Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 276, 2014
И ОПЯТЬ ВОЙНА
Люсе Оболенской
Коль мурлычет кот, что идет гроза –
надо дверь закрыть и закрыть глаза.
Хлынет дождь, загрохочет дождь,
от него по телу пробежит дрожь.
А подумалось: только дождь.
И привидится мне мой сад –
груши, яблоки – летний сад,
он растет здесь сто лет подряд
на пути к крыльцу,
на пути к знакомому озерцу.
Но опять откуда-то вдруг война,
и опять она как чума страшна.
Слышен грохот бомб и снарядов свист,
на деревьях вянет зеленый лист,
и читаешь здесь то Войну, то Мир…
Вот и город был, а потом – пустырь.
БУМАЖНЫЙ КОРАБЛИК
Это только лист бумаги,
но его читают маги –
как он плыл под вой ветров,
как исчез – и будь здоров!
Как по нем тоскует Днепр,
как по нем вздыхает ветр.
Им кораблик шлет привет.
Дальний берег, дальний свет –
кораблю бумажному,
легкокрылому, отважному!
Он нырнет в морскую соль,
ощутит в крылах он боль
от людской молвы,
от морской волны.
Поднимается над волною дым.
И встает в тумане остров Крым.
ОБ ОКЛАХОМЕ
Евгению Евтушенко
Что для меня Оклахома?
Нефть. И засуха. Поля – как солома,
и ковбои, и боль, и болезнь, чего только нет!
И поэт, говорят, живет в той, своей Оклахоме,
где как будто бы волей небес
видится-слышится много чудес:
то Москва, то Париж
от подвалов до крыш
загораются в сумраке ночи,
то бродяга-певец во всю мочь
в оклахомскую ночь
поет про черные очи;
и леса стоят под покровом снегов,
и чеканные звуки шагов
слышны у стен Мавзолея,
и звезда, путевая звезда,
как всегда,
на востоке алеет;
и мерцают аллеи
мрамором в Летнем саду…
А вы мне: он живет в Оклахоме.
ПРОГУЛКА
Сегодня собака не лает
и воду она не пьет.
Может быть, она знает,
что день это тот,
в который уйду из дома
и не вернусь назад;
слова мои будут гулко
стучаться в чужой фасад,
а я буду всё упрямо
на ощупь идти, на авось,
мне нужно б идти прямо,
а я, как всегда, вкось,
где всё незнакомо: дома, переулки,
всё не туда, и не то…
Но я возвращусь с прогулки
лет, может быть, через сто.
Филадельфия, июль 2014