Подготовка публикации Маргариты Райциной
Опубликовано в журнале Нева, номер 3, 2015
Публикуется по: Озеров И. Х. Отчего Америка идет так быстро вперед? М.: Кушнер, 1903.
Америка продолжает занимать умы в Европе, вопрос о причинах промышленного развитая Америки не сходит со столбцов прессы.
Еще в XVI веке американская конкуренция изменила направление мировой торговли, вследствие увеличения драгоценных металлов произвела революцию цен и тем подготовила преобразование социальных отношений. Теперь она готовится нанести новый удар Европе; пойдет ли американская конкуренция к добру или злу Европы, зависит от проницательности и энергии, которые правительства и народы Европы ей противопоставят. ‹…›
Американцы ко всему присматриваются, все изучают, всем умеют пользоваться. Как очень остроумно выразился один автор, писавший об Америке еще в 30-х годах, «немцы — первый народ в мире, чтобы собирать материалы, а американцы умеют превосходно пользоваться этим материалом».
Они прекрасно понимают значение школы, и обязательство посещать школу стоит здесь под общественным контролем: всякий гражданин, который видит дитя, играющее во время школьного времени на улице, может спросить: «Почему вы не в школе?» — и если не получит удовлетворительного ответа, может распорядиться отправкой ребенка в местную школу. ‹…›
Школа, обязательность ее посещения сплавляет в одну однородную массувсе эти разнородные элементы, которые со всех сторон стекаются в Америку, и это делается здесь без видимого внешнего насилия, без тиранических законов, но, тем не менее, все эти различные расы старого света сплавляются здесь в один великий американский народ. Конечно, мир еще никогда не был свидетелем опыта, производимого в таком обширном масштабе, как в данном случае, опыта слияния различных рас. ‹…›
Американцы прекрасно сумели воспользоваться здесь школой, потому им не так страшен наплыв иммигрантов из Европы: путем школы они все ассимилируют и сумеют привить себе лучшие качества пришельцев и отбросить худшие.
Высокая заработная плата помимо того, что содействовала развитию высокой промышленной техники, развивала еще и американскую промышленность, создав хороший внутренний рынок, увеличивая покупательную способность населения. ‹…›
Американец — хороший рабочий, и Канделье одну
из причин развития американской промышленности приписывает трезвости
американского населения; так, по данным, приводимым им, потребление спиртных
напитков не только не увеличивается в Соединенных Штатах, а сокращается: в 1840
году потреблялось спиртных напитков на голову
Американский рабочий предприимчив, и он всякой новой работе обучится в короткое время. Чем бы он ни был прежде, он отбросит все старое знание и энергично примется за новое. В этом отношении он обладает гением. Экономия мускульной силы — характерная черта американской промышленности. ‹…›
Американец любит машину, как англичанин любит лошадь, и невежественные скандинавцы и венгерцы в Америке по мере своей американизации все более и более пользуются головой, чтобы сохранить свои мускульные силы, и в конце концов также начинают любить сберегающие труд машины. Да, американский рабочий — это что-то своеобразное, он состоит из разных рас, языков ‹…›, и в этом его сила.
Американец должен всегда смотреть вдаль, стремиться выше… Знаменитый Кернеги2 в недавно выпущенной им книге «Царство труда» ‹…› говорит: «Я не дам фиги за молодого человека, который не мечтает сделаться партнером или главой значительной фирмы»,— и он, обращаясь к молодежи, говорит: «Ни на один момент в вашей жизни не делайтесь довольными, даже в ваших думах, пусть вы будете уже главным заведующим, управляющим предприятия, но всегда говорите себе: └Мое место не здесь, а там вверху, еще выше“, — и неоднократно Кернеги повторяет, опять-таки обращаясь к молодежи, желающей себе завоевать положение в жизни: — Будьте королями в ваших мечтах». ‹…›
«Нет фирмы в Питсбурге, — пишет тот же Кернеги, — в настоящее время, которая бы не нуждалась в новых промышленных талантах, и всякая из них скажет, вам, что никогда на рынке нет продукта столь редкого, как хорошая человеческая голова. Всегда есть спрос на мозг, культивируйте его, и если вырастите некоторое количество этого продукта, то знайте, что для помещения его вы располагаете прекрасным рынком, и вы никогда не переобремените рынка, и чем больше мозгу предлагаете вы запродать, тем большую цену вы можете получить». ‹…› Этот знаменитый представитель американской промышленности, с именем которого связан ее рост, свидетельствует, какой спрос в Америке на развитой человеческий мозг.
Любопытно, как он дает правила для молодежи, желающей достичь успеха в области промышленности. Он пишет: «Есть английская пословица, которой некоторые руководствуются: └Не клади всех яиц в одну корзину“3 (чтобы они не разбились); я же говорю молодому человеку, который хочет достигнуть успеха: └Клади все твои яйца в одну корзину, а затем смотри за ней“». ‹…›
И этим Кернеги хочет сказать, что, раз намечена цель, человек не должен рассеивать своих сил, а должен сосредоточить их на ней. Он дает далее три совета: 1) не пить спиртных напитков — это прежде всего; он разрешает потребление спиртных напитков только за обедом, 2) не спекулировать на бирже, и 3) ни за кого никогда не ручаться по векселю. «Уж лучше, — говорит он, — подарить известную сумму, если есть лишние деньги, но не принимать на себя обязательств».
В Америке не спрашивают: «откуда ты», «в какой школе был?» — а спрашивают: «Что ты можешь делать». ‹…› Там прежде всего обращают внимание на самого человека.
Эта новая атмосфера, этот новый дух, царящий в Америке, производят удивительное действие на пришельцев из Европы. Можно только удивляться, как многие из тех, на которых в Европе смотрят, как на безнадежно погибших, переселясь в Америку, делаются там весьма порядочными людьми и вполне исправляются. ‹…›
Это стремление вперед, эта спешка европейцу иногда мало понятны. Так, когда Чикаго весь выгорел4, но еще пожар продолжался, рядом на месте сгоревших контор уже выставлялись плакаты с надписями: «Этот торговый дом будет открыт в марте следующего года».
