Статья 3-я: Сергей Максимов в 1950-е
Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 256, 2009
Судьба и творчество писателя Сергея Максимова*
Часть 3. «Голубое молЧание»
В ноябре 1952 г., вслед за выходом сборника рассказов «Тайга», С. Максимов отдает в издательство им. Чехова рукопись очередной книги, в содержание которой он включил, наряду с ранее изданными произведениями, несколько новых. Рукопись состояла из трех частей: 1 часть – 6 рассказов; 2 часть – избранные стихи и поэмы; 3 часть – две пьесы. Книгу предполагалось назвать «Голубое молчание».
Главный редактор издательства В. Александрова неожиданно высказалась против издания книги. Максимов писал брату: «…у нее план издать сборник пьес: Малахова, мою, и еще кого-то (конечно, я от такой компании откажусь)». Известный поэт Зарубежья Иван Елагин по поводу стихов С. Максимова довольно резко заключил: «Издавать стыдно».1 Однако Вячеслав Завалишин, талантливый критик и переводчик, друг Максимова, в беседе с Сергеем Сергеевичем высказал свое мнение: «Малахов, Юрасов и все другие братья-писатели ненавидят тебя жгучей ненавистью за то, что тебя любят читатели, а их – нет, за то, что тебе дается легко и играючи, им приходится мучительно высиживать и т. д., и они не успокоятся, пока не сломают тебе хребет тем или иным способом».2
Контракт с издательством им. Чехова был все-таки заключен. Директор издательства Николай Романович Вреден3 дал отпор всякого рода нападкам на С. Максимова. Из содержания писем Максимова брату Николаю можно заключить, что рукопись книги была возвращена автору на доработку, несколько произведений из книги исключили. Полностью текст рукописи требовалось сдать до 31 декабря 1952 года. Николай, в свою очередь, посоветовал Сергею не печатать стихи и ранее изданную повесть «В сумерках».
Книга вышла в 1953 году. В первую часть, вместо запланированных шести рассказов, вошло только три: «Голубое молчание», давший название всей книге, «Темный лес» и «Издевательство». Вопреки прось бе брата не помещать в книге повести «В сумерках», написанной еще в 1941 г., Максимов напечатал ее. Почему Николай Пашин был против публикации – неизвестно. Вероятнее всего, повесть казалась ему слабой и недостойной брата.
С. Максимов уступил брату в другом – не печатать в книге стихов. Вместо этого Сергей Сергеевич поместил три поэмы: «Двадцать пять», «Танюша», «Царь Иоанн». Третья, заключительная часть книги, была представлена пьесой-шуткой в одном действии «В ресторане» и драмой «Семья Широковых».
Автор был не в восторге от книги, признав ее слабой. Рассказ «Темный лес», написанный им перед самой сдачей рукописи в издательство, Максимов считал неудачным. Самым успешным из всей книги, по мнению самого С. Максимова, был рассказ «Голубое молчание», предположительно написанный еще в Смоленске.
1953 ГОД
Этот год для С. Максимова начался с глубоких раздумий: «Милый брат мой, прости, прости за столь долгое молчание, но, право, сумасшедших не судят. Жизнь моя теперь, как никогда, требует такого чудовищного напряжения, таких нервов, что удивляюсь, как я еще не повесился. Все запуталось так, что я не вижу сейчас сколько-нибудь толкового и порядочного выхода. Все, наверно, кончится катастрофой. Денег у меня нет и жить не на что. Отчаявшись, пошел в Ам[ериканский] Комитет. Прошу отправить меня в… Германию. В среду свидание с адм[миралом] Стивенсом, от которого все и зависит. Это – последнее мое убежище».4
Неожиданное желание С. Максимова ехать в Германию так и осталось нереализованным. Тому были определенные причины.
Еще в конце 1952 года в театре, после премьеры пьесы «Семья Широковых», Сергей Сергеевич познакомился с только что приехавшей из Франции Ольгой Васильевной Савойской5. Никто из них поначалу не предполагал, что эта встреча положит начало тесным и долгим взаимоотношениям.
Начало года было связано с завершением работы над «Голубым молчанием». В феврале С. Максимов сообщает брату, что его контракт с издательством им. Чехова может быть аннулирован из-за того, что он задержал сдачу рукописи. Одновременно Максимов пишет тексты для выступлений на радио – «Голос Америки» и «Освобождение».
Его выступления были объединены в несколько циклов: «Воспоминания бывшего советского писателя», «Письма на родину»; на радио «Освобождение», где С. Максимов был внештатным сотрудником, – цикл «Советская печать и жизнь». Тексты к выступлениям он писал ночами. Часто написанное отклонялось руководством радиостанций, но Сергей Сергеевич находил все новые темы и сюжеты. Работа на радио поддерживала Максимова в его тяжелом материальном положении.
