Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 265, 2011
Светлана Тютюнджиева
Ирина Чмыхова: возвращение
Я узнала о ней сразу же после переезда в Болгарию, в 1990-е. В те времена прервались трансляции телевизионных программ из Москвы, и мой муж, стараясь возместить мне потерю связи с родными, вспомнил, что болгарская певица Ирина Чмыхова пела на русском языке песню “Мама”. Меня удивила явно русская фамилия болгарки.
Много лет спустя я брала интервью у Лили Ивановой, которую в наше время признают примой болгарской эстрады, и узнала от нее: когда она только мечтала о певческой карьере, в ее родном городе выступала звезда того времени Ирина Чмыхова со своим аккомпаниатором Евгением Комаровым. Не скрою, меня больше всего заинтересовало, как в Болгарии основателем национальной эстрады признали человека русского происхождения. В то время Интернет еще не набрал силу, поэтому песни в ее исполнении можно было найти лишь на виниловых пластинках, а свидетельства ее былой популярности – в старых газетах и в памяти современников. Например, в болгарской газете “Отечествен фронт” за 1955 год в фельетоне про баню писали: “…а очередь такая, как будто продают билеты на концерт Ирины Чмиховой” (это болгарское написание ее фамилии). В те же времена газета “Литературен фронт” писала: “Большой интерес к концертам Ирины Чмиховой – свидетельство потребности в эстрадной песне, которая не удовлетворяется в нашей жизни”.
Когда я сообщала знакомым, что собираю материал о певице Ирине Чмыховой, меня спрашивали: “А она жива? О ней давно ничего не слышно…” Вскоре мне удалось раздобыть телефон легендарной певицы, но в интервью было отказано.
В 2010 году совет общины города, в котором родилась родоначальница болгарской эстрады, присвоил ей звание “Почетный гражданин Пловдива”. Часть молодых членов совета во время голосования воздержалась – они не знали, кто такая Ирина Чмыхова. А ведь в свое время о ней писали много и в разных странах.
В жизни все неверно и капризно,
Дни бегут, никто их не вернет.
Нынче праздник, завтра будет тризна,
Незаметно старость подойдет.
Эй, друг-гитара, что звенишь несмело?
Еще не время плакать надо мной!
Пусть жизнь прошла, все пролетело –
Осталась песня, песня в час ночной…
Ирина Чмыхова окончила Государственное высшее театральное училище в 1949 году и по распределению была направлена в театр Димитровграда. Начала петь еще в студенческие годы в составе музыкального квартета, созданного русским эмигрантом, пианистом Евгением Комаровым в софийском Русском клубе. Уже работая актрисой, она появилась на первом национальном конкурсе эстрадного искусства. Именно к тому моменту относятся первые попытки создания эстрады в Болгарии. В конкурсе принимало участие немало кандидатов, но уровень ее подготовки в сочетании с врожденной артистичностью просто не оставили шансов другим. Ирина получила предложение работать в Государственной концертной дирекции. В свое первое турне по Болгарии актриса отправилась с репертуаром, состоящим только из русских песен; болгарской эстрады еще не было – звучали социалистические марши. Шлягеры тех времен она записывала по несколько дней, строчку за строчкой, слушая радио. Когда же в ее репертуаре появилась первая песня на болгарском языке – “Трехлетняя тоска”, популярность Чмыховой становится оглушительной. Люди старшего поколения вспоминают: бывало, идешь по улице, а из каждого окна звучит голос Ирины. Она – первая певица, выступившая по болгарскому телевидению в марте 1959 года, сразу же после начала телевещания в Болгарии. За один концерт могла спеть по 55 песен на разных языках: болгарском, русском, немецком, испанском, итальянском, французском, английском… Случалось, давала по три концерта в день.
Это сыграло свою роль, Ирина не выдержала нагрузки и на вершине славы покинула большую сцену, начав преподавательскую карьеру в Болгарской государственной консерватории. Целая плеяда лучших болгарских эстрадных исполнителей считают ее своим учителем.
В наши дни, когда Ирина Чмыхова сама добровольно ограничила свое общение с внешним миром, статьи о ней выходят редко, в основном в связи с юбилеями, зато в Интернете, особенно российском, представлено все ее творчество. Большой успех сопутствовал ее выступлению в Российском культурно-информационном центре – тогда Ирине Чмыховой исполнилось 75 лет. Поздравить певицу пришли ее ученики – известные имена в Болгарии и за рубежом.
