Опубликовано в журнале Новый Журнал, номер 237, 2004
БЕСПРИЗОРНО-ФЕВРАЛЬСКОЕ Конец зимы. Февраль пообносился... В убогой грязно-серой одежонке, смотря ночами на небесный пирсинг, он выглядит обиженным ребенком - худым мосластым мальчиком-подростком с растрепанными ветром волосами - таким же, как и те - на перекрестках по нищете сдающие экзамен: "Дай рублик, дядя! Тетя, дай копейку!" - на "Чупа-чупс", на хлеб, на пачку "Примы", на вырост из отцовской телогрейки... А пешеходы пробегают мимо, боясь за содержимое карманов - вдруг выдует порывом Ост-норд-оста - и думают, что где-то в дальних странах вопрос зимы решается так просто, что птицы никуда не улетают, а дети не сбегают прочь из дома, в февральской арифметике проталин не становясь величиной искомой. ОДНАЖДЫ В ГОСПОДНЕМ КАЛЕНДАРЕ... Pour Alexandre Однажды в Господнем календаре На век мой не хватит дат. И я - только пешка в его игре - Уйду в заоблачный град. И все пред дорогой раздам добро - Что мне нажить удалось - Впервые вспомнив, что я - ребро, А не игральная кость. Я сыну оставлю сосновый сруб И злого цепного пса, Манеру смеяться и форму губ И мягкий овал лица. Я дочке оставлю ворох мехов, Раскат картавого "эр", Браслеты да пафосность дураков Заумных богемных сфер. Тебе же достанется стопка книг, За жизнь написанных мной, На старой иконке - Господен лик, Да карта пути домой. А я, уходя, заберу стихи - О людях и суете - Чтоб было мне, чем оправдать грехи Пред Боженькой на Суде. ШТРИХ Мне тебя не хватает, и я тебя нарисую - Я восполню пустоты - пастелью или сангиной... Я тебя нарисую сидящим на венском стуле Изысканным франтом... или бледным изящным мимом?.. Или лучше в кресле?.. Нет - не в кресле... Лучше на стуле - Чтобы вид твой сразу выдавал напряженье в теле. Я тебя нарисую - в цилиндре с высокой тульей - Сангиною рыжей... Или лучше серой пастелью?.. Хрупким мимом в трико, облегающем каждый мускул, В тонких белых перчатках и в мягких бархатных туфлях - В тусклом свете торшера... Нет - в бликах хрустальной люстры - Тот стул был в гостиной, а торшер, мне помнится, в кухне... Непременно, пастелью... В цилиндре с высокой тульей, В трико и перчатках, с усмешкой и взглядом абсентным - Мне тебя не хватает, и я тебя нарисую - И угол портрета оторочу угольной лентой. ДОЛЖНИК Как часто мне об этом говорят... Как мне святош постылы монологи... Да, занимал. Но должен был немногим. Да, в долг просил. Но не у всех подряд. Просил: у океана - глубины, У птичьих стай - земных ориентиров. Просил неумирания у мира И неостервененья у войны. Просил: у дома своего - тепла, Доверия - у женщины любимой, Смирения - у мудрых пилигримов, У ангела - касания крыла. И отдавал. Сиротам нищим - хлеб, Друзьям - за них извечную поруку, Врагам - пороки, непорочность - кругу, Бродягам - кров, семье - фамильный герб. И пусть не лучшим был из сыновей, Но все ж прошел достойную дорогу... И все, что должен я - я должен Богу. И только детство - матери своей.