Да, в Америке жизнь идет совершенно другим темпом, и не удивительно, если финансовое господство быстрей, чем можно было предполагать, перейдет к Америке: финансовый центр мира, который прежде для своего перехода из Ефрата на берега Темзы и Сены потребовал целые тысячелетия, теперь совершит свой переход с берегов Темзы в Нью-Йорк в период между восходом и заходом солнца. ‹…›
В 1868 году на американской бирже было допущено бумаг на три миллиарда долларов, а теперь их допущено на целых пятнадцать миллиардов долларов; так растет денежный рынок Соединенных Штатов.
Дороговизна труда заставляет американцев лихорадочно следить за техническими усовершенствованиями и, наоборот, дешевизна в Европе тормозит улучшение техники. «Я спросил, — пишет Вандерлип5, автор интересной брошюры └Об американском нашествии на Европу“, — одного венского фабриканта: почему он не вводит никаких современных усовершенствованных машин, сберегающих труд. Фабрикант сам бывал в Америке и был знаком с американской техникой. Он ответил: └Вы здесь не найдете новейших усовершенствований, так как работа здесь так дешева, что не стоит заводить машины, сберегающая труд, как в Америке. Если мы затратим деньги на машины, мы должны насчитывать на нее проценты, на каждый день в году и на всякий следующий год — безразлично, достаточно ли будет работы или нет. С дешевым же трудом обстоит дело иначе: если мы имеем много заказов, мы можем больше нанять рабочих, а при дурной конъюнктуре мы можем их распустить. Недостаток машин, сберегающих труд, состоит в том, что их нельзя распустить, если для них нет никакой работы. ‹…›
Эта расточительность в сфере приложения труда никоим образом не ограничивается только сферой промышленности. Австрия дает много примеров в этом отношении. В Австрии, Италии, России много затрачено остроумия, чтобы создать места, при которых работа совершенно бесполезна. Повсюду стоят служители в ливреях, чтобы оказывать совершенно ненужные услуги. Сам не можешь даже отворить дверь: всегда есть лакей, готовый это сделать и который протягивает затем руку за подачкой; если в Европе идешь в банк, или в какое-нибудь учреждение, швейцар открывает дверь с величайшим низкопоклонством, дальше встречает вас другой, третий берет у вас пальто и шляпу, четвертому вы отдаете визитную карточку и так далее, и всем надо давать на чай. Это типично, как в Европе понапрасну растрачиваются рабочие силы. И это в Европе возводится в принцип; в Европе говорят, что таким образом дается труд наибольшему количеству людей; в Европе каждый, который ухитрится дать работу двум, где собственно имеется только работа для одного, почитается благодетелем, и когда указывают европейцу на такую непроизводительную растрату силы, они говорят: └Зачем у бедного человека отнимать занятие. Теперь мало работы, силы рабочие дешевы, и эти люди иначе не в состоянии себе заработывать хлеб“… Эту китайскую мудрость, — говорит автор, — мне приходилось в различных больших городах континента слышать от многих, хорошо образованных людей. ‹…›
А между тем, история человечества теперь все более и более будет писаться балансовыми таблицами, торговой статистикой, цифрами, которые обозначают промышленные победы и поражения» ‹…›
Да, Америка идет вперед, и успехи Соединенных Штатов — великий урок для других наций. Соединенные Штаты развиваются — с одной стороны, потому, что природа собрала здесь на одном месте всевозможные факторы богатства, но, с другой стороны, они прогрессируют потому, что их общественные учреждения, жизненность их, позволили великолепно распуститься человеческой энергии.
На этой почве поставленное в столь благоприятные условия всякое человеческое существо могло в полной мере развить свои силы, свой ум и свою волю. Ничто здесь не стесняет, ничто не налагает оков. И удивительное экономическое развитие страны — это награда за общественные учреждения, понимаемые в должном смысле.
Старые нации, как и старые люди, редко берут пример с других, но когда народы Европы дойдут до своего падения и когда они сравнят свою нищету с богатством американцев, свое страдание с счастием последних, они вынуждены будут признать настояния причины преуспеяния Америки. Они увидят, что свобода, инициатива во всех их проявлениях суть два фактора, наиболее необходимые для накопления богатства.
Способен или не способен Старый свет воспользоваться этим уроком — это другой вопрос, но все друзья свободы рукоплещут успеху Америки, они думают найти в американской демократии моральный и материальный базис для пропаганды демократических идей на всей земле. Они поздравляют себя, что их вера и их предсказания могут опереться на такое поразительное доказательство.
Если нации Старого света не знают этого или не хотят воспользоваться уроком, они погибнут. ‹…›
Недавно вышла очень интересная книга«America at work by John Foster Fraser (London, 1903), выпукло рисующая то, чем Америка побеждает Европу.
Эта книга представляет из себя ряд наблюдений путешественника-англичанина, который хорошо ознакомился с Соединенными Штатами. Автор сознается, что хотя английские предприниматели имеют многому поучить мир, тем не менее им самим есть чему поучиться, в особенности у Америки. Американский рабочий выше английского, администрация предприятий поставлена лучше в Америке, американские предприниматели и рабочие скорей приноровляются к новым приемам — и это, заметим, говорит англичанин, англичанин, который вовсе не влюблен в Америку. Он откровенно пишет, что не желал бы жить в Америке, так как люди здесь слишком торопятся, живут для того, чтобы работать, а не работают для того, чтобы жить.
