Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 261, 2010
На Страстной неделе, на Страстном
Пересуды страстные с утра:
Птахи загалдели – летний дом
Набело отстраивать пора,
Потому что, Вышними хвалим,
На ослице, как заведено,
Царь вчера въезжал в Иерусалим,
Площадное пенилось вино.
Пусть казна не золото и лал –
Пух ночлежный, воробьиный дым
(Так народ одежды постилал
На пути к Воротам Золотым).
Не раскинет пальма рукава
Отроческой вербною весной,
Но пробилась ранняя трава
На Страстном бульваре на Страстной.
АПОЛЛОН ГРИГОРЬЕВ
1.
Бездомных муз безумный стон
Стоит в постылом лукоморье.
Завел их в ледяной полон
Славянский Аполлон – Григорьев.
На чашу пчелы не летят:
Вино щербатое в стакане.
Кривое зеркало менад –
Жужжат, пестрят вокруг цыгане.
Чего ж невесел мусагет?
В руке не лира, не кифара;
Гнездо семиголовых бед
Его лернейская гитара.
Где твой мусический Геракл?
Чем речь пред явью виновата?..
Мираж судьбы, тоски миракль
И… басан, басан, басаната.
2.
О чем ты пела в оны дни,
Страстноприимная гитара?
Семье небесных сфер сродни
Семь струн мучительного дара.
О всесжигающей любви
Ты, в прах сгорая, говорила,
И мнилось: Бога не гневи! –
Непоправима песни сила.
В гробу осадочных пород,
В бреду, как сок точащий млечник,
Не так ли гибельно поет
Стрелы татарской наконечник –
Набросить спорый на лету
Медвежьей шубой смерть на плечи?..
Перечеркни, струна, черту.
Как тетива, не помни встречи.
Москва