искусстве и литературе»,
организованной ежемесячным литературно-художественным журналом «Visages du
monde», были показаны ремизовские иллюстрации к снам И. С. Тургенева.
Двенадцать из этих иллюстраций были воспроизведены в журнале «Hippocrate» в
статье Ремизова «Тургенев – поэт сна» (№ 3, Париж, 1933), вышедшей отдельной
книгой в том же году. Как известно, альбом «Сны Тургенева» оказался у писателя
Эдмона Жалу, не теряю надежды отыскать.
В книге
«Кукха. Розановы письма» (Берлин, 1923) Ремизов пишет: «И скорее всего ученик я
Кандинского, и это я понял уже тут в Берлине после лекции Ив. Пуни». (Речь идет
о докладе «Современная русская живопись и русская выставка в Берлине»,
прочитанном И. Пуни 3 ноября
Больше 45
лет тому назад я начал собирать его книги, изданные еще в России, а потом в
эмиграции – в Ревеле, в Берлине, в Праге, в Париже и в Нью-Йорке; литературные
журналы, в которых он печатался в России с 1903 года, а позже в эмиграции с
1921 года; пригласительные билеты на его вечера, рисунки, коллажи, портреты,
фотографии, рукописи и, конечно, рукописные альбомы.
Первая
рукописная иллюстрированная книга, которую я приобрел у Г. В. Чижова, –
«Соломония. Русская повесть XVII века о бесноватой Соломонии» (Париж, 1935, 24
рис., 32 с.), а позже, из разных источников, – иллюстрированные альбомы
«Доможил-домовой» (Посолонь. 1932, 1 рис., 9 с.), «Лютые звери» (Посолонь,
1933, 2 рис., 7 с.), «Ладушки» (Сказка. 1934, 1 рис., 5 с.), «Морозные цветы»
(Ункрада, 1934, 2 рис., 7 с.), «Артамошка и Епифашка» (Посолонь, 1934, 1 рис.,
8 с.), «Ведьма Коща» (Посолонь, 1934, 1 рис., 8 с.), «На воздушном океане»
(Учитель музыки, 1934, 30 рис., 40 с.), «Книга мертвых» (Взвихренная Русь,
1934, 33 рис., 39 с.), «Огневица» (Взвихренная Русь, 1935, 7 рис., 8 с.); «Et
la fin» (По карнизам, 1935, 10 рис., 14 с.), подаренный автором эссеисту и
литературному критику Жану Полану (Jean Paulhan); «Китоврас» (1937, 5 рис., 16
с.).
Ремизовский
альбом из коллекции Жоржет Энгельгард (Georgette Engelhard), первой жены поэта
Рене Шара (René Char), продавался 15 октября 1990 года в Париже на
аукционе Отель Друо (Drouot) вместе с рукописью «Смерть Авраама» на французском
языке и с открыткой А. Ремизова от 2.09.1939, где он сообщал Р. Шару свой
парижский адрес. Я смог его приобрести после ожесточенной аукционной борьбы за
большие деньги – 33 тысячи франков, тогда как оценка была 6000/8000. На этом же
аукционе продавалась редкая книга Рене Шара «Поэмы» с иллюстрациями Никола де
Сталь (12 гравюр на дереве, тираж 120 экз., на веленевой бумаге, с подписями
автора и художника, Париж, 1952), но, к сожалению, ее я уже не смог купить.
Совсем недавно, в октябре прошлого года, всеми правдами и неправдами я приобрел
поистине уникальный рукописный альбом «Зайка» (Посолонь) с текстом на
французском языке и тридцатью двумя иллюстрациями (рисунки, акварели, коллажи),
в кожаном переплете и с экслибрисом Жоржа Унье (Georges Hugnet), известного
поэта-сюрреалиста, писателя, драматурга, графика и мэтра переплета, создателя
«Livre-Objet».
О
последнем альбоме «Кошки и мышки» (1941, 1 рис., 8 с.) с дарственной надписью:
«Николаю Александровичу Резникову о его любимом коте весенняя сказка,
переписанная в первые осенние дни в нахмуренном Париже. Алексей Ремизов
4.Х.1941, Paris», – хочу сказать несколько слов и тем самым отдать дань памяти
и благодарности Н. А. Резникову (1894–1983), который завещал мне этот альбом.