Кто же она, Ирина Чмыхова? В каких-то статьях о ней пишут, что “дочь белогвардейца”, реже упоминают, что потомственная казачка. Ярлык “дочь белогвардейца” преследовал ее с самого рождения и в социалистической Болгарии создавал немало трудностей. Как считает сама певица, происхождение помешало тому, чтобы ее номинировали на высшее в те времена звание народной артистки Народной Республики Болгария.
Казалось бы, с падением коммунистического режима отношение к Ирине Чмыховой как к потомку белоэмигранта должно измениться в лучшую сторону, но тут сыграло свою негативную роль то, что певицей она стала в советские годы и была она – русской.
Сейчас, спустя 20 лет после начала демократических перемен, Болгария переживает новый всплеск интереса к русским песням. Правда, проявляется он больше в ресторанном контексте. Заслуга же Ирины Чмыховой состояла именно в том, что из баров и ресторанов она вынесла эстрадную русскую, а затем и болгарскую песню на большую сцену.
Когда в 2010 году промелькнуло сообщение о предстоящей Ирине Чмыховой кардиологической операции, я уже не надеялась, что судьба меня сведет с ней лично.
Но домой к легендарной Чмыховой я все-таки попала, и попала именно 7 ноября – в тот самый день, в который 94 года назад в России произошла революция, изменившая судьбы миллионов русских людей, в том числе и отца Ирины, Николая Николаевича Чмыхова.
Муж певицы Любомир Енев встретил меня внизу, мы вместе поднялись на 6-й этаж, где нас встретила смущенная моим любопытством певица. Сегодня она совсем не выходит из дому – и не столько по состоянию здоровья (врачи поставили ее на ноги), сколько руководствуясь принципом: мой дом – моя крепость. “Крепость” эта находится в обычном панельном многоквартирном доме в рядовом квартале “Дружба”. Более 57 лет она живет с мужем Любомиром Еневым. Сын Николай работал музыкантом в Германии, дочь Надя – певицей в скандинавских странах; сейчас оба вернулись в Болгарию, сменив профессии с творческих на более прозаические. Что ж, экономическая ситуация в стране требует жертв.
Пока Ирина Николаевна уходит на кухню, чтобы сварить кофе, ее супруг говорит: “Думали, на пенсии будем путешествовать по миру, поедем в Воронеж – на родину отца Иры, где ей так и не удалось побывать, но наших пенсий на лекарства не хватает”. Я рассматриваю семейный альбам, а он вспоминает, как “воспитывало” его начальство: столько красивых болгарских девушек вокруг, зачем тебе эта белогвардейка!.. Супруг певицы прекрасно справляется с ролью биографа. От отца Ирины, тогда еще невесты, Любомир узнал, что дедушка ее был городским головой Воронежа, дворянином. Чмыховы – древний дворянский род, восходящий к концу ХVII века (восстановленное свидетельство Российского Дворянского собрания Ирина Чмыхова получила в июне 2007 года). У воронежского городского головы Н. В. Чмыхова было трое сыновей и дочь. Сын Николай, будущий отец певицы, родился в 1901 году.
В 1919 году юный Николай Чмыхов, несмотря на протесты родных, отправился на каникулы к своему однокласснику в Новочеркасск. Вернуться домой уже не было возможности – большевики наступали. В доме у родителей одноклассника квартировал начальник Атаманского военного училища, Николая записали в кадеты, поскольку под натиском Красной армии предстояла срочная эвакуация училища. Парнишке пришлось участвовать в боях под Каховкой, охранять Севастополь и в итоге вместе с другими эвакуироваться на остров Лемнос. Дома отец никогда не рассказывал ни о том, что ему пришлось пережить за 259 дней “лемносского сидения”, ни о том, как ему жилось, когда их перебросили в Болгарию и поселили в казармах пехотного болгарского полка в Ямболе, ни о том, как после произведения в офицеры в июле 1922 года его жизнь сделала новый крутой поворот. Поскольку возвращение в Россию откладывалось на неопределенный срок, новоиспеченные офицеры оказались перед необходимостью искать способ пропитания и вынуждены были браться за самую тяжелую работу. Возможность устроиться на работу в шахте приводит 21-летнего Николая Чмыхова в Перник.