Автор описывает пути сообщения в Нью-Йорке, универсальные магазины, знакомит нас с американским рабочим, с некоторыми отраслями промышленности, с шерстяной, хлопчатобумажной…
Очень любопытно у него описание универсальных магазинов, внутренней
организации продажи; громадность размеров одного из этих магазинов видна из
того, что он потребляет ежегодно только на завязывание пакетов 125 миллионов
футов ниток, а оберточной бумаги такое количество, что если ее разложить, то
она покрыла бы поверхность в 40 миллионов квадратных футов. Контора магазина
для писания счетов расходует
И этот автор отмечает, насколько ценится в Америке мозг, ценится лицо, которое может сделать какое-нибудь приспособление в машине и через то сократить расходы производства. Здесь нечего жаловаться, что то или другое лицо не имеет успеха в жизни: если оно не имеет успеха, это значит, что у него нет головы. ‹…›
Английский рабочий меньше вырабатывает; так, английский углекоп добывает в год 300 тонн, а американский — 526.
Средства сообщения гораздо дешевле в Америке, чем в Англии. За плату, которую английская железнодорожная компания берет за перевозку одной тонны каменного угля, в Америке перевезут шесть тонн. ‹…›
Американский рабочий подвижен, изобретателен, он весь состоит из нервов, но он не любит напрягать свою мускульную силу; если сравнить американского рабочего со скаковой лошадью, то британец — ломовая лошадь; первая пойдет скорее, но не будет возить таких тяжестей, как вторая. Американец работает под влиянием импульса, возбуждения, но он скорее и расходует свои силы. ‹…›
Предприниматели сами говорят: нам нужна не мускульная сила, а мозг рабочего, голова его, которая бы придумывала все новые и лучшие способы производства. Отношения здесь между предпринимателями и рабочими гораздо ближе, чем в Англии. Тот и другой понимают необходимость друг в друге, и предприниматель не держится на большом расстоянии от рабочего, а рабочий без колебания обращается к предпринимателю.
Американский рабочий не связан традицией, это какой-то конгломерат, состоящий из англичанина, немца, ирландца, шведа, француза, итальянца… Он постоянно торопится, здесь все спешит, спешка — в самом воздухе; «я никогда не встречал, — пишет автор, — американца, который бы не предпочитал делать свое дело спешно, как можно скорее, и сказать там, что, делая медленнее, можно произвести лучший продукт, значит вызвать только презрительную улыбку».
Автор многое из такой интенсивной жизни в Америке ставит на счет стимулирующей атмосферы, в буквальном смысле этого слова. «Воздух здесь, — говорит он, — опьяняет, вкачивает озон энергии в жилы американцев. ‹…› И автор неоднократно повторяет эту свою мысль. «Что-то есть в атмосфере Америки, что делает нервы здесь постоянно готовыми к постоянной работе; воздух так сух, ясен, и действует таким укрепляющим образом, что британец, наиболее сонливо настроенный, чувствует эту разницу, когда он сходит с парохода в Нью-Йорке. Он чувствует себя здоровее, он может ходить дальше, работать больше и скорее. После завтрака в Америке вместо того, чтобы отдыхать, главное желание — это вновь приняться за работу». ‹…›
Автор убеждает английских предпринимателей обратить внимание на американские приемы, но, говорит он, «первое заключение, к которому я пришел — приятно или неприятно оно моим компатриотам — это то, что они должны примириться с тем положением, что промышленное превосходство, которым так долго обладала Великобритания, в настоящее время переходит к Соединенным Штатам, и это главным образом потому, что последние обладают такими огромными естественными богатствами, что мы не можем с ними соперничать».
Немалую долю в этом играют и переселенцы из Европы: ведь нужна смелость и энергия, чтобы порвать с семейными узами, и люди, которые показали достаточно энергии, чтобы сделать это, конечно, везде добьются успеха, где бы они ни поселились. ‹…›
Правда, Америка отстает от других стран в научных занятиях, но по энергии, по желанию делать все быстро, в производстве массовых продуктов рабочий Соединенных Штатов идет во главе современного человечества.
Но наиболее интересным трудом, появившимся за последнее время о причинах промышленного развития Америки, можно бесспорно считать так называемый «отчет индустриальной комиссии Мосли».
Богатый англичанин Мосли много путешествовал по свету, в особенности в Соединенных Штатах, и для него сделалось ясным, что в настоящее время Америка идет впереди промышленного развития, и идет так быстро, что едва ли об этом подозревают английские предприниматели и рабочие, и он задумал на свои средства организовать комиссии для экскурсии в Соединенные Штаты в целях ознакомления с промышленным развитием Америки. Для участия в этой экскурсии он пригласил секретарей главнейших рабочих союзов Англии. В комиссии приняли участие 23 представителя от самых разнообразных производств: от литейщиков, производства стали, механиков, хлопчатобумажной промышленности, ткачей, портных, производства обуви, кожаных изделий, штукатуров, каменщиков, плотников, мебельщиков, писчебумажного производства, литографов, наборщиков, переплетчиков, корабельных плотников и даже от парламентского комитета рабочих союзов.
Каждому участнику дана была возможность ознакомиться с тем производством, представителем которого он являлся. Нечего говорить, что участники экскурсии были приняты в Америке чрезвычайно любезно, их весьма охотно знакомили с условиями американской промышленности.
Комиссия посетила Соединенные Штаты в течение октября и ноября 1902 года.
Каждый участник комиссии получил особый вопросный бланк, где сформулирован был сорок один вопрос, на которые желательно было получить ответы, чтобы судить о причинах промышленного развития Америки. Приведем некоторые из этих вопросов: «Лучше ли американец подготовлен своим воспитанием к работе сравнительно с англичанином? Лучше ли живет, питается, одевается американский рабочий? Более ли он трезв сравнительно с английским? Общие условия жизни американского рабочего лучше ли, чем английского? Обладает ли американский рабочий большей инициативой? Может ли он работать без постоянного и детального руководства? Охотно ли принимают американские предприниматели замечания своих рабочих относительно возможности введения каких-нибудь усовершенствований в машинах и аппаратах, и вознаграждают ли они их за это?»