Вскоре С. Максимову пришло письмо из Франции от И. Э. Федоровой с предложением перевести «Дениса Бушуева» и «Тайгу» на французский язык с последующим их изданием.6 О том, как развивался этот сюжет, автору этих строк пока ничего не известно, в письмах С. Максимова из семейного архива его брата нет никаких упоминаний об этом.
В середине февраля С. Максимов и Ольга Савойская были приглашены к редактору «Reader’s Digest» Евгению Лайонсу, с которым у Сергея были дружеские отношения. На приеме в доме Лайонса присутствовало 20 человек. Среди гостей был тогдашний директор Американского комитета по борьбе с большевизмом вице-адмирал Лесли Стивенс, которому С. Максимов был представлен Лайонсом как самый талантливый писатель из новой эмиграции. Стивенс пообещал С. Максимову работу у себя в Комитете – с одним условием: каждую неделю писать по статье. «Но ▒друзья’ мои – Юрасов, Волков и т. д. – не хотят меня и наговорили там ужасов», – писал Максимов брату.7 Несмотря на это, Максимов много работал для Американского комитета. Сохранился список названий сорока статей, написанных им для этой организации.
В мае Сергей Сергеевич сообщает брату, что «Тайгу» в английском переводе он отдал в издательсво «Scribner Son’s», в котором в 1951 г. вышел его «Денис Бушуев», в английском же переводе. Рукопись книги была принята. По каким-то причинам она так и осталась неизданной.
Положение Максимова в университете также непрочно. Он обращается к брату с просьбой устроить его в военную школу в Монтерее, где Николай преподает русский язык, но эти попытки не увенчались успехом. И вот 1 июня С. Максимова увольняют из университета. Б. Н. Николаевский, с уважением относящийся к Сергею и его писательскому таланту, был возмущен решением университетской администрации.8
В первой половине года С. Максимов получает предложение из Голливуда о возможности снять художественный фильм по его книге «Restless Heart». Но и этот проект не состоялся. О ходе переговоров по поводу предполагаемых съемок фильма в сохранившихся в архиве письмах брату какие-либо сведения отсутствуют. Только в одном из писем Максимов сообщает: «Фильм – глупость, любительская затея, которую я фактически бросил».9
Радостной вестью на общем фоне неудач и проблем прозвучит известие о том, что брат Борис жив. В конце июня, просматривая советскую газету «Вечерняя Москва» в Публичной библиотеке Нью-Йорка, Сергей Сергеевич увидел под одним из материалов подпись брата: Борис Пасхин. С. Максимов пишет Николаю: «Молись, молись (ты верующий)!! Борька наш жив, как видишь. Два дня я хожу, как в тумане, и все-то вспоминаю о нашем ▒Борятке’. Умилил последний абзац его заметки: как это похоже на него».10
С. Максимов в поисках литературных заработков обращается в Колумбийский университет, где покупают его рукопись книги «Как делаются карьеры» – о жизни и творческой судьбе советского писателя Николая Вирты. Некоторые события из жизни Н. Вирты в рукописи можно подвергнуть сомнению. К примеру, это касается настоящей фамилии Н. Вирты – Карельский, Максимов же указывает фамилию Северцев, одного из персонажей своей пьесы «Семья Широковых».
Видя тяжелое материальное положение писателя, в одной из бесед Евгений Лайонс посоветовал С. Максимову написать роман о С. Есенине и Дункан. Сергей Сергеевич с удовольствием принял это предложение, но жизненные обстоятельства, да и другие творческие замыслы, отодвинули задуманное на более позднее время.
НАЧАЛО «БУНТА ДЕНИСА БУШУЕВА»
После выхода «Дениса Бушуева» и его английского перевода «Restless Heart» С. Максимов сразу же приступил к работе над продолжением романа. Уже в декабре 1951 г. в «Новом русском слове» появляется глава из второй книги «Денис Бушуев».11 Надо заметить, что текст из НРС не совпадает с вошедшим в книгу 1956 года. Процесс работы над «Бунтом Дениса Бушуева» (именно так была названа вторая часть романа), с перерывами, длился пять лет.
О начале работы сведения скудные. В 1952 г. в одном из писем брату С. Максимов сообщает о том, что он пишет продолжение романа. В издательстве им. Чехова выходят одна за другой две его книги – и в этот период времени в письмах С. Максимова нет даже кратких упоминаний о романе. Тем не менее выход главы в «Новом русском слове» можно считать началом работы С. Максимова над книгой.
…Заканчивался 1953 год. Новый, 1954, он встречал вместе с Ольгой Савойской и ее матерью Елизаветой Петровной. За несколько часов до полуночи у Максимова случился сердечный приступ.
Поправившись, он возвращается к письменному столу. Но сил писать у него нет. Погрузиться в работу мешают и отношения с Ольгой: «Я – болен. Самой жуткой и тяжелой болезнью – мучительной любовью к Ляле. Я теряю голову, я делаю глупости. Я не могу работать… у меня ничего не получается: я смотрю на белый лист бумаги и вижу только Лялю».12 Отношения с Ольгой заставляют Максимова коренным образом изменить образ жизни. Он старается найти выход из трудного финансового положения и бытовой неустроенности. Прежде всего, Максимов пытается выкупить права на «Дениса Бушуева» у издательства «Посев». Он обращается к брату, чтобы тот написал письмо в Германию Н. Р. Романову с просьбой дать письменное разрешение издательству имени Чехова на перепечатку романа. Одновременно Сергей Сергеевич пишет в издательство письмо с просьбой принять к печати первый и второй тома «Дениса Бушуева», поясняя, что ко времени выхода первого тома он закончит второй.
В конце марта 1954 г. к С. Максимову приходит Р. Слоссер, руководитель программ-центра по изучению истории СССР при Колумбийском университете; он обещает поговорить с издательством по поводу того, чтобы отправить С. Максимова в тихое уединенное место для продолжения работы над романом.13 С. Максимов рассказывает Слоссеру о работе над рукописью «Советские писатели». Тот предлагает приехать в Колумбийский университет со всеми материалами, относящимися к теме. В Колумбийском заинтересовались его работой – писатель воодушевлен, от волнения даже забыл забрать план рукописи.
Тем не менее основное для Максимова – вторая книга «Дениса Бушуева». Его беспокоило, согласится ли Романов на передачу прав издательству им. Чехова, не отклонят ли там рукопись второго тома. В письме брату Максимов передает дошедшие до него слухи, циркулирующие по издательству: «Максимов почти творчески ослаб, больше никогда ничего не начнет и помогать ему не следует».14
В конце концов, напряжение надломило и без того слабое здоровье писателя, у него произошел очередной нервный срыв. Ситуация отягощалась пристрастием к алкоголю: пить Максимов начал, находясь в сталинском лагере, работая в геологической партии (об этом написано в одном из его автобиографических рассказов): «Жизнь в тайге протекала бесцветно и скучно. Зимой, по ночам, под шум белых метелей, мы играли в карты, пили спирт. Хором, осипшими от мороза голосами, пели свою любимую песню: ▒Есть на севере дальнем могила, / Месяц клонит над нею рога. / Там поземка летит легкокрыло, / И скрипит на морозе тайга’. Холодно. Ах, как холодно на этой земле!».15
В начале июня у находящегося в запое Максимова начинается психический криз. Потребовалось две недели, чтобы вернуться в нормальное состояние. На помощь Максимову пришел все тот же Слоссер и Б. Н. Николаевский, благоволивший Максимову и считавший его самым талантливым писателем послевоенной эмиграции. Слоссер вместе с Николаевским частично заплатили долг Максимова по налогам за 1952 г. и отправили писателя на три месяца в Чураевку, к Ушаковым, – дописывать роман. Слоссер и Николаевский оплатили и жилье с питанием в Чураевке.
«Вряд ли я сумею в такой короткий срок что-либо сделать при таком моем душевном состоянии, когда разбита жизнь, потерян любимый человек и впереди – черная неизвестность», – пишет Максимов. 16 В этом же письме брату он просит приютить его, но на тот момент Николай Сергеевич сам остался без работы. Сергей советует ему ехать в Нью-Йорк и устроиться в Американский комитет, где есть место литсотрудника.
В Чураевке С. Максимову было очень тоскливо. Он уезжает в Нью-Джерси на ферму РОВА, где проводит около трех недель; бывает в Нью-Йорке, привозит на «Голос Америки» свои скрипты. В Нью-Йорке он узнает, что издательство им. Чехова отказалось переиздать «Дениса Бушуева». Совершенно пав духом, по возвращении в Чураевку, Максимов опять впадает в запой. Ушаковы, в доме которых он снимал комнату, не выдержав, 9 июня отказывают Максимову от комнаты. Сергей Сергеевич остается без крыши над головой и без средств к существованию. Он возвращается в Нью-Йорк. «Последние четыре дня, потеряв человеческий облик, я спал на крышах домов, часто под дождем, накрывшись газетами, т. к. в таком состоянии безнадежно было найти какое-либо пристанище. Потом… больной, простуженый, пришел, как к последнему пристанищу, в одну маленькую русскую церковь (в прошлое воскресение) и попросил священника помочь мне. Он позвонил в госпиталь, приехала ▒эмердженси’, но отказались взять меня, т. к. у меня нет ни денег, ни страховок, ни жилья. Тогда священник обратился к прихожанам (человек 15-20) – не возьмет ли кто меня временно к себе? Ни один не согласился. Тихо, по одному, исчезли. Исчез и священник. Осталась лишь какая-то девушка…
Вчера я не закончил письма, т. к. писал в кафетерии и под рукой не было бумаги. Так вот: какая-то девушка и парень отвезли меня в бесплатный госпиталь. Но и там отказались принять меня… Оставалась снова – улица. Шел дождь. На улицу мне и предложили отправиться. Я заявил, что на улицу не пойду – на смерть, и что лучше в тюрьму, под крышу, где бы я мог выспаться и придти в себя. Тогда девушка догадалась и позвонила М. С. Цетлин17. Старуха прислала такси (дай ей Бог здоровья) и взяла меня на одну ночь к себе. Сняла рядом с собой в отеле комнату, где я выспался и принял душ (вызвала врача, кот[оторый] что-то дал и усыпил), а утром я опять – на улице с 1 дол[ларом] в кармане, кот[орый] она мне дала (я сам отказался от большей помощи).»18
Несколькими днями позже С. Максимов снял комнату, но платить было нечем, и он опять оказался на улице. Как он сам выражался – ему оставалось надеятся только на чудо…
ПРОДОЛЖЕНИЕ «БУНТА ДЕНИСА БУШУЕВА»
В конце сентября из Вашингтона в Нью-Йорк приехал по делам Петр Афанасьевич Пирогов – тот самый Пирогов, с которым Максимов познакомился в 1949 г. во время первого визита в редакцию «Нового русского слова». Пирогов тогда показался Максимову слишком самонадеянным человеком. Их пути, как это известно из писем Максимова, более не пересекались. Но именно Пирогов, по не известным пока мотивам, в октябре 1954 г. предложил Сергею Сергеевичу переехать к нему в Александрию (пригород Вашингтона). Это произошло после их краткой встречи в Нью-Йорке. Однако приглашение поселиться у него Пирогов сделал не во время встречи, а позже, через общих знакомых, сам Пирогов к тому времени уже вернулся в Вашингтон. С. Максимова нашли только через три дня и сообщили ему о приглашении.
В семье Пироговых было пять человек, включая троих маленьких детей. Пироговы встретили Максимова очень радушно. Потеснились – выделили ему комнату. Жена Петра Афанасьевича Валентина принялась откармливать Сергея, сам же Пирогов сразу начал организовывать литературный вечер Максимова, чтобы тот мог подзаработать немного денег. Вечер состоялся 22 октября (первоначально вечер был назначен на 15 октября, но его перенесли из-за сильного урагана). Несмотря на то, что присутствовало всего 20 человек, С. Максимов читал свои произведения с полной отдачей и был очень рад возможности выступить.
С еще большим вдохновением писатель засел за работу над романом. Спал по 4-5 часов в сутки. Распорядок его дня был таков: с 10 вечера до 5-6-ти утра он писал; с 6-ти до 11-ти – отдыхал; с 12-ти до 6-ти вечера снова работал. Его ежедневной нормой было 20 страниц рукописного текста. В частых в тот период письмах брату он с радостным воодушевлением сообщал, над какой страницей рукописи работает. Написанное сразу перепечатывалось на машинке – работали две машинистки, которым платил Роберт Слоссер.
Для С. Максимова не было секретом, что в Нью-Йорке некоторые «братья-писатели», злорадствуя по поводу его безвыходного положения, заключали пари и даже делали денежные ставки на то, что С. Максимов никогда не напишет роман.
В середине октября С. Максимов приезжал на несколько дней в Нью-Йорк – ему просто стало совестно, что вот уже два месяца он живет у Пироговых на полном их содержании. Вернувшись из Нью-Йорка в Вашингтон, С. Максимов получает от брата письмо и деньги. Сняв комнату у неких Павловых, он с упорством продолжает писать роман. Сергей Сергеевич решил к концу года закончить рукопись. Оставался месяц. Работа над книгой захватила его полностью, о чем он продолжает с воодушевлением информировать брата: «Передо мною 294 (моя) страница! Если я не совсем гений, то, несомненно, близок к этому. Сегодня рванул только 14 страниц. Но еще не вечер (т. е. и вечер, и даже ночь, но только еще 2 часа ночи) – и рвану еще 7-8. И будет норма – 20 страниц в сутки. Есть куски, брат, закачаешься. Есть – слабые. Задумано же – ручаюсь – добротно. Машинистки говорят, читают, не отрываясь, – так интересно…». И дальше в письме, пользуясь шутливыми выражениями персонажа – отца Дениса Бушуева, для того, чтобы испросить большей моральной поддержки у брата, пишет: «Пиши мне чаще и подбодряй, ▒стало быть, с конца на конец’ меня, не ▒стой статуем’».19
В середине декабря П. Пирогов с С. Максимовым ездили в гости на виллу Исаака Дон Левина, где Сергей Сергеевич беседовал с одним из американцев, только что вернувшимся из Москвы. Тот пересказал писателю мнение о его творчестве, высказанное Ильей Эренбургом: «За границей есть ▒талантливый подлец’ – Сергей Максимов. Лучшего комплимента я не ожидал услышать. Господи, Коля, если бы знал все это наш папа! И в то же время – горько. ▒Талантливый подлец’ устроен за границей хуже, чем ▒неталантливые подлецы’».20 В этом же письме содержится много эмоциональных высказываний по поводу приближающегося завершения работы над книгой: «Передо мной 334-я страница Дениса. А еще не вечер… т. е. 5 утра. Не разгибал спины 9 часов подряд (надо было сделать 2 нормы, т. к. вчера отдыхал, – уже не было сил. Лежал, читал, гулял по городу, думая.) Колька, а ведь вещь-то будет значительная, ей-Богу. Остается мне всего 6 (!) дней. За эти дни я должен сделать 80 страниц. Все, все мне ясно и образы теснятся вокруг».
И вот 22 декабря 1954 г. С. Максимов сообщает брату и его жене о завершении работы над рукописью: «Дорогие мои, – 395 стр. Роман кончен. Только сейчас написал последнюю фразу: ▒И так простоял до утра’ (дед Северьян над мертвым Денисом).21 Теперь пройдусь по нему с карандашом (работа огромная, т. к. три экземпляра). И поеду сдавать в Чеховское и Вейнбауму (после Рождества). Доволен ли я романом? Нет. Есть куски очень и очень сильные. Есть – слабые. Труд проделан колоссальнейший».
Максимов написал продолжение «Дениса Бушуева» за два с половиной месяца, а по его собственному подсчету: «…Какое там – за месяц! Один месяц! – это свыше человеческих сил».22 Естественно, что писатель продолжил правку рукописи и впоследствии добавил некоторые события в сюжет романа, что заняло у него с перерывами почти весь следующий 1955 г.
В «Бунте Дениса Бушуева» главный герой – уже известный советский писатель, «писатель-орденоносец, лауреат Сталинской премии, известный всей стране человек». «Во 2-м томе есть два новых образа, в которые я постепенно влюбился: это – Ольга и брат ее Дмитрий. Вот это, брат, тип. Вся ее семья – отец, муж – расстреляны в 1937 году… Брат Дмитрий в концлагере. Отбывает срок. (Роман начинается с побега Дмитрия из лагеря – в бараке он с дедом Северьяном).»23 Повествование начинается со дня, когда Дмитрий Воейков совершает побег из лагеря. Добравшись до Москвы, он узнает, что его сестра Ольга жива и здорова, но встретиться с ней не решается. Ольга знакомится с Денисом Бушуевым. Их дружба переходит во взаимную любовь. «Свадьбу Денис с Ольгой справили в начале августа в доме Бушуева в Отважном. Справили очень скромно – своей семьей.»24 Переломным событием стала встреча Бушуева со Сталиным, прочитавшим поэму Бушуева «Иван Грозный». Сталину не понравился образ царя и несколько сцен в произведении. Максимов писал брату об этом важном в романе событии: «Сегодня ночью буду писать главу, в кот[орой] Денис читает в Колонном зале ▒Грозного’ (в 1-м, забракованном Сталиным, варианте). Читает, за час до этого узнав о гибели Дмитрия и Гриши. Ольга – жена Дениса – еще не знает о смерти брата. Вот Денис ▒рванет’ по всей стране – вечер транслируется по радио».25 Следует арест главного героя и этап. Поезд, в котором везли Дениса Бушуева вместе с другими заключенными, шел через Кострому: «Когда поезд, замедляя ход, стал тяжело подыматься на насыпь к Костромскому мосту через Волгу, Бушуева охватило только одно чувство – чувство сознания того, что всего в восемнадцати километрах село Отважное, его родина, та бедная и убогая родина, милее которой нет ничего на свете». Неожиданно поезд останавливается на мосту, Бушуев через дыру в полу выбирается наружу и прыгает с моста в Волгу. Денис получает смертельный удар о воду; он с трудом добирается до дома. Дверь ему открывает дед Северьян, которого только что освободили из лагеря. С трудом, превозмогая сильную боль в груди, Денис последний раз в жизни говорит с дедом. «Кончив молиться, дед Северьян опять подошел к Денису и стал над ним, склонив лысую голову и тяжело опустив длинные руки. И так простоял до утра.»26
На следующий день Сергей Сергеевич начал править текст рукописи. Был канун 1955 года. «Вчера мне было особенно грустно вечером. У всех – семьи , елки, гости. А я так мучительно одинок даже в эти дни. Долго и грустно стоял у окна и смотрел, как напротив в доме украшали елку.»27
С. Максимов собирался продолжить работу над рукописью, дополнить ее новыми событиями: «Да, Дениска умер. Да, не умереть он не мог – все было закономерно, и смерть его логична. Лично я думаю последнюю главу со временем переделать, как и многое другое».28
КАЛИФОРНИЯ
В начале января 1955 г. С. Максимов уезжает к брату в Монтерей. Он живет у него с 10 января по 11 февраля, продолжает работу над рукописью. Затем начались новые скитания. Сергея Сергеевича, благодаря его известности, принимали в домах многие поклонники его таланта. Сегодня трудно найти какие-либо сведения о тех людях, которые давали приют писателю в критические дни его жизни. Так, с 11 февраля по 20 марта писатель жил и работал над романом в Лос Анджелесе у некоего Андрея Борщова29. В это время С. Максимов по совету брата работал над дополнениями к роману – писал о скитаниях Дмитрия Воейкова после побега. С 20 марта по 25 мая Сергей Сергеевич жил у доктора Вегера, который вместе со своей сестрой Ольгой Эрнестовной принял живое участие в его судьбе, обещал познакомить писателя с кем-нибудь из Голливуда.30 Он оказался другом дантиста Питера Линдстрема, первого мужа актрисы Ингрид Бергман. Вегер настаивает, чтобы Максимов все внимание уделял творчеству, ухаживает за писателем, возит его по известным врачам, оплачивая все визиты. В середине апреля С. Максимов сообщает в письме брату, что написал 60 страниц дополнений ко 2-й части второго тома романа. В этом же письме он пишет: «Два раза был в домах миллионеров. Вот, брат, скука смертная. У одного тигр расхаживает по дому – пугает гостей, черт бы его взял. Напыщенность непроходимая, пошлость и бахвальство. Печора по ним плачет».31
В мае С. Максимов опять начал переписывать рукопись всего второго тома романа с последующей его правкой. Одновременно 2-й том публикуется в «Новом русском слове».
С некоторых пор у С. Максимова появляется настороженность к поведению доктора Вегера. Ему начинает казаться, что тот дает подозрительные медицинские препараты, вызывающие припадки, потерю сознание (такие припадки произошли у Максимова 4 и 9 октября). 11 октября Сергей Максимов убегает от Вегера. Он оставляет письмо брату и пытается свести счеты с жизнью: 12 октября он бросается под машину… В конце октября, оправившись от последствий своего отчаянного поступка, он обнаруживает, что в его бумагах, хранящихся в доме Вегера, отсутствует копия рукописи второго тома романа, предназначенная для издания на английском языке.
В середине ноября С. Максимов узнает, что на книжной выставке в Германии сборник его рассказов «Тайга» заинтересовал немецких издателей. В это же время у Сергея Сергеевича вновь возникает интерес к написанию сценария по «Денису Бушуеву», он просит брата, чтобы тот выслал ему английский перевод книги. В ноябре 1955 г. С. Максимов отправляет переработанную рукопись 2-го тома в издательство им. Чехова. «Я набросился на подчистку романа. Работаю, как черт, торопясь сдать хоть мало-мальски читабельный, т. к. знаю, что никогда уже мне не придется писать. Хотел встретиться с М. Чеховым. Он сейчас лежит больной. Но вот что он сказал по телефону: ▒Совсем недавно я прочел вашу мучительную книгу ▒Тайгу’. Ах, какая это замечательная книга’».32
Ноябрь и декабрь С. Максимов продолжает жить в Лос Анджелесе – одиноко и тихо. Работает над английским вариантом «Бунта Дениса Бушуева». Два экземпляра “Restless Heart” , которые ему прислал брат, он отдал для прочтения композитору Дмитрию Темкину33 и руководительнице телепрограммы «Кавалькада книг». С. Максимов рассчитывал на то, что по его книге все-таки снимут фильм. Писатель упорно готовился к авторскому литературному вечеру, который прошел в Голливуде в St. Andrew Place 17 декабря 1955 г.
Надо заметить, что в русской колонии Лос Анджелеса появилась группа противников его проведения, преимущественно из людей монархических взглядов. Недоброжелатели призывали к бойкоту вечера. Очевидно, причиной столь серьезного отторжения было то, что С. Максимов был дружен с Керенским. Организацией литературного вечера занимался Эльмурза Мистулов34. Вечер открылся его рассказом о творческом пути писателя. Затем профессор Н. А. Лосский35 сказал «Несколько слов о романе С. Максимова ▒Денис Бушуев’». Сам С. Максимов прочитал рассказ «Гость». Музыкальную часть вечера открыл пианист Макс Рабинович36, в прошлом – аккомпаниатор Федора Шаляпина. Второе отделение открыли известный актер Ричард Хейл с женой, тоже актрисой.37 Они сыграли сцену из «Дениса Бушуева». Организатор вечера Мистулов прочитал рассказ из сборника «Тайга» – «Прохожая». Принимал участие в вечере и известный актер Леонид Кинский38. Закончил вечер автор – чтением поэмы «Танюша».
В январе 1956 г. «Бунт Дениса Бушуева» был принят издательством им. Чехова. 16 апреля 1956 г. роман вышел из печати. Это была последняя книга, написанная С. Максимовым. И последняя книга, выпущенная издательством им. Чехова.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 5 ноября 1952 г.
2. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 27 ноября 1952 г.
3. Вреден Николай Романович (1901–1955). Литератор, переводчик и издатель. Был директором американского издательства E. P. Dutton, затем – директором издательства имени Чехова (Нью-Йорк).
4. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 13 января 1953. Вице-адмирал Лесли Стивенс – военно-морской атташе в Москве (1947–1949). Директор Американского комитета по борьбе с большевизмом. Автор книги Russian Аssignment (1953).
5. Савойская Ольга Васильевна. Принадлежит к старинному французскому дворянскому роду Савойских, выехавших из Франции в Россию. Ее отец был предводителем дворянства Ковенской губернии. В «Бунте Дениса Бушуева» она стала прототипом Ольги – жены Д. Бушуева.
6. Федорова Ирина Эдмондовна (урожд. Юнг, 1901–1994). Дочь от первого брака петербургской художницы Натальи Николаевны Лазаревой. Похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
7. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 8 марта 1954 г. Лайонс Евгений (1898–1985), родился в России. Известный американский журналист и писатель. В 1930 г. встречался в Кремле со Сталиным. Юрасов Владимир Иванович (наст. фам. Жабинский, 1914–1996), писатель. В 1938 г. арестован и осужден на 8 лет лагерей. Отбывал срок в Сегежлаге в Карелии. В 1941 г. бежал из заключения во время немецкой бомбардировки. Эмигрировав из Германии в США, работал на радио «Свобода». Автор романа «Паралакс» (Нью-Йорк, 1972).
8. Николаевский Борис Николаевич (1887–1966), видный общественный деятель, меньшевик. В 1922 г. выслан из Советской России. Один из основателей Лиги борьбы за народную свободу (Нью-Йорк, 1949). Известный публицист. Создатель уникального архива (более 250 фондов), переданного в 1963 году Гуверовскому Институту войны, революции и мира (Стэнфорд).
9. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 5 ноября 1953 г.
10. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 23 июня 1953 г. Пасхин Борис Сергеевич (1909–1969) – старший брат С. Максимова. Журналист. Арестовывался НКВД. Во время войны был военным корреспондентом. После войны работал в газете «Вечерняя Москва».
11. С. Максимов. «Денис Бушуев». Новое русское слово, 9 декабря 1951 г., сс. 2, 5.
12. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 19 января 1954 г.
13. Слоссер Роберт. Автор книг по новейшей истории СССР.
14. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 10 мая 1954 г.
15. С. Максимов. Прохожая. Рассказ. Сб. «Тайга», 1953 г.
16. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 11 июня 1954 г.
17. Цетлина Мария Самойловна – издатель, общественный деятель. См. о ней: А. Любимов. Между жизнью и смертью. НЖ, № 255.
18. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 22 сентября 1954 г.
19. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 11 декабря 1954 г.
20. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 13 декабря 1954 г. Эренбург Илья Григорьевич (1891–1967), известный советский писатель, дважды лауреат Сталинской премии.
21. Бунт Дениса Бушуева, с. 398. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 22 декабря 1954 г.
22. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 25 декабря 1954 г.
23. Там же.
24. С. Максимов. Бунт Дениса Бушуева, с. 213.
25. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 13 декабря 1954 г.
26. Бунт Дениса Бушуева, с. 398.
27. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 24-25 декабря 1954 г.
28. Там же.
29. Борщов Андрей. О нем сведений не найдено.
30. Вегер Петр Эрнестович. Лечащий доктор С. Максимова, в доме которого в Лос Анджелесе писатель жил в 1955–56 гг.
31. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 15 апреля 1955 г.
32. Письмо С. Максимова брату Н. Пашину 21 ноября 1955 г. Чехов Михаил Александрович (1891–1955), известный актер, театральный деятель. Племянник А. П. Чехова. В США с 1939 г. Основатель оригинальной школы актерского мастерства в США.
33. Темкин Дмитрий Зиновьевич (1894–1971), композитор. Писал музыку к американским фильмам. Родился в Малороссии, г. Кременчуг. Закончил консерваторию в Санкт-Петербурге. С 1924 г. в Берлине. В 1930 г. переехал в США, работал в Голливуде.
34. Мистулов Эльмурза Асламбекович (1922–1990). В США состоял членом военно-монархической организации «Русское народное ополчение». Жил в Лос Анджелесе.
35. Лосский Николай Ануфриевич (1870–1965), философ. Преподавал в Свято-Владимирской семинарии (шт. Нью-Йорк).
36. Рабинович Макс, пианист. Аккомпанировал Ф. Шаляпину. О биографии М. Рабиновича не найдено почти никаких сведений. О его концертной деятельнсти с Шаляпиным есть данные в книге «Летопись жизни и творчества Ф. И. Шаляпина», 1-2 тт. Ленинград, 1989.
37. Хейл Ричард (1892–1981), известный американский актер. Его жена – актриса Фиона Хейл (род. в 1926 г.).
38. Кинский Леонид (1903–1998), американский актер. Уроженец Санкт-Петербурга. В США с 1921 г.
ПИСЬМО И. Э. ФЕДОРОВОЙ С. МАКСИМОВУ
Париж, 17 января 1953
Господину С. Максимову
Многоуважаемый г. Максимов,
Прочтя Ваши обе книги, «Денис Бушуев» и «Тайга», я обратилась в Чеховское издательство с предложением перевести «Тайгу» на французский язык и заняться ее изданием во Франции.
Издательство мне ответило, что по этому вопросу надо обратиться непосредственно к Вам и сообщило мне Ваш адрес.
По этому поводу я и пишу Вам сегодня. Напишите мне, пожалуйста, хотите ли поручить мне перевод «Тайги» и издание ее в одном из французских издательств.
Я живу во Франции более 30 лет и имею тут знакомства. В частности, знаю одного французского журналиста, который мог бы помочь в этом деле. Отдельные рассказы из «Тайги» могли бы быть помещены в журналах или газетах.
В случае Вашего желания сотрудничать со мной, сообщите мне Ваши условия.
В ожидании Вашего ответа остаюсь с уважением
И. Федорова
ПИСЬМО В. Д. САМАРИНА1 С. МАКСИМОВУ
2 октября 1955
Я получил – посылаю его тебе2 – письмо из Бразилии с просьбой, которую, может быть, ты сможешь выполнить. Не сочти за труд, если можно это сделать, – и ответь прямо по адресу, который есть в письме.
Не читал ли ты случайно мою статью «Развенчание власти», в «НРС» от 22 августа? Я в этой статье ссылаюсь на тебя и на «Дениса Бушуева».
Кстати, о «Денисе». В августе этого года провел свой отпуск в деревне, под Нью-Йорком, у родственника жены, постоянного читателя «НРС». Он сохраняет «НРС». Те же номера, в которых был твой «Денис», сохраняются у него отдельно. Я следил за «Денисом» все время. А тут в руках он оказался весь, целиком. И вот сел я как-то вечером – и не мог оторваться. И хотя читал второй раз, но прочитал все – от начала и до конца. И подумал: а ведь это – лучшая оценка роману, что оторваться не мог.
Желаю тебе всего хорошего. Береги свой талант. Пиши, пиши еще!
2 окт[ября] 55.
Крепко жму тебе руку. Сердечно, твой В. Самарин.
______________________________
1. Самарин Владимир Дмитриевич (наст. фам. Соколов, 1913–1995), писатель. Уроженец Орла. С 1944 г. в Германии. В 1946–49 гг. редактор еженедельника «Путь». В 1949–1951 гг. – заместитель главного редактора журнала «Посев». С 1951 г. в США. Работал в издательстве имени Чехова. Преподавал русский язык и литературу в Йельском ун-те. Сотрудничал во многих русских эмигрантских изданиях. Член Русской академической группы. Умер в Канаде. Похоронен в Св.-Троицком монастыре в Джорданвилле.
2. Так в тексте. В. Самарин имеет в виду полученное им письмо из Сан-Пауло от руководителя «Русского драматического кружка» Василия Васильевича Чернощекова. Последний сообщает о том, что он ставит драму С. Максимова «Семья Широковых» и хочет узнать через В. Самарина у автора произведения некоторые подробности, касающиеся сюжета.
ПИСЬМО В. А. АЛЕКСАНДРОВОЙ С. МАКСИМОВУ
7 февраля 1956
Дорогой Сергей Сергеевич,
Простите, что не сразу откликнулась на Ваше последнее письмо от 28-го января. Но поскольку оно касалось Ваших финансов, я правильно рассчитала, что Вы одновременно написали и Марку Ефимовичу, и он сам ответит Вам. Я же тут ничего не могу сказать Вам, кроме общих фраз.
Завтра придут гранки Вашего «Дениса». Мы Вам пошлем авторский экземпляр с тем, что Вы нам его вернете воздушной почтой не позже 26-го февраля. Тогда мы успеем внести Ваши поправки в ваш экземпляр и отослать их в типографию 1-го марта. Имейте ввиду, что мы очень стеснены со сроками. Ваша книга должна выйти из печати 15 апреля. Пожалуйста, сообщите нам, будет ли посвящение? Не собираюсь Вам ничего подсказывать, но думаю, что справедливо было бы посвятить вторую часть П. Пирогову, который первый помог Вам тем, что дал Вам возможность сесть за писание второй части.1 Но, повторяю, высказываю Вам только свое мнение, да и то в частном порядке.
Предисловием к «Денису» займусь на будущей неделе. Когда оно будет готово, пошлю Вам копию для информации.
С искренним приветом
Вера Александрова
_____________________________________
1. С. Максимов поставил посвящение: «Друзьям: Роберту Фомичу Слоссеру, Петру Афанасьевичу Пирогову, Петру Эрнестовичу Вегеру и брату Николаю – посвящаю».