“Мне сейчас трудно сказать, как папа попал в Пловдив, – с сожалением говорит Ирина Николаевна. – После расформирования кадетского корпуса в Ямболе он попал в Перник, где русские эмигранты работали в шахте. Потом с софийской артезианской фирмой, в которой папа работал после, искали подземные реки в районе Пловдива. Там папа обратился за помощью в русскую церковь. Ему помогли устроиться на работу на табачную фабрику, чернорабочим. Кстати, с мамой они познакомились в той же русской церкви. Мама пела там. Родители поженились в 1929 году, свидетелями на их свадьбе были генерал Владимир Иванович Лазарев (он жил в селе Шипка в Доме инвалидов) и Пелагея Спиридоновна Сезякина (мама Полина), – продолжает Ирина Николаевна на чистейшем русском языке, хотя училась она в Пловдивской немецкой гимназии. – Мама постаралась создать отцу атмосферу русского дома, за короткое время выучила русский язык так, что многие считали ее русской. Русская кухня, чаепития и вечные гости… Между прочим, все три сестры мамы также вышли замуж за русских эмигрантов.” Ирина Николаевна Чмыхова родилась 5 апреля 1930 года в Пловдиве, в семье русского белоэмигранта Николая Николаевича Чмыхова и болгарки Цветаны Димитровой Велевой.
Как и другие эмигранты. Николай получил так называемый нансеновский паспорт. Несмотря на дружелюбное отношение местного населения, которое помнило роль русских людей в освобождении Болгарии от пятивекового турецкого рабства, эмигранты держались друг друга; в чужой культурной и этнической среде они объединялись в русские клубы. И в Пловдиве, и в Казанлыке, куда Николая Чмыхова направили после окончания бухгалтерских курсов на работу в немецкую табачную фирму “Ханса”, он участвовал в художественной самодеятельности – играл на балалайке, фортепиано и пел. К деятельности клуба привлек и всю свою семью.
В 1948 году Николай Николаевич Чмыхов и дети стали советскими гражданами. В 1956 году, когда эмигрантам разрешили вернуться на родину, Николай Николаевич не решился отправиться в неизвестность. О судьбе своих родных в России он узнал уже в конце 50-х годов, когда к нему в Болгарию приехала его старшая сестра Зоя. Она рассказала, что письма, которые он посылал в Воронеж, пытаясь сообщить, что он жив и эмигрировал в Болгарию, послужили причиной высылки его братьев вместе с их семьями из Воронежа в Караганду.
Николай Николаевич прожил всю свою жизнь в чужой стране. В России ему побывать уже не удалось. Он умер в Пловдиве в 1981 году в возрасте 80 лет. Его жена Цветана пережила его на три года. А вот их дочери удалось вернуться на родину – сначала с гастролями по всему огромному пространству Советского Союза, а затем песнями. В Рунете ее имя стоит в ряду “Классика русского шансона”, “Русский классический романс”, “Имена на все времена”, “Золотые россыпи романса”, “Ретрогалерея мастеров эстрады” и др. Имя Ирины Николаевны Чмыховой занесено в Красную книгу эстрады.
…Перелистываю амбарную книгу, в которую Николай Николаевич заносил все достижения дочери Ирины, проявившей свой артистический талант с раннего детства. В трехлетнем возрасте Ирочка играла в советской пьеске про хитрого кролика. Интересно, что эту пьесу эмигранты записывали с радиопередачи из Советского Союза. Ира участвовала во всех мероприятиях русских клубов: сначала в Пловдиве, затем в Казанлыке. Отец сначала собственноручно записывает информацию о выступлениях, затем вклеивает маленькие заметки, потом появляются афиши и большие статьи.
Читаю в одной из пожелтевших заметок: “Впервые я увидел Ирину Чмыхову в 1946 году на открытой эстраде в Пловдиве. Она была одета в русский национальный костюм и исполняла частушки. Как у любого молодого дарования, и у нее, разумеется, имеются свои недостатки, но как эстрадный исполнитель она обладает замечательными качествами”.
Впоследствии роль биографа взял на себя супруг Ирины, продолживший вклеивать в тот же альбом газетные статьи из разных стран, письма почитателей, афиши. В альбоме – вырезки из газет Новосибирска, Тбилиси, Риги, Киева и др. Ее называли “царицей русского романса”. В Грозном театр “Ромен” в полном составе приходит на ее концерт, отменив свой собственный…
По воспоминаниям Бориса Евгеньевича Комарова, сына бессменного аккомпаниатора Ирины Чмыховой, в курортном местечке Дзинтари на Рижском взморье, где собиралась летом творческая элита, после одного из концертов за кулисами возник шум: оказалось, Аркадий Райкин, локтями раздвигая публику, пробивался к Ирине: “Где эта чародейка?!” Из “Кругозора” за 1970 год (Ан. Макаров): “Мы привыкли к тому, что за рубежом часто поют наши песни. Мы не в силах удержать улыбку при звуках знакомой мелодии, исполненной с латиноамериканским или, скажем, англосаксонским акцентом. Но вот зарубежная исполнительница русского репертуара пленила нас красотой наших песен. Ирина Чмыхова – заслуженная артистка Народной Республики Болгария… И все же самая яркая страница ее творчества – русский романс. Это не старинные романсы времен Булахова и Верстовского, это и не таборные цыганские песни. Это романсы конца прошлого – начала нынешнего века, современники первых граммофонов, явления тогдашнего музыкального быта. Сплав вольной, традиционно темпераментной цыганской мелодии с бесхитростной сердечностью городского романса под гитару. Лучшее, что было в этом жанре, вызывало не только сочувствие, но и влюбленность Александра Блока, Александра Куприна, Льва Толстого. Слушая Ирину Чмыхову, воспринимаешь русский романс как целую школу благородства, красоты эмоций, безоглядного рыцарства. Пусть наивны, пусть высокопарно сентиментальны некоторые слова, певица заставляет вас поверить в главное – в то, что сильное чувство, даже неразделенное, даже безответное, – прекрасно, ибо оно наполняет жизнь смыслом и содержанием. Чмыхова хорошо чувствует и потому хорошо передает пафос русского романса, в том числе и самого наивного и самого ▒жестокого’, его высокую, подчеркнутую, беззаветную духовность. ▒Что за страна, у них в оперетке плачут!’ – воскликнул французский журналист на концерте легендарного Саши Давыдова. ▒Цыгане шумною толпою…’ Здесь актриса словно идет по проволоке: один неверный шаг и… Но безошибочное чувство стиля позволяет Чмыховой и тут остаться на высоте, и тут отыскать поэзию – немного шальную, порой банальную по словам и все же настоящую. Она вовсе не хочет притушить романс, придать ему ▒приличный’ салонный тон. Она не боится ни грусти, ни всплеска чувств, ни широты нахлынувших желаний. Она верит своему эстетическому чутью, своему вкусу, у которого, по сути дела, один принципиальный критерий – искренность. После концерта в Москве Марлен Дитрих сказала, что любит русский характер за то, что ему чужды бесцветные эмоции среднего плана – ни рыба, мол, ни мясо. Ирина Чмыхова замечательно передает эту черту русской души”.
* * *
Диск Ирины Чмыховой “Вечные русские романсы и песни” продается по всему миру. В 2010 году было его переиздание, в феврале 2011 – еще один тираж. Диск действительно зарегистрирован в Министерстве культуры Болгарии под № 52545 04.09.2007 года при спонсорстве
Volkswagen zentrum Sofia. Вот только издан он обманным путем с поддельной подписью певицы на документе, провозглашающем Ирину Чмыхову продюсером собственного диска. Вряд ли реальность, в которой живет родоначальница болгарской эстрады, будет понятна в странах, где соблюдается авторское право. Певица не только не получает дивидендов от издания, но опасается, как бы не пришлось платить налоги за несуществующее продюсерство. Но кого интересуют проблемы былых звезд? Решить вопрос через суд у легендарной певицы прошлого тоже нет никакой возможности – на ее пенсию адвокатов не наймешь. Впрочем, в сравнении с тем, что довелось пережить ее отцу, белому эмигранту, – это не трагедия, а простые неприятности. От отца Ирина Чмыхова запомнила: главное в жизни – любовь близких и тепло родного дома; потерять их – не приведи Бог!