Родился
Николай Александрович в уездном городе Бирюч Воронежской губернии, окончил
Московский Императорский лицей в память цесаревича Николая, готовился к
судейской карьере, но из-за войны пошел в гардемарины, во время Гражданской
войны попал в Киев, оттуда в Крым, в декабре 1920 года в составе Русской эскадры
на крейсере «Генерал Корнилов» эвакуировался в Бизерту. В Париже был членом
Кают-компании морских офицеров и, как многие его сверстники и товарищи по
несчастью, стал шофером такси. Ремизов ему подарил этот рукописный альбом в
пергаментном переплете в знак признательности за то, что Резников возил его
бесплатно.
К этому
списку надо еще прибавить рукописный альбом «Реестр о мушках» (С.-Петербург,
1907, 2/15 ноября), посвященный К. А. Сомову; уникальный альбом «Люди и демоны»
(1931, 23 рис., 24 с.) с портретами Б. Сосинского, В. Унковского, В. Зеелера,
Н. Оцупа, И. Лукаша, В. Варшавского, Н. Городецкой, Н. Альтмана, М. Шагала… И
гадальные карты Сведенборга (1936, 1 рис., 36 карт).
Ремизов –
единственный русский писатель-эмигрант, который благодаря своему умению,
энергии, таланту, в частности художника, добился признания во Франции, где у
него вышло 10 книг в переводе на французский. Он печатался в самых престижных
передовых французских литературных и художественных журналах и альманахах (Les
Chroniques du Jour,
На
сегодняшний день в моей «ремизовиане» около тысячи неопубликованных писем Б. К.
Зайцеву, В. А. Зайцевой, В. И. Лурье, М. Л. Талову, Г. Д. Гребенщикову, Ю. П.
Анненкову, С. И. Шаршуну, Н. А. Исаеву, В. В. Вейдле, Р. Шару, Ж. Лели, Н. А.
Оцупу, С. М. Лифарю, Я. Б. Полонскому,
М. Л. Гофману, Р. М. Гофману, К. В. Мочульскому, Н. К. Кульману, М. Л.
Кантору, Д. А. Шаховскому, Н. В. Дмитриеву, В. А. Мамченко, А. А. Горской, В.
Ф. Зеелеру, В. П. Сияльскому, Ф. Г. Спасскому, Б. Г. Пантелеймонову, Т. И.
Кристин, А. В. Руманову, С. А. Луцкому,
Н. Д. Янчевскому, Е. А. Холмогоровой-Кост,
О. Н.
Можайской, Е. Л. Таубер, М. А. Струве, Т. А. Величковской, П. Н. Сорокину, П.
Е. Ковалевскому, Д. А. Соложеву, В. Б. Свен-Кульбицкому, Н. И. Ульянову и др. и
пятьсот книг с дарственными надписями или инскриптами, некоторые украшены
оригинальным рисунком на обложке или на титульном листе, среди них есть книги с
его дарственными надписями по-французски И. Гальперину-Каминскому, Б. де
Шлëцеру, М. Бриону, А. Бретону, Ж. Полану, М. Арлану…
Париж, май 2015
* К тому же, в книге содержатся
ошибки во французских словах, как то: на с. 20 в одном абзаце десяток грубейших
ошибок в названиях книг Ремизова: вместо «Où finit l’escalier» дано «On
finit l’escaliers»; вместо «L’antre secret» – «Autre secret»; вместо «Sentiers
vers l’invisible» – «Au seuil de l’invisible». Также искажены названия
известных французских литературных журналов: вместо «Les Nouvelles
Littéraires» – «Nouvelle Littéraire»; вместо «Saisons» – «Saison»
и т. д. Редактор книги не проверил эти французские названия, хотя все они
содержатся хотя бы в широко известной библиографии А. Ремизова, составленной Е.
Синани (Институт славяноведения, Париж, 1978). Для академического издания
Пушкинского Дома такие промахи недопустимы.