Затем идет ряд вопросов относительно продолжительности рабочего времени, производительности труда в Америке сравнительно с Англией, распространенности системы оплаты труда поштучно, сдельно. При введении последней системы не сокращают ли американские предприниматели заработок рабочих, если этот последний поднимается выше известного уровня? Не существует ли системы премий в Америке, не более ли она распространена, чем в Англии, и каковы ее результаты для предпринимателя и рабочего?
Не большим ли количеством машин одновременно управляет американский рабочий сравнительно с английским?
Более ли доступны американские предприниматели рабочим, чем английские?
Вообще говоря, не больше ли шансов для рабочего подняться выше в Америке, чем в Англии?
Потребности рабочих относительно вентиляции, санитарных условий и общего комфорта на фабрике не лучше ли удовлетворяются в Америке, чем в Англии?
Не лучше ли оборудованы предприятия в Америке, не большее ли количество университетски образованных лиц принимает участие в производстве сравнительно с Англией?
Большая производительность американских предприятий чему обязана: большей ли продолжительности рабочего дня или большей быстроте, с которой работают машины?
Как велика разница между заработной платой в Америке сравнительно с Англией? (Заработной платой, выраженной в деньгах, а затем принимая во внимание то, что можно на нее прибрести в той и другой стране.)
Больше ли может сберечь американский рабочий сравнительно с английским?
Не изнашивается ли скорей американский рабочий? и т. д.
В настоящее время ответы двадцать два участников этой комиссии опубликованы в особом довольно объемистом томе, ‹…› и ответы эти чрезвычайно интересны. Этим ответам предшествует предисловие, написанное самим организатором этой экскурсии, Мосли, который благодарит американцев за гостеприимство. А затем он сам формулирует свои замечания об общих условиях промышленного развития Америки, которые также очень интересны.
Вот некоторые из них: «Мое личное заключение, — пишет Мосли, — это то, что настоящий американец лучше образован, лучше живет, лучше питается, лучше одевается, он более энергичен, чем английский собрат и бесконечно более трезв, а отсюда естественное последствие, что он более способен пользоваться своим мозгом, как и своими руками, чем англичанин.
Американские предприятия лучше оборудованы в техническом отношении: предприниматель здесь не останавливается ни пред какими издержками, если нужно ввести машину последнего образца; и предприниматели время от времени теряют большие суммы на замену старых машин новыми. Один из предпринимателей сказал г-ну Мосли: «Одна из причин нашего успеха — это та готовность, с которой у нас усваиваются новые способы производства, раз только доказано, что в них есть что-нибудь лучшее сравнительно с прежними». Машины, сберегающие труд в Америке, приветствуются рабочими союзами и отдельными рабочими, так как опыт показал им, что машина действительно их лучший друг: она избавляет рабочего от большого мускульного напряжения, поднимает его заработную плату, повышает его уровень жизни и скорее увеличивает спрос на труд, чем уменьшает его.
Американский предприниматель пускает свои машины гораздо скорее, чем английский, и он никоим образом не урезывает заработка рабочего, если оказывается, что тот стал зарабатывать больше; предприниматель скорее приветствует этот факт, пока он сам получает хорошую прибыль; и Мосли советует английским предпринимателям встать на ту же точку зрения, если они хотят добиться от английского рабочего лучших результатов. Рабочий должен чувствовать, что он пожнет плоды своего труда и что эти плоды обеспечены не только в настоящем, но и в будущем.
Америка начинает чувствовать теперь благодетельные результаты широкого образования ее масс и своих естественных ресурсов. Последние должны дать ей то место, которое Англия занимала пятьдесят лет тому назад. В настоящее время внутренний рынок в Соединенных Штатах достаточен для ее промышленности и об экспортной торговле пока там мало думают, но по мере того, как строятся новые фабрики, Америка должна сделаться одним из самых злейших конкурентов на мировом рынке, и она теперь уже начинает обращать внимание на экспортную торговлю. В настоящее время она к этому только еще готовится. Приобретение значительной части перевозочных средств на Атлантическом океане — наглядный урок. Америка хочет диктовать фрахты, что она не могла бы сделать, если бы у нее не было своего собственного торгового флота. Выгоды от обладания самим флотом для нее в настоящее время второстепенный вопрос сравнительно с возможностью управлять фрахтами. Нужно вспомнить, что американские предприниматели и финансисты далеко смотрят вперед и готовы принести большие пожертвования ради будущих выгод.
Заработная плата выше в Америке, а пища не дороже, если не дешевле, чем в Англии, предметы же обычного обихода также не дороже, чем в Англии. Правда, дороже в Америке платье, сделанное на заказ, предметы роскоши; квартирная плата выше, но зато жилище рабочего обычно снабжено ванной, в нем всегда можно получить теплую воду и вообще оно обладает многими такими удобствами, которые совсем неизвестны британскому рабочему.
Предприятия лучше обставлены. Рабочий после работы может взять душ, переодеться. Каждый рабочий имеет особый ящик на фабрике с особым ключом, где он складывает свое рабочее платье, а во время работы хранит свою дневную одежду, и это на больших фабриках является скорее общим правилом, чем исключением: американский предприниматель понял, что если он желает хорошей работы, то он должен заботиться о комфорте и чистоте рабочего. Здесь это вовсе не вопрос филантропии, а просто практического расчета.
«Одна черта, — пишет Мосли, — меня сильно поразила, я думаю, что она поразила также и всех делегатов. Это тесное общение между мастерами и рабочими. Мнение рабочих о возможности тех или других улучшений принимаются здесь очень охотно (обыкновенно для этого выставляется особый ящик, куда желающие могут опускать свои предложения): американский предприниматель вполне усвоил ту мысль, что в деле улучшения лучшими судьями являются вовсе не лица, сидящие в конторе или в своем кабинете, а те, кто стоит с утра и до ночи у машины. Вот почему предприниматель и обращается к рабочим за указаниями, как об общем ведении дела, так и относительно тех или иных усовершенствований в машинах. Эти предложения подвергаются испытаниям, и если они будут приняты, то лица, подавшие их, получают хорошее вознаграждение, — одним словом, здесь рабочий чувствует, что ему стоит пошевелить мозгом, что это ему будет хорошо оплачено. Поэтому-то здесь всякий рабочий на фабрике — взрослый или подросток, женщина или дитя — постоянно стараются найти что-нибудь, что могло бы быть улучшено».
Применяется ли такая система в Англии? «За исключением единичных случаев,— отвечает Мосли, — я не думаю. Как правило, английский предприниматель едва ли даже знает своих рабочих, редко покидает контору, чтобы пойти на фабрику. Свою власть по фабрике он передает надсмотрщику, а этот, если кто-либо из рабочих, находящихся под его властью, обнаружит инициативу, становится очень подозрительным к нему из боязни, что он сам может быть смещен и заменен этим мыслящим рабочим. Поэтому, как правило, рабочий, обращающийся с какими-нибудь советами к надсмотрщику — а сам предприниматель обычно совсем недоступен рабочему — нередко встречается бранью: ему надсмотрщик говорит: └Если вы лучше знаете дело, чем я, то одевайтесь и уходите отсюда…“ Такую систему нужно оставить, и как можно скорее, если Англия хочет сохранить свою супрематию… Мы должны поощрять инициативу со стороны рабочих и должны быть готовы оплачивать ее, чтобы у рабочего во всю мощь развивались мозг и изобретательность, поощряя ее должными вознаграждениями, как это делается в Соединенных Штатах».
«В заключение, — говорит Мосли, — я должен сказать, что вообще старые приемы нужно оставить, старые машины нужно бросить. Нужно хорошо поставить практическое обучение масс. Рабочие должны быть готовы к восприятию новых идей, предприниматели со своей стороны не должны урезывать заработка рабочего, если этот заработок превосходит известную норму. Иначе мы не можем надеяться успешно конкурировать с такими странами, как Соединенные Штаты, которые восприняли новые приемы и сверх того обладают такими естественными богатствами, которыми мы не владеем…
Великобритания до сих пор вела мир, и еще может продолжать это делать. Это зависит от нее».
Как и следовало ожидать, делегаты, состоя из простых рабочих, проникнутые английской гордостью, должны были посмотреть не всегда одинаковыми глазами на американскую жизнь, но, тем не менее, превосходство некоторых сторон американской жизни чрезвычайно выпукло и рельефно рисуется в ответах, которые они дали на поставленные им вопросы. Так, значительное большинство их отдает предпочтение американской системе воспитания: она бесконечно лучше, чем английская. ‹…› Другой делегат пишет: «Возможность получить образование для рабочего легче, чем в Англии». ‹…› «Американский рабочий, — пишет один, — лучше подготовлен к работе воспитанием, чем английский собрат».
Американская школьная система много выше нашей. ‹…› Другие не усматривают этой разницы, а некоторые, не усматривая разницы между системой школ той или другой страны, однако говорят, что преимущество Америки лежит в том, что здесь юноша всячески поощряется продолжать свое образование по окончании школы, и он действительно делает это, чего не наблюдается в Англии.
«У нас, — пишет один делегат, — бедность родителей равносильна принудительному невежеству детей, а в Америке бедность отца есть лишнее основание, почему дети должны получить лучшее образование, которое страна может ему дать. Это вошло настолько в плоть и кровь американцев, что некоторые предприниматели Севера решительно отказываются принимать на работу подростков моложе восемнадцати лет».
Все делегаты говорят о большей доступности американских предпринимателей к своим рабочим. ‹…› Предприниматель сам заговаривает с рабочими о работе и спрашивает их мнения. ‹…›
В техническом отношении фабрики лучше оборудованы в Америке. ‹…› В санитарном отношении и вообще относительно комфорта фабрика лучше поставлена в Америке, и грязный рабочий — редкость в американских городах. ‹…›
Делегаты отмечают также и большую трезвость американских рабочих сравнительно с английскими.
Большую производительность труда делегаты в большинстве случаев приписывают лучшему оборудованию предприятий в техническом отношении, лучшей организации деталей производства и лучшему пониманию техники производства со стороны самих предпринимателей. ‹…›
Подмечена также делегатами и лучшая обстановка, в которой живет американский рабочий. ‹…› Почти все говорят, что выдвинуться в Америке представляется гораздо более шансов, чем в Англии. ‹…›
Таким образом, английские делегаты усматривают превосходство Соединенных Штатов и в области народного образования, и в сфере отношений предпринимателей и рабочих, и лучшего оборудования фабрик.
Они нашли более внимательное отношение американских предпринимателей к техническим нововведениям. Правда, раздаются некоторые отдельные голоса, для которых это превосходство не так очевидно, которые даже склонны усматривать некоторые преимущества на стороне Англии, но это — голоса сравнительно немногих, и они затериваются в общем хоре хвалебных отзывов остальных их коллег.
Исследование, произведенное промышленной комиссией Мосли, имеет серьезное значение: это не собрание мнений туристов, газетных публицистов, часто судящих по мимолетным впечатлениям, — нет, здесь знакомились с организацией американской промышленности специалисты, люди близко стоящие к промышленности, близко знакомые со всеми деталями ее, и потому мнение их является чрезвычайно ценным. Результаты, добытые комиссией, имеют глубокий интерес и для нас, так как мы также ставим себе задачу насаждения у нас промышленности.
Что же можно считать главными результатами этой комиссии? Это — огромное значение школы для развития промышленности, постановка личности рабочего в благоприятные условия, чтобы на него смотрели не только как на придаток к машине, но как на личность, обладающую головой, и чтобы предприниматель склонен был утилизировать именно этот мозг; рабочий должен хорошо питаться, одеваться, помещаться, фабрики должны быть обставлены известным комфортом.
Конечно, должна высоко стоять техника предприятия, и предприниматель должен всячески поощрять успешность труда рабочего, не понижая его заработок, если этот последний превышает известный уровень, так чтобы рабочий был уверен, что если он напряжет свои усилия, пустит в ход свой мозг, то он будет вознагражден за это.
Если заработная плата в Америке очень высока, то доходы предпринимателей еще выше. На европейскую мерку они прямо невероятны.
Более чудовищных доходов, чем минный магната Альфред Бейд и американский «нефтяной король» Джон Рокфеллер, никто не получает…
Эти богачи получают дохода: 200 руб. в минуту, 120 000 руб. в час, 288 000 руб. в день, 105 120 000 руб. в год.
В Соединенных Штатах есть множество богачей, которые во всякую данную минуту могут легче располагать миллионами, чем монарх любой могущественной державы. Вообще американские «промышленные короли» получают большие доходы, чем коронованные европейские правители.
Это ясно видно из следующей сравнительной таблички:
Джон Рокфеллер
105 120 000 р. в год
Андрьо Карнеджи
50 000 000 » » »
Руссель-Заге
18 000 000 » » »
В. Л. Клерк (медный король) 16 000 000 »
» »
Джордж Гульд
12 000 000 » » »
Пирмонт
Морган
10 000 000 » » »
5 европейских монархов, получающих самые крупные доходы:
Турецкий
султан
20 000 000 р. в год
Германский император 7 128 000 »
» »
Итальянский король
5 600 000 » » »
Английский король
4 500 000 » » »
Испанский король
3 000 000 » » »6
При таких обстоятельствах есть чего бояться Европе.
Накопление таких капиталов в руках отдельных лиц должно давать в руки этих последних могучее средство влияния на всю общественную жизнь Соединенных Штатов.
Мы не можем здесь удержаться, чтобы не познакомить русскую публику с
любопытнейшей книгой, появившейся недавно в Америке. Это книга: W. I.
Ghent. Our benevolent feudalism. New
Iork, 1902.
Любопытная книга Гента посвящена так называемому благожелательному феодализму и в известной степени автор приходит к тем выводам, на возможность которых нам приходилось указывать в наших «Итогах экономического развития XIX века»7.
«Государство в настоящее время становится могущественнее, — говорит автор, — относительно граждан, лишенных собственности, и слабее относительно лиц, располагающих капиталом. Лица, которые желают в настоящее время жить, будь то фермеры, рабочие, учителя, служители церкви, должны жить в мире с теми, кто располагает средствами их существования. В результате возрождается феодализм, который несколько умеряется этикой и сдерживается боязнью пред демократией.
Эти новые феодалы часть своих богатств уделяют на общественные нужды, жертвуют на госпитали, колледжи, церкви, которые проповедуют уважение к существующему режиму, на библиотеки, где во время вынужденного досуга безработные несколько умиротворяются, но никогда они не дают на задачи движений, которые бы имели в виду изменение существующего строя. Этими подарками они стремятся привлечь к себе общество, расположение последнего, и политически благоразумно они пока избегают слишком грубо оказывать давление на государственные учреждения». ‹…›
В главе под заглавием «Наши магнаты» автор, на основании цитат из мнений корифеев американской промышленности, показывает, как эти последние проповедуют полное подчинение существующему строю, рекомендуют честность, хотя вся их деятельность сводится в «business».
Эти современные феодалы оказывают огромное влияние на законодательную машину, ‹…› и «если, — иронизирует автор, — уголовные кодексы в своем содержании широко зависят от экономической обстановки, места и времени, как, например, конокрадство в Аравии — одно из тягчайших преступлений, то, пожалуй, скоро наступит время, когда добровольное оставление работы рабочим будет чрезвычайно сурово караться. ‹…›
Общественное мнение в настоящее время имеет большое значение, и на него-то стремятся оказывать влияние феодалы. Со всех кафедр, в церквах, школах мы слышим, что если существующие отношения несовершенны, далеко даже несовершенны или даже больше того — дурны, то они могут быть исправлены только путем индивидуального усовершенствования. Нам везде проповедуют добродетельность, повиновение, проповедуют о похвальной щедрости наших магнатов и о порочности лиц, которые стремятся изменить существующий строй, везде осуждается недовольство. Все содержание этих учений навевается этими промышленными феодалами современного строя.
Воображение многих людей подогревается примерами немногих, сумевших образовать большие состояния, и каждый верит, что и он может сделать то же самое, и потому слепо терпит условия жизни, несправедливость которых им очень живо чувствуется. └Я думаю, — говорит профессор Моссо, — что желание сделаться богатым так сильно в каждом американце, что американцы именно поэтому охотно подчиняются законам, которые допускают образование таких крупных состояний”. ‹…›
Влияние газет поразительно, а между тем за многими из главных американских газет лежит золото феодалов. Недавно стало известным о проекте образования газетного синдиката для большого количества газет штата Нью-Йорка. Правда, пока проект был оставлен.
Один известный журналист сделал следующее признание об американской прессе: └Независимой прессы нет в Америке… Мне платят за то, чтобы я не допускал честных мнений на страницах той газеты, с которой я связан. Другим издателям платят за то же самое. Если я допущу, чтобы честное мнение было напечатано в газете, то в 24 часа я должен буду уйти из нее. Человек, который стал бы так глуп, чтобы высказать честную мысль, очутится на улице. Занятие нью-йоркского журналиста состоит в том, чтобы скрыть истину, исказить и постоянно продавать свою страну за свой дневной хлеб. Все мы — орудие богатых людей, стоящих за сценой: они дергают за нитку, а мы танцуем. Наше время, наши таланты, наша жизнь, — все это собственность других людей. Мы — умственные проститутки“. ‹…›
Автор рисует положение священника при настоящем строе в Америке: священник может проповедовать веру, благотворительность, но он должен избегать упоминать о разных махинациях, употребляемых трестами, о разводнении капиталов, чрезмерной эксплуатации труда и т. д.
Такой постоянной проповедью святости обычая, ненарушимости приобретенных прав, справедливости данного строя магнаты успевают сформировать в свою пользу общественное мнение и держать толпу в своих руках. Кроме того, они вполне понимают, что нужно постепенно увеличивать число лиц, заинтересованных в промышленности, и вот почему они поощряют покупку акций промышленных предприятий широкими слоями населения, и в результате немалая пропорция населения в настоящее время уже связана с промышленностью, и общество, будучи заинтересовано само в обогащении, в конфликтах труда с предпринимателями будет становиться нередко на сторону последних. ‹…› Точка зрения предпринимателя начинает получать все большее и большее преобладание.
В конфликтах между трудом и капиталом десять лет тому назад обыкновенный бюргер был только простым зрителем, иногда слабым приверженцем капитала, весьма же часто хранил нейтралитет, но с сильной скрытой симпатией к трудящимся. В настоящее же время благодаря тому, что у него есть одна акция стального треста или две-три акции какой-нибудь городской железной дороги, он является уже предпринимателем. Он чувствует, думает, как член предпринимательского класса, и что предприниматели думают и делают, — для него это — закон и пророки. Он привязан золотыми цепями к феодалам. ‹…›
Вместо личной верности, которой характеризуется старый феодализм, теперь развивается классовая верность, и люди, привязанные золотыми цепями, посылают феодалов в сенат и в законодательное собрание делать законы, поручают им назначать администрации и судей. ‹…›
Таким образом, путем малоуловимых влияний чрез прессу, церковную кафедру, школу, администрацию феодалы проявляют свою коллективную волю и зорко следят за устойчивостью существующего строя, лишая ослушников средств существования».
Мрачную картину рисует автор, но, несомненно, во многом он прав: промышленный класс везде, а в особенности в Соединенных Штатах, кладет основы новому феодализму, если угодно употребить этот термин, и это свое дело он будет продолжать, если не встретит энергичного противодействия со стороны других групп.
Промышленное развитие Соединенных Штатов грозит большими пертурбациями для всего света.
Так, развитие хлопчатобумажной промышленности в Соединенных Штатах очень всполошило за последнее время английских хлопчатобумажников: Америка все больше и больше потребляет сама свой хлопок, а вывоз хлопка из Соединенных Штатов может сократиться, и английские фабрики могут остаться без работы. Этот недостаток в хлопке начинает уже теперь чувствоваться.
А какие отсюда могут быть последствия, можно вспомнить период
американской гражданской войны, когда ввоз американского хлопка в Англию с 1391
миллионов фунтов в 1860 году упал до 524 миллионов в 1862 году. В декабре
1862 года многие ланкаширские фабрики остановили работу, и ни одна не
работала более 3 дней в неделю; 347 тыс. рабочих остались без работы, 165
тыс. заняты были только частично,и234 тыс. должны были
прибегнуть к благотворительности. В 1863 году в Ланкашире налог в пользу бедных
возрос до 6 шиллингов на
А Ланкашир в настоящее время так же зависит от Соединенных Штатов, как и в 60-х годах: 80 % всего снабжения мира хлопком идет из Соединенных Штатов.
Потребление хлопка Соединенными Штатами с 1891–1892 по 1901–1902 год поднялось с 2 млн 431 тыс. кип до 3 млн 908 тыс. кип, то есть почти на 61 %, а потребление Великобритании за тот же период времени поднялось с 3 млн 181 тыс. только до 3 млн 253 тыс., то есть всего на 2,4 %. Таким образом, сама Америка предъявляет требование на все большую и большую часть хлопка, а это грозит большими социальными последствиями для Ланкашира, и в настоящее время недостаток хлопка служит уже источником волнений среди ланкаширских ткачей.
Недаром поэтому образовалась особая ассоциация в Англии для культуры хлопка в западной Африке. ‹…›
Да, Европе предстоит серьезное испытание, и здесь победит тот, кто будет обладать более высокой культурой.
Пусть мысль развивается, громко говорит.
Мы производим гигантские работы, боремся с морем, с ветром, укрощаем могучие волны океана, обуздываем ветер, воздвигаем башни, срываем горы, пробуравливаем белые вершины Альп, везде работа кипит; только трущобы бедности держат в своих тисках светочи человечества, только ум остается в пренебрежении. Мы не проявляем здесь той же энергии, как в других наших делах.
Мы отвоевываем землю у песков сыпучих, у моря и превращаем ее в цветущие сады, и мы радуемся этой нашей победе над природой; но почему мы не подступим к этим тискам человеческой мысли и не вырвем отсюда скованную мысль и не превратим эти долины слез и печали в сады живой смелой человеческой мысли?
Мы строим дорогие музеи, куда помещаем скульптуры, картины и храним как драгоценность, а человека, который является творцом, мы помещаем в сырых подвалах без солнца, без света…
У нас панический страх перед мыслью: она грозит развернуться в большое пламя и многое сжечь; но ведь много грязи накопилось около нас, и нужно многое переплавить и на многом поставить новую пробу: многое, что считается в настоящее время за золото и серебро, далеко не то и не другое, а многие спекулируют на этом.
И нам нужно готовиться к этой борьбе.
Школы никогда не будут бездоходными. И на это дело можно было бы или сделать заем, или ввести особый налог, например, подоходный, с исключительной целью, чтобы все поступления от него шли на народное образование. Правда, у нас нет достаточных условий для этой тонкой формы обложения: общество не участвует в государственной жизни и, следовательно, недостаточно развито чувство долга в гражданах относительно фиска и на декларации плательщиков нельзя будет полагаться. Но существование этой формы было бы облегчено, если бы все поступления от нее были закреплены за народным образованием. Общество тогда стало бы сознавать, что все, что оно уплачивает с своего дохода, идет на просвещение масс, и это стало бы развивать чувство моральной обязанности в населении. Стала бы развиваться общественная совесть, взаимный контроль, и меньше стало бы утаек при объявлении своего дохода.
Ведь сознание необходимости образования в обществе растет; в этом смысле еще на Нижегородском съезде в 1896 году высказывались сахарозаводчики, за него же высказывались на своих съездах горнопромышленники юга России, в последнее время сельскохозяйственные комитеты; земства и города тратят на эту цель много средств.
Такой налог у нас имел бы целевой характер, и это необходимо, если явится мысль воспользоваться этой формой обложения, так как в настоящее время среди граждан неразвито моральное чувство относительно казны, и многие думают, если мы не утаим и больше заплатим, все равно деньги будут истрачены на субсидии металлургическим заводам, на увеличение штата чиновников, на постройку бездоходных линий и т. д. На такой почве не может вырасти в плательщиках сознание своего долга пред фиском.
Обложение на основании твердых осязательных признаков и у нас благополучно существует, но форма обложения, покоящаяся на декларации, для правильного своего функционирования у нас нуждается в целевом принципе, по крайней мере, с такой прибавкой будет благоразумнее ее вводить: это пробудит чувство долга. Можно будет публиковать особый отчет о расходовании этого фонда.
Таким способом можно было бы достигнуть двух целей: 1) найти источник средств для введения всеобщего образования, 2) начать серьезно воспитывать в плательщиках сознание своего долга перед фиском в участии в общих расходах.
Да, другие страны быстро идут вперед в своем развитии, готовясь к борьбе с Новым Светом, а мы спим. Много богатств у нас, но они лежат в тайниках земли. Мы все ждем петуха, который, по словам легенды, в один прекрасный день может явиться пред нами и рассыпаться богатым кладом…
Но самое большое наше богатство, которое остается втуне лежать, это — наши головы: какие средства мы затрачиваем, чтобы в мраморной глыбе воплотить живую человеческую мысль, и мы высоко ценим эти произведения искусства; но сам человек — носитель этой мысли — остается неиспользованным… А как могли бы мы быть богаты, если бы принялись за эту эксплуатацию.
_________________
«Plus ca change, plus с’est la mêmе chose»* — это выражение французского писателя и журналиста Альфонса Жана Карра (1808–1890) могло бы послужить эпиграфом к публикуемой здесь статье несправедливо забытого ученого-экономиста и публициста начала XX века.
Иван Христофорович Озеров (1869–1942) — профессор Московского коммерческого института (ныне Академии им. Г. В. Плеханова), один из первых, кто рассматривал финансы как самостоятельную науку. Крестьянин по происхождению, ученый по складу души и призванию, предприниматель по источникам доходов, патриот России, Озеров не покинул Родину после революции.
Центральное место в его жизни занимала преподавательская работа. Автор многочисленных книг, Озеров уделял много времен и сил чтению лекций в Московском и Петербургском университетах, Московском коммерческом институте, других высших учебных заведениях, многочисленных курсах. Он многое сделал для экономического просвещения молодежи и воспитания финансистов.
Творчество этого ученого в наши дни практически неизвестно, поскольку его работы в советский период не публиковалась. (В 1922 году рассматривалась возможность высылки И. Х. Озерова на «философском пароходе», но в конце концов ученый был признан неопасным. В 1927 году вышел на пенсию, арестован 28 января 1930 года, приговорен к высшей мере наказания с заменой десятью годами лишения свободы. 1930 год провел в Бутырской тюрьме, затем отбывал наказание на Соловках и на Беломоро-Балтийском канале. В 1933 году его амнистировали, он уехал в Воронеж, где отбывала ссылку жена. В 1936 году их поселили в Доме престарелых ученых в Ленинграде. Там Озеров умер во время блокады, похоронен на Пискаревском кладбище.) В дореволюционный период были популярны как его научные труды, так и публицистические заметки (таковые публиковал под псевдонимом З. Ихоров): «Исповедь человека на рубеже ХХ века», «Куда мы идем (Итоги экономического развития XIX века)», «Чему нас учит Америка?», «Что такое общество потребителей и как его основать и вести», «Нужды рабочего класса в России» (Википедия; Брокгауз и Ефрон).
______________
* Чем больше перемен, Тем больше все остается по-старому (франц.). Сформулировано в издаваемом А. Ж. Карром журнале «Осы» (январь, 1849) и повторено в сочинении «Путешествие вокруг моего сада» (письмо 15-е). В 1875 году А. Карр выпустил двухтомник своих статей. Первый том был им озаглавлен «Plus ca change…», второй — «Plus с’est la mêmе chose…»
Подготовка публикации
Маргариты Райциной
____________________
1 Candelier. L’évolution économik du XIX Sie1cle. 1903, P. 226. — Примеч. автора.
2 Имеется в виду Эндрю Карнеги (англ. Andrew Carnegie, 1835–1919) — американский предприниматель, крупный сталепромышленник, мультимиллионер и филантроп. — М. Р.
3 Do not put all your eggs in on basket. — Примеч. автора.
4 Имеется в виду пожар 1871 года, когда Чикаго выгорел практически дотла и благодаря этому США бросило все силы на восстановление города. — М. Р.
5 Фрэнк Артур Вандерлип (1864–1937) — финансист США. Здесь цитируется его книга «Amerika’s Eindringen in das Europaeische Wirtschaftsgebiet». Berlin, 1903. — М. Р.
6 Банковая и торговая газета. 1903. № 24. С. 416. — Примеч. автора.
7 Труд И. В. Озерова «Куда мы идем (Итоги экономического развития XIX века)». СПб., 1902. — М. Р.