Опубликовано в журнале Нева, номер 6, 2015
Николай
Новоселов
Из
фронтовой тетради
В землянке
Пропахший потом и махоркой
Уют землянки фронтовой.
Сухарь, от сырости прогорклый,
И водка в кружке жестяной.
Что нам еще для дружбы надо?
Нальем чайку из котелка.
Но нам сегодня чай не сладок,
Чужой реки вода горька.
Дымят поленья, догорая,
Сырая мгла ползет с окна.
Во мгле от края и до края
Легла чужая сторона.
Единственную из наград нам
Даст в этот вечер, —
Только тронь, —
Залатанная многократно,
В ладах разбитая гармонь.
Рванет саратовской «Разлукой»,
Тоскою русской уведет
К полям родным, к речным излукам,
Не виденным четвертый год.
Нас наши матери заждались,
Глядят в окно в который раз.
В комодах скатерти слежались,
На свадьбы ожидая нас.
И, запевале подпевая,
Как нам о доме не взгрустнуть?..
И ходит кружка круговая
За близкий путь, за дальний путь.
(1963)
На привале
В полуночный час на привале
Глаза не смыкает комбат.
На лаковой крышке рояля
Трофейные свечи горят.
Стучатся тревожные ветки
В забитое ставней окно.
Товарища нет из разведки,
Остыл его ужин давно.
Играет комбат на рояле,
И звуки плывут в полусне
О боли разлук, о печали,
О смерти в чужой стороне.
И вдруг
Неожиданно звонко
В бездонном провале двора
Мотив подхватила девчонка —
Из роты сапер медсестра.
Запела о страсти и муке
Любви, потерявшей покой,
Об иве, раскинувшей руки
Над русской далекой рекой.
И верится снова комбату:
Товарищ от смерти уйдет,
Увидит на Эльбе закаты,
Чтоб встретить на Клязьме восход,
Где мирно колышутся в плавнях
Кувшинки на зыбкой волне…
И слезы утрет Ярославна
В Путивле, на древней стене.
(1963)
Сергей
Давыдов
Я видел кинофильм одной страны,
Которая совсем не воевала,
Которая смеялась,
Танцевала,
Пока мы задыхались от войны.
Я видел кинофильм одной страны —
Чтоб как-то отразиться ей в эпохе,
Она сегодня собирает крохи,
Которые кидала в пасть войны.
Вот эпизод:
Откопана винтовка,
Вот эпизод:
Наклеена листовка,
Вот на дорогу сброшено бревно…
Похоже все,
Все выписано ловко,
Все вспомнено, раздуто, зачтено!
Я не хочу обидеть их народа,
Но если все припомнит мой народ,
То нужен фильм
Длиной в четыре года,
Где страшен правдой каждый эпизод.
(1963)
Петр Ойфа
Из
фронтовой тетради
Здесь будут триумфальные ворота —
Под сенью их мы в некий день
пройдем.
И вдруг откроется за поворотом
Весь Ленинград, заполнив окоем.
Горнист фанфару пыльную приложит
К своим губам —
и в городе тогда
Сто тысяч труб простую песню сложат
Оконченного ратного труда.
И мы пройдем проспект Международный —
Солдаты симоняковских полков, —
К нам сыновья ворвутся в строй
пехотный —
Наследники, узнавшие отцов.
И жены, что красою потускнели,
За выцветший уцепятся рукав…
…Ты выглянешь, ты бросишься с панели,
Меня не узнавая — и узнав.
(20–21/VIII
Иван
Демьянов
Когда от бомб, казалось, мир оглох
И друг мой пал из нашей роты первым…
Я знал:
нужны
не слезы
и не вздох,
А мой свинец,
мой шаг вперед
и нервы!..
Мне смерть страшна,
но в битвах не робел,
В атаку шел —
других не гнулся ниже…
Шел смело в бой
не потому, что смел,
А потому,
что трусость
ненавижу!
И если я теперь за мир борюсь,
Чтоб не было беды на свете белом,
Не потому,
что я войны боюсь,
А потому,
что надо столько сделать!
(1964)
Семен
Ботвинник
* * *
Помним недругов жадные взоры,
мертвый Невский,
сугробы в крови…
Город Пушкина,
город «Авроры»,
город — песня о вечной любви.
Сердце, сердце,
за памятью следуй!
Время бьет
в ветровое стекло…
Ты домой возвратилось с победой,
всех погибших
с собой привело…
Словно спутник
душа ленинградца:
ей дано по орбитам крутым
от родимых краев удаляться —
но вернуться начертано к ним!
Догорели немецкие танки,
светел город
над зеркалом вод,
и «Аврора» на вечной стоянке
продолжает
свой вечный поход.
(1965)
Георгий
Трифонов
* * *
Вот кладбище в сторонке от селений —
Густых берез разросшаяся мгла,
Ряды крестов, могилы в запустенье
И тишина, что в травы полегла.
А нам оно запомнилось не
тем ли? —
Шел бой. Полка оставшаяся треть…
Мы здесь живые вкапывались в землю
И за нее вставали умереть…
(1966)
Вадим Шефнер
22.06.1966
Нам снится не то, что хочется нам, —
Нам снится то, что хочется снам.
На нас до сих пор военные сны,
Как пулеметы, наведены.
Они нас вталкивают в поезда,
Везут, не спрашивая куда.
И снятся пожары тем, кто ослеп,
И сытому снится блокадный хлеб.
И те, от кого мы вестей не ждем,
Во сне к нам запросто входят в дом.
Входят друзья довоенных лет,
Не зная, что их на свете нет.
И снаряд, от которого случай спас,
Осколком во сне настигает нас.
И вздрогнув, мы долго лежим во мгле —
Меж явью и сном, на ничьей земле.
И дышится трудно, и ночь длинна…
Камнем на сердце лежит война…
